Через пять минут всем пришлось выйти из бани.
– Длака! Длака! – кричал Илюша и размахивал захваченным по пути веником.
– Глупый мальчик! Глупый мальчик! – плакала Даша.
– Ничего вы в бане не понимаете! – сердилась мама, стараясь на ходу смыть с детей остатки мыла.
– Как с гуся вода, так с детей худоба! – сказала бабушка, облила детей, а заодно и маму тёплой чистой водицей, завернула в полотенце: Дашу отдельно, а Илюшу пришлось вместе с веником, и унесла в дом.
– В бане драться нельзя, – одевая детей, выговаривала мама. – А то банник рассердится. В бане за печкой банник живёт, очень строгий. Я его всегда в детстве боялась.
– Это всё Илюха начал, – пожаловалась Даша.
– Нет – мама! – уточнил Илюшка.
– В бане, и вообще нигде, драться нельзя, а то я рассержусь! – сказала бабушка. – А меня и банник, и дедушка боятся, потому что я, когда сержусь, вместо пирогов с маком стряпаю пироги с перцем.
Банника Даша с Илюшей не испугались. Может, он уже давно куда-нибудь переехал. Мама ведь переехала в город. А вот пироги с маком любили, поэтому при бабушке больше старались не ссориться. Но в бане они всё равно дрались. Нет, уже не друг с другом, а с микробами.
Глава 5. На крыше
После бани Даша с Илюшей быстро и крепко уснули. Даше снилось, как она дрессирует косулёнка, лошадку, коровку, панду, Илюшку и свою красную панамку в белый горошек. Все, кроме Илюши и панамки, её слушались и номера выполняли хорошо. Поэтому, как только Даша проснулась, сразу решила исключить брата из цирковых артистов. Но его уже не было в доме. Никого не было, кроме котов, которые спали на диване.
– Вас я тоже буду дрессировать, – предупредила она Баюна и Дрёму. Тогда коты тут же проснулись, важно прошли в кухню и… растворились. Даша везде посмотрела, даже в холодильнике, но их не было.
– Ух ты, у бабушки коты волшебные! – удивилась Даша и побежала на улицу, чтобы поскорее всем про это рассказать. Открыла двери, вышла на веранду, затем на крыльцо – и замерла. Оба кота как ни в чём не бывало сидели на крылечке и умывались. И вдруг Дрёма сказал Илюшкиным голосом:
– Даса! Дём!
– Куда пойдём? – удивилась Даша и огляделась. Кроме котов рядом никого не было. Но уж если коты могли в воздухе растворяться, то почему бы им не говорить разными голосами.
Коты больше ничего не сказали, зато где-то вверху засмеялся папа. Даша сошла с крылечка, отошла подальше от дома и увидела, что папа с Илюшей сидят на крыше и рвут черёмуху.
– Я к вам хочу! – сказала Даша. – Вы как туда забрались? Ага! Я сама догадалась! Вы прямо по черёмухе и забрались.
Возле самого дома росла большая крепкая черёмуха. Наверное, дедушка её специально так близко к дому посадил, чтобы котам и внукам было удобно забираться на крышу. Дедушка помог Даше немного. Потому что без тренировки по деревьям сложно лазить. В городе Даша с Илюшей только по лесенкам на детской площадке карабкались.
– Надо было такую черёмуху посадить, чтобы на ней ветки росли и как ступеньки, и как перила, – вцепившись в дедушку, пропыхтела Даша.
– Да я и эту-то не сажал, просто выплюнул косточку, и дерево выросло выше крыши, – ответил дедушка. – У нас ведь земля такая плодородная: если даже палочку от чупа-чупса воткнёшь, то на следующий день конфета вырастет.
Даша это запомнила и, держась за папу, встала на крыше в полный рост. С крыши всё было видно. Нет, конечно, Казахстан с Китаем не видно. Одна только Россия кругом. Вот, напротив, маленький домик – это летняя кухня. За кухней – баня. За баней какие-то густые деревья, нужно сходить проверить. С другой стороны цветник, за цветником – огород. С третьей стороны – двор с сараями и высоким сенником. А четвёртую сторону, которая за домом, не было видно. Для этого нужно на другую сторону крыши перебираться. Но Даша и так знала, что там был сад. И ещё мама, которая малину собирала. Она там точно была. Так же как Китай или Казахстан, хотя их и не видно.
