Светлана Алешина
Палач в нетерпении
Глава 1
Визит прекрасной дамы
– Александра!
Я оторвалась от созерцания потрясающей длинноногой блондинки, высокомерно улыбающейся мне с обложки «Космополитена».
Надо мной, аки ястреб, навис Лариков.
Его взор выражал гнев, ярость и злость. Все вместе давало резко негативный эффект.
– Лариков, – ласково проговорила я. – Я все равно не буду ничего делать. Понимаешь, не давая мне этот выходной, ты нарушаешь мои права. А я очень плохо отношусь к тому, что кто-то их нарушает. В данный момент я провожу сидячую забастовку.
– Ты проводишь не сидячую, а свинячую забастовку, – проворчал он.
– Как вам будет угодно, сэ-эр, – проворковала я в ответ, одарив его прелестной улыбкой.
Он явно хотел еще что-то сказать – не думаю, что сказанное порадовало бы мой слух, – потом передумал и сел в свое кресло.
Я снова принялась созерцать прекрасную диву, стараясь не реагировать на злобное бормотание, которое изредка издавал мой босс.
Наконец мои силы иссякли, и я, отложив журнал, посмотрела на него тем самым взглядом, которому научилась именно у него. Такой взглядец долго никто выдержать не мог. Лариков сначала попытался встретить его во всеоружии и уставился на меня. Так мы и сидели, пытаясь испепелить друг друга, и я уже начинала сдаваться, как вдруг явилась Она.
Я всегда говорила, что эффектное появление – половина успеха. Но эта дамочка достигла куда большего – ее появление обрекало ее на полный успех.
– Эй, ребята, – услышала я за своей спиной нежный голос с легкой хрипотцой, такой сексуальный, такой чарующий, такой…
Ну ладно. Не буду дальше восхищаться, а то меня заподозрят черт знает в чем!
Итак, она сказала:
– Эй, ребята, похоже, я немного некстати? Или детективы из «ЛМ» уже разбежались по теплым кроваткам?
Лариков вытаращился на нее в полном восторге. Я если и испытала восторг, то тщательно его скрыла.
Девица прекрасно была осведомлена о сногсшибательности своей внешности, но, к ее чести, относилась к этому с обаятельным равнодушием. «Знаю, что хороша, но я не настолько глупа, чтобы испытывать по этому поводу поросячью гордость. Просто такой меня создал господь… С густыми волосами того самого вожделенного платинового оттенка. С огромными голубыми глазами. С точеным носиком, слегка вздернутым вверх. И выпендриваться по этому поводу я нахожу чрезвычайно глупым занятием».
– Детективы не успели еще разбежаться, – растерянно проговорил Лариков, продолжая таращиться на нашу гостью. – Проходите.
Она ступила в комнату, как королева Виктория.
Проходя мимо меня, она улыбнулась, ткнула изящным наманикюренным пальчиком в красавицу на обложке и сообщила:
– О, Владик…
Я изумленно посмотрела на этот пальчик, потом подняла на нее глаза:
– Как это – Владик?
– Раньше оно было Владиком, – пояснила девица. – Теперь, конечно, оно зовется по-другому.
Она усмехнулась и спросила:
– Так кто из вас детектив?
– Оба, – сказал мой «добрый» босс.
– А старший?
– Я, – скромно потупился Ларчик.
– А-га… Значит, вы-то мне и нужны.
Она села на предложенный им стул и достала пачку «Винстона».
– Можно курить?
Почему-то вопрос адресовался ко мне.
Я была слишком занята странным «Владиком», рассматривая обложку и тщетно пытаясь обнаружить мужские качества белокурой красавицы, и ответила не сразу.
– Курите, – милостиво разрешила я. – Можете и меня угостить. А Андрей Петрович у нас потерпит. Потерпите, Андрей Петрович?
Некурящий Ларчик тяжело вздохнул, я взяла предложенную мне сигарету, и мы вдвоем с наслаждением затянулись.
Естественно, между нами тут же появилась нотка доверительности. Во всяком случае, именно мне адресовались ее следующие слова:
– Сколько стоят ваши услуги?
– Двести, – сообщил мой босс, пытаясь привлечь к себе внимание.
– Баксов? – уточнила гостья и, скрестив свои длинные ножки, внимательно оглядела их. – Нормально… Осилю.
– Вы хотите воспользоваться нашей помощью?
– Ну конечно.
– И… Надо думать, конфиденциально?
