– Где украли? – подскочила Агата.
Валечка покраснела и стала похожа на переспелую помидорку черри.
– В институте. Я ее положила в коридоре на скамейку, заговорилась с кем-то, а когда в аудиторию собралась, не обнаружила на месте. Так обидно! Ой, я сегодня натерпелась: пообедать не смогла, целый день бегала голодная, в метро зайцем пролезла, в автобус кондуктор не пустила. Жутко злая баба! Я ее так упрашивала, но бесполезно, она сказала как отрезала: «Нет денег, иди пешком». В маршрутку тоже не посадили. Ну не идти же и правда до Ковалева на своих двоих? Далеко бы я в сапогах на каблуках не протопала. Агаточка, извини, не могла бы ты… ну… в общем… так неудобно…
– Сейчас дам тебе денег, – остановила ее жена Всеволода. – Почему ты мне от метро не позвонила? Я бы приехала и забрала тебя.
– Так телефон-то тоже украли, – напомнила Валя. – Пожалуйста, заплати за такси, мне пришлось машину взять.
– Сколько? – деловито поинтересовалась Агата. Затем вытащила кошелек, щедро декорированный стразами. – На, держи. Сева, – крикнула она в глубь квартиры, – раздевайся, я сама Валюшу до квартиры на машине доброшу.
– Как же ты умудрилась позвонить Севе? – запоздало удивилась Тоня. – И зачем просила его встретить тебя на остановке, если подкатила на такси прямо сюда, к Анатолю?
Валечка заложила за ухо длинную прядь светлых волос.
– Я же сказала, что пришла без предупреждения. Как бы я Севе звякнула, если осталась без сотового? Даже если б у кого и попросила трубку, то не помню его номер. Он в книжку внесен, но вообще-то я с твоим мужем по мобиле не болтаю, у нас не те отношения.
Агата молча развернулась и унеслась в коридор. Тоня выпрямилась.
– Я что-то не так сказала? – смутилась Валя.
– Валюша, ты приехала к Агате внезапно? Вы сегодня не договаривались о встрече? – продолжила допрос Антонина.
– Сессия в разгаре, мне не до компаний, – пояснила девушка. – Я же на заочном учусь, два раза в год аврал бывает. Нам сейчас лекции читают с утра до ночи. Правда, мне порой удается занятия и в течение учебного семестра посещать, но…
– Короче, сегодня у вас с Агатой встречи не намечалось? – перебила Тоня.
– Нет. Мы во время моих сессий даже не звоним друг другу, – сказала Валентина, – я в полной запарке. Да и Агата велит обо всем забыть, думать лишь об оценках, повторяет: «Диплом о высшем образовании – пропуск в другую жизнь. Не торговать же до старости на рынке! Не звони мне, главное – учеба».
Антонина опустила глаза.
– Понятно. Иди, заплати шоферу.
Но незваная гостья не сдвинулась с места.
– Что случилось?
Тоня сделала вид, что увлечена созерцанием остатков торта на блюде. А я сказала:
– Сева соврал, что вы позвонили ему и попросили встретить у остановки.
– Ерунда какая-то… – занервничала Валя.
– Севы нет дома! – воскликнула Агата, возвращаясь в столовую. – Валюша, там таксист бесится, отдай ему деньги и попроси, чтобы он тебя до дома довез.
Блондинка убежала. Агата же спокойно направилась в коридор.
– Пойду-ка я спать. Завтра безумный день. Народ кинулся за подарками и прочими новогодними покупками. Самый ад будет тридцатого декабря, до него рукой подать, но и сейчас уже просто атас!
Мы с Тонечкой опять остались вдвоем.
– Вот мерзавец! – с чувством произнесла подруга. – Поняла, да?
– Не совсем, – осторожно ответила я.
Тоня скривилась.
– Севка вечно по бабам таскается. Не пойму, что они в нем находят? Похоже, ему сейчас очередная обожэ звякнула, к себе затребовала, вот он и придумал звонок Вали, чтобы смыться. Небось знает, что у лучшей подруги жены сессия, она дома не появится и с Агатой трепаться по телефону не станет. Но бог шельму метит – раскрылся его обман в момент.
– Не очень умный поступок, – оценила я действия Авдеева-младшего.
