«Это же Галя! – сообразил я. – Надо ее поймать, пока мафия не опомнилась!»
– Галя! – закричал я, но она не слышала, а Приятель уже подавал мяч…
Я попытался взять его и с ужасом понял, что ноги мои по колено увязли в песке, которым был посыпан корт.
– Опять мимо! Я предупреждал, – в руках у вересовского охранника, которым вдруг оказался мой напарник, откуда-то, словно в третьесортном американском боевичке, появилась бензопила «Дружба». – Приготовься, Хакер!
– Это нечестно, – я старательно пытался выбраться, но только еще больше увязал. – Человеческие реакции не сопоставимы с реакцией твоего шестисотого процессора!
– Раньше надо было думать, – усмехнулся охранник, приближаясь ко мне.
И тут прямо передо мной в воздухе зажегся спасительный красный квадрат с черным текстом. Приятель все же пришел мне на выручку!
ХАКЕР, ЛОЖИСЬ НА ДНО! – советовал верный комп.
– Какого хрена! – крикнул ему я, а охранник уже подошел вплотную, заводя свою «Дружбу»…
Тут я проснулся.
Тьфу, черт, вот тебе и ночка в компьютерном салоне. Со всех сторон таращатся мертвые мониторы, поблескивая серыми квадратными глазами-зеркалами.
А Приятель?
А Приятель перестал гудеть, закончил проверку серверной системы, глазки везде горят зеленые, значит, все в порядке. И не пищит, не шумит, значит, работу по делу тоже закончил.
Я протер глаза, потом вспомнил, что здесь, в салоне, есть все удобства, в том числе и ванная комната, сходил умыться, сделал себе чаю (хоть раз не кофе!) и, перекатывая в чашке лимон, стал читать, что там настрочил мне Приятель.
Перво-наперво консервная банка моя сообщала, что проверка указанных мной фирм закончена, и выдавала процентную вероятность причастности к делу всех конкурентов «Евромебели». Судя по его анализу, фирма «Индгред» имела 0 % причастности к предполагаемому похищению, салон «Элита» – 0 %, «Эстель» – уже целых 0 %, «Сарториус» «Росстандарт» и «Тарасовмебель» поделили оставшиеся 0 % поровну. Ниже в неизменном красном прямоугольнике светилось предупреждение:
«ХАКЕР, ВЕРОЯТНОСТЬ ПОХИЩЕНИЯ ЛИЦАМИ, НЕ ИМЕЮЩИМИ ОТНОШЕНИЯ К ИМПОРТУ МЕБЕЛИ, – 94,7 %!»
Интересно, откуда у Приятеля эта уверенность?
– Покажи, что ты там выкачал! – потребовал я. Машина услужливо выплюнула на экран:
«ЗА ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ИНТЕРЕСЫ ФИРМЫ «ЕВРОМЕБЕЛЬ» НАИБОЛЕЕ ЧАСТО ПЕРЕСЕКАЛИСЬ С ИНТЕРЕСАМИ ФИРМ «ИНДГРЕД» И «ЭСТЕЛЬ», ФИРМА «САРТОРИУС» НЕ ИМЕЕТ ВИДИМОЙ КОНКУРЕНЦИИ С «ЕВРОМЕБЕЛЬЮ» НА РЫНКЕ СБЫТА. В ДЕЛАХ «САРТОРИУСА» ЗАРЕГИСТРИРОВАНО ШЕСТЬ ВСТРЕЧ ДИРЕКТОРОВ ФИРМ, 5 ОКТЯБРЯ НА СЧЕТ «ЕВРОМЕБЕЛИ» ОТ «САРТОРИУСА» ПОСТУПИЛО 120 МЛН. РУБ. ЗА ПОСТАВКУ ПАРТИИ ИТАЛЬЯНСКОЙ ОФИСНОЙ МЕБЕЛИ. В САЛОНАХ «САРТОРИУСА» КОМПЛЕКТЫ В ПРОДАЖУ НЕ ПОСТУПИЛИ».
Та-ак! Кое-что начинает вырисовываться. Похоже, у Вересова в фирме дела нечисты. Ожидать этого, в общем-то, очень даже следовало – кто в наше время абсолютно чист перед налоговой? Но сумма выглядела чересчур внушительно. Сто двадцать миллионов! И куда же они уплыли? Это может быть отмыванием денег, а если это расплата за поставленный товар, то за какой: оружие, наркотики?..
«Однако, – подумал я, – эти факты не объясняют странной уверенности Приятеля, что похищение – если то, что случилось, было именно похищением – было делом конкурентов/партнеров Вересова. Откуда такая уверенность, я еще раз спрашиваю?»