Бедный Ларчик явно собирался растопить ее сердце! Он так обаятельно улыбался и так замечательно уменьшил таксу, что я начала опасаться за его рассудок!
– Да уж куда конфиденциальнее, – мрачно усмехнулась она.
– А что, собственно, с вами приключилось?
– Пока ничего, – сказала она. – Но, как я поняла, у какого-то кретина мои приключения в ближайших планах на будущее вписаны красным карандашиком… В общем, ребята, меня собираются убить и мало того – постоянно мне об этом сообщают.
* * *
Она этот факт, как мне показалось, воспринимала совершенно спокойно. Во всяком случае, произнесена эта фраза была бесстрастным и ровным голосом. Как если бы она зашла к нам сообщить, что соседка пригласила ее на чашечку кофе…
– Простите? – поднял на нее глаза Лариков. – Как это – убить? Вы что, занимаетесь каким-нибудь… бизнесом?
– Нет, я не увлекаюсь нелегалкой, – усмехнулась она. – Я даже не манекенщица, хотя и кончила курсы в Москве. Честно говоря, я вообще ничего не понимаю. Потому что любовницей или – не приведи господи! – супругой крутого мэна я тоже не являюсь. Работаю я всего лишь модельером, и имя мое совершенно не известно, поскольку модельер я средней руки… И вас бы я беспокоить не стала ни за что, но эти вот письма меня уже немного нервируют.
Она с гримасой отвращения вытряхнула из сумочки груду белых бумажных листков.
Лариков взял один из них, прочел и вопросительно поднял брови.
– Но с этим надо идти в милицию! – воскликнул он. – Это же черт знает что! Терроризм…
– Я бы пошла, но эти дурацкие творения мне присылают уже около двух месяцев, и пока у моего неведомого «друга» рука на убийство не поднялась. А у милиции сейчас и так забот хватает – хотя, конечно, наказать этого дегенерата мне бы очень хотелось! Целый месяц я проводила собственные расследования, пытаясь прощупать всех своих знакомых, но это ни к чему не привело! Если бы не вчерашнее послание, я бы вообще на все это плюнула с высокой колокольни. Но согласитесь, что получать описания собственной мучительной смерти в конце концов надоедает. А вчера мой «киллер» превзошел себя в необузданных фантазиях… Сейчас я вам это покажу…
Она порылась в сумочке и достала еще один конверт.
– Во-от…
Достав оттуда снимок, она бросила его перед Ларчиком. На этот раз мне удалось кое-что увидеть…
Если бы кому-нибудь пришло в голову сотворить такой коллаж с моей персоной, я бы, наверное, очень разозлилась!
Хотя…
Присмотревшись, я поняла – это не был коллаж!
На полу лежала обнаженная девица, лицом вниз, с точно такими же волосами, как у нашей гостьи.
И чертова фотография не была переснятой или размноженной…
Нет, этот паршивец снял ее на месте преступления.
Я подняла глаза на Ларчика, который сидел с озадаченным видом.
– Ларчик, – тихо сказала я, – что ты думаешь по этому поводу?
– Он может работать в оперативке, – пожал плечами Ларчик. – Или в судмедэкспертизе. Или в…
– Морге, – добавила я. – А еще он может работать продавцом мороженого или дрессировщиком. Этого ты не допускаешь? Просто у него есть странненькое хобби, которое лично мне не нравится…
– Знаешь, Сашечка, я все-таки не хочу так думать, – сообщил Лариков, – поскольку тогда выходит, что мы имеем дело с уже совершенным убийством. Кроме того, я бы не назвал эту даму мертвой.
– Если, конечно, ее не собираются убить, – сурово сдвинула я брови. – Может быть, она пока жива – но смерть уже стоит над ней.
– Или они просто прикалываются, пытаясь заставить адресатку поверить в ее неминуемую участь, – ответил на мою внутреннюю панику Лариков. – Конечно, это очень нехорошо с их стороны.
– А ты думаешь, что его заботит твое мнение по поводу совершенных им поступков? – усмехнулась я. – Ах, не стану я совершать убийств, раз Андрей Петрович так расстраивается… Зачем мне заставлять переживать такого чудесного человека? И обманывать никого не стану.
– Подождите, о чем это вы?
Девушка смотрела на нас расширившимися глазами.
– Вы хотите сказать, что этот придурок… О нет!
– Мы хотим сказать, что этот ваш «придурок» может быть весьма опасен, – «успокоил» девушку мой добрый босс. – Вам следует быть осторожнее.
