Удивительно, но мне ни разу не пришла в голову мысль, что я просто сошла с ума. Я собиралась спасти мертвого человека. Но разве можно спасти того, кто уже умер? Почему-то я была уверена, что смогу это сделать. И еще я знала, что, если хоть на минуту прислушаюсь к голосу рассудка и начну сомневаться, то все пропало. Я ничего не смогу сделать, и он умрет навсегда. Поэтому я как будто выключила свой мозг и действовала, только повинуясь какому-то странному инстинкту. Я даже не думала о том, что я должна буду сделать. В голове вертелась какая-то смутная мысль, но я и не пыталась ухватить ее. Я знала, что в нужный момент, она оформится, и я буду знать, что мне нужно сделать. Еще я знала, что это будет нелегко. Мне придется сделать какое-то очень большое и болезненное усилие. Я только подумала, что насколько все было бы проще, если бы он не принимал никаких таблеток. Если бы только его родители не уехали в пятницу, и кто-нибудь был бы рядом с ним, этого не произошло бы.
И вдруг, словно молния ударила меня в голову. Если бы кто-нибудь был с ним рядом… А ведь это я должна была прийти к нему в эту пятницу. Ведь мне же позвонили с утра не случайно. Это был знак, что я должна была пойти к нему, чтобы спасти. А я вместо этого отправилась в парикмахерскую. Так вот, что неправильно в его смерти. Он не должен быть умереть. Это произошло по моей вине, и поэтому только я могу это исправить.
И в это мгновение, та смутная мысль в моем мозгу вдруг стала четкой и ясной, и я поняла, что мне нужно сделать. Время. Я должна вернуть время. Я должна вернуть эту роковую пятницу, прийти к нему и спасти его. Это будет тяжело, но я это сделаю. Самое главное ни секунды не сомневаться в том, что это возможно. Что мне до того, что люди думают, что такого не бывает. Я верю в то, что я могу это сделать, а вера двигает горами. Не напрасно ведь есть такая пословица. Значит, кто-то уже убедился в этом. И в самом деле, откуда мы знаем, что никто никогда не возвращал время, и не изменял чью-то судьбу? Может, так уже было, только никто этого не заметил. Но даже, если такого и не было, меня это не касается. Я знаю, что мне нужно делать. Только мне еще нужно заручиться его согласием. Если он будет мне помогать, все пойдет легче.
Я вернулась в дом и снова вошла в комнату скорби. Там ничего не изменилось. Я посмотрела на мертвого мальчика. Жалеет ли он о том, что сделал, хочет вернуться назад, как узнать это? Я внимательно вгляделась в его лицо и увидела, что в углу глаза у него застыла слеза. Вот и ответ. Бедный, бедный ты мой. Ты не хотел умирать. В последний момент ты понял, какую сделал глупость, и, значит, ты согласен вернуться. Помоги мне тогда, подай знак, что ты меня слышишь.
В этот момент за окном пробежал ветер. Он качнул ветки деревьев, и тень пробежала по мертвому лицу. Его выражение как будто изменилось. Исчезла слеза, застывшее лицо стало умиротворенным. Он услышал меня, он понял. Радость наполнила мое сердце. Теперь я могу спокойно уйти. Похороны могут начаться в любую минуту, а я не должна видеть, как его будут выносить. Его родственники начнут кричать, плакать, а я не должна разделять их скорбь. Я не должна видеть, как его уносят, иначе эта картина будет стоять у меня перед глазами и помешает мне, и он уйдет навсегда. А ведь я обещала ему помочь вернуться, и он ждет.
Я спустилась вниз по лестнице и быстро, чуть ли не бегом, стала уходить от его дома. Но пройдя несколько кварталов, замедлила шаг. Спешить было незачем. Магия – это дело ночи. Чудеса не происходят при свете дня. И чудо никогда не совершается прямо перед глазами, чтобы ты мгновенно мог убедиться в нем. Нет, все гораздо сложнее. Чудо пугливо. Его можно заметить только боковым зрением. Вот промелькнуло что-то необычное, а ты заметил это только краем глаза. Или что-то прошуршало у тебя за спиной в пустом доме. Или чей-то голос послышался в ушах, а может это просто показалось, и на самом деле ничего не было. Тебе самому нужно решать. Если ты решишь, что тебе показалось, то все, это конец. В твоей жизни чудес не будет. А если ты поверишь в чудо, то ты его и получишь, потому что каждому воздается по вере его. Я не знаю, откуда пришло ко мне это знание, но я чувствовала это всей душой.
