Хрущев же не проводил военные парады в честь Дня победы 9 мая не потому, что был миролюбив, а потому, что любой парад стал бы напоминанием, что единственным организатором этой победы, как и главным устроителем послевоенного мира, был Иосиф Виссарионович Сталин. В свое время Хрущев плясал перед Сталиным, как в древние времена царь Давид плясал перед Ковчегом Завета, но как Давид был двуличен, служа одновременно Богу и дьяволу и даже став посредником между ними, так и Хрущев был лжив и двуличен, служа одновременно Сталину и дьяволу. Но Сталин никогда не обманывал Хрущева, а вот дьявол его обманул, пообещав за убийство Берии способствовать построению в СССР коммунистического общества к 1980 году. Разве можно было без поддержки духа дьявола объявить во всеуслышание абсурдную ложь, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме»? А Хрущев не только высказал эту ложь перед лицом всего земного человечества, но и, как дятел, вдалбливал ее в народное сознание при каждом своем выступлении. Скоро не только генсек, но и вся пятимиллионная КПСС вместе с советской наукой только и твердила: «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Что это было? Временное помутнение разума двухсотмиллионного народа и пятимиллионной партии или намеренная провокация дьявола, чтобы опозорить советские народы перед лицом земного человечества и превратить не лично Хрущева, а всю партию и весь советский народ в жалких лжецов и двуличных авантюристов. Не имеет смысла устанавливать истину, ибо нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Однако Хрущев сделал двуличие и ложь государственной политикой и этот факт не вызывает никаких сомнений. Заслугу великой победы он приписал коммунистической партии, хотя партия по своему уставу, когда решения высшего органа являются обязательными для исполнения низшими органами, всегда исполняла не самостоятельную роль, а роль мощного инструмента в руках генсека и подчиненного его воле Политбюро. Ведь если бы члены партии не подчинялись генсеку Хрущеву, то они никогда не посмели бы поставить неосуществимую задачу построения коммунистического общества в СССР к 1980 году. При этом я исхожу не из того, что народы СССР в 1950—1980-х годах были не готовы к построению коммунистического общества. Я исхожу из того, что ни в наше время, ни во все будущие времена никакой народ земли не может построить коммунистического общества в силу того, что человеческий дух телесного человека очередных поколений земных людей со временем не совершенствуется, а деградирует. Разве может носитель подлого духа без насилия над его личностью, без принуждения и даже без веры в Бога добровольно стать справедливым и праведным человеком, возлюбившим своих близких и других людей на Земле, как самого себя? Эта ложь о коммунизме очевидна и не требует никаких доказательств, но, тем не менее, после отстранения в 1964 году Никиты Хрущева от власти духовный вектор партийно-государственной лжи и двуличия не претерпел существенных изменений. Примечательно, что Хрущева отстранили от власти, именно в 1964 году, в год, когда при власти Сталина СССР стал бы несокрушимой божественной империей, а сама коммунистическая партия была бы полностью ликвидирована, передав свои функции духовного воспитания православной церкви и исламу. Но это только гипотетические предположения. Дух дьявола и носители дьявольского духа зла и зависти спровоцировали бы термоядерную войну и уничтожили бы земное человечество, но не допустили бы того факта, чтобы к 1964 году СССР возвысился до уровня мировой божественной империи.
Сталинская авторитарная империя – единственный путь уничтожения фашистского тоталитаризма Европы
У индустриализации с помощью сельского крестьянства не было альтернативы, и всеобщая коллективизация с принудительной высылкой зажиточных крестьян на периферию и окраины страны, а также в будущие индустриальные центры Урала и Сибири стала единственным бескровным способом формирования свежего и работоспособного человеческого потенциала для укрепления индустриальной мощи нашей державы. Может быть, в этом заключалась не мудрость вождя Сталина как человека, а мудрость Бога Ваала, который заранее готовил свою территорию к обороне от смертельной угрозы гитлеровского нашествия? Кто знает, но факт остается фактом, принудительная депортация и выселение «кулаков» и зажиточных крестьян из крестьянских общин из факта общенациональной трагедии всего через 10–20 лет стало фактом национального спасения не только самой России, но и национальных образований всей Европы. Ведь вслед за принудительными переселенцами создавать «кулацкий поселок» Кола на окраинах Мурманска или просто «кулацкий поселок» без всякого названия на окраине Северодвинска, как и на окраинах всех будущих индустриальных центров Урала и Сибири, ринулись десятки миллионов добровольных переселенцев из числа тех крестьянских семей, которые по своему наследственному трудолюбию верили в свои силы и не захотели идти в колхоз, предпочитая быть единоличниками. Уже как бы законная советская власть после создания колхозов обложила единоличные хозяйства непомерными налогами и ставила их семьи на грань полуголодного существования. Представьте себе единоличника, который не по принуждению, а из-за любви к труду трудится с утра до вечера, но живет даже хуже соседа-колхозника. Причем этот колхозник раньше был бедным потому, что не любил работать, а теперь «бьет баклуши» на какой-нибудь колхозной должности, но пользуется большим огородом, да еще и что-то получает на «трудодни» из продуктов и зерновых на прокорм своей семьи.