Приятель не ответил ничего, как обычно, не желая посвящать меня в запутанные тайные ходы своих аналитических измышлений; я не стал требовать у него схему, считая, что это станет напрасной тратой времени. В вопросах, где речь шла о больших толпах людей с разными возможностями и интересами, где не было места эмоциям и какой-либо психологической каверзе, Приятель с его абсолютной дедукцией не ошибался никогда.
Итак, теперь следовало проверить Вересова до самого конца, чтобы точно знать, что и как происходит в его мебельно-дипломатической фирме.
На всякий случай.
– Так, милок, – задумчиво сказал я. – Пришла, чувствуется, пора нам с тобой взломать систему «Евромебели»… На всякий случай, – я дал команду нарушить закон, и pentium с радостью ее принял. А я, чтобы не тратить зря дорогого времени, тем временем собрался поехать в колледж и к Галиному тренеру по теннису.
Выйдя во двор, я почти нос к носу столкнулся с фланирующим в одних штанах и полурасстегнутой рубашке Коляном, выкуривающим какую-то дорогую сигарету.
– Привет, Валерка! – обрадовался он. – Ты куда это собрался?
– Дела. Слушай, позарез нужна тачка. Одолжишь?
– Без проблем!
– Спасибо, – я завернул к его гаражу, попутно здороваясь с Асланом, как всегда намывающим свою машину. Взяв ключи от «БМВ» Коляна, я на всякий случай проверил наличие в баке бензина (вчера Колян ездил на какую-то вечеринку и мог забыть заправиться), однако бак оказался полным. Выехав за ворота, я направил свои стопы, точнее колеса, в сторону дворца спорта «Дельфин», где, судя по моим данным, располагался элитный теннисный клуб для отпрысков новых русских. Надо было поговорить по душам с Андреем Куликовым, первым из ухажеров Гали.
«Дельфин» впечатлял своей грандиозной отделкой, в этом он был сродни московскому метрополитену. Внутри царила спокойная спортивная атмосфера. Я при помощи вахтера и охранника в зелено-пятнистой форме отыскал преподавателя Галиной группы – невысокого поджарого мужчину лет пятидесяти.
– Борис Григорьевич, – в ответ он энергично потряс мою руку.
– Я по поводу Гали Вересовой.
– А что вас, собственно, интересует? – насторожился он.
Вместо ответа я показал ему свою лицензию и намекнул, что работаю на самого Вересова. Отношение его ко мне сразу же переменилось.
– Боюсь, что ничем не смогу вам помочь, – тренер развел руками. – Галя не занимается здесь уже два месяца.
– А ее напарник, кажется, Андрей?
– Одну минуту, – Борис Григорьевич открыл дверь на крытый корт, где тренировались его подопечные. – Куликов! Подойди на минутку!
Один из ребят, тощий парнишка с птичьим личиком и оттопыренными ушами, отложил ракетку и устремился к нам.
– Вот, пожалуйста. Бобова! Не тяни руку! Мягче, мягче! – он скрылся за дверью, оставив меня наедине с тихо сопевшим и переминавшимся с ноги на ногу Андреем.
– Меня зовут Валерий Борисович, – не теряя времени, я перешел к делу. – Я хотел бы поговорить с тобой о Гале Вересовой.
– А чего со мной-то? Вы лучше с этим ейным Геркой говорите!
– Геркой? – переспросил я.
– Ага, она сейчас с ним дружит. А я ее сто лет не видел и видеть не хочу! – с затаенной злостью выпалил мой собеседник.
– А что так?
– Дура она, – и, чуть помолчав, добавил: – Дружбу на шмотки меняет!
– На шмотки?
– И на положение его папочки!
Я почувствовал, что окончательно запутываюсь. Ведь Вересов говорил, что отец второго ухажера Гали – мелкий предприниматель! Или у нее появился еще кто-то?
– И какое же у него положение?
– А такое… – Андрей помолчал, а затем с опаской спросил: – А чего вы спрашиваете? Вы, вааще, кто?
– Частный детектив, – усмехнулся я. – Разыскиваю твою не ценящую дружбу приятельницу.
– Она что, сбежала все-таки? – оживился мой собеседник.
– Куда сбежала?! – я постарался уцепиться за эту фразу.
– В Евпаторию, к тетке. Она давно говорит, сбегу, мол, к тете Свете, там лучше, и вообще море, пляжи…
– А адреса или телефона этой тетки она не называла?
– Нет.
– Теперь поподробнее об этом ее Герке. Кто он такой?