Я медленно шла домой, и радость переполняла мое сердце. Он ответил мне, он знает, он ждет. Я чувствовала себя необыкновенно сильной, могущественной. Я знала, сейчас я смогу сделать все.
Дома меня как всегда ждали родители. Я занялась обычными делами, помогла маме накрыть на стол, села с ними обедать, попутно отвечая на их нелепые вопросы о том, как прошел мой рабочий день в школе. Да кому это интересно. И зачем вообще им нужно это знать. Но я не должна была выдать себя и старалась держаться как обычно. Я беседовала с ними спокойным голосом, а сама с трудом старалась удержаться от смеха. Если бы они только знали, что я собираюсь сегодня сделать. Пожалуй, они вызвали бы ко мне психиатра, потому что нормальный человек не должен верить в чудеса. Нормальный человек должен интересоваться только действительно важными для жизни вещами, такими, как, например, работа, зарплата, здоровье, цены и тому подобное. А ночью он должен спать, а не пытаться возвращать время или оживлять мертвых.
Но все дело в том, что ночью я не сплю. Вернее сплю, потому что так полагается, но на самом деле я ночной человек. Всю свою жизнь я ненавижу ложиться спать ночью, и не могу вставать утром. Мой любимый фильм это «Город тьмы». Для меня он полон очарования, потому что в этом городе всегда только вечер и ночь, и никогда не наступает утро. Но наш мир, к сожалению, создан для дневных людей, и приходится ему подчиняться, ломать себя и жить вопреки своей природе. Но сегодня ночью я не буду спать. Сегодня у меня совсем особенная ночь, но уж, конечно моим родителям совершенно не нужно даже подозревать об этом. Поэтому я постаралась как можно непринужденнее рассказать им о своих последних достижениях на ниве просвещения. По-видимому, я даже переборщила, потому что мама начала удивленно поглядывать на меня. Еще бы, ведь обычно я не люблю говорить о школе, и отделываюсь от их вопросов краткими репликами. Чтобы не возбуждать у них подозрений, что сегодня что-то идет не так как всегда, я замолчала, и отговорившись тем, что мне нужно готовиться к урокам, ушла в свою комнату. Готовиться к урокам, это святое дело, поэтому они немедленно освобождают меня от домашних обязанностей и начинают говорить между собой шепотом.
Я закрыла свою дверь и уселась за стол, предварительно обложившись книгами и тетрадями. Камуфляж соблюден, но делать мне нечего. Завтра снова будет пятница, и эти уроки я уже проводила. Уставившись невидящим взглядом в какой-то учебник, я начала думать о нем. Интересно, какой он в жизни. Я ведь даже не знаю, какого цвета у него глаза, какой у него голос. Я пыталась представить, как он улыбается, какие у него жесты. Любит ли он читать? И если да, то какие книги? Как бы мне хотелось поскорее увидеть его живого, поговорить с ним, убедиться, что он именно такой, каким я его представляю. До меня вдруг запоздало дошло, что я люблю его. Как странно, я люблю мертвого мальчика. Нет, нет, тут же начала убеждать я себя, это он только сегодня мертвый, а завтра он выздоровеет. Да, вот именно, не оживет, а выздоровеет. Удивительно, что его смерть ни на одну секунду не представлялась мне чем-то окончательным, а скорее, просто тяжелой болезнью, от которой у меня есть лекарство. И сегодня ночью я его вылечу. Пока только от смерти, а завтра я еще должна буду его вылечить и от любви к этой ужасной Лене. Но это потом. Сейчас самое главное это спасти его. Хоть бы скорее пришла ночь.
Я подняла глаза к окну и с удивлением обнаружила, что уже стемнело. Как быстро прошел вечер. Но мне была нужна настоящая глубокая ночь, когда затихнут все звуки, когда станут пустынными улицы, когда большинство людей улягутся в кровати, и вытянувшись и накрывшись одеялами, застынут в них как мертвецы. Вот тогда я, единственная неспящая на земле, почувствую в себе силу вернуть время, а моя любимая ночь, моя верная подруга поможет мне.