Но я особо подчеркну, что крестьяне-единоличники во время первых лет сплошной коллективизации целыми семьями покидали насиженные места и уезжали на индустриальные стройки не за длинным рублем и комфортом городского бытия, а потому, что советская власть и колхозное руководство создавали им на местах невыносимые экономические условия для продолжения сельской жизни. Их огороды «обрезали» по государственным постановлениям и превращали в сорные пустыри, которые колхоз никогда не использовал. Выгон поголовья личного скота на земли колхоза был запрещен, а каждое деревцо и куст растения на приусадебном участке облагались земельным налогом. Каждая личная корова в домашнем хозяйстве, теленок, овца и даже новорожденный ягненок облагались подоходным налогом. Это был абсурд коммунистической тупости и ненависти к крестьянину, но от этого абсурда была и великая польза государству. Ведь не эмигранты-гастарбайтеры, а бросившие свое имущество и убежавшие с насиженных мест крестьянские семьи и стали реальным фундаментом для проведения в сжатые сроки строительства великих строек социализма и перевода сельскохозяйственной страны на рельсы индустрии и промышленного машиностроения. Многие крестьянские семьи так были привязаны к своей «малой родине» и деревенскому быту, что добровольно из «единоличников» становились членами колхоза. Вот эти бывшие «середняки» и «единоличники» и стали главной тягловой и производительной силой колхозного производства, кормя своим трудом и своей «горбушкой» многочисленных нахлебников и бездельников из числа бывших бедняков, которые составили духовное ядро новой управляющей структуры. Эта новая структура называлась «Правление колхоза», во главе с председателем-погонялой. Жесткая система колхозного управления и добросовестность рядовых колхозников, которые в первом и вторых поколениях еще не разучились трудиться на совесть, даже ничего не получая взамен за свой труд, и стали сельскохозяйственной основой фундамента будущей победы над объединенной Европой. Все, что здесь сказано, подтверждено художественной прозой и кинофильмами той поры, только в этих фильмах и прозе истинные причины событий и их цели завуалированы коммунистической пропагандой и выпячиванием роли партии и командных партийцев. Трудовой энтузиазм масс был неподдельным, но его истоки заключались не в партийном руководстве, а в крестьянском духе рядовых рабочих и колхозников, которые не умели и не могли плохо работать.
Духовная и материальная структура советских колхозов
В духовном плане структура советской власти и коллективной формы колхозного производства представляла собой перевернутый вершиной вниз духовный треугольник, в котором наследственные представители деградированного человеческого духа командного звена занимали направленную вниз, к дьяволу, вершину треугольника. Как форма землевладения колхоз полностью копировал сельскую общинную форму, так как земля, являясь общегосударственной собственностью, навечно была закреплена за членами колхоза, а значит, являлась их пожизненной коллективной собственностью. Но в царские времена сельская община жила по законам земского самоуправления. Она сама выбирала себе руководителей, при общем сборе, путем жребия делила земельные наделы между главами крестьянских семей и во всех внутренних вопросах землепользования была полностью независима от государства. С государством земская община была связана только тем, что производила наборы рекрутов для службы в армии и осуществляла сбор и поставку твердо установленного и заранее известного налога на землепользование, в виде части урожая тех видов сельскохозяйственных культур, которые были традиционными для данной местности и приносили наиболее высокие урожаи. Каждая крестьянская семья могла по своему усмотрению продавать избытки урожая самостоятельно и через кооперативные органы внутри общин или объединения нескольких общин районного или губернского уровня. Налицо была высочайшая степень самостоятельности и саморегуляции земского общинного самоуправления. Община самоочищалась как от особо богатых, так и от особо бедных. В колхозах система управления была перевернута с ног на голову. Во-первых, сельсовет не имел на селе никакой реальной власти, кроме сбора налогов, учета новорожденных и регистрации брака. Но все равно председатель сельсовета относился к разряду номенклатуры, и его номинально избирали только после представления райкомом партии.
