Тряпки – первая реальная проверка разрабатываемого общими усилиями, точнее, Агнаром с общей помощью, «отражающего» плетения. В обычные тряпки Рон засунул малую часть, модуль, блокирующий «свечение» стихий в заклинаниях или амулетах. На испытаниях в лаборатории модуль работал, и здесь, в льняной ткани, плетение тоже запустилось. Продержится, правда, максимум час. А больше не надо.
Разведчики проходили мучительно долго. Рон вообще не дышал. Прошли, не заметили. В логе раздалось чавканье копыт авангарда. Удалилось. Снова вылетел сознанием и через секунду вернулся. Раз, два, три. Послышались звуки множества копыт. Ближе… ближе… Пора! Рон подскочил к самому краю берега. Внизу проходила голова колонны. Ещё чуть-чуть…
– К бою! – заорал во всё горло и сразу выстрелил в мага, ушедшего метров на десять вперёд.
С двух сторон на колонну посыпались «огненные» и «световые стрелы». Защита не выдерживала такого изобилия попаданий. Ржали кони, внизу метались люди. Избиение младенцев.
Мага удалось достать только с четвёртого выстрела «световой стрелы» третьего уровня. Силён оказался. Но об ответном нападении с его стороны, как и со стороны остальных бандитов, не могло быть и речи. Уйти сумели только один из разведчиков – промазал «самый меткий», и двое из арьергарда. Остальные полегли все, даже раненых не осталось. Жаль, вместе с лошадьми.
Вторая засада под командованием капрала Салиха прошла чуть менее удачно. Оттуда смогли сбежать аж шестеро. Зато взяли ранеными троих пленных.
С нашей стороны потерь и ранений не было.
Оборонщики остались очень довольны первым боевым опытом. Отовсюду слышались шутки, смех. Впрочем, некоторых серьёзно мутило от обилия смертей, от диких воплей умирающих людей, от тоскливого ржания ни в чём не повинных животных. Они шли мрачными.
Рон с тремя наёмниками никуда не заходили и сразу направились в замок.
«Что делать с пленными?» – Этот вопрос мучил меня всё время после возвращения Рона.
Пока дождёшься конвоя из Волчка – а что он будет, я не сомневался, – это сколько дней пройдёт? А тюрьмы у меня нет. Ладно. Придётся самому звонить Назару. От него ни слуху ни духу после нашего выхода из Руин, а ведь обещал напроситься в гости. Что-то граф Нугар мутит. И армию наверняка он лично придержал. Логично избавиться от такого неудобства, как мы. Он же знает про разыскной лист, зачем ему изворачиваться, если что. По тому делу самому ему неудобно нас прихлопнуть: обещал, и к себе неудобных вопросов не хочет, а чужими руками… Стоп. А при чём здесь деревни? Он-то знает, как мы богаты, что и без налогов проживём. Да и его это подданные…
«Да ну её, эту политику, голова пухнет! Звоню Назару».
Ответил он нескоро, через несколько минут.
– Здравствуйте, барон, рад вас слышать!
– Здравствуйте, граф, взаимно. Я вас не отвлекаю?
– Нет, нет, я только из мастерской и жду ужина.
– Вы что-то пишете или ваяете?
– Пишу. Натюрморты и портреты. Стараюсь в манере экспрессии, но не очень получается, скатываюсь в банальный реализм.
– Больше ярких мазков – и всё получится! – выдал я весь свой запас знаний искусствоведения.
– Легко сказать! А вы разве художник?
– Что вы, отврати Спаситель от этого! Это, не в обиду вам, просто таланта нет. А сказал я всё, что знаю про живопись, и, как видите, угадал. Смешно.
– А вы образованный человек, барон. Пообщаться бы с вами. – Последние слова прозвучали грустно и тихо.
– А что мешает? Приезжайте. Если бывали здесь раньше, не узнаете замок, как новенький стал. Внешний ремонт почти закончен, внутри остались недоделки, но мастера быстро работают. Кстати, подскажите с оформлением, а то я совсем не понимаю в едином стиле, цветовой гамме, игре света, расстановке мебели. Да ни в чём. Всё как-то аляповато получается. Явно не хватает художника. – С языка чуть не сорвалось «дизайнера». Причём по-русски.
– Я бы с удовольствием, но некогда. Сам не ожидал такого. – Снова последние слова выделились по-особенному.