Неожиданно в дверь постучали, и вошла мама. Она принесла мне ужин и сказала, что они с папой идут спать, и мне тоже не стоит засиживаться, так как завтра рано вставать. Я взглянула на часы и с удивлением заметила, что уже начало двенадцатого. В этом было что-то нереальное, что-то явно случилось со временем. Оно не шло, а действительно бежало. Что-то странное происходило сегодня ночью.
Наконец родители улеглись спать. Я выключила свет, наглухо закрыла шторы, и в комнате воцарилась полная темнота. Комната, мебель, все как будто исчезло. Было удивительно тихо, лишь на маленьком столике возле моей кровати громко тикал будильник. Я села в кресло и уставилась в темноту. Ничего не было видно, но я почему-то знала, что кто-то или что-то наблюдает за мной. От напряжения у меня зарябило в глазах и мне показалось, что по комнате плавают небольшие белые облачка. Они скручивались и снова расправлялись, изгибались и кружились словно в танце. Иногда они окружали меня, потом улетали, время от времени они соединялись и образовывали какие-то фигуры. И вдруг они все потянулись в одну сторону, собрались все вместе и передо мной встала фигура очень высокого человека, одетого в длинную белую рубаху. Я ясно видела, что у него длинные до плеч белые волосы и такие же белые борода и усы. Он стоял прямо передо мной и пристально смотрел на меня.
– Чего ты хочешь? – вдруг раздался голос у меня в голове.
– Помоги мне, – произнесла я одними губами. – Я не знаю, кто ты, может, ты просто привиделся мне, но все равно, прошу тебя, помоги мне вернуть его.
– Мертвого нельзя вернуть. Мертвому не место на земле.
– Да, это так. Но я знаю, как можно спасти его. Мне нужно вернуть время, когда он был живым, и я приду к нему и не дам ему умереть.
Белый человек как будто задумался. Я должна убедить его, лихорадочно подумала я. Я должна убедить его сейчас или никогда.
– Пожалуйста. Дай мне возможность спасти его. Ему рано умирать, он не заслужил такую глупую смерть. Верни время, и он останется жив.
Но человек молчал, все также продолжая смотреть на меня. И вдруг облачка разлетелись, и он исчез. В комнате опять стало темно, но я заметила, что в одном месте проступили очертания чего-то большого, прямоугольного. Этот предмет все четче и четче выделялся на фоне стены, которая была уже не черной, а серой, пока я, наконец, ясно не увидела, что это гроб. Он уже отделился от стены и висел в воздухе невысоко от пола. Хотя я и была готова ко всему, мне стало так страшно, что я не могла даже пошевелиться. Стена над гробом продолжала светлеть, и я, наконец, стала различать черты мертвеца, лежащего в гробу. Это был он, Леня. Преодолевая страх, я попыталась подняться и подойти к нему, но не смогла. Мне показалось, что кто-то очень сильный удерживает меня в кресле. В это время у него вокруг лба начала двигаться узкая бумажная ленточка, похожая на те, что я видела в старых фильмах, где показывали ленточки, выходящие из телетайпа. На этой ленточке тоже были какие-то слова, я это ясно видела, но прочитать их не могла. Кроме того, что я сидела далеко от него, буквы сияли голубым светом, переливались и мерцали и разглядеть их было невозможно.
Он хочет что-то сказать мне, с отчаянием подумала я, а я не могу прочитать. Я снова рванулась, чтобы встать с кресла и подойти к нему, но какая-то сила все также удерживала меня. Так я и просидела неподвижно все время, а ленточка все струилась и струилась вокруг дорогого мертвого лица. Наконец, она кончилась, и свет стал меркнуть, а затем вся комната снова погрузилась во тьму, и тут я проснулась и открыла глаза. Вернее, я просто открыла глаза, не понимая, спала я или нет. Могло ли быть, что я уснула в такую важную для меня ночь, и это все мне просто приснилось? Первая мысль была, что да, я спала. Как же я могла, ведь я же предала его, ведь все пропало, я никогда не смогу вернуть его. Затем я взяла себя в руки и все обдумала. Нет, я не уснула. Все, что я видела, было на самом деле. Просто проявилось одно из свойств чуда: произойти так, чтобы у меня оставался выбор, верить в него или нет.
