– Уже лучше, – одобрил мистер Линн. – А еще ты прибавила себе лет, чтобы не ходить в школу. Думаю, для хорошего начинающего супергероя это пара пустяков. Как тебя зовут, когда мы с тобой занимаемся супергеройскими подвигами?
– Геро, – ответила Полли. – Это настоящее имя! – запротестовала она, когда черепашья голова резко наклонилась и уставилась на нее. – Так звали прекрасную девушку из книги, которую я читаю каждый вечер. Один человек все время переплывал море, чтобы увидеться с ней.
– Я знаю, – кивнул мистер Линн. – Просто не ожидал, что и ты знаешь.
– И еще это шутка такая, «Геро – герой», – пояснила Полли. – Про героев и супергероев я знаю все – читала в книге.
– Да-да, вижу, – сказал мистер Линн и даже улыбнулся. – Однако мы еще о многом не договорились. Например…
При этих его словах они протиснулись между серыми кустами лаванды и очутились на лужайке с провалом пустого пруда посередине. Их шаги вспугнули коричневую птицу – она низко пролетела над травой, пронзительно, визгливо вскрикивая. Подул ветер, и опавшие листья разбежались по бетонному дну пруда, а за ветром последовал луч солнца, промчавшийся по лужайке.
– Например… – повторил мистер Линн и умолк.
Солнечный луч достиг сухого пруда. На один мимолетный миг игра света и тени наполнила пруд прозрачной водой. От солнца по дну пруда прошла яркая переливчатая зыбь, и Полли готова была поручиться, что опавшие листья перестали кувыркаться по бетону и всплыли на поверхность, живые, зеленые – на миг. Потом солнечный луч скользнул дальше, и снова перед ними был всего лишь прямоугольник сухого бетона. Мистер Линн тоже все видел. Полли это почувствовала: он сразу замолчал.
– Супергерои всегда видят такое, – сказала Полли, чтобы он не пугался.
– Наверняка, – задумчиво согласился мистер Линн. – Конечно. Ведь мы с тобой оба супергерои. А теперь скажи мне, что происходит, когда нас призывают на супергеройские подвиги? Вот я сижу у себя в лавке, продаю гвозди. Мы с тобой хватаем по пиле… хотя нет, лучше по топору… и бежим на улицу. Куда мы направляемся? Что мы делаем?
Пока Полли размышляла, они миновали пруд. – Мы идем убивать великанов и драконов и вообще, – сказала она.
– Куда? В супермаркет на углу? – спросил мистер Линн.
Полли сообразила, что он отнесся к ее ответу без должного уважения.
– Не умничайте! – огрызнулась она, словно на Нину. – Я знаю, что мы именно из таких супергероев, а не из тех, которые побеждают чокнутых профессоров, но я же не могу знать все! Давайте вы тоже рассказывайте, раз вы столько всего знаете! Вы ведь только притворялись, будто не знаете, что такое в кого-нибудь превращаться, да?
– Не совсем, – проговорил мистер Линн, галантно раздвигая перед Полли мокрые ветки какого-то хвойного куста. – Я уже много лет ничем таким не занимался. По сравнению с тобой я – новичок. Честно говоря, я бы предпочел тоже быть начинающим супергероем. Может быть, так и сделаем? Например, ты окажешься рядом, когда я одолею своего первого великана, и, возможно, именно благодаря тебе он не раздавит меня в лепешку.
– Пожалуйста, – смилостивилась Полли. Мистер Линн держался робко-робко, и Полли почувствовала себя страшной злюкой: зря она на него огрызнулась.
– Спасибо, – произнес он, будто она и вправду оказала ему честь. – Это наводит меня на следующий вопрос. Известно ли мне о своей тайной жизни супергероя, когда я сижу и торгую скобяными товарами? Или нет?
– Сначала – нет, – обдумав его слова, ответила Полли. – Вы ужасно удивились и решили, будто вам вообще мерещится. Но потом быстро привыкли.
– Хотя поначалу я был в полном недоумении и ломился не разбирая дороги, – согласился мистер Линн. – Нам обоим пришлось многому научиться. Да-да, так, наверное, и было. Ага, а теперь вернемся к моей жизни лавочника в Стоу-на-Излучине. Я живу один?
