Лечи Автаев был равнодушен не только к армянской музыке, но и к музыке вообще. Он мало жил на родине в среде своих соплеменников, он почти не умел танцевать чеченскую лезгинку. Как-то так повелось, что Лечи сначала ездил по России с родителями-строителями. Потом, когда он их потерял в результате страшной аварии на производстве, его взяли в свой дом дальние родственники, жившие в Астрахани. Потом… Потом молодой Лечи Автаев исколесил почти всю страну. И везде он сравнивал, как живут его соотечественники и как живут русские. Ему не бросались в глаза нищие деревни, заброшенные шахтерские поселки. Он смотрел и щурился на дома элитной планировки, на дорогие машины и коттеджные поселки. Вот так, невольно сравнивая, он рос, взрослел, формировался как личность – завистливым, злым.
В ресторан «Ереван» Лечи пришел, когда на улице было уже темно. Еще часа два до закрытия, в обоих залах многолюдно, возле эстрады уже кто-то пытается танцевать под армянские напевы. Лечи пригляделся и увидел, что это подвыпившая русская женщина и молодой армянин. Танец у женщины получался плохо, но армянина это, кажется, только веселило. Лечи скрипнул зубами и проворчал себе под нос нечто нелестное в адрес парочки.
Сесть за предложенное ему место Лечи не успел. Из-за соседнего столика послышался громкий возглас и вверх призывно взметнулись две костлявых волосатых руки. Это был Томаз, ради встречи с кем, собственно, Лечи сюда и пришел. Точнее, он надеялся найти тут Томаза и попасться ему на глаза.
Старого Томаза никто не любил. Не любил, потому что его все боялись. И не важно, что выглядел он добродушно, всегда был улыбчив, готов пошутить и похлопать по спине. И всегда Томаз щедро угощал за своим столом всех знакомых. Только вот за его стол старались не садиться и на глаза ему не попадаться. Сколько людей покрывалось холодным потом, завидев вскинутые навстречу приветственно руки, добродушную улыбку старого авторитетного уголовника на вечно небритом лице.
Старый Томаз давно уже отошел от обычного криминала, давно он уже не крал, не организовывал никаких преступных групп. У него был иной способ зарабатывать себе на хлеб с маслом. Томаз все обо всех знал и находил способы узнавать еще больше. И этими знаниями он охотно делился… за деньги.
– Э-э! Анзор, дорогой! – обычно громогласно и счастливо кричал Томаз старому знакомому. – Как твое здоровье, как твои дела?
После обычного обмена любезностями, принятыми на Кавказе, Томаз без всякого перехода огорошивал старого знакомого известием, что до него дошло… и дальше начиналось для этого знакомого самое неприятное. Томаз откуда-то знал во всех подробностях о том или ином его прегрешении. То ли в «уголовке» на допросе кореша вложил, чтобы отмазаться от срока, то ли во время «дела» подельника крепко кинул, даже называлась сумма. Или иные дела числились за этим человеком, которые он хотел бы любой ценой скрыть от криминального мира. Зачастую обнародование данной информации стоило бы этому знакомому не просто понижения в криминальном статусе, не только потери уважения в его среде. Зачастую за такие вещи воровской сход приговаривал к смерти.
И с Томазом расплачивались. Хорошо расплачивались и верили, что второй раз Томаз по этому поводу не придет. Не сразу в это стали верить, поначалу реагировали обычным образом. Подговаривали кого-нибудь из «гладиаторов» или палачей, а те… Первый, говорят, просто пропал без следа, а заказчик получил предупреждение и новую цену за молчание. А вот во второй раз, когда от Томаза попытались избавиться самым радикальным способом, по слухам, тело палача нашли. И было оно в таком состояния, что, говорят, патологоанатома вырвало прямо на черный пластиковый мешок.
С тех пор от Томаза просто шарахаются, а когда он попадается на пути с широко раскинутыми руками для объятия, то покрываются липким потом. Попыток убить Томаза или просто наехать на него больше не делал никто. С точки зрения уголовных законов он ничего предосудительного не совершал. Ведь никто же из его клиентов не признается, а это лучшая гарантия того, что никто ничего не узнает.