Да он не один! Возможно, сам граф рядом или доверенное лицо.
– Но когда разберётесь с делами, милости прошу. А если станет грустно и совсем одиноко, – я выделил последнее слово, – не стесняйтесь, сразу вызывайте меня.
– Хорошо, я постараюсь, но не всё зависит от моего желания.
– А у меня только что веселье закончилось, и осталось четверо незваных гостей. Один из них маг. Нехороший какой-то, злой. Побуянил малость. Хотелось бы сдать этих гостей вашему отцу. И пусть следователи приедут разберутся. Из ряда вон выходящее натворили.
– Что случилось, барон? – с искренним недоумением спросил Назар.
– Деревни мои пытались сжечь, а людей вырезать. Вы разве не в курсе?
– Откуда?
– Тогда передайте отцу, что на три мои деревни совершили нападение наёмники. Кто нанимал, пока неизвестно. Нападение удалось отбить, но с многочисленными жертвами. Нами захвачены четверо пленных, и один из них маг. Так как вся политическая и судебная власть в баронстве принадлежит вашему отцу, то я жду следственную бригаду для расследования этого дела, и чтобы побыстрее забрали пленников. У меня тюрьмы нет. Передадите?
– Непременно! Как же так?! На нас давно не нападали наёмники, а тем более чужая армия! Обязательно, сегодня же передам!
– Главное – выясните, сколько времени мне держать этих демоновых пленников!
– Выясню и сообщу. Постараюсь сегодня.
– Спасибо, Назар. Я буду ждать.
– До свидания, Егор. Сделаю всё, что могу.
– До свидания.
Дела! Подгнило что-то в королевстве Датском.
В дверь кабинета постучали. Интересно кто? Обычно в разговорник спрашивают.
– Войдите.
Вошёл наш новый настоятель, Хуго. Он никак себя не проявил. Служил службы, читал нейтральные проповеди, к общему ужину присоединялся редко и со мной тет-а-тет не разговаривал. Занятие новой математикой вели Витар или Лиза и на домашние задания больше напирали, я подсказал. Половина учеников, к сожалению, ушла, зато остались самые способные и заинтересованные. Хуго на эту учёбу смотрел сквозь пальцы.
– Ещё раз здравствуйте, господин барон.
– Взаимно, господин настоятель.
– Я скорблю вместе со всеми почитателями Спасителя о пролитии братской крови.
– Я тоже.
– На завтра назначена панихида по убиенным, вы придёте?
– Несомненно! А после неё – в Бутово. Там наибольшие разрушения и жертвы.
– Вот об этом я и хотел поговорить. Как я слышал, местный служитель, Мортус, вёл себя более чем достойно. Он спрятал под сенью храма многих жителей и тем самым спас их души от преждевременного суда Спасителя. Негодяи побоялись осквернить храм.
Хуго замолчал и уставился на меня.
– Слышал эту историю и очень благодарен настоятелю Мортусу. И что? – Я искренне недоумевал.
– Видите ли, я, как вы понимаете, не епископ, но, – он сделал многозначительную паузу, – старший над всеми местными служителями.
– Рад за вас, но я ничего не понимаю в церковной иерархии.
– Вам и не нужно. Я, собственно, вот о чём. Я сообщу в епископство о подвиге служителя во вверенной мне епархии, но понимаете… эта бюрократия… там требуют подтверждения выдающихся поступков братьев-служителей от светских властей.
– Разумеется! Как это сделать?
– Дописать в моём отчёте несколько строк и поставить печать.
– В любое время, как только вернусь из Бутова!
– Храни вас Спаситель, господин барон!
На том и раскланялись. М-да. И там свои заморочки. Ну и хрен с ними. А за Мортуса я искренне рад.
Бутово встретило меня многочисленными пожарищами и скорбным настроением жителей. Они ковырялись в развалинах, пытаясь найти хоть что-нибудь уцелевшее. Сгорело примерно треть построек.
Я тепло обнялся с Витаром, поздоровался с недовольным Прунисом, который сожалел, что не успел повоевать, и с остальными наёмниками. Староста напугался моего появления и переминался с ноги на ногу, на меня старался лишний раз не смотреть.
– Докладывай, Евонгар. – Так звали старосту.
– О чём, ваш мил?
– Как это о чём? Ты дурак или прикидываешься?