– Нет, я тоже поселилась у вас, когда переехала, – ответила Полли. – Но у вас, конечно, есть жена, ее зовут Эдна…
– У меня нет жены, – сказал мистер Линн. Сказал он это негромко и спокойно, словно кто-то спросил у него, есть ли в доме масло, а он открыл холодильник и масла не нашел. Но Полли сразу поняла: нет – значит нет, и точка.
– Кто-то должен быть! – заспорила она. – Какая-то тетенька – ее зовут Эдна, точно-точно! – она вами командует, отравляет вам жизнь, и считает дураком, и не дает вам денег, и сваливает на вас всю работу…
– Квартирная хозяйка, – предложил мистер Линн.
– Нет, – отрезала Полли.
– Тогда сестра, – сказал мистер Линн. – Сестра годится?
– Я в сестрах не разбираюсь! – уперлась Полли.
Они бродили по запущенному саду и спорили про Эдну. В конце концов Полли поняла, что придется уступить, и сделала Эдну сестрой. Мистер Линн был спокоен, но непоколебим и не уступил Полли ни дюйма. Почти во всем остальном он соглашался с Полли, но тут – нет.
– Я должен убивать драконов? – спросил мистер Линн умиротворяющим тоном, когда они подошли к дому откуда-то сзади.
– Да, – ответила Полли. – Такие супергерои, как мы, этим и занимаются.
– Но ведь обычно у драконов очень занятный характер и к тому же достаточно веские причины вести себя именно так, а не иначе, стоит только разобраться, – заметил мистер Линн. – Более того, все истребители драконов, о которых я слышал, плохо кончили.
– Не трусьте, – резко сказала Полли. – Святой Георгий в моей книге кончил хорошо.
– Какой же из меня святой Георгий? – возразил мистер Линн. – У него не было очков!
Это была правда, хотя Полли всегда представляла себе святого Георгия высоким и худым, как мистер Линн. А сам мистер Линн совсем приуныл, и ей даже стало немного совестно.
– Тогда отложим дракона на потом, когда как следует всему научимся.
– Отличная мысль, – обрадовался мистер Линн. – А теперь подойди-ка сюда. Думаю, тебе понравится.
Невзирая на порывистый ветер, он повел ее по лужайке к дому. Там были три каменные ступени, ведущие к запертой двери. По обе стороны ступеней стояло по невысокой каменной колонке, и на каждой – по каменной вазе. Мистер Линн раскинул руки и взялся за обе вазы.
– Смотришь? – спросил он и замер между ваз, по-прежнему сутулясь.
«Прямо как Самсон в моей книге, когда собирается обрушить храм», – подумала Полли.
– Да, – ответила она. – А что?
– Гляди.
Рука мистера Линна на правой вазе задвигалась. Ваза медленно повернулась, еле слышно заскрипев. Два, три тяжелых поворота – и она остановилась. Теперь Полли увидела, что на вазе вырезаны буквы.
– HERE – ЗДЕСЬ, – прочитала она.
– Гляди дальше, – сказал мистер Линн. Большая левая ладонь повернула другую вазу.
Та провернулась куда легче. Сначала было видно лишь смазанное гранитно-серое пятно. Потом ваза заскрипела, замедлила вращение и остановилась, и на ней тоже проступили буквы.
– NOW – СЕЙЧАС, – прочитала Полли. – ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС. А что это значит?
Мистер Линн раскрутил обе вазы. Одна вращалась медленно, со скрипом и скрежетом, другая – быстро, расплываясь в воздухе. А остановились они одновременно.
WHERE – КУДА – значилось на левой вазе. NOW – СЕЙЧАС – гласила надпись на правой.
Мистер Линн снова раскрутил вазы. На этот раз, остановившись, они показывали NO и WHERE.
– Ой, понимаю! – воскликнула Полли. – NOWHERE – НИГДЕ! Вот здорово придумано!
Она отбежала в сторону, оглядела вазы и убедилась, что на них опять написано NOWHERE – НИГДЕ, но теперь оттуда, где она стояла, на левой вазе виднелось только NOW, а на правой HERE. На самом деле на обеих было вырезано NOWHERE – НИГДЕ, но буквы на каждой вазе расставили так, чтобы нельзя было прочитать слово целиком. Полли это проверила – поднырнула под рукой мистера Линна, повертела головой и изучила буквы на обратной стороне ваз.
