– А кем был отец Евы Ивановны?
Альберт Михайлович сделал загадочное лицо.
– Это тайна, покрытая мраком. Грех молодости, какой-то сельский Ромео постарался. Мать забеременела в шестнадцать, родила в семнадцать и, устав от соседских пересудов, уехала из белорусской деревни в Москву.
Я еще раз посмотрела список жильцов: что-то меня в нем смущает…
– Почему покойная Ева Ивановна не была зарегистрирована в квартире?
– У моей матери несколько квартир, Ева была зарегистрирована, вернее, прописана еще с советских времен в другой квартире, на Беговой улице. У нее был сахарный диабет, и она там наблюдалась у хорошего эндокринолога. При СССР нельзя было прикрепиться к любой поликлинике, как сейчас, обслуживали только по месту постоянной прописки.
Про советский институт прописки я и сама прекрасно помню. Выписаться из одного места и прописаться в другое было необычайно трудно. Получить постоянную прописку в Москве – практически невозможно. Это сегодня ты можешь приехать в столицу, купить один квадратный метр жилья и зарегистрировать на нем весь аул. А раньше существовали нормативы, если квартира маленькая, в нее никого не прописывали, только новорожденных детей. И вообще, чтобы сменить место жительства, нужно было иметь веские основания. Впрочем, ушлые люди умудрялись обойти закон. Я знаю семью, где дедушка – ветеран Великой Отечественной войны – несколько раз перепрописывался то к одной дочери, то к другой, то к внуку, и каждый раз ему как ветерану выделяли отличную квартиру в новостройке, дедуля оставлял ее потомкам, и в итоге старичок дожил свои дни в холодном бараке, забытый корыстной родней.
– У матери несколько квартир… – эхом повторила я. – А у вас самого есть собственность?
– При чем тут я? – мгновенно ощетинился директор. – Разговор, кажется, идет не о моих квартирах, а о той, что я продаю.
– Правильно ли я понимаю, что своего жилья у вас нет?
– Да какое это имеет значение? – взорвался Альберт Михайлович, – Я не бомж, живу в большой квартире на Арбате! Девяносто метров!
– Квартира принадлежит вашей жене?
Судя по злобному взгляду собеседника, моя догадка оказалась верна.
Я решила действовать без обиняков.
– А не вы ли, батенька, убили Еву Ивановну? Как я выяснила, у вас огромные долги перед банком, долги по зарплате работникам, вам настоятельно требуются деньги. А продавать кроме этой «двушки» на Изумрудной улице нечего…
– Тогда мне пришлось бы убить всех, кто в ней зарегистрирован, а не только Еву, – деловито заметил директор.
– Однако же вы выставили квартиру на продажу, – возразила я, – значит, устранить сводную сестру оказалось достаточно.
Альберт Михайлович нехотя признался, что собственница квартиры пока не в курсе, что жилье продается. Так что есть вероятность, что сделка не состоится. Впрочем, вероятность эта мала, поскольку он приложит все усилия, чтобы убедить мать, объяснит, насколько ему необходимы деньги.
– У нее куча недвижимости, – рассуждал мужчина, – одной квартирой запросто можно пожертвовать. А когда я снова встану на ноги, куплю матери новую.
– Неужели бабушка выставит родного внука на улицу? – задала я вопрос, который давно меня терзал.
– Сергей никакой ей не внук, он чужой человек.
– Как так?
– Ева вышла замуж за вдовца с ребенком, Сергею на тот момент исполнилось четыре года. Муж через год скоропостижно скончался от рака. Куда девать мальчишку? Сдать его в детский дом было бы свинством, и хотя особого контакта с ним не получилось, но мальчик был тихий, послушный, вот Ева его и усыновила.
Теперь мне стало понятно, почему Сергей спокойно воспринял смерть матери: очевидно, Ева Ивановна так и осталась для него мачехой. Я его реакцию понимала, но никак не извиняла.