Лечи призывные взмахи рук Томаза не пугали, потому что за ним ничего такого не числилось. Скорее всего, Томаз просто уже знал, что Автаев его разыскивает.
– Здравствуй, Томаз, – без улыбки пожал Лечи костлявые ладони грузина.
Обмен расспросами и пожеланиями прошел быстро, скорее по привычке. Томаз все время смотрел на чеченца с интересом и ждал, когда тот начнет настоящий разговор.
– Я знаю, Томаз, что ты мне можешь помочь в одном деле, – начал наконец Лечи. – Я пытаюсь найти одного парня. Русского!
– Что же ты так русских не любишь? – весело спросил Томаз. – Они тебе сделали плохо?
– Этот сделал!
– И что ты будешь делать, когда найдешь его?
– Я вырву его сердце, я перережу его горло и выпущу всю его гнилую вонючую кровь…
– Ну-ну, горячий друг! Остынь, джигит! Вижу, что решимости в тебе хоть отбавляй. Я слышал, что тебя недавно постигла большая неудача? Понимаю, но старый Томаз не может помогать всем направо и налево. Я стар, и мне никто не подаст воды, когда я буду лежать в постели…
– Я понимаю тебя, Томаз. Я готов отблагодарить тебя за услугу, лишь бы ты помог мне найти этого человека.
– Он работает в том банке?
– Нет! Н-не знаю, – чеченец бешено вращал налитыми кровью глазами. Его явно бесила ситуация, когда он сам ничего не может сделать. – Думаю, что нет. Просто он сказал, что может все устроить как нужно…
Глава 3
Антон долго ломал голову, как бы снова в разговоре вернуться к теме хищения денег со счетов. Он не мог допустить, чтобы у девушки появились хоть какие-то подозрения на его счет. Если она в самом деле заодно со злоумышленниками, как считает Ольховиков, то его интерес к этому вопросу, как и их неожиданно возникшие отношения, сразу станут для Галины подозрительными. И наконец подвернулся очень удачный случай.
Зайдя как-то в другой офис банка «МБК», чтобы снять деньги с карточки через банкомат, Антон замешкался. К нему сразу же подошла молодая деловитая женщина из числа работниц офиса и осведомилась, не может ли она чем-то помочь. Антон сказал, что забыл распечатать чек с информацией об остатке на счете. Женщина стала предлагать услугу по созданию «личного кабинета» и управлению из него своим счетом. Что это за услуга, Антон, конечно же, уже знал, но с фактом предложения от работников банка столкнулся впервые. А это повод! Это еще и повод спросить Галину, а почему она и ее менеджеры сразу не предложили ему такую услугу.
Образ молодого, успешного, но пока еще не очень богатого предпринимателя требовал и определенного поведения. Антон решил, что должен чаще появляться на городских тусовках, и полез в Интернет. Так, отлично, в салоне областного отделения Союза художников проходит выставка известного уральского художника Дмитрия Щеглова. А завтра как раз суббота.
Галя согласилась сходить утром на выставку новых работ художника.
– А тебе что, нравится Щеглов? – удивленно спросила по телефону девушка. – Ты как-то о своей любви к живописи никогда не говорил.
– А мы с тобой еще о многом не разговаривали, – засмеялся Антон, сообразив, что это в самом деле с его стороны упущение. – А Щеглов не может не нравиться, Щеглов это Щеглов!
– Ну, трудно не согласиться, – засмеялась в ответ Галя. – Если хочешь, то давай сходим.
Антон не уловил подвоха, а решил, что девушка просто равнодушна к живописи. Ладно, не это важно, важен повод для встречи, важно отвлечь ее внимание. Посмотрим, что там за Щеглов, чем он моден. Антона ждали другие дела, ему предстояло перерыть Интернет и в поисках информации об интересующих его преступлениях в других регионах. Он хотел понять систему, масштабы этого способа незаконной добычи денег. Местный хакер, разумеется, отличается чем-то, какими-то своими особенностями, но способ-то в принципе похож. И почему не существует надежного способа защиты? На этот вопрос толком Антону тоже никто не ответил.