– Да учатся они вместе, что ли… Галя говорит, что у него папаша главный прокурор. Только сынок не в него. На гопника похож больно, хоть и строит из себя интеллигента.
Что-то явно начало вырисовываться. По крайней мере, поиск нового друга Гали заметно облегчился. И появился еще один адрес, по которому ее следовало искать. Вот только почему сам Вересов не упомянул про тетку из Евпатории?!
В любом случае необходимо ехать в колледж, искать этого Герку (Сашку/Гришку… Какого хрена такой разброс имен?! Не нравится мне это. А может, и правда разные ребята…). Я попрощался с Андреем и двинулся в сторону колледжа. По пути мне в голову пришла еще одна гениальная идея: Гошка! Юный гоблин недавно перевелся в физико-математический класс, участвовал в городской олимпиаде, проходившей в том самом колледже, где учатся Галя и ее новый друг, у Гошки в колледже появились друзья, может, он даже знаком с нужными мне ребятами! Я набрал номер телефона Коляна. После нескольких длинных гудков трубку взяла Катя.
– Катя, здравствуй, это Мареев. Гоша сейчас где-нибудь поблизости?
– Нет. Он, кажется, собирался к друзьям. А что случилось?
– Да ничего серьезного. Просто хотел проконсультироваться относительно общих знакомых. Если он появится в течение трех часов, то пусть перезвонит мне.
– Хорошо.
Я попрощался и отключился. Звонить Вересову и выговаривать ему за сокрытие тетки пока не будем, сперва поговорим с учителями Гали и с ее другом, может, еще что-нибудь вырисуется.
Колледж гудел как пчелиный улей. Шла перемена. Я с трудом протолкался по узким коридорам, битком набитым учащимися, на второй этаж, где располагалась учительская. Постучал и, получив вежливое приглашение войти, окунулся из коридорной толкотни и гама в спокойствие.
Учителей было совсем немного, и все они как один повернулись ко мне.
– Прошу прощения, я хотел бы побеседовать с классным руководителем Вересовой Гали.
– Да-да, прошу вас, – из-за стола у окна поднялась стройная молодая девушка, чье милое личико окутывало облако черных волос.
Мы вышли в коридор, и моя провожатая, вызывавшая во мне странное щемящее чувство, провела меня в один из пустовавших классов, грациозным движением притворив дверь.
– Очень хорошо, что вы пришли, преподавательский состав обеспокоен поведением вашей племянницы. – Я удивился, сообразив, что меня приняли за Галиного родственника, но пока не стал ничего говорить. – Она в последнее время стала систематически прогуливать школу, учится недобросовестно, стала какой-то нервной и рассеянной. Я, конечно, понимаю: развод родителей, отец постоянно находится в командировках, но вы-то могли бы уделять ее учебе чуть больше внимания! И эти друзья, толпами ходящие по школе в ее поисках! Вам не кажется, что Гале не стоит общаться с подобными людьми?
– Позвольте, э-э…
– Инна Николаевна, – представилась она, обворожительно улыбаясь, а я подумал, что ее милое восточное личико и молодой возраст, несомненно, снискали ей популярность среди старшеклассников, склонных влюбляться в учителей. – Если вы не справляетесь с Галей сами, может, стоит все же сообщить ее отцу; мне кажется, он имеет на Галю влияние и беспокоится о ее образовании, по крайней мере, настолько, чтобы прервать командировку.
– Прервать командировку? – сладко улыбнулся я. – Но Сергей Леонидович как раз сейчас в городе, я разговаривал с ним не далее как сегодня утром.
– Н-да? – Инна Николаевна потерла лоб рукой. – Когда я встретила позавчера Галю и потребовала привести в школу родителей, она сказала, что ее отец в долгосрочной командировке, и единственным родственником старше шестнадцати, находящимся в городе, являетесь вы, Алексей Петрович!
Теперь все встало на свои места. Галя, похоже, желая скрыть от отца истинное положение своих учебных дел, на ходу сочинила для строгой преподавательницы историю с командировкой отца и несуществующим дядей Алексеем Петровичем или… Или мой клиент на самом деле – не ее отец!
– Но двое из родителей четверых ваших уехавших ребят вчера должны были говорить с вами насчет всего… – произнес я, улыбаясь как можно беззаботнее.
– Да, – тут же среагировала Инна. – Я им все сказала об учебном положении этой великой четверки, и они обещали разобраться, но я ведь знаю их, это люди занятые, все в делах, они один раз поговорят и забудут, а тут нужен постоянный контроль!
– А когда у Гали начались прогулы? – понимающе кивнув, спросил я, решив попользоваться состоянием псевдодядюшки на полную катушку.