А господин Глембовский, который, чувствовалось, недолюбливал племянника, заливался соловьем:
– Тихий-то он тихий, но не зря же говорят, что в тихом омуте черти водятся. В старших классах Сергей стал воровать у Евы деньги. Потом связался с дурной компанией, угнал машину, разбил ее, и Еве пришлось выложить кругленькую сумму, чтобы уголовное дело закрыли. Затем он вроде взялся за ум, поступил в институт, но тут снова напасть – пристрастился к наркотикам. Чтобы вылечить его, Ева продала квартиру. Осталась на старости лет с голым задом, зато спасла пасынка. А зачем? Как будто люди меняются! Сергей – скользкий он тип, работает через пень колоду, постоянно врет. Недавно приходил ко мне, просил денег в долг. Я сказал, что сам в долгах, как в шелках, он зыркнул на меня волчонком…
Я слушала с широко открытыми глазами: Сергей – бывший наркоман?! А Татьяна знала, когда выходила за него замуж?
Увидев мою реакцию, Альберт Михайлович осекся:
– Впрочем, я уже, наверное, утомил вас рассказами о своих родственниках. Я хочу, чтобы вы уяснили главное: квартира юридически чистая, с ней проблем не возникнет, так и передайте потенциальным покупателям.
– Так и передам, – заверила я, устремляясь к выходу.
О, теперь у меня было предостаточно пищи для размышлений. Я вспомнила, что за день до своей смерти Ева Ивановна сняла полмиллиона с банковского счета. Не для непутевого ли пасынка, который влип в очередную историю? И вот еще вопрос: добровольно ли пенсионерка рассталась с деньгами? Может, она сделала это под давлением Сергея, а когда мачеха пригрозила, что обратится в полицию, парень ее убил?
Чем больше я думала о Сергее, тем вероятней казалась его кандидатура на роль убийцы. Взять хотя бы историю с пропажей еды из холодильника. На протяжении нескольких месяцев он не вмешивался, ждал, когда конфликт между женой и матерью разрастется, выльется в открытое противостояние. Возможно, он даже исподтишка подзуживал обеих.
Сергей утверждает, что в тот день, когда Еву Ивановну убили, утром он был дома, а потом отправился к приятелю. Врёт! Далеко он не ушел. Сначала убедился, что крики женщин слышны соседям, а потом подкараулил мачеху на лестничной площадке и всадил ей нож в сердце. И даже если удар пришелся в другое место, всё равно это, без сомнения, был удар в самое сердце.
Глава 7
План действий у меня созрел мгновенно. Я позвонила Сергею домой, но телефон не отвечал. Поскольку был самый разгар рабочего дня, парень, вероятно, поехал на службу. А я знала, где трудится Чижов.
Года полтора назад Татьяна попросила меня об услуге.
– Люська, ты говорила, что у тебя мобильник глючит?
Я кивнула:
– Во время разговора стал отключаться звук.
– Новый купить не хочешь?
– Да собираюсь…
– Отлично, тогда купи у Сережки! Он как раз устроился продавцом-консультантом в салон связи, ему надо зарекомендовать себя. Он тебе подберет недорогой, но хороший телефончик, а ты напишешь ему благодарность в «Книге жалоб и предложений». Начальство это оценит и выдаст премию.
Я удивилась:
– Сергей работает продавцом? У него же высшее образование, он, кажется, инженер?
– Да, инженер-химик, но работы по специальности нет. Ты же знаешь, последние три месяца он сидит на моей шее, я его умоляла устроиться уже хоть куда-нибудь. А в салоне связи, говорят, хорошие перспективы.
Розничная торговля, при кажущейся легкости, – весьма специфическое занятие, и успех на данном поприще приходит к тому, кто открыт, дружелюбен и искренне заинтересован решить проблему покупателя. Ни одним из этих качеств Сергей, на мой взгляд, не обладал. Но я охотно согласилась ему помочь и поехала к метро «Алексеевская», где располагался салон.
На фоне своих коллег, беззаботных студентов, подрабатывающих к стипендии, тридцатилетний Чижов выглядел перестарком. Держался он со мной высокомерно, разговаривал сквозь зубы и, впихнув в руки коробку с телефоном, отправил на кассу. Я списала его поведение на смущение: все-таки тяжело в таком возрасте начинать трудовую биографию «с нуля», а мужчины особенно болезненно переносят падения по социальной лестнице.