– Времени у него мало было, ничего лучше не придумал, – фыркнула Тоня. – Да уж, наш Железный Любовник совсем не умен. И композитор из него, как из зайца балерина. Какую музыку к спектаклю ни напишет, мне всегда знакомые мелодии чудятся – Мишель Легран, Арно Бабаджанян, «Битлз», Давид Тухманов… У каждого берет понемногу. В суд на Севку не подают только потому, что в театр Анатоля ходят строем только солдаты из расположенной поблизости части, а им что Моцарт, что отставной козы барабанщик, главное, чтоб громко играли. И чего красавчик добился своим кобелированием? Потерял сегодня жену. Агата все поняла, а она не из тех, кто с мартовским котом жить станет. Вот уж Анатолю подарок на Новый год!
– Сева быстро найдет следующую супругу, – пожала я плечами.
Тонечка, усмехнувшись, обвела рукой стол.
– Большой секрет маленькой семьи. Эти вкусные продукты принесены Агатой. На шее у Офелии висит тонна бус. Думаешь, чей это подарок? Анатоль щеголяет в модных рубашках и пахнет французским парфюмом, а в разговорах с посторонними нет-нет да и вставит, что он теперь одевается в Париже, дескать, там выбор лучше и товары дешевле. Но Париж к нему на дом в пакете приносит жена сына. Если Агатка всем ручкой сделает, мои ковалевские родственники в сто раз хуже жить станут. Ну, почему Севка утихомириться не может? Я думала, он остепенился и ценит Агату. Она первая, с кем наш Казанова вежливо и даже ласково разговаривает, а Анечку прямо на свадьбе послал. Отлично помню! Я была подружкой невесты, сидела около нее. Сева еще в загсе пить начал, шампанским накачался. Гости закричали «горько», свежеиспеченного супруга передернуло, но Анатоль так на сынка зыркнул, что тот встал и обнял только что обретенную жену. А я заметила, как он ее тайком за спину ущипнул. Анечка вскрикнула, отстранилась, и тут Севка во весь голос рявкнул: «Видали? Я к ней с любовью, а она шарахается. Отлично! Не хочу целовать жену, которую при виде мужа воротит». Отец Ани вскочил…
Тонечка махнула рукой.
– В общем, скандал получился всем свадьбам на зависть. Потом народ успокоился, гости напились, плясать пошли. Анечка ко мне повернулась и говорит: «Я Севу очень люблю, ношу нашего ребенка и счастлива». Ладно, нечего старые истории вспоминать, они бурьяном поросли. Ах да, чуть не забыла. Твои подарки должны быть красиво упакованы. Анатоль придирчив к любой мелочи. Тебе-то он ничего не скажет, а мне потом мозг вынесет, будет при каждой встрече талдычить: «Вот, Виола нас не уважает». Ты еще не потеряла желания тесно пообщаться с кровными родственничками? Впрочем, я искренне считаю: лучше такая компания, чем одиночество в новогоднюю ночь. Но, признаюсь, я тебя сюда еще и потому прихватила, чтобы хоть одного нормального человека рядом во время праздника видеть.
– Тонечка, – остановила я ее, – родичей не выбирают. У нас они с тобой вот такие. Спасибо, что предупредила насчет упаковки подарков, когда буду приобретать, прослежу. До праздника еще есть время, успею купить. Кстати, я ведь просила тебя посоветовать, кому что выбрать.
Тоня встала.
– Черт, еще об одной детали не сказала! Кульминация каждой репетиции капустника – вручение сувениров.
Я опешила.
– Все получают презенты заранее?
Антонина начала собирать со стола тарелки.
– Нет. Вернее, да, только их никто не раскрывает, коробочки и пакетики лежат до новогодней ночи под елкой. Анатоль осматривает подношения и порой заявляет: «Нет, так не пойдет! Почему все завернули сюрпризы в красную бумагу с золотом? Давайте сделаем разноцветные упаковки!»
– Ну и ну, – только и смогла сказать я. – И вы в самом деле переупаковываете подарки? Почему потакаете Анатолю?
Тонечка двинулась на кухню со стопкой посуды.
– Офи и Пени обожают брата, Сева отца боится, Иван и Лида считают его гением, Галя и Катя им восторгаются, Петю никто не спрашивает, да и презенты за него покупает мать, Агата хорошо воспитана, в чужой монастырь со своим уставом не лезет, а я не любитель скандалов. Так что все просто. Завтра с утра сбегай на рынок и возьми там пустых коробок по числу присутствующих, положишь туда камешков для веса, и все. Главное, традиция не будет нарушена. А когда купишь подарки, балласт выбросишь.
– Уж лучше сразу приобрету нужное, – возразила я. – Давай помогу с уборкой.