– О боже! – простонала девушка, а я подумала, что мужчинам все-таки явно не хватает тактичности.
Как бы он сам отнесся к беспощадному вердикту «вам следует быть осторожнее»?!
* * *
Она так побледнела, что я испугалась. Терпеть не могу, когда на моих глазах люди падают в обморок!
– Вот теперь, Ларчик, – прошипела я, – тащи воду и валерианку… Потому как именно ты ее довел своей бестактностью, ты и ищи валерианку.
– Не надо, – совершенно спокойно проговорила наша потенциальная клиентка. – Не надо мне никакой валерианки. Лучше сигарету дайте покрепче.
Она отшвырнула свой «Винстон».
– Какой-нибудь «Беломор-канал» или «Астру»… У вас есть?
– Нет, – призналась я. – Есть только «Космос» на черный день и «Монте-Карло».
– Будем считать, что мой черный день уже настал, – мрачно усмехнулась девушка. – Давайте ваш «Космос». Ох, как же это я сама не догадалась?
– Купить «Космос»? – осведомился мой босс.
– Да нет, – отмахнулась девушка. – Что это снимок с места преступления… Как я не догадалась? Я ведь думала, что это коллаж… Какая я дура, господи!
Она возвела глаза к небу, как бы надеясь, что господь ее разуверит, но господь, видимо, был занят, а может быть, считал, что ее умственные способности оставляют желать лучшего. Поэтому разуверять ее ни в чем не стал. Промолчал, одним словом…
– Ну и что мне теперь делать?
Она выглядела растерянной и озадаченной.
– Наверное, сначала нам стоит познакомиться, – ответила я. – Судя по всему, нам какое-то время придется пребывать в тесном контакте. Меня зовут Сашей. Я помощник детектива Ларикова, Андрея Петровича, который сейчас как раз отправляется приготовить нам кофе.
Лариков от моей наглости обомлел. Он застыл, как истукан на острове Пасхи, с такими же округлившимися глазами и приоткрытым ртом, а уж по росту вообще в эту каменную компанию вписывался свободно.
– Как? – переспросил он, тщетно пытаясь придать своему растерянному голосу нотки сарказма. – Ко-офе?
– Ну да, – кивнула я. – Ты хочешь сказать, что не справишься?
Его глаза говорили многое, как пишут в романах. Столько уж мне эти глаза наговорили, что уши мои в трубочку свернулись!
Ну да я претерпела этот наплыв нездоровых эмоций спокойно, наслаждаясь моментом.
Потому как это была моя месть за отнятый выходной. За мой несостоявшийся праздник души, за пикник с копченой курицей, которого не случится! В конце концов, за то, что чертов Лариков не отпустил меня на байк-шоу, а я так мечтала попасть туда вместе с Пенсом!
И неважно, что, по словам Пенса, байк-шоу мне бы не понравилось, просто…
Просто мне туда, черт возьми, хотелось!
Он понял и усмехнулся.
– Ладно, девочки, – кивнул он. – Кофе сейчас будет.
И исчез в кухне.
– Так как тебя зовут?
– Ах да… Я и забыла, что ты меня об этом спрашивала, – девушка нервно рассмеялась. – Слушай, ты с ним не очень круто обошлась?
– Сойдет.
Я ждала ответа.
– Я Татьяна Борисова, – наконец представилась она.
Ну вот тебе и подарок судьбы! Я вздрогнула.
– Та самая? – переспросила я.
– Ну, не знаю, что ты имеешь в виду, – протянула она.
– То, что ты и есть Танечка Борисова, которая работала над коллекцией костюмов для байкеров?
– Ох, вот уж не знала, что это принесет мне популярность! – удивилась она. – Ты что, из компании этих мальчиков и девочек, которые тусуются на проспекте?
– Нет, – развела я руками. – Я одиночка. То есть не совсем одиночка, я вдвоем с Пенсом.
– С Серегой? – обрадовалась она. – Так ты – Серегина подружка? Слушай, как здорово!
Потом последовал целый панегирик, описывающий Пенсовы достоинства. Я даже испытала приступ ревности – поскольку наивно полагала, что только я могу восхищаться моим Пенсом по праву безраздельной собственницы. Мы даже забыли про страшный повод для нашего знакомства.
Напомнил Ларчик.
Он молча поставил на столик чашки с кофе. И уселся в кресло, изучая нас с отстраненным интересом.