Позже, прочитав в Интернете отзывы о мобильниках, я обнаружила, что Сергей впарил мне залежалый товар. За те же деньги можно было подобрать намного более современную и «навороченную» модель. К тому же у телефона оказался на редкость неудобный интерфейс, к которому я долго не могла привыкнуть.
Вскоре Татьяна рассказала, что на службе мужа оценили и повысили сначала до администратора, а потом и вовсе назначили директором салона. Правда, лишних денег это в семью почти не принесло, поскольку статусная должность требует статусных расходов. Но, по крайней мере, теперь амбиции Сергея были удовлетворены, и он больше не отправлялся на работу с кислой физиономией.
На «Алексеевскую» я приехала через двадцать минут и без труда нашла салон связи. Вот только попасть в кабинет директора оказалось проблематично.
– Вы по какому вопросу? – грудью преградила мне путь молоденькая продавщица. – Набором персонала занимается центральный офис.
– Передайте директору, что я ваш новый пожарный инспектор, и у меня, – я обвела суровым взглядом салон, – есть претензии к пожарной безопасности помещения.
Девушка ойкнула и скрылась за дверью с надписью «Не входить». Через минуту оттуда появилась девушка чуть постарше, в синем брючном костюме, отлично сидящем на стройной фигуре.
– Слушаю вас, – сказала она.
Я досадливо поморщилась: очевидно, глупенькая продавщица всё перепутала.
– Я хочу поговорить с директором салона, позовите его, пожалуйста.
– Я директор, – ответила девушка.
– Странно… – протянула я. – А мужчина, который недавно занимал эту должность, он где? Пошел на повышение?
– Какой мужчина? Директор здесь я.
Во мне всколыхнулось раздражение. Ну да, ты директор, это все уже поняли. Очевидно, дама так гордится своим руководящим постом, что ни о чем другом думать не может.
– Сергей Чижов – это имя вам что-нибудь говорит?
Девушка нахмурилась:
– Чижов… Чижов… Ах, ну да, работал у нас такой продавец – Сергей Чижов. Но это было год назад, больше он здесь не работает, его уволили.
– Продавец? То есть Сергей Чижов был рядовым сотрудником?
– А кем еще? – усмехнулась собеседница. – Не директором же!
– За что его уволили?
Директриса выдержала паузу.
– Простите, а какое отношение Чижов имеет к пожарной безопасности?
– Никакого, – быстро ответила я. – С пожарной безопасностью у вас всё прекрасно. Извините за беспокойство.
Недоуменно пожав плечами, дама удалилась. А я подошла к витрине с мобильниками.
Рядом материализовался продавец – худой высокий парень.
– Вам помочь? Кому выбираете телефон – себе или в подарок?
– Вот эту модель покажите, пожалуйста, – я ткнула пальцем в серебристую игрушку.
Пока парень включал телефон, я прочитала его имя на бейджике.
– Николай, вы давно здесь работаете?
– Два года, – охотно откликнулся паренек.
– Тогда вы должны помнить Сергея Чижова.
– Отлично помню, – кивнул Николай, – хотя он и недолго у нас задержался.
– Что случилось? Почему его уволили?
Продавец замялся:
– Я, право, не знаю… не помню… не могу сказать…
– Не бойтесь, говорите, – сказала я, – дело-то давнее, уже и быльем поросло. Так за что уволили Чижова?
Оглянувшись по сторонам, Коля ответил:
– За мошенничество. Он продал пенсионерке подержанный мобильник под видом нового. Ну, старушка-то не разобралась, а внук-третьеклассник, которому предназначался подарок, сразу просёк. Чижова попросили написать заявление по собственному желанию, а он вместо того, чтобы уйти по-тихому, разорался, стал угрожать, ну, его и уволили по статье – за несоблюдение трудовой дисциплины.
Я ловила каждое слово. Получается, Сергей Чижов обманывал жену. На должности продавца-консультанта он не продержался и полгода, его с треском выперли. Но каждое утро он уходил на службу, а вечером возвращался домой. И зарплату муж приносил регулярно. Если бы денег не было, Татьяна наверняка бы насторожилась, а так она – ни сном ни духом. Откуда же Сергей брал деньги? Скорей всего, устроился на другую работу.
– Знаете, где он сейчас работает? Как его найти?