Я знаю, что это был не сон, – твердо сказала я вслух неизвестно кому. – Я знаю, что я видела его, и он пытался мне что-то сказать, но я не поняла. Пожалуйста, попытайся сказать мне это еще раз. Ты же видишь, я верю, что ты приходил. Постарайся прийти еще раз.
И в этот момент он выступил из снова посветлевшей стены. Теперь он стоял, а не лежал в гробу, но он явно был мертв. Глаза его были закрыты, а руки бессильно свисали вдоль тела.
– Ты мертв, – вырвалось у меня.
– Да, – сказал он.
Я ясно видела, что губы его шевелились, но глаза по-прежнему были закрыты.
– Но как же так? Я не смогла оживить тебя?
– Это неважно, – все также, не открывая глаз сказал он. – Я пришел сказать тебе, что мы завтра увидимся.
– Но ведь ты же мертв, значит, я завтра умру и приду к тебе? – без всякого страха спросила я.
– Нет, – загадочно ответил он. – Не так, а по-другому.
Затем он отступил назад и исчез в стене.
Стена погасла, и я снова очутилась в непроглядной тьме. В комнате было необычно тихо. Мне явно не хватало какого-то привычного звука.
Часы, вдруг догадалась я. Будильник, который тикал в начале ночи вдруг замолчал.
Так, значит, время все-таки остановилось, мелькнуло у меня в голове, и я снова открыла глаза. Я лежала в своей постели, в ночной рубашке, шторы были раздвинуты и за окнами уже рассвело. Я чувствовала себя страшно усталой, я опять не могла понять, спала я или нет, но тут же рассердилась на себя за малодушие.
– Нет, я не спала, – твердо сказала я вслух. – Это все мне не приснилось, я видела его, он приходил ко мне и говорил со мной.
Но сердце мое болезненно сжалось. Я хорошо помнила, что он приходил ко мне мертвый. Значит, у меня ничего не получилось, я не смогла вернуть время.
В кухне включилось радио, я услышала бой курантов. Они отбили положенные шесть ударов, затем заиграл гимн Советского Союза.
– С добрым утром, товарищи, – сразу вслед за гимном произнес бодрый голос женщины – диктора. – Сегодня пятница 16-е мая 1978 года.
* * *
Получилось! У меня получилось! Сумасшедшая радость охватила меня. Значит, я действительно сегодня увижу его живого. Я буду говорить с ним. Спасибо тебе, Господи. Ты дал мне возможность спасти его, и поверь, я не упущу ее. Если мне не удастся отговорить его, я буду держать его за руки и звать на помощь, пока не сбегутся все соседи. Но я знаю, что этого не понадобится, потому что я сумею убедить его. Со вчерашнего дня мне все дано.
Усталости как не бывало. Я вскочила с кровати, переполненная счастьем и энергией. Сейчас нужно бежать в школу, мне ведь должны позвонить туда из газеты. Впервые я бежала на работу с нетерпением. Интересно, повторится ли все? И будет ли все точно совпадать с прошлым разом?
Все повторилось, правда, не совсем точно. Учителя заходили в учительскую почти в той же очередности, но только почти. Потому что некоторые все-таки пришли раньше, другие чуть позже. И говорили не все о том же, что в предыдущую пятницу.
Мне и самой захотелось провести эксперимент, вызвать не тех детей или провести урок по-другому, но, подумав, я решила не делать этого. А вдруг я что-нибудь нарушу этим, и все изменится, и я не смогу спасти его. Еще сначала я очень волновалась, позвонят ли мне из редакции, но потом до меня дошло, что я и без этого звонка могу пойти к нему. И, кстати, пойду обязательно, и ничто и никогда не удержит меня.
Но из редакции позвонили, и точно в то же время. В этом я увидела хороший знак.
Значит, мне все-таки суждено спасти его. Когда на перемене в учительской минута в минуту раздался звонок телефона, я сорвалась с места, чтобы схватить трубку, но вовремя остановилась. В прошлый раз меня позвали к телефону, и сейчас на всякий случай лучше было повторить все действия. Замерев, я ждала, кого позовут к телефону. Позвали меня. Секретарь редакции отбарабанила мне задание, присовокупив, как и в прошлый раз, что дело неспешное.