– Кажется, вы нашли общий язык? – спросил он.
– Представляете, – обратилась к нему Таня, – у нас с Сашей общий друг!
– Остается надеяться, что это не ваш общий друг посылает вам фотографии и письма, – охладил наш пыл Лариков, напомнив о причине прихода Тани к нам.
Мы сразу скисли. Лариков открыл тайную дверцу, впуская в наш теплый климат холодный воздух реальности.
– Что вы, – махнула рукой Таня. – Это уж точно не он. Он на такое просто не способен.
– Вот и давайте от него отвлечемся, чтобы попробовать понять, кто же из ваших знакомых такой талантливый…
Он взял со стола письма и фотографию и посмотрел на нас.
– Сейчас подумаю, – нахмурилась Таня. – Хотя, знаете, Андрей Петрович, я пока не нахожу ни одной кандидатуры.
Она, перебрав в уме своих знакомых, покачала головой:
– Нет… Не получается! Давайте так – я рассказываю вам все по порядку, а вы думаете, кто из моих знакомых может вызывать подозрения. Пойдет?
Она была просто находкой. Потому что начала свой подробный рассказ с даты прихода первого письма.
* * *
Оказывается, первое послание поджидало ее по возвращении из Польши, где бедная наша героиня показывала свою коллекцию.
– Вот сами представьте, – возмутилась она, – приезжаю вся размякшая – первый выход на международный подиум, лезу в почтовый ящик и вместе с разными газетенками достаю вот эту пакость!
Она поворошила несколько конвертов и достала самый грязный.
– Вот оно, – протянула она письмо нам с Лариковым, явно колеблясь, кому же отдать предпочтение. Но, поразмыслив, решила не обижать единственного мужчину и отдала ему.
– Естественно, все мое радужное настроение тут же испарилось, и я тогда разревелась. Но совсем не потому, что испугалась – о страхе тогда еще речи не было. Просто обидно – до чего у нас все-таки гадкие люди в бизнесе! Даже Польша воспринимается как повод для зависти! Ну и как вы сами можете прочесть, это еще цветочки. А так как я не подозревала, какие меня ожидают «ягодки», я восприняла это как самую большую пакость на свете!
Лариков протянул наконец-то конверт мне. Я прочла.
Просто классика жанра! Даже буковки были вырезаны, такие славные, разноцветные буковки, наклеенные ручкой неведомого «шалуна»!
«Моя дорогая шлюха, – начиналось послание. – Твоя затея все равно обречена на провал. Над тобой нависла угроза справедливой мести. Каждый человек получает по заслугам, не так ли?»
Если бы я получила такое письмецо, я бы денно и нощно дежурила возле ящика, а потом устроила бы борьбу, которой я владею в совершенстве с детства… Борьбу без правил! Желательно с использованием подручных средств в виде табуреток и кастрюль.
Но Танюша явно относилась к более мирным натурам. Она у ящика не дежурила, никого не избила и даже не возмутилась.
– Правда, кое-какого результата эта сволочь добилась, – вздохнула она. – Вам не приходилось бывать в ситуации, когда вы встречаетесь с людьми, улыбаетесь им, они улыбаются вам, но душу уже отравили подозрения? Вы смотрите на симпатичные физиономии своих сослуживцев и думаете: «Не ты ли та самая скотинка, которая сочиняет эти письмена?»
– Да у нас, собственно, работа такая, – развела я руками. – Любого подозреваешь. Вот даже Ларикова можно подозревать. Так что это, конечно, неприятно, но привыкнуть можно!
– Да нет, – сказала она. – Это другое… Когда ты в какой-то момент ловишь себя на том, что твои подозрения переходят в ненависть. Поэтому я справилась с собой, тем более что писем больше не было, и даже начала приходить в себя, забывая об этой гнусности, как вдруг оно пришло снова. Еще хуже, чем первое. И пришло в тот момент, когда мы с Витькой вернулись из Голландии!
Она закурила:
– Ну так вот… Витька – это мой бывший бойфренд. Голландия была его идеей. Он видел, что я постарела от всей этой истории, и решил, что мне надо развеяться. Пришел как-то раз и спросил, в какую бы страну я хотела съездить. Я ляпнула про Голландию, а он, как добрый джинн, через пару дней принес путевки! Мы провели там несколько совершенно ослепительных дней – и вернулась я отдохнувшая, полностью забывшая про все волнения. Витька тоже был счастлив. Теперь представьте, что было дальше…