– Прогулы начались около полугода назад, – ответила учительница, – но систематическими они стали только в последние два месяца, а неделю назад она совсем перестала посещать занятия!
– Хорошо, – заметив, что она по молодости излишне волнуется из-за своих учеников, я взял Инну под локоть и отвел к окну в сторону от основного кричащего потока мчащихся по своим переменным делам учеников.
Она почему-то зарделась. Я отпустил ее локоть.
– Инна Николаевна, мне бы хотелось услышать о ее, как вы сказали, не слишком привлекательных друзьях, а также о некоем Герке, ее товарище. Фамилия его мне, к сожалению, не известна, его отец – что-то типа главного прокурора области. Мальчик, предположительно, встречался с ней после уроков, и они вместе шли в музей, в театр или в кино.
– У нас нет такого ученика, – живо среагировала она, разумеется, не повергнув меня в крайнюю степень удивления. – Но я его пару раз видела, он про Галю спрашивал. Очень симпатичный мальчик! Воспитанный такой! Насчет прокурора не знаю, я с его отцом не знакома, да и с ним только мельком, но Галя ему явно нравится. Она ему очень интересна. А еще он очень хорошо разбирается в лекарствах и болезнях, во всем, что касается всяких препаратов и так далее… В общем, будущий доктор.
– Откуда у вас такая информация? – поинтересовался я. – Для мимолетного знакомства совсем неплохо.
– Именно так Галя отрекомендовала своего друга прежнему кавалеру, – ответила учительница. – А я тетради в это время проверяла.
– Вы не знаете, кто бы это мог быть на самом деле?
– Ну, зовут его Георгий, это точно. Он, кстати, забегал сегодня утром, спрашивал о ней, ведь он не знает, где она пропадает!
Так. Имя все же выяснено. И на том спасибо. И все же я чувствовал, что без дополнительного визита к Приятелю мне все это не разгрести.
– А сомнительные друзья? Это были какие-нибудь неформалы или, наоборот, бритоголовые великовозрастные детины?
– Нет, честно говоря, я не знаю, одеты они были вполне прилично, но мне что-то в них не понравилось. Выражение лиц, поведение… Скорее всего, их нахальство и беспардонность. Зашли в класс, осмотрелись с видом хозяев, один громогласно заявил Гале, что они ее ждут, и все трое вышли, даже не извинившись. Это не единственный случай, и не только на моих занятиях.
– Эти ребята были старше Гали?
– Да проблема в том, что это только эти трое, а те, кто к ней ходят, по нескольку раз в месяц меняются!
Ну надо же. Прямо Мэрилин Монро эта наша Галя. Интересно.
– Очень хорошо, – кивнул я. – Инна Николаевна, давайте договоримся: я буду больше уделять внимания Гале и ее учебе, и вы мне поможете разобраться в ее делах. Если вы узнаете что-то новое или появится этот Георгий, позвоните, пожалуйста, мне по этому телефону…
Я дал ей номер своего сотового.
– Хорошо, – Инна немного растерянно кивнула и заложила моим телефоном журнал. – Алексей Петрович, я очень рада, что вы беретесь за Галю. В последнее время она часто вела себя неадекватно обстоятельствам, да и вообще, все эти многочисленные молодые люди…
– Не беспокойтесь, я вас хорошо понимаю… А в чем выражалась неадекватность ее поведения?
– Понимаете, – ответила Инна Николаевна. – Дело не в ней одной, а во всех четверых…
– Вы имеете в виду Галю, Инну Синявскую, Сашу Разина и Андрея Гизатулина? – назвав имена и фамилии четверых пропавших, уточнил я, чтобы потом не отвлекаться: судя по всему, то, что учительница хотела мне сказать, было действительно важно.
– Именно, – кивнула она. – Они в последние полгода между собой очень сдружились. Интересы у них общие, какой-то проект у них совместный, к учебе никакого отношения не имеющий, но ради которого они готовы на все. Не знаю, что там у них такое, они все это скрывают от нас, недостойных, – она всплеснула руками, – с этим своим проектом они гору литературы перечитали и перевернули. Я точно не знаю, – она немного замялась, – но, кажется, у каждого из них была своя специализация. Вот Галя, например, занималась чем-то, связанным с эротикой, – она глянула на меня несколько смущенно. – Они иногда такие темы запросто обсуждали, что просто ужас! – она немного робко рассмеялась, снова слегка краснея.
Я вспомнил книги, привезенные Вересовым на показ. Ну-ну, Галя, уж не диссертацию ли ты собралась писать?