– Не понимаю, о чём вы. Если о нападении, то вы и сами поди всё знаете…
– Та-ак. Значит, больше сказать нечего?!
– Почему же, ваш мил! Есть. Зерно пожгли, людей порубили, скота много сгорело.
– Сколько, у кого, имена?
– Так сразу и не упомнишь…
– Да не слушай, Егор, эту падаль! Он и палец о палец не ударил после нападения! – не выдержал блеяния старосты Витар. – А во время налёта забился в погреб и просидел там. Людей бросил!
– Да какой из меня воин, ваша милость?!
– Собирай сход. Немедленно.
– Слушаюсь, ваш мил.
Староста резво побежал к своему дому, где висел «набат» – так лингвор перевёл, – металлическая пластина с громким низким звоном. Через несколько секунд она загудела.
– Что же он во время нападения не стучал?! – в сердцах воскликнул Витар.
Сход собрался на вместительной площади перед храмом. Человек сто любопытных мужиков, а за ними ещё более любопытные женщины и многочисленная детвора частью на заборах и деревьях. В воздухе не смолкал гул, как в растревоженном улье.
Однако! Не ожидал, что у меня так много народу в самой маленькой деревне. Раньше беседовал только со старостой и самыми заинтересованными. А сход проходил зимой в храме. Я встал. Толпа затихла. Так и подмывало сказать: «Господа присяжные заседатели!» Еле сдержался и удивился: веду себя как в игрушке. Так нельзя, и где-то на задворках сознания с противным хихиканьем мелькает мысль: «А ты и есть в игре». Еле подавил эти противные сомнения в реальности происходящего. Они, кстати, всплыли впервые за прошедшие месяцы. Отдохнуть мне надо, однозначно.
– Я собрал сей сход, чтоб обсудить последние события. Хотел узнать всё у старосты и не отрывать вас от неотложных дел, но не смог. Он бекает, мекает и ничего конкретного не говорит. Вопрос: нужен ли вам такой староста?
Молчание. Постепенно люди зашевелились и распределились на кучки. Из общего нарастающего шума стали доноситься непонятные визгливые возгласы самых горластых женщин.
Неожиданно ко мне подошёл Мортус и прошептал:
– Успокойте народ, и отойдём в сторону.
– Тихо! – крикнул я. – Ведите себя спокойно. Я подойду через минутку.
Как же, успокоил! Но на некоторое время шум стих. Уважают здесь господина.
Возле входа в храм служитель просветил меня насчёт местной политики:
– Понимаете, господин барон, вы недавно стали владетелем и ещё не вникли в тонкости управления.
– Я не владетель, по закону…
– Бросьте! Мы оба знаем, что это формальности, и я не против. Так вот, староста имеет в деревне большую власть. Он подсовывает вам на утверждение арендные наделы для каждой семьи…
– Постойте, я же сам зимой был на сходе… – И вспомнил, что народу присутствовало гораздо меньше и все дружно соглашались со списком старосты. – Ну да, ну да. Не буду же я вникать во всё! Других дел полно.
– Вот именно! Кроме того, староста собирает налоги для вас и церкви, распределяет другие угодья, хоть те же луга! Да много чего! Он в деревне большой хозяин. Теперь про Евонгара. У него большая родня в деревне и есть представители в купеческой гильдии Цитруса, а это много значит для всех жителей. Кроме того, он богатый. По деревенским меркам, конечно, и может подкупить почти любого местного жителя. Не сомневаюсь, сейчас его родственники этим и занимаются.
– А что делать?! Не может он после случившегося оставаться старостой! Мало того что трус, это для его дела не главное, он не удосужился подсчитать убытки и список погибших не составил! Как я помогу семьям?!
Мортус пожал плечами:
– Раньше владетели, а позже графские управляющие не задавались этим вопросом.
– Вы такой молодой служитель, откуда всё это знаете? – удивился я.
– Здесь я уже два года и не такой уж молодой, мне двадцать восемь, просто так выгляжу. А вы? Откуда столько знаете, хотя на вид не старше меня?
Подколол, ничего не скажешь.
– Я тоже выгляжу моложе, мне двадцать семь, – смутился я. – Седина уже появилась. Что же делать, не подскажете?
Служитель усмехнулся:
– Всё просто, у Евонгара есть младший брат, Боринар, достойный муж. По семейным традициям он не может перешагнуть через голову старшего брата. Его и назначьте. Все будут удовлетворены.