Черёмуха уже совсем поспела. Даша ела её и плевала косточки вниз. Чтобы на следующий год целая черёмуховая роща выросла. А Илюше черёмуха из-за косточек не понравилась, и он занимался тем, что раскачивал только что поставленную телевизионную антенну. А потом увидел Вертушку и стал проситься вниз.
– Тушка! Тушка! – кричал он.
Да и Даше нужно было спускаться, пора кормить косулёнка.
Глава 6. Длинный, длинный, длинный день
Первый день у бабушки с дедушкой был очень длинный. В городе за это время успеешь ящик с игрушками разобрать, один раз сходить на прогулку и потом поспать, три раза покушать и два мультика посмотреть. А здесь утром ещё ехали на поезде, а после этого и в бане были, и на крыше, и весь двор обошли, познакомились с домашними животными. У бабушки и курочки жили, и утки, и поросёнок. Ещё жила корова Краля, но её дома не было. Куры все собрались возле своего домика – курятника – и хором поздоровались с гостями. Кур было много, а имена были у них одинаковые. Петухов звали Петями, чёрных курочек – Чернушками, пёстрых – Пеструшками, а белых – Снежинками. А уток совсем никак не звали. Одна утка не стала выходить из гнезда знакомиться. Бабушка сказала, что ей нельзя, потому что она высиживает утят. Поросёнка тоже не выпустили из его загончика, потому что он был хулиганистый и сразу убегал в огород на грядки. Его даже звали по-хулигански: поросёнок Банда. Даша побежала и сорвала Банде травы, чтобы ему было не очень обидно сидеть за заборчиком. Илюша побежал следом за сестрой и, вместо поросёнка потоптав немножко в огороде грядку с морковкой, принёс Банде морковный хвостик и помидорный куст.
– Тебя тоже придётся в клетку посадить. Будешь вместе с Бандой жить, – хотел поругать Илюшку папа.
– Зачем? – спросил Илюша.
– Потому что ты морковку в огороде испортил, – объяснил папа.
– Зачем? – опять задал Илюша свой любимый вопрос.
– Это как раз у тебя надо спросить, – сказал папа.
– Зачем? – абсолютно искренне поинтересовался мальчик.
– За всё приходится отвечать, даже за морковный хвостик, – ответил папа.
– Зачем? – Илья хотел основательно разобраться в этом вопросе.
– Для справедливости, – и папа поскорее отошёл от загончика, чтобы разговор не затянулся до вечера.
В том сарае, где жила коровка, дедушка отгородил угол для косулёнка. Бемби уже гораздо быстрее высосал всю бутылку с молоком, которую принесла ему бабушка.
С хозяйственного двора все пошли в сад. Здесь росли малина и крыжовник, вишня и слива, яблони и смородина. В саду между яблонями висела сетка, в которой можно было сидеть и даже лежать. Мама её давно уже опробовала. Она лежала в гамаке и читала книжку.
– Интересненько вы малину собираете, – заметил папа.
– Что это за сетка? – спросила Даша.
– Это меня паук поймал. Теперь весь отпуск придётся здесь лежать, – вздохнув, сказала мама. – Вы будете мне покушать приносить и ещё новые книжки?
– Нет уж, книжек мы тебе покушать не будем приносить, мы лучше возьмём саблю и этого паука победим, – ответил папа, и все накинулись на маму и очень быстро освободили её из плена. Мама, кажется, даже как-то не очень радовалась, когда свободная поднималась с земли.
– Ой, а сейчас папу паук поймал! – крикнула Даша. Папа оказался теперь внутри сетки!
– Нет, я на корабле. На корабле матросы спят в гамаках, – сказал папа и закрыл глаза.
Но мама тоже не дала ему полежать, а с криком «Полундра! Пираты!» набросилась на гамак. Даша с Илюшей охотно помогли вытрясти на траву папу.
– Караул! На меня напали кашалоты! Нет, это скорее кашаглоты! Я понял – это папаглоты! – отбивался папа.
– И ещё одна волосатая рыба! – радостно кричала Даша, тыкая в папу Вертушкой.
– Тушка! Тушка! Папа бам! – подвизгивал Илюша.
Вскоре папа скрылся в пучине морской, захватив с собой всё семейство и волосатую рыбу в придачу. Когда все вынырнули, было пора идти ужинать.
В городе после ужина уже не было ничего интересного, только купаться и спать. А в деревне нужно идти косить траву и носить её на большом покрывале в ясли для коровы. Тут уже Даша с Илюшей стали играть в корабль и забрались на покрывало сверху скошенной травы, а папа с дедушкой их понесли.
