– Ты?! – Она ошарашена.
– Да, многие удивляются, что я еще жив, – хмыкает старик.
– Сколько лет прошло…
– Никакой арифметики, никаких мемуаров.
– Почему здесь? Что тебе нужно? братец…
– Старость… – вздыхает старик. – Должок решил отдать. – И протягивает ей деньги.
– Что – как тогда?
– Да ну… я уж двадцать лет, как завязал.
– Я ничего не хочу о тебе знать! – Она его боится. – Мне на смену пора!
– Ну, возьмешь больничный…
25. Утро в ее квартире. Сидят со стариком на кухоньке. Лицо сестры разнежено воспоминаниями и надеждами.
– Только учти – он очень ранимый и нервный, – говорит она.
– Я понимаю, – ласково кивает старик.
– И вырос без мужской руки… хотя она так нужна иногда…
– Столкуемся, – улыбается старик.
Входит мальчик – взлохмаченный, в трусах и майке.
– Доброе утро, – говорит он и уставляется удивленно на старика. – Извините… – пятится за дверь, стесняясь трусов.
– Вот мой Гоша, – любовно демонстрирует она. – Гошенька, это твой дядя, Владимир Евгеньевич.
– Очень приятно, – растерянно говорит мальчик. – А ты не говорила, что у меня есть дядя…
– А раньше нечего было говорить, – отвечает старик.
26. Аэропорт, толчея. Одетая в новое сестра с огромной сумкой прощается с мальчиком. Объявлена посадка на Сочи.
– С чего это он тебя на курорт отправляет? – подозрительно спрашивает мальчик. – Миллионер, что ли? Граф Монте&Кристо?
– Он очень добрый, – говорит она. – И у него была очень тяжелая жизнь. Вы поладите, вот увидишь.
– Ты там не утони, – покровительственно говорит мальчик. – Ты ведь на море никогда не была. И полечись как следует.
– Музыку не пропускай, – она целует его в макушку и проходит.
27. Мальчик смотрит, как в небе набирает высоту самолет.
В телевизоре аэропорта играет симфонический оркестр.
Мимо проходят несколько парней, один толкает его, извиняется, в это время другой вытаскивает кошелек у него из кармана.
28. Офис главаря. Измученный до истерики, он орет[4] на своих:
– В асфальт закатаю! Вы у меня свои уши есть будете… без соли!!!
– Ну как провалился, – разводит руками начохраны.
– Все накидки прокачиваем, – уверяет советник.
– Подключай всех! – командует главарь. – Одноклассники, родственники, подельники – искать! – Тычет в кнопки коммутатора: – И телефоны – на прослушку, контролируй лично! Гони ФСК – за что я деньги плачу?!
29. Вечер в хрущобе сестры. Короткий звонок в дверь.
Старик напряженно слушает – и гасит свет.
Еще звонок. Длинный, настойчивый.
Старик едет на кухню, берет кухонный топорик, занимает позицию сбоку от входной двери.
В дверь стучат ногой.
– Вы дома?.. – доносится из&за двери.
Старик открывает – впадает усталый мальчик, опускаясь на стул.
– У тебя должен быть свой ключ, – с сердцем говорит старик.
Мальчик виновато пожимает плечами.
– Почему поздно?
– У меня деньги украли…
– Ну и что?
– Пришлось идти пешком…
– Откуда?
– Из Внукова.
– Кретин, – говорит старик, отъезжая. Бросает: – Пожрать приготовь.
Мальчик переодевается. Старик курит.
– Ты что, оглох? – бросает мальчику.
– Я хотел переодеться, – растерянно говорит тот.
– Пепельницу подай.
– У нас нет пепельницы… Вообще&то… извините… у нас дома не курят.
Под тяжелым взглядом старика ставит блюдечко под пепел.
30. Мальчик неумело хозяйствует на кухне.
– Мясо пожарь, – командует голос из комнаты. Мальчик обзирает пустой холодильник.
– У нас нет мяса, – сообщает он.
– Почему? – раздражается голос.
31. Едят в комнате макароны. Старик отодвигает тарелку.
– Из тебя повар, как из моего хера оратор – встанет и молчит, – мрачно говорит старик. – Кофе свари.
