– Каковы ваши дальнейшие действия?
– Я намерена разузнать об этом человеке побольше. Кстати, где он работает?
– В пожарной службе.
– Что же вы раньше-то молчали?!
– Не понял.
– Кто имеет больше возможностей, чем пожарник, забраться наверх девятиэтажного здания?
– Не знаю!
– Так вот. Если Анатолий вступил в сговор с кем-нибудь из своих коллег… Непонятно, правда, в таком случае, какая ему самому личная выгода во всем этом, но тут нетрудно разобраться. Вы знаете график дежурств Анатолия?
– Для чего?
– Чтобы не натолкнуться на него, когда я заявлюсь в пожарную службу.
– Сегодня он работает в дневную смену. Если вы явитесь после семи…
– Так, пожалуй, я и сделаю.
* * *
На этот раз Соня решила прикинуться этакой полусумасшедшей дамочкой с навязчивыми идеями. Потренировавшись дома, она решила, что вполне может вписаться в соответствующий образ.
– Мне нужно посоветоваться с пожарником, – кокетливо надув губки, сообщила она вахтеру за решеткой, лицо которого оставалось в тени.
– С каким пожарником? – удивился тот.
– Который может проконсультировать.
– О чем?!
– О том, насколько пожарная служба может оказать мне помощь на тот случай, если у меня в квартире случится пожар.
– С чего вы решили, что у вас может случиться пожар?
– А с чего мне решить, что он не может случиться?
– Но он ведь пока не случился, не так ли?
– Может нагрянуть в любой момент.
– Этого не может быть!
– Уверяю вас, может!
– На то есть какие-то причины?
– Да. По статистике, в сутки в городе случается до десяти случаев возгорания зданий.
Цифру Соня назвала наугад.
– При чем тут статистика?! Какого черта вы морочите мне голову?
– Ничего я не морочу. Просто хочу быть уверена.
– У вас есть дети?
– При чем тут дети?
– Дети, которые играют со спичками.
– Нету у меня никаких детей.
– Тогда, может, сумасшедший родственник или у вас с плитой газовой что-то не то? Но в этом случае вам лучше обратиться в Горгаз.
– С плитой у меня все в порядке, и никаких сумасшедших родственников нет.
– Да вы, я гляжу, сами сумасшедшая!
– Послушайте, я могу пожаловаться в соответствующие инстанции, если вы сейчас же не позволите мне получить консультацию!
– Жалуйтесь!
– Я позвоню Альберту Ивановичу. Он в прокуратуре работает. Дядя мой, – в порыве вдохновения сочинила Сонечка.
Слово «прокуратура» возымело удивительный эффект.
– Погодите, я свяжусь с центральным отделом, проконсультируюсь, – сказал вахтер.
– Уж пожалуйста.
– Сейчас подойдет консультант, – после минутной беседы, которая почему-то оказалась настолько насыщенной матом, что не стоит ее воспроизводить, сообщил вахтер. Соня замерла в ожидании.
Через некоторое время вниз по лестнице спустился маленький мужичок с удивительно густыми усами и на редкость чумазой мордой. На нем была оранжевая форма пожарника.
– Шо такое? – грубо спросил он, и усы его дернулись кверху.
– Вот, проконсультируй ее, – зло сказал вахтер.
– Кого?
– Вот эту дамочку.
Пожарник подозрительно скосил глаза на Соню, и усы его при этом тоже покосились. «Какая богатая мимика! – восхищенно подумала Соня. – Ему бы только в театре играть!»
– Пойдем! – сказал пожарник и положил руку Соне на плечо, как будто бы собирался отвести ее в сторонку, чтобы надавать по морде. Сыщица поежилась, но тут же взяла себя в руки.
Пожарник вывел ее на улицу.
– Шо за проблема?
– Я боюсь, что в случае чего пожарная служба не сможет оказать мне помощь.
– Сможет, еще как сможет! Ты только не боись!
– А я боюсь. Вот у меня квартира на девятом этаже. Если она загорится, сможете вы туда забраться?
– Заберемся, заберемся.
– По пожарной лестнице?
– По ней самой, родимой!
У Сони начало складываться впечатление, что с ней разговаривают как с душевнобольной. Впрочем, именно такой она себя и показала.
– А если у меня все окна и двери заперты будут и я по какой-нибудь причине их отворить не смогу, меня спасут?