– Ну-ка, запевайте, чтобы нам весело было вас везти, – сказал дедушка.
Даша запела «До свидания, детский сад», а Илюша просто «ля-ля-ля».
– А вам нужно разучить про «…то бурлаки идут бечевой», – сказала мама папе с дедушкой, когда увидела, как они возвращаются с покоса.
Когда коровке было готово угощение, Даша, Илюша, Вертушка и дедушка пошли на берег реки, встречать Кралю. Дедушка дал внукам по маленькой кленовой веточке. Но это не затем, чтобы Кралю домой гнать, а отгонять комариков, которые жили у реки.
Речка была не очень широкой, дедушка даже смог перебросить камень на другую сторону. Даша тоже далеко бросила. А Илюша недалеко – себе на ногу. Только он приготовился зареветь, как на горке, на другой стороне реки, показалась корова.
За ней шли ещё коровы. Много-много. Илюша тут же, на всякий случай, забрался к дедушке на руки. Наверное, чтобы лучше видеть. А потом появился пастух: дядечка на лошади.
Рядом с ним бежала большая собака. Вертушка тоже хотела к дедушке на руки забраться, но там было занято. Тогда она просто спряталась за Дашу. Стадо спустилось по дорожке к реке. Некоторые коровы стали пить, а некоторые сразу побрели через реку. На середине, в самом глубоком месте, им даже пришлось немного плыть.
– А вот и Краля, – показал дедушка. Маленькая рыжая корова вышла из воды, увидела дедушку и послушно пошла домой.
Но даже после того, как они пригнали домой корову, день ещё не закончился. Бабушка доила Кралю, а Дрёма, Баюн, Даша и Илюша стояли рядом и ждали парного молока.
Потом все мыли ноги, и ещё раз ужинали (дедушка сказал, что это про запас, вдруг ночью проголодаешься), и сидели на крыльце до самой темноты. Когда наступили сумерки, с поля прилетела огромная стая грачей. Они принялись устраиваться на большом тополе возле ворот. Вот крик стоял! Каждый грач старался занять ветку поудобнее. Один кричал: «Это моя! Я вчера на ней спал!» Второй: «Нет, я вниз не пойду, я котов боюсь!» Третий просто так кричал, за компанию, хотя уже нашёл себе ветку. Потом грачи угомонились. И Илюша уже начал дремать у мамы на руках, но вот удивительно! – его разбудили и сказали, что нужно понюхать маленькие светло-лиловые цветочки. Цветочки были как крошечные звёздочки. Они не закрылись, как все остальные цветы, а, наоборот, распахнули свои лучики навстречу ярким звёздам, которые появились в небе. Даша понюхала ночные фиалки и подумала, что так пахнут духи у феечек. А что подумал Илюшка, никто не узнал. Он тут же закрыл глаза и опять уснул.
Глава 7. Имена
Как-то утром Даша очень удивилась. Она давно подозревала, что у бабушки много чего волшебного: коты, например, могли в воздухе испаряться. Но здесь уж совсем непонятно что. Даша постояла немного возле невысоких ворот пригона и пошла посоветоваться с мамой.
Мама опять играла то ли в бабочку, то ли в матроса. То ли просто пряталась ото всех в саду.
– У нас есть ведьма, – сообщила Даша маме.
– Кто из нас? – не отрываясь от книжки про архетипический образ матери, поинтересовалась мама.
– Пока не знаю. Надо ловушку на ведьм поставить. И позвать добрую феечку, чтобы расколдовать Бемби.
– Насчёт ловушек – это к папе с Илюшей, они в огороде на горохе, – посоветовала мама. – А что с косулёнком?
– Он превратился в толстого, слюнявого и бледного. Ни одного пятнышка на спинке нет. А вместо хорошенького чёрного носа огромный мокрый и скользкий носище. Его точно заколдовали, – испуганно рассказала Даша. Мама очень удивилась, а потом поняла, в чём дело, и рассмеялась.
– Иди и сама посмотри! – обиделась Даша, что мама ей не поверила.
– Да я видела! – хохотала мама, выбираясь из гамака. – Это же не косулёнок! Это телёночек у Крали ночью родился! А твою Бемби дедушка в сенник перенёс!