– У нас нет кофе, – хмуро отвечает мальчик.
– Что у вас есть, кроме несчастий. Выпить принеси.
– Чего – выпить?
– Водки!
– У нас нет водки…
– Пр-ролетарии!.. Хоть карандаш&то с бумагой у вас есть?
Мальчик дает карандаш и бумагу. Старик пишет, протягивает ему:
– Отойдешь на пять кварталов. Позвонишь по этому номеру из автомата…
– Зачем идти&то столько? у нас же телефон…
– Молчать, когда я говорю. Скажешь одну фразу: «Судья заказал процесс». И запоминай ответ внимательно! Запоминай, будет ли там слово «погода»! Понял? Но чтобы разговор продолжался не больше тридцати секунд! Понял? Через тридцать секунд бросай трубку. Часы есть?
– Нет, – виновато потупляется мальчик.
– Ты как целка: все «нет» да «нет»! – Дает ему свои часы.
32. В электроосветительном отделе магазина, среди люстр и торшеров, измученный, потный продавец снимает телефонную трубку и, слушая, судорожно сглатывает.
Он привязан к стулу. Два бойца смотрят выжидательно-приказно.
– Все сделаю, – говорит в трубку продавец. – Пусть кинет стрелку. Шороха не будет, с него слезли.
В трубке раздаются короткие гудки.
– Все&таки предупредил, сука? – злобно спрашивает боец.
В ширинку продавца вставлен патрон с проводом от настольной лампы. Боец щелкает выключателем – продавец выгибается, трясется и дико орет.
33. Телефонная станция: ряды шкафов-реле с ячейками до потолка, циферблаты приборов пульта, за экраном с тумблерами – оператор в креслице, в наушниках. Крутит подстройку.
– Не успеть определить, – сообщает другому, стоящему за его плечом. – Уличный автомат, меньше тридцати секунд.
– Ну хоть район&то можешь засечь? – спрашивает тот нервно.
34. В квартире мальчик за стенкой играет на скрипке.
Старик открывает дверь в туалет. Громко:
– Сортир у вас – мышеловка. Иди сюда – помоги!
Мальчик выходит со скрипкой. Смотрит растерянно.
– Ну! – говорит старик.
Мальчик кладет скрипку и смычок.
– Я долго ждать буду? Бери под мышки! Да не так! Разверни. Нич-чего ты не умеешь.
Мальчик неловко, приподняв, тащит его в туалет.
– Ничего, значит, не сказал про погоду? – задумчиво говорит старик с унитаза.
35. Вечером старик лежит в постели. За стенкой – скрипка.
Старик резко свистит. Входит мальчик.
– У тебя от скрипки зубы не болят? – интересуется старик. – Открой форточку! Не люблю, когда накурено…
36. Утром мальчик собирается в школу.
Старик ловко перебирается с постели в кресло. Ноги укрывает покрывалом.
– Куда? – спрашивает старик.
– В школу.
– Зачем?
– Учиться…
– Чему? Как быть бедным? А ты че – бедный и такой жирный? Ты сколько весишь?
– Не знаю…
– Неси весы!
– У нас нет весов…
– Тьфу. Тебе ж хуже. А ну-ка сто приседаний!
Мальчик приседает. Вот уже не может встать… ноги дрожат.
– От слабости в коленках скрипка не поможет, – замечает старик. Дает ему исписанный лист:
Примечания
1
Мелодия эта – начало Концерта для скрипки с оркестром Мендельсона. Вам слышно?
2
Кретинская это метафора: собачьи бои мафии. Лобовая. А дрались бы лучше гладиаторы в античных доспехах – несостоятельные должники мафии. Тренер, болельщики, спортивный комментатор. Верно?
3
Главарь – дебил, сценарист – даун. Замахнувшийся на вора в законе, «смотрящего по городу» – уже мертв. Да и зачем? Мафиям нужен порядок в городе. Из всех искусств глупее кино только балалайка.
4
Чего он, падла, все орет?.. Ведь не в милиции. Бандиту нужны крепкие нервы – в жизни так и есть. Может, он орет, чтоб продемонстрировать зрителям свое напряжение? Но это примитивно и надоедливо. Я думаю, он орет, чтобы угодить режиссеру.