Мы составили тарелки и чашки в посудомойку. Потом я пошла в прихожую, где оставила свою дорожную сумку, и заметила, что на полу валяется мужская черная куртка с капюшоном. На меховой оторочке сверкали крохотные капли воды.
Сзади послышался стук захлопнувшейся двери. Я обернулась и увидела Екатерину Федоровну, которая несла гору сияющих чистотой металлических противней.
– Испугала вас? – улыбнулась она. – Всем хороша посудомойка, но в ней противни не очистить и не высушить. Здесь, в кухне, раковина керамическая, и хотя говорят, что они очень прочные, я все равно опасаюсь, вдруг поцарапаю, поэтому таскаю мыть противни в театр. Там в буфете здоровенная лохань из нержавейки, ее не жалко.
Я показала на небольшую дверь в углу, откуда появилась Екатерина Федоровна.
– Тут вход в помещение театра?
– Верно, – подтвердила пожилая дама, – о нем известно только своим. Ой, Петя опять у куртки петельку оторвал. Прямо не знаю, что с ним делать! Повесит одежду, зачем-то вниз дернет и уйдет, а вещь – хлоп, и на пол. Сто раз ему говорила…
Продолжая ворчать, Екатерина Федоровна положила противни на диванчик, подняла куртку и встряхнула. Затем открыла шкаф и достала оттуда сухое светло-серое пальто, пробормотав: «Повешу-ка я свою одежку на крючок». Пальто отправилось на общую вешалку, а куртку Пети она устроила на плечиках и убрала в гардероб. Наведя порядок, подхватила кухонную утварь и ушла.
Я забрала сумку и хотела пойти в отведенную мне комнату. Но услышала из столовой тихие голоса, удивилась и решила глянуть, кто там.
За столом сидели Иван, Лида, Пени и Галя. Очевидно, на моем лице отразилось удивление, потому что психотерапевт приложил палец к губам и произнес:
– Тсс! Анатоль думает, что мы ушли домой.
– Его в кабинете отвлекает Офи, – прошептала Пенелопа, – попросила брата с ней роль в капустнике разобрать.
– А мы тут сюрприз готовим, – хихикнув, пояснила Лида. – Хотим Анатоля в Новый год удивить и вот думаем, как. Может, попросить Катю испечь «хитрый» торт? Ну, с фейерверком внутри.
– Кстати, где Екатерина Федоровна? – спросил Иван.
– И где Петечка? – занервничала Галина. – Мальчика до сих пор нет. Петяша!
– Замолчи! – шикнула на нее Лида. – Вдруг Анатоль услышит, весь сюрприз насмарку. И вообще оставь парня в покое, он уже взрослый. Замучила ты Петю своей опекой.
– У вас детей нет, – огрызнулась Галя, – вам не понять. Петенька ранимый, беспомощный, крайне эмоциональный, он еще не оформился как личность.
– И не повзрослеет, если мать под колпаком держать будет, – не успокаивалась Лида. – Смешно смотреть, как ты… Да вот же он.
– Петенька! – подскочила на стуле Галя. – Ты где был?
– В туалете, – откровенно ответил парень.
– Опять животик заболел? – всплеснула руками мать. – Бедненький мой!
– Давайте не будем обсуждать состояние желудка Петра, – остановила сердобольную «наседку» Екатерина Федоровна, выходя из кухни. – Ну, что решили с сюрпризом?
– Виола, присоединяйтесь к нам, – велел Иван, – будем ломать головы вместе.
Глава 6
Для меня покупка новогодних подарков трудная задача. Раньше, в эпоху тотального дефицита, было намного легче. Коробка шоколадных конфет, набор импортного туалетного мыла, польская косметика, даже банка каких-нибудь экзотических консервов, вроде ананасов в сиропе, вызывали припадок эйфории у того, кто получал такой презент. Но кому, скажите на милость, сейчас нужен тропический фрукт? Ими заполнены полки во всех супермаркетах. Интересно, какие бы эмоции я испытала лет этак двадцать назад, оказавшись незадолго до Нового года на рынке, подобном ковалевскому, да еще с туго набитым кошельком? Небось скончалась бы от счастья! А вот сегодня мне тут ничего не нравится. Не дарить же Анатолю кружку с изображением удава, на которой красуется стишок: «Год змеи вползет в твой дом, будет радость в нем».