Номенклатура председателей колхозов. Тридцатитысячники и партийцы
Огромные полномочия хозяйственной власти были предоставлены председателю колхоза, но редко какой председатель был из местных жителей, чаще райком привозил на общее собрание своего номенклатурного ставленника и марионетку и всеми правдами и неправдами протаскивал его кандидатуру на общем собрании методом открытого голосования простым поднятием руки. Те, кто постарше, помнят про «тридцатитысячников». Это были потомственные рабочие-партийцы Путиловского, Ижорского и других заводов Ленинграда, которые потеряли наследственную связь с землей и забыли, что такое сельскохозяйственный труд и сельскохозяйственное производство. Вот их и назначали председателями колхозов, особенно в те места, где не было помещичьих имений, а значит, и не было достаточного количества духовно развращенных людей из числа «дворовой челяди», чтобы применять насилие и произвол над сельским крестьянством. Они не были «безродными космополитами», а были русскими по своему происхождению с крестьянскими корнями. Но в духовном плане они были «безродными космополитами», забесовленными идеей мировой революции, и были обязаны при исполнении председательских функций не столько заботиться о выполнении государственного плана поставок сельхозпродукции, сколько о воспитании «нового человека». А таким «новым человеком» они считали самих себя, коммунистов-интернационалистов, потерявших наследственную связь с крестьянским духом и готовых ради мировой революции превратить всех своих колхозников в свое духовное подобие.
Деревня, в которой я родился, никогда не знала крепостного права и не кормила помещика. Вот поэтому, в период моего раннего детства там и был председателем один из таких рабочих-тридцатитысячников. Фамилии его я не знаю. Позже председателем стал не местный житель, а назначенец района по фамилии Муратов. Самого его я никогда не видел, а с его сыном Анатолием Муратовым, очень прилежным, послушным и болезненным юношей я закончил в одном классе десятилетку. Никто Муратова в школе не обижал, но и особой дружбы с ним не водили, не потому, что он был сыном председателя, а в силу его собственной болезненности и отчужденности. Дочь председателя, если не ошибаюсь, Нина Муратова, тоже училась со мной в одном классе до восьмого класса. Она рано созрела как девушка, была очень красива, а ее щеки пылали здоровым румянцем. Я был какое-то время тайно в нее влюблен, но никогда не выказывал своих чувств. Потому, что сам себе казался по сравнению с ней «недоразвитым» подростком, на которого такая красивая и рано созревшая девушка не может обращать никакого внимания. Куда ее отец перевел после семилетки, я не знаю. Юность забывчива, и новые впечатления скоро вытеснили Нину Муратову из моей юношеской памяти. Хотя «тридцатитысячники»-председатели предшествовали моему появлению на свет, но я их помню. Потому, что их «геройство» воспевалось в стихах и в художественной прозе, а также их судьбе были посвящены лучшие фильмы о деревенской жизни. Совершенно очевидно, что если бы не было жестокого партийного контроля, за командными кадрами колхозной деревни и принципа номенклатурного назначения не по деловым качествам, а по партийным качествам готовности исполнения самых безумных и абсурдных указаний центральной власти, то уже через пять-шесть лет колхозная деревня самостоятельно перевернула бы духовный треугольник системы управления, вершиной вверх и вернулась бы к традиционным принципам земского самоуправления.
Трудолюбивый и независимый сельский труженик, которого называли «частнособственником», всегда был головной болью либеральных партийных функционеров и вызывал своим трудолюбием и независимостью их ненависть, доходящую до страха и истерики. Этими чувствами и продиктованы многие решения по сельскому хозяйству в период хрущевского правления. Надо сказать, что благодаря предвоенным усилиям Сталина к началу войны вождь ликвидировал всякую партийную оппозицию и превратил центральный аппарат партии в рабочий инструмент для исполнения своей воли. С началом Великой Отечественной войны центральная духовная структура государственного управления повернулась вершиной вверх и стала представлять собой подобие духовной структуры царской России, но наличие партии и безбожный фундамент марксизма-ленинизма не могли исчезнуть сами по себе и сохраняли в низовых звеньях номенклатуру еще ленинских кадров, среди которых были и «тридцатитысячники». Никакого возврата к системе земского самоуправления в этих условиях не могло произойти и не произошло. Как во время войны, так и в послевоенное время государство и партия нуждались в прогнозируемых поставках сельхозпродуктов. Из колхозного производства в первые дни войны было реквизировано все поголовье лошадей, которое являлось главным подспорьем сельскохозяйственного производства. В нашем колхозе да и в других колхозах страны на полях и фермах работали только женщины, а в качестве тягловой силы использовали пару быков, а часто и сами впрягались в плуг вместо лошади. В это время председателем колхоза оставался здоровый мужчина-тридцатитысячник, сохраненный на своей должности по «брони» райкома. Его не брали на фронт, считая, что его контроль и руководство, а главное, обеспечение выполнения плановых заданий столь же важны для страны, как и участие в боевых операциях.