– Да, точно, – подтвердил мистер Линн. – На самом деле на обеих вазах высечено НИГДЕ.
Он еще раз крутанул вазы – медленную скрипучую и быструю бесшумную, – и на этот раз, остановившись, они показали ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС.
– Супергерои всегда видят такое, – сказал мистер Линн.
– Это, наверное, какое-нибудь колдовство, – кивнула Полли, чтобы поддразнить его.
– Наверняка, – ответил он.
Похоже, он тоже ее поддразнивал.
Тут они одновременно обернулись – Полли даже не успела понять почему. За спиной у них стоял мальчик, который был на похоронах, – по-прежнему аккуратный и прилизанный, несмотря на ветер. Может быть, он фыркнул, вот они и обернулись. Так или иначе, вид у него был крайне презрительный.
– А, привет, Себ, – сказал мистер Линн. – Тоже улизнул, да?
– Там уже все кончилось, – высокомерно ответил мальчик.
– Правда? Вот и славно! – сказал мистер Линн.
Мальчик ничего не ответил, а просто повернулся и ушел. На лице у мистера Линна отразился лишь намек на обиду.
– Какой невоспитанный мальчик! – воскликнула Полли, надеясь, что мальчик услышит ее слова.
Однако тот шагал очень быстро и, не успела она договорить, скрылся за углом дома.
– Кем он вам приходится? – спросила она. – Это сын какого-то родственника Лаурели, довольно дальнего, – сказал мистер Линн.
Он задумчиво и грустно глядел вслед мальчику, и Полли от этого сделалось не по себе. Но когда он снова посмотрел на нее сверху вниз, глаза у него были веселые.
– По-моему, можно рискнуть и вернуться, – сказал он. – Говорят, мне позволено взять себе несколько картин из коллекции старой дамы. Поможешь выбрать? – Он протянул Полли руку и улыбнулся.
Полли едва не взяла протянутую руку. Потом попятилась. Мистер Линн так и застыл с неловко протянутой рукой, улыбка на его лице погасла, и взгляд сделался озадаченным и куда более обиженным, чем в ответ на грубость Себа.
– Что случилось? – спросил он.
От этого Полли почувствовала себя не только злюкой, но еще и врушкой.
– Я не родственница! – выпалила она. Щеки у нее запылали. – Я там оказалась по ошибке. Думала, Нина… В общем, повела себя как дурочка, понимаете?
– Что-то подобное я и подозревал, – грустно ответил мистер Линн. – Значит, не пойдешь?
– П-пойду… если вы хотите, – пролепетала Полли.
– Я был бы тебе очень признателен, – сказал мистер Линн.
Руку он так и держал протянутой. Полли взяла ее – на седьмом небе от счастья, что сказала ему правду, – и они обошли дом вслед за Себом.
– Итак, мой первый великан появится в супермаркете в Стоу-как-его-там, – сказал мистер Линн, когда они свернули за угол.
– Не слишком крупный, а то он туда не поместится, – успокоила его Полли.
С этой стороны дома располагался пышный парадный вход. Перед ним была просторная гравийная площадка, где стояли машины. Наверное, те самые, звук которых они слышали, когда Нина решила, будто они бегут к шоссе. Полли задумалась, где же Нина, но собственные приключения так увлекли ее, что беспокоиться за Нину было уже некогда. Из открытой парадной двери Ханс дон-хауса не спеша текли люди в темной одежде и с траурными по случаю лицами и расходились по площадке. Кто-то вышел просто подышать. Остальные рассаживались по машинам и разъезжались.
Полли с мистером Линном прошли вдоль стены к парадной двери.
– Даже про маленького великана обязательно напишут в местных газетах, – рассудил мистер Линн. – Что мы скажем журналистам?
– Прессу предоставьте мне, – важно отозвалась Полли.
Пожалуй, это был странный разговор. Возможно, именно поэтому люди, выходившие из дома, так недружелюбно на них смотрели. Кое-кто притворялся, будто не замечает Полли и мистера Линна. Кое-кто бросал: «Привет, Том», но говорил это хмуро и неохотно – и поднимал бровь на Полли, а потом отворачивался. Когда Полли с мистером Линном протолкнулись наконец в роскошный зал, Полли уже поняла: их разговор тут ни при чем. Ей почему-то было ясно, что толпящиеся в зале люди – самые главные родственники. Все до единого мерили мистера Линна неодобрительными взглядами, если вообще давали себе труд его заметить, и отворачивались. Не успели Полли и мистер Линн пройти и до середины зала, как Полли окончательно перестала удивляться, что мистер Линн попросил составить ему компанию и повел с собой в дом.