Я замерла около булочной с вывеской «Пироги Собакина». На мой взгляд, не совсем удачное название, у меня сразу возникает вопрос, что за начинка в фирменных пирожках. Но, похоже, покупатели не смущаются – то и дело заглядывают в пекарню. Только я туда все же не пойду, лучше загляну в соседний магазин, нечто вроде «Тысячи мелочей».
Толкнув тяжелую железную дверь, я втиснулась в небольшой торговый зал, встала у прилавка среди других посетителей и начала рассматривать массу сувениров, невольно вслушиваясь в беседу, которую продавщица вела с мужчиной в добротной дубленке.
– Лучший подарок теще – чайный сервиз со змеиной тематикой, – вещала девица. – Сделан в Англии из костей фарфора[9], расписан вручную, можно мыть в машинке.
– Не, не надо, – промямлил покупатель.
– Если сейчас возьмете, получите второй набор посуды в подарок, – продолжала торговка.
– Такой же или другой выбрать можно? – заинтересовалась тетка в розовой куртке.
– Исключительно змеячья тематика, – уточнила продавщица. – Очень современно! Берите! Английская королева себе такой заказала, я точно знаю, мне на фабрике сказали, когда товар отгружали.
– Мань, унитазные крышки куда переложить? – закричали из подсобки.
– Оставь, где лежат, – ответила девушка.
– Не хочу посуду с ужами, – закапризничал мужик в дубленке. – Не дай бог, теща подумает, что я считаю ее коброй. Найдите что-нибудь элегантное, полезное, веселое и недорогое.
Маша призадумалась.
– Дочка, а со скидкой что-нибудь есть? – поинтересовалась старуха в мохеровой шапке.
– Пока ничего не уценяли, – ответила Мария, – приходите тридцатого.
– А чашечки, вон те, почему отдельно стоят? – не успокаивалась старушка.
– Они бракованные, их выкинут, – пояснила девушка. – У одной рисунок смазан, а вторая с ней по размеру не совпадает, и ручку отбили. Вот народ! Втюхали на фабрике заведомую дрянь.
– Ой, а можно я их заберу! – ажитировалась пенсионерка. – Подарю подружкам.
– Бабуля, – ласково пропела продавщица, – но ведь подруги ваши поймут, что вы им плохую посуду всучили, и обидятся.
– А вот и нет! – возразила пожилая дама. – Обе ничего не видят, да и в очках подслеповаты. Давай брак! По молодости я б им такое не преподнесла, а сейчас они ничего не разберут.
Маша сняла с полки чашки, о которых шла речь, поставила на прилавок и объявила:
– С вас двадцать рублей!
– Вот здорово! – ахнула бабка. – Они ж на выброс предназначались! Откуда тогда цена?
– За упаковку, – сердито пояснила Маша. – Бумага с изображением питонов и со слоганом «Змея вам на счастье».
– Не надо, – решительно отказалась пенсионерка. – Возьму в супермаркете «Территория еды» два ихних пакета, они бесплатные. Пусть все думают, что кружечки там купила, не на рынке брала, а в приличном месте затарилась.
Я постаралась не рассмеяться. Бабка со скоростью молодой белки схватила чашки и резво выскочила из павильона.
– Ну ничего себе! – возмутилась Маша. – Получила за так импортный товар, оскорбила магазин и усвистела. Ни мне «спасибо», ни вам «до свиданья»!
– Мань, куда крышки от унитазов класть? – снова заорали из глубины лавчонки.
– Не трогай их! – закричала продавщица. – Сколько раз еще тебе, Ленка, повторять?
– Девушка, я стою тут уже год без внимания, – надулся мужчина в дубленке. – Между прочим, я ваш постоянный покупатель, вот скидочная карточка.
– Так у вас могут цену скостить? – встрепенулась тетка в розовом пальто.
Маша взяла в руки картонный прямоугольник, начала его изучать и одновременно объясняла:
– Только после пятой покупки. Карточка накопительная, и она именная, другому передать нельзя. Здрассти, Михаил, мы вам рады. Что хотите? Подарок на Новый год?
Михаил откашлялся.
– Да, для тещи. Она женщина практичная, ей надо что-то полезное. Духи-косметику не любит, с платьем ошибусь в размере, всякие статуэтки-сумки даже не предлагайте, отругает за выброшенные зря деньги.
– Есть прекрасная картина, – обрадовалась Маша и вытащила на свет божий большой постер. – Новогодняя тематика, не ширпотреб, работа талантливого художника, называется «Змеи в сосновом лесу». Рамочку подберем по вашему желанию.