Несколько мгновений в комнате слышалось лишь тихое жужжание кондиционера. Кортес в упор смотрел на Артёма, открытым взглядом подтверждая убежденность в собственной правоте. Молодой наёмник бесшумно барабанил пальцами по столешнице. И смотрел на них – внутри у него явно шла борьба. Яна выдержала паузу, легонько поглаживая пальцами черную татуировку на голове, после чего негромко одобрила:
– Лучше не скажешь.
Дав старт дальнейшему разговору.
Кортес благодарно кивнул.
– Артём? – осторожно поинтересовалась Инга.
– Из двух зол выбираем меньшее? – криво усмехнулся тот.
– В этом умении заключается искусство жить.
* * *
Складской комплекс «Грузотехнология2000»
Москва, улица Никопольская,
15 июня, среда, 04:29
– Как в тот раз не получится? – робко осведомился Йога. – Сторожа с пушками не сбегутся?
Общение с недружелюбными охранниками до сих пор стояло перед внутренним взором впечатлительного бойца, и он даже отказался садиться за руль, не желая надолго расставаться с основной группой.
– Ты же нав, мля, хоть и перекинутый, – презрительно произнес Шкварка. И выдал короткое ржание: – Ха! Сторожей он забоялся, мля!
– Вот перекинусь обратно, перестану осторожничать, – пообещал Йога. – А пока не выступай, мля.
– А то что?
– Ща всё будет комфортно, мля, – щедро пообещал Коряга, заканчивая увязывать отросток в полноценную косичку. – Я Урбеку велел артефакты, в эту тачку впиндюренные, подзарядить до полного, так что никто нас не увидит, в реале. И тачку нашу классную теперь все снова за «КамАЗ» считают.
– Тю… – Шкварка грустно вздохнул. – То есть я зря на дверце малевал?
– Это я малевал, – обиделся Йога.
– А я тебе буквы подсказывал, дебил, – сменил позицию Шкварка.
– Врешь! Все навы грамотные, понял? И я тоже!
– Не помнишь ни фига, дебил!
– Заткнулись, мухой, – распорядился Коряга, прекрасно понимая, что ссора способна в любой момент перерасти в поножовщину, а поножовщина в тесной кабине обязательно закончится массовой гибелью подчиненных. – Шишкины недоделанные, мля. Медведей в следующий раз малюйте, а не буковки.
– Зачем? – не понял Йога.
– Медведей в музей продать можно, – гыкнул уйбуй. – А от буковок ваших вообще пользы нет, потому что мы отворотку глаз включили.
Некоторое время бойцы вдумчиво молчали, переваривая очередное начальственное откровение, после чего Натуга осторожно осведомился:
– Медведей на продажу всем рисовать можно или тока шишкиным?
– У нас опыт есть, – отрезал Шкварка, очарованный идеей скоренько срубить серьёзного бабла. И прославиться. – Кисточка с краской – это тебе не ятаган с дробовиком, тута мастерства надо и таланту.
– Рисовал я! – взвыл Йога. – Я!
– А я подсказывал как!
– Я тоже хочу медведя!
«Получилось только хуже, – философски подумал Коряга. – Может, их баллоном перцовым, художников хреновых?»
И тут весьма кстати влез шуровавший за рулем Мотыга. Шапки набились в кабину – болтаться в тряском кузове никому не хотелось, – поэтому крутить баранку у бойца получалось с трудом – мешали локти и бока сородичей. В итоге сосредоточившийся на дороге Мотыга почти не принимал участия в разговоре, но первый же его вопрос разрядил атмосферу почище молнии:
– Коряга, а чо мы в этот раз брать станем?
– Снова компьютеры плоские? – навострил уши Йога.
– Давай брюлики поищем, – предложил Шкварка. – Брюлики легкие, зато дорогие. Вдруг они там валяются где?
– Телефоны, – важно ответил уйбуй, поигрывая косичкой.
Примечания
1
Подробнее в повести «Паутина противостояния».