А утром Антон с Галиной пришли в выставочный зал. И тут он понял, что за ирония сквозила в интонациях девушки вчера вечером во время телефонного разговора. И как он теперь, наверное, глупо будет выглядеть.
Из содержания большого плаката в самом начале экспозиции с фотографией этого еще относительно молодого человека Антон почерпнул не много. Ну, живет и работает в Екатеринбурге. Основное увлечение – уральский пейзаж, портрет. Награжден почетными дипломами городских и областных художественных выставок (Екатеринбургский музей изобразительных искусств, 2004 и 2005 годы и другие). Кроме того, картины художника находятся в частных и корпоративных коллекциях в Екатеринбурге, Москве, Европе и США. А потом Антон вгляделся в лицо на фотографии автора. Чуть худощавое лицо и глаза за стеклами очков. Может, чуть более задумчивые, глядящие на мир немного иначе, воспринимающие его в незнакомом ему свете.
А потом он увидел картины. Это не просто живописные полотна, на которых изображение выполнено с особой тщательностью, где тонко прописаны детали. Это было не просто почти фотографическое сходство с реальностью, это был иной на нее взгляд, иное видение, иной уровень чувств. Антон смотрел на пейзажи и видел их не просто живыми, а как будто немного переполненными солнечным светом, внутренним светом, которые излучают леса, реки, скалы и маленькие водопады. Это был свет жизни, который в обычной жизни мы не замечаем из-за суеты, груза проблем. Художник умудрился этот свет увидеть и показать.
– Мне кажется, что ты его работы видишь впервые, – раздался рядом голос Галины. – Зачем врал?
– Чтобы найти повод для встречи, – промямлил Антон.
– А разве я отказывала тебе в этом? А что касается Щеглова, то я вас не понимаю.
– В каком смысле? Кого это нас?
– Да тех, кто так восхищается его работами. Не понимаю, зачем перерисовывать в таком виде, что картины похожи на фотографии. Вот старые мастера, писавшие в иных жанрах, там хоть можно было оправдать, там был повод сказать, что у художника иное видение окружающего мира.
Антон посмотрел на Галину и не мог понять, то ли она дурачилась и специально провоцировала его на спор, то ли излагала свою настоящую точку зрения. Наверное, она в самом деле не понимала Щеглова. Прагматик, офисный работник, человек, для которого на первом месте в жизни карьера и все увлечения связаны с этой основной целью. Продукт века, ущербность современности. А потом она опомнится, поймет, как много упустила в жизни. Или не поймет никогда. Ведь ей и фотографическая точность не важна, она не видит за ней большего, не видит мастерства, которое нужно даже для этого, если не видишь большего.
Спорить Антон не стал. С напускным равнодушием пожал плечами. Этот новый штрих в личности Галины его почему-то огорчил. Девушка должна быть более эмоциональной, более предрасположенной к прекрасному. Психологический портрет Галины в голове у Антона пока как-то не вырисовывался.
Они еще какое-то время побродили по выставке и вышли на улицу. Самое время было поежиться на морозе и пригласить на чашку хорошего кофе в теплое помещение. В кафе Антон наконец и начал разговор, ради которого сегодняшняя встреча и произошла.
– Ты знаешь, Галя, я вчера заходил по пути в один из ваших офисов, чтобы деньги снять через банкомат. Меня там одна тетка поймала и пятнадцать минут учила, как завести «личный кабинет», как им пользоваться, платить с него по счетам.
– Ну, есть у нас такая услуга. А что тебя смущает? Очень, между прочим, удобно. Сидишь дома или на работе и освобождаешь себя от беготни на почту или в банк, от стояния в очереди.
– А что же ты и твоя менеджер сразу мне не предложили такую услугу?