И мама с Дашей побежали в сенник, чтобы проверить, как там косулёнок. Ему, а точнее ей (дедушка сказал, что Бемби – это девочка), было гораздо лучше. Она уже ходила у заборчика, дожидаясь молока. Потом все посмотрели на новенького телёночка. Телёночек уже стоял на ногах, немножко покачиваясь, и мычал громким голосом. Он был хотя и не такой красивый, как косулёнок, но очень забавный и милый. Бабушка принесла ему соску с бутылкой, совсем как Бемби, только он выпил сразу две бутылочки и стал просить ещё.
– Его нужно как-нибудь назвать, – сказала бабушка. – После завтрака собираемся на семейный совет.
После завтрака все, кроме Илюшки, собрались на крыльце. Илья с Вертушкой сидели в песочнице и нагружали грузовик. Вернее, Илюша пытался загрузить в кузов Вертушку, но она увёртывалась.
– Давайте назовём его Камаз, – глядя на братову машину, предложила Даша.
– А может быть, Июнь – раз он в июне родился? – предложила бабушка.
– А он точно мальчик? – уточнила Даша и потом предложила назвать его Хулиган, Смельчак или Сорвиголова.
Но бабушка отказалась выходить за ворота и на всю деревню звать телёнка: «Сорвиголова! Сорвиголова!»
– Бог знает, что соседи подумают, – сказала она и принесла с веранды народный календарь. На сегодняшний день значилось: «Фёдор Стратилат грозами богат. Астрономический рубеж весны и лета».
– Только сразу говорю: Фёдор и Стратилат для кличек быку не подходят, – предупредила бабушка.
– Тогда назовём его Рубеж, – предложил дедушка.
Затем мама тоже сходила в дом и достала из чемодана свой ежедневник.
– «В этот день, – прочитала она, – родились Вильгельм Карлович Кюхельбекер, однокашник Пушкина; американский художник Кент, Александр Твардовский, автор «Василия Тёркина», и Беназир Бхуто – первая в истории Пакистана женщина – премьер-министр».
Даша сразу согласилась на Кента, потому что это было похоже на Кена – жениха куклы Барби. Папа стал настаивать на Кюхельбекере, ну в крайнем случае на Вильгельме Карловиче. «Потому что кричать на лугу: «Однокашник Пушкина!» – уж совсем не к месту», – резонно заметил он. Мама сказала, что, в общем-то, Беназир или Бхуто тоже подойдут, к тому же никто и не поймёт, что это женское имя. Дедушке остались Премьер-министр и Василий Тёркин. Но он сказал, что нашему премьер-министру будет много чести, а Васька было бы слишком по-кошачьи.
– Да и нельзя животным человеческие имена давать, – сказала бабушка.
– Почему? – удивилась Даша.
– Старые люди говорят, что, когда умрёт животинка, полетит её душа к Богу. Бог спросит: «Как имя твоё?» А она ответит: «Васька» или «Кюхельбекер». И тогда Бог будет судить её, как человека: что хорошего в жизни сделала, не обидела ли кого, уважала ли своих родителей? А что она, бедолага, может ответить? Она ведь даже не знает, что на свете добро со злом есть, просто живёт себе как живётся: какая для пользы, а которая просто для красоты, – ответила бабушка.
– Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт, – сказала мама. – Вот тебя Дарьей назвали, так ты у нас предводительницей стала, как персидский царь Дарий.
– Вообще-то я думал, что Дарья – это значит «дар», «подарок», – заметил папа. – Чего ради я в честь какого-то царя свою дочь буду называть?
Мама подумала немного, решила, что это справедливое замечание, и рассудила так:
– Просто того древнего персидского царя тоже звали «Дарием» – подарком, значит.
А дедушка добавил:
– Его родители смотрели, как он за скифами по степям бегает, и, качая головами, говорили: «Вот тебе и подарочек».
– Тогда нужно такое имя придумать, чтобы Богу сразу стало понятно, что перед ним хороший зверь, – рассудила Даша. – Значит, если мы его Добряк назовём, он будет добреньким. А если Смельчак, то смелым, если Храбрец, то храбрым.
– Так уж давайте сразу его Героем и назовём, – предложил папа.
И всем это тут же понравилось. И телёнку, наверное, тоже. Кому же не понравится, если с малышового возраста тебя будут называть не Пупсик или Кроха, а Герой!
– Только смотри не подведи нас, – наказала слюнявому телёночку Даша. – И когда ты подрастёшь, тебе подарят рога. И ты станешь Супергероем! И даже, может, Бэтменом. И сделаешь что-нибудь полезное. Будешь коров охранять. От врагов. У коров есть враги?