Заговорил с мистером Линном всего один человек, и Полли он совсем не понравился. Он резко развернулся, прервав беседу с кем-то еще, специально чтобы исподлобья посмотреть на Полли с мистером Линном. Это был высокий грузный мужчина с черными набрякшими мешками под глазами.
– А, Том, увиливаешь, как обычно! – с наигранной веселостью заявил он.
Прозвучало это ничуточки не весело.
– Нет, Мортон, ты же видишь, я здесь, – сказал мистер Линн, виновато втянув голову в плечи.
– Вот и не уходи никуда, – сказал человек, – а то тебе не поздоровится.
Он расхохотался, притворившись, будто пошутил. Хохот был низкий и хриплый. Полли показалось, что он какой-то злокачественный – похож на приступ очень скверного кашля.
– Это Лаурель просила тебе передать, – добавил человек и снова обернулся к тому, с кем беседовал.
– Спасибо, – сказал мистер Линн ему в спину и потянул Полли за собой через зал.
Они очутились у подножия зигзагообразной лестницы, и тут путь им вежливо преградил слуга:
– Прошу прощения, сэр. Вы с барышней останетесь на обед?
– Я не… – начал мистер Линн. Потом осекся и в смятении посмотрел на Полли. Очевидно, он забыл, что ее здесь быть не должно. – Нет, – сказал он. – Мы скоро уходим, спасибо.
Слуга сказал: «Благодарю вас, сэр» – и ушел. Значит, мистер Линн не собирался слушаться того хохочущего человека. Что ж, Полли его не винила.
– Кто это был? – шепотом спросила она, когда они поднимались по лестнице.
– Наверное, приглашенный официант, – ответил мистер Линн.
– Да нет же, вот глупый! Тот, с черными мешками под глазами! – шепнула Полли.
Мистер Линн коротко и громко засмеялся и тут же виновато смолк.
– А, этот? Отец Себа, Мортон Лерой. Они с Лаурелью, скорее всего, поженятся. Картины вот здесь.
Полли надеялась, что они поднимутся по лестнице до самого верха и у нее получится исследовать верхние этажи Хансдон-хауса. Однако та комната, куда шел мистер Линн, оказалась на площадке на полпути – всего в одном коротком пролете от зала. Она была маленькая и пустая. На ковре остались отметины там, где долго стояла мебель, а потом ее убрали. Картины стояли прислоненные к стенам слева и справа, целыми пачками.
– Насколько я помню, среди них есть очень славные, – сказал мистер Линн. – Давай поставим все те, которые нам понравятся, к стене под окном, а потом решим, какие взять. Мне говорили, я могу взять шесть.
Едва они начали рассматривать картины, как Полли обнаружила, что у левой стены они гораздо интереснее. Она предоставила мистеру Линну смотреть картины на другой стороне и встала на колени лицом к левой стене, придерживая передние картины подбородком и животом, а задние перелистывая, словно страницы тяжелой книги. Полли нашла зеленую, солнечную картину, на которой люди в старинных одеждах устроили пикник в лесу; кроме этой картины, в той пачке были одни святые с потрескавшейся золотой краской на нимбах. В следующей пачке нашлась странная перекошенная панорама ярмарочной площади, очень красивый китайский рисунок с изображением коня и компания розово-голубых арлекинов на фоне моря. Полли сразу же поставила их к дальней стене. Первая картина в третьей пачке тоже ей понравилась. На картине в современной причудливой манере были изображены люди со скрипками. Под ней стояла большая сине-зеленая картина, где были сумерки и огонь и клубы дыма наплывали на огромный остов какого-то растения вроде тысячелистника на переднем плане. При виде этой картины Полли вскрикнула от восторга.
Мистер Линн тем временем говорил:
– Ни одной картины отсюда не помню. Вот взгляни. Правда, мрачнее некуда?
Полли развернулась, и мистер Линн показал ей продолговатую побуревшую картину или даже рисунок, на котором русалка тащила под воду мертвого на вид человека.
– Жуть, – кивнула Полли. – У них глупые рожи. А у человека слишком длинное туловище.