– Принцип, инструкция, – пожала плечами Галя, с наслаждением пригубливая напиток. – Нельзя сразу предлагать клиенту все, потому что он перегрузится новой специфической информацией. И не воспримет ее. Очень многие сразу отмахиваются, а понимают удобство, только попользовавшись какое-то время счетом. Для того сотрудники в зале и предлагают ее уже состоявшимся клиентам. Второй этап, так сказать.
– А вот эти логины и пароли, которые она мне вывела, а вообще надежность информации насколько велика?
– Да вроде никто не жалуется. Ты только не теряй и никому не показывай свои пароли.
– А я вот читал, что эти самые «личные кабинеты» взламывают очень часто. И деньги со счетов скачивают.
– Ну, так… Сайты и не таких организаций взламывают, есть в природе такие таланты! Вон, помнится, в сеть Пентагона залезал кто-то. Но это же не каждый день случается. Так можно вообще начать от компьютера шарахаться. Просто встречаются такие уникумы, которые бравируют своими талантами, вот, мол, какой я, вон я что могу, а больше никто не может. Кто-то из стратосферы на парашюте прыгает, а кто-то сайты сверхзащищенные взламывает.
– А все-таки, у тебя нет какого-нибудь продвинутого компьютерщика, который мог бы меня просветить на этот счет? Человек, который в самом деле в этом разбирается?
– Ну, если тебе моего авторитетного слова недостаточно… – Рассмеялась немного натянуто Галина и задумчиво посмотрела на свой телефон.
Антон понял, что стал настаивать слишком упорно. Может, Галя обиделась? А чего ей обижаться, он же, извините, деньгами рискует. И еще Антон, по легенде, человек, занимающийся предпринимательской деятельностью. Он должен думать о таких вещах, просто обязан. Ничего, не все коту масленица, пусть Галя поймет, что он не так прост, как ей кажется.
Девушка, похоже, пришла к какому-то решению. Она достала мобильник и, порывшись в «записной книжке», нашла какой-то номер. Через несколько секунд ей ответил мужской голос, насколько Антон умудрился уловить.
– Але-е! Макс, привет! Это Галя Романова… Хорошо, богатой буду! Слушай, я тебе звоню вот по какому делу. Ты ведь у нас ай-тишник заядлый. Тут один человек хочет проконсультироваться, ты не мог бы помочь? Ну, Макс… Как тебе не стыдно… А это не важно! Так поможешь? Ага… Хорошо. Ну и отлично!
– Ну, как? – заинтересованно спросил Антон, немного разочарованный, что сама Галя всей информацией не располагает.
Ему чужое мнение было не очень важно, ему важнее было понять, насколько реальным было участие Романовой в преступлениях по краже денег со счетов ее банка. И уж совсем глупо было бы предположить, что она такая простушка, что пригласит для консультации с малознакомым человеком своего подельника. Да она скрывать их отношения и даже знакомство должна. Пустышку он тянет! Но придется терпеливо доигрывать проваленную партию до конца.
– Если хочешь, – предложила Галина, – то можем сейчас отправиться ко мне в офис. Как раз минут за тридцать доберемся, и Максим подъедет. Пошли?
Антон с «энтузиазмом» согласился. И все-таки ему не очень хотелось, чтобы Галя изменила к нему свое отношение. Пусть это не совсем профессионально, он предпочел бы остаться в ее памяти положительным «героем», а не занудой, который все нервы измотает, но своего добьется. Да и прекращать сейчас их отношения было пока нежелательно. Мало ли в связи с чем Галина может понадобиться.
И Антон решил отвлечь девушку рассказами о своем предполагаемом бизнесе. Но не подробностями чисто коммерческого характера, а выдумками о комических ситуациях в бизнесе в нашей стране, о том, как тяжело открывать свое дело.
– У нас ведь все давно поделено и распределено, – с иронией говорил Антон. – Все ниши заполнены, а на общих основаниях вылезти в бизнесе очень сложно. Надо быть автором, или «сидеть» на новых технологиях, или иметь много денег для старта, или иметь хороших надежных друзей в среде потенциальных заказчиков. Пусть и за откаты. А без всего этого толка не будет.