– Без понятия, – ответил собеседник, почесывая переносицу – верный признак, что человек что-то скрывает.
– Послушайте, Николай, признаюсь вам, что я адвокат. Ищу Сергея Чижова, чтобы вручить ему повестку на судебное заседание. Его родственники делят наследство, и участие Сергея очень желательно, чтобы потом не пришлось пересматривать доли. Вы меня понимаете? Дома он, к сожалению, не появляется, и как с ним связаться, я не знаю. Помогите мне, пожалуйста!
Я смотрела на парня снизу вверх и хлопала ресницами.
– Значит, телефон покупать не будете? – грустно спросил Николай.
В ответ я лишь вздохнула.
С унылым видом продавец поставил мобильник обратно за стекло, затем вытащил из кармана собственный телефон и принялся в нем рыться.
Я решила, что разговор закончен, и поплелась к дверям.
– Постойте! – окликнул меня Николай. – Я же специально для вас ищу. Вот, записывайте номер: девятьсот двадцать шесть…
Я забила цифры в свой мобильник.
– Чей это номер? Чижова?
– Нет, девушки, которую зовут Лана Зебрикова.
– Лана? Это что за имя такое? Сокращенное от Светланы?
– Нет, так в паспорте записано. Она тоже работала в нашем салоне, и они с Сергеем тесно общались. Лана наверняка знает, где его можно найти. Это всё, чем я могу вам помочь.
Я поблагодарила парня и вышла на улицу. Номер телефона – это, конечно, хорошо, боюсь только, толку от него будет чуть. Вот вы станете откровенничать по телефону с незнакомым человеком? Нет, чтобы узнать правду, надо смотреть собеседнику в глаза.
Буквально в тридцати метрах от салона связи располагался магазин косметики и парфюмерии. Всякий раз, когда открывалась дверь, оттуда доносился сладкий аромат духов. Я пошла на этот запах, как крыса идет на звуки дудочки.
Внутри был настоящий рай для женщин. Одна дама тестировала тушь для глаз, другая брызгалась духами, а девушка на кассе заполняла анкету, чтобы получить карту постоянного покупателя, предоставляющую скидку… О, кажется, у меня появилась идея!
Встав около стенда с продукцией Chanel, я набрала номер Ланы.
Ответила она не сразу, с полминуты я слушала музыку – какая-то певица томно мурлыкала на английском языке. Наконец Лана взяла трубку.
– Лана Зебрикова? – монотонным тоном зачастила я. – Здравствуйте! Вас беспокоят из магазина косметики и парфюмерии…
Не договорив, я повернула телефон в торговый зал, где продавщица как раз весьма к месту громко посоветовала покупательнице:
– Оранжевый лак для ногтей очень моден в этом сезоне.
– Какой магазин? – переспросила Лана.
Сделав вид, будто не услышала вопроса, я частила дальше:
– Недавно мы проводили лотерею среди владельцев клубных карточек, и вы оказались в числе десяти победителей. Поздравляю!
– А какой приз? – обрадовалась Лана.
Я пробежалась взглядом по коробкам с парфюмерией.
– У вас есть выбор: духи «Шанель № 5», классический вариант для женщин среднего возраста, либо новинка – туалетная вода от Кензо, смелый, сексуальный аромат для девушек.
– Я беру Кензо, – быстро сказала Лана.
– За призом можете подъехать в наш офис, который располагается в Зеленограде, либо мы пришлем вам курьера. Проблема в том, что у курьера сегодня последний рабочий день, а победителей много, так что он сможет приехать, скорей всего, уже поздним вечером.
Мне совсем не улыбалось разговаривать с Ланой на ее работе, второпях и с оглядкой на начальство. В домашней обстановке люди куда как откровеннее.
– Я сегодня весь день дома, – сказала девушка, – приезжайте в любое время.
– Отлично, тогда давайте уточним ваш домашний адрес.
Лана назвала улицу, номер дома и квартиры.
– Ждите курьера, – сказала я и отключилась.
Вуаля! Вот это я называю мастерством. Радостно улыбаясь, я побрызгалась «Шанелью № 5». Как неоднократно подчеркивала моя свекровь, я уже далеко не юная дева, так что надо соответствовать своему возрасту.