– Непременно спасут! – пожарник выпучил глаза от усердия.
– А ничего не поломают?
– Совсем ничего.
– А смогут сделать так, чтобы я даже не заметила, что кто-то приходил? – ехидно спросила Соня.
– Обязательно!
– Вы надо мной издеваетесь!
– Нисколько!
Пожарник говорил, а усы словно подтверждали его слова.
В этот момент из здания пожарной службы вышел здоровенный мужик с погонами.
– В чем дело? – рявкнул он на пожарника, с которым вела беседу Софья.
– Консультируем гражданку! – вытягиваясь по стойке «смирно», отрапортовал тот.
Не зная, что еще придумать, Соня пустила слезу.
– Он мне правду говорить не хочет! – жалобно протянула она, заглянула человеку в погонах в глаза, пытаясь вложить в этот взгляд как можно больше обаяния.
Это произвело впечатление.
– Василий! – строго обратился он к усатому, который, судя по всему, являлся его подчиненным. – Это как понимать?
– Я ей объясняю принципы работы нашей службы.
– Плохо объясняешь! Не так с девушкой разговаривать следует!
Человек в погонах взял Соню под ручку.
– Пойдемте ко мне в кабинет. Я вам все объясню, насколько это в моих силах.
– Хам! – не удержалась от высказывания своих соображений в сторону усатого пожарника Соня.
– Эх ты, Василий, Василий! – укоризненно покачал головой начальник. – Потому-то ты до сих пор холостым ходишь, что с женщинами не умеешь разговаривать! Эх, ты!
Человек в погонах представился:
– Слонов Алексей Петрович!
Звучало это так, будто он отчитывался перед генералитетом.
– Лена… – назвала Соня первое пришедшее на ум имя.
* * *
– Так в чем у вас проблема, Леночка? – спросил Алексей Петрович, когда Соня прошла в его кабинет.
– Я боюсь, что живу в таком месте, где пожарники в случае чего не смогут прийти ко мне на помощь.
– И что же это за место?
– Девятый этаж.
– А вы в милицию еще не ходили? – усмехнулся Алексей Петрович.
– А милиция при чем?
– Так ведь наверняка к вам и хулиганы могут пристать как-нибудь. Должны же вы проконсультироваться были и у милиционеров, смогут ли они в случае чего прийти к вам на помощь!
– Вот и вы тоже издеваетесь!
– Нисколько. Просто у вас навязчивые идеи, и я пытаюсь выяснить, как далеко они простираются.
– Не дальше пожаров.
– Это уже хорошо. Скажите, а почему именно пожары?
– Статистика…
– Какая статистика?
– До десяти случаев в сутки.
– Уверяю вас, никаких десяти случаев в сутки. Сейчас я покажу вам отчет работы службы за последний месяц.
Слонов принялся рыться у себя в столе. Вскоре он извлек на свет божий какую-то папку.
– Вот, смотрите! Сегодня ни одного случая. Вчера – ни одного! Позавчера – один. Ни одного, ни одного, ни одного, два, ни одного… Вот, всего один день, когда было целых три случая. А вы говорите: статистика!
– А можно я наугад выберу день в прошлом, чтобы убедиться, что у вас не настала банальная белая полоса?
– Пожалуйста.
И Соня открыла журнал на странице с датой смерти Нины Светлинской. Алексей Петрович встал с места, подошел к Соне и заглянул ей через плечо.
– Ни одного случая! – радостно заметил он.
– Однако вызовы-то наверняка были.
– Но это все ложные вызовы.
– А есть соответствующая документация?
– Можно отыскать.
Алексей Петрович тяжело вздохнул.
– Но учтите, только ради вас! Чтобы потом не думали, что в пожарной службе одни хамы. Подождите меня здесь, я сейчас.
Алексей Петрович удалился. Вернулся он через десять минут с кипой пухлых папок в руках.
– На все случаи жизни! – пояснил он. – Чтобы ваша душенька наконец успокоилась и мне не пришлось больше бегать. Вот. Видите, вызовов мало. Детишки балуются порой, иногда что-то и загорается, но потом выясняется, что пустяки, помощь даже не требовалась. Просто люди в панику впали. Мы, конечно, реагируем на все вызовы, так как не можем рисковать жизнью людей.
– А на тот день, который я выбрала, можно посмотреть?
– Конечно!
К удивлению Сони, как раз на тот день не было зарегистрировано ни одного вызова.