– Спасибо, Мортус, что бы я без вас делал! Кстати, Хуго хочет написать епископу отчёт о вашем подвиге и просил меня подтвердить.
Служитель расхохотался до слёз. Немного успокоившись, пояснил:
– Этот Хуго очень честолюбив. Спит и видит себя в епископском кресле. Какой это подвиг! Да все служители так поступают. В междоусобицах редко храмы трогают, разбойники тоже не рискуют. Просто он сейчас на формальной епископской должности, и, вполне вероятно, епископство здесь возродят. В уложениях к уставу церкви написано: в каждом владении свой епископат и ни слова о размерах. Хоть один приход в нём будет.
– Так что чем больше его служители совершают благовидных поступков, а тем более совершают подвиги, тем лучше для него. Значит, правильно работает с подчинёнными служителями, воспитывает и так далее. Мне тоже хорошо будет. Благоволение выскажут, а может, орден дадут. Зависит от бюрократии. У Хуго там, похоже, связи, раз взялся раздуть до подвига. Пускай.
Едва я вернулся на площадь, из толпы вышел солидный мужчина. Шум стих.
– Ваша милость, не губите деревню! Сплоховал староста, но с кем не бывает? Лучше не найти. Всем миром просим.
– А ты кто?
– Боринар.
– Вот ты-то мне и нужен. После случившегося Евонгар никак не может оставаться на должности. Я ему не доверяю. Ты его брат?
Мужик растерянно кивнул.
– Вот ты и будешь старостой. Принимай дела. Подсчитай погибших и раненых. Поимённо! Оставшихся без кормильцев запиши. Всем выплачу компенсации, раз не сберёг. Далее. Ущерб. В скотине, семенах, домах и так далее. Переведи в деньги, сами закупать будете, и тебе решать, у кого что было. Смотри, могу и проверить. Пока всё. Примерно скажи, сколько людей погибло и сколько всего жителей?
– Больше тридцати мужиков и десятка полтора баб с ребятнёй погибли, – сразу ответил Боринар, – а всего… – Задумался. – Душ сто, нет, больше, мужиков и… сто пятьдесят баб живут теперь. Детей не скажу, извините.
– Вот видишь, я в тебе не ошибся. Похоронены все?
– Да, ваша милость. И разбойники тоже.
– Трофейное оружие сдать под замок, остальное можете продать. Деньги – в семьи без кормильца.
– Спасибо, господин барон, – сказал новый староста и низко поклонился.
В Яровом сразу дали список погибших, а в Хлудово я не ездил. С трофеями везде поступили аналогично Бутову. В замке после этого скопилась солидная коллекция оружия и лат. Пускай лежат для ополчения, мало ли что.
Надо приступать к обучению оборонщиков владению клинками, пусть через пень-колоду. Не оставят меня в покое, чувствую, а одних амулетов мало. Строй со щитами, копьями и короткими мечами освоят худо-бедно, и славно. Главное – чтоб сразу не побежали от страха, остальное приложится.
Пленных разместили в одной комнате подвала, посадив на цепи. Мага поместили в комнате на первом этаже и тоже приковали цепью к полу, а в браслет вставили амулетик с блокирующим плетением. Аура мгновенно «сдулась», а сам пленный продолжал спокойно спать и проспит ещё не меньше суток. На его темени красовалась здоровенная шишка.
Ждём следователей, до приезда которых осталось три дня. Назар назвал дату.
Глава 5
Следственная бригада из Волчка приехала на четвёртый день после моего возвращения из Ярового. Пленные много порассказали за это время. Не запирались и не считали нужным ничего скрывать, словно ничего особенного не совершили. Обычная работа наёмника. Поймали – судите. «Издержки профессии, демоны её побери!» – сокрушались задержанные.
Маг спокойно воспринял блокирующий браслет, будто не раз уже был арестованным. Так и оказалось: сидел на королевской каторге в железных рудниках. Десять лет от звонка до звонка в ошейнике. Говорит, тот амулет воспринимался тягостней, наш гораздо «мягче». Вполне возможно. Наш браслет блокирует любые инициированные стихии, вернее, не даёт ауре управлять стихиями, не отрезая сознание от ауры. Именно «отрезка» сознания тяжело воспринимается магом. Как часть души отсекают, на себе испытал.