– А если вызовов нет, вы просто так тут сидите или по городу патрулируете? – осведомилась Соня.
– К чему нам патрулировать?
– Ну не знаю, быть может, так проще…
– Нет, проще – когда вся команда на месте, и в любой момент ее можно собрать и направить по вызову.
– И инвентарь пожарный на месте?
– На месте… Только я не понимаю…
Зато Соня теперь прекрасно понимала. Понимала, что по крайней мере пожарной лестницей в день смерти Светлинской вряд ли кто пользовался.
– Послушайте! – оборвал ход ее рассуждений Алексей Петрович. – Мне кажется, никакая вы на самом деле не сумасшедшая и вопросы эти задаете неспроста.
Соня догадалась, что ее разоблачили, темнить смысла не было, а потому она усмехнулась и нагло заявила:
– А вы сразу об этом не догадались?
– Честно говоря, нет.
– И слава богу!
– Но кто вы в таком случае?
– Я частный детектив. Если вы согласитесь мне помочь…
– Что вы расследуете?
– Убийство.
– Подозреваете кого-то из наших?
– На данный момент – да.
– Что ж, я вас слушаю.
– А вы обещаете, что все останется между нами?
– Торжественно!
И Соня изложила Алексею Петровичу все свои соображения.
– Да-а… – протянул Алексей Петрович. – Не знаю даже, чем могу вам помочь. Чисто теоретически, конечно, пожарный проникнуть в дом может. Но вот как вы описали этот момент с форточкой… Знаете, скажу честно, для меня это все чистой воды загадка. Даже пожарный не обладает такими способностями, как вы описали. Все, что я могу вам предложить, – список фамилий тех, кто на момент убийства отсутствовал на дежурстве. Ну и адреса, конечно. А дальше уж разбирайтесь сами.
– Я была бы весьма вам благодарна. Но вот еще один момент. Те, кто находился на дежурстве, они никак не могли?
Слонов покачал головой.
– У нас с этим все предельно строго. Во время работы если кого-то и отпускаем, все это непременно регистрируется и проверяется. Сейчас мы узнаем, не отпускали ли кого-нибудь и не пропустил ли кто-нибудь тогда вахту. Я, кстати, притащил журналы и с такой информацией.
Алексей Петрович уткнулся носом в документы. Он копался в них сосредоточенно, словно крот. Наконец Слонов поднял голову.
– Нет, – сказал он. – В тот день все было в порядке. Честно говоря, я вообще сомневаюсь, что вы ищете в нужном месте.
– Вы предоставите мне список фамилий?
– Конечно.
* * *
Слонов проводил Соню до выхода. Там они встретили Василия, который курил папиросу и оживленно трепался о чем-то со своим коллегой.
– Ну как, убедили девушку? – усмехнулся Василий.
– Убедил.
– Послушайте, а этот Василий в тот день находился на дежурстве? – спросила Соня Алексея Петровича. – Я записывала фамилию какого-то Василия…
– У нас их два. Как фамилия у того, которого вы только что записали?
– Долгов.
– Это как раз он! Только проверять его не стоит.
– Это почему?
– А он лазать вообще не умеет. Это у нас такой сотрудник, вроде как пожарник, а на самом деле – недопожарник.
Василий слушал их, широко разинув рот.
– Значит, не мог он такой подвиг совершить?
– Ни в коем случае.
– Увольнять его не собираетесь? – спросила Соня и шутливо подмигнула Алексею Петровичу.
– Пора бы давно, да жалко.
Софья попрощалась с Алексеем Петровичем и направилась к автобусной остановке. Она успела услышать обрывки фраз, донесшихся ей вслед.
– Она что, не сумасшедшая? – спрашивал Василий.
– Она из инспекционной проверки, – отвечал Слонов.
* * *
Софья проснулась на следующее утро и отправилась на кухню завтракать. За столом в своем инвалидном кресле уже сидела мама, почему-то с траурным лицом.
– Что-то случилось? – спросила Соня.
– Да, дочка.
– Мама, ты меня пугаешь!
– Случилось несчастье.
– Да что ты такое говоришь!
– Тебя вызывают в отделение милиции. Просят явиться к двенадцати.
Соня недоуменно посмотрела на мать.
– Какого числа?
– Сегодня!
Соня схватилась за голову.
– Где эта повестка? Дай прочитать!
– Там, в гостиной.
На журнальном столике лежала смятая бумажка. Соня быстренько пробежала по ней глазами. Особое внимание ее привлекла подпись в конце: Михаил Александрович Цереберов. Явка обязательна. Почему последняя фраза была приписана после подписи, Софья не знала.
– У-у-у!!! – взвыла она. – Ну что ж поделать, придется идти…
* * *
Соня явилась в отделение, показала милиционерам повестку, и ей объяснили, как пройти в кабинет Цереберова. Там уже тосковал, сложив руки на коленях, один ее знакомый. Владимир Светлинский.
– Все в сборе! – широко улыбаясь, прокомментировал Цереберов. – А известно вам, гражданка Невзорова, что произошло одно очень неприятное событие?
– Мне ничего неизвестно.
– И мне кажется, что все это связано вот с этим молодым человеком, который почему-то не брал с собой бухать жену, а также с вами. Оч-чень подозрительно.
Часы показывали четыре минуты первого.
– Да не томи ты, начальник! – в отчаянии воскликнул Светлинский.
– Все очень просто. – Цереберов встал и принялся расхаживать по кабинету взад-вперед. – Ваш друг, гражданин Светлинский, некий Анатолий Галькин, найден мертвым вчера вечером у себя дома. С перерезанным горлом. Опять таинственное проникновение в квартиру. Пятый этаж. Никаких следов преступник не оставил. Жена его гражданская это сделать не могла, так как выезжала по работе в область. И тому имеются свидетельства ее коллег. Сейчас несчастная женщина в трансе. У меня имеется подозрение, что вы, гражданин Светлинский, надумали устранить его как свидетеля.
– И каким же образом, по-вашему, мне удалось проникнуть в его квартиру?
– Это уж вам лучше знать.
– Вы хоть понимаете нелепость ситуации? – вмешалась в разговор Софья. – Предположим, Нину убил мой клиент, и Анатолий был тому свидетелем. Неважно, что не совпадают данные посмертной экспертизы, указывающие время совершения преступления. Опустим пока эту деталь. Версия, получается, такая. В квартиру никто не проникал. Но тогда как вы объясните второй случай? Ведь даже если Светлинский и совершил это преступление, покинуть квартиру таинственным, я бы даже сказала, мистическим образом, не оставив никаких следов, он никак не мог. Кстати, в доме была форточка?
– В доме было открытое окно. Но это ни о чем не говорит. Жена Галькина сообщила, что они всегда держат это окно летом открытым.
– А кто обнаружил труп? – спросил Владимир. – Алина?
– Да, она. А что, вы подозреваете ее? Напрасно. Экспертиза показала, что убийство было совершено многим раньше того момента, когда жена Галькина вернулась из командировки в область.
– Что-то мне вся эта цепь удивительных алиби кажется подозрительной, – не сдержалась Соня.
– Верно. Оч-чень подозрительно! – отозвался Цереберов. – Особенно то, что Светлинский не брал с собой бухать жену.
Часы Сони показывали восемь минут первого, и «частный детектив» радостно отметила, что майор наконец выбился из своего естественного ритма.
– Да что вы прицепились к этому «не брал бухать»! – не выдержав, воскликнул Светлинский.
– Потому что это оч-чень подозрительно!
– А почему вы все время повторяете «оч-чень подозрительно»? – съязвила Соня. – Та-ак… – Цереберов нахмурился и уставился на Софью пристальным взглядом. – А вы знаете, девушка, что у меня для вас кое-что отдельное ко всему прочему имеется?
Сыщица молчала.
– Тут произошел удивительный случай. К нам обращался священник городской церкви. К нему приходила перепуганная женщина, которая утверждала, что к ней приходил ангел-хранитель в компании с чертом. Священник оказался атеистом, работал в церкви потому, что сумасшедшая родная бабка, когда он еще был мальчиком, отправила его в приходскую школу. Так профессия на всю жизнь и осталась. Тем не менее священник этот – человек, в общем-то, неплохой и о душевном здоровье своих прихожан заботится. Он объяснил девушке, что ангелы-хранители в компании с чертями не гуляют, а также что при жизни они простым смертным не угрожают. Суд божий может состояться только на небесах. А потому он отвел девушку в милицию, считая, что она столкнулась с простыми мошенниками. И знаете, описание их подозрительным образом сходится с описанием тех товарищей, которые пытались вмешаться в личную жизнь гражданина Кутузкина.