– Как это «не способен ослушаться»?
– Вот так, – указал в сторону пустой патрульной машины нуар. – А теперь ответь мне, Дамира, способна ли ты помочь мне в исполнении моей миссии или эта ноша непосильна для твоего разума?
– Как раз для моего разума эта задача посильна, – даже немного обиделась ученая. – Я археолог, закончила аспирантуру и знаю исторических фактов поболее, чем свалено в интернете или записано в сказаниях. Если я не смогу найти нужной тебе информации, значит, ее нет вообще.
– И ты клянешься мне помочь?
– Ты – мне, я – тебе. Так будет по-честному.
– Да, – согласно кивнул нуар. – Так ты клянешься помочь мне исполнить миссию?
– О господи, во что я ввязалась! – на миг зажмурила глаза Дамира, все еще в каком-то далеком уголке души надеясь проснуться. Ведь это была самая жуткая авантюра, в которую только она могла влипнуть!
Но всей своей ученой душой младший научный сотрудник Иманова понимала, что если это не розыгрыш, не чья-либо затянувшаяся шутка, то второго такого шанса на славу и карьеру она уже не получит. Шутка ли: расспросить о прошлом человека, реально жившего невесть когда и десятки, если не сотни веков проспавшего в анабиозе! Да просто найти его и предъявить научному сообществу! Тут действительно было ради чего рискнуть…
Она раскрыла глаза и кивнула, невольно сглотнув:
– Да, я согласна. Клянусь!
* * *
В это самое время, наконец-то преодолев длинную полосу препятствий, называемую на карте лесовозной дорогой, на стоянку археологической экспедиции въехал мотоцикл «Урал» с затянутой брезентом коляской. Пригладив коротко стриженную голову, молодой сержант прошел меж тихих пустых палаток, провел ладонью над погасшим очагом, отвернул к пещере, перед которой лежала овальная гранитная плита, заглянул внутрь и тяжко вздохнул:
– Вот блин! Лучше бы он был ложным!
Вытянув шею, полицейский пригляделся к телам, отмахнулся, вернулся к мотоциклу и снял трубку рации:
– Сергеична, это Стасов, как слышишь?
– Слышу! Доехал?
– Да, я на месте. Сигнал подтвердился. Вызывай из области бригаду. Я пока вокруг осмотрюсь. Ну и зверье отгоню, коли на запах крови забредет.
Глава 3
Тайна Укрона
Чудесной особенностью Ростова-на-Дону оказался обширный речной порт, начинавшийся всего в трех кварталах от подворотни, в которую нырнул Вывей, уходя с места схватки.
Поскольку, заметая следы, первые два квартала он проскочил всего за минуту, аккурат до забора, то и поиски надежного убежища на ближайшие недели заняли у волка от силы несколько часов. По ту сторону глухого высокого забора, за которым постоянно грохотали железнодорожные вагоны, гудели краны и транспортеры, где пахло углем, мазутом и горелой пылью, не нужно было опасаться случайных прохожих, собак, гуляющих с хозяевами, и санэпидстанции. Псины здесь попадались только бездомные, а они матерого волка ничуть не беспокоили.
Вывей отдыхал. Он отъедался парным мясом, он утолял азарт охотника, он отсыпался среди густого бурьяна, грелся на солнце, выл на луну, с наслаждением пил воду из грязных луж и валялся в самых пыльных развалинах, на время избавившись от диктата паркета, соседей, хлорированной воды и пересохшего собачьего корма из вонючих пластиковых мешков.
Речной порт Ростова оказался самым прекрасным местом, которое только видел Вывей, с тех пор как покинул родительское логово! Тут было немножко шумно и вонюче, но здесь его никто не замечал, словно в самом густом и диком лесу.
Увы, счастье не бывает вечным. В один из дней он услышал зов. Зов столь сильный и необоримый, что волк без раздумий поднялся, бегом промчался через бурьян к забору, с разбега нырнул в пробоину под кирпичной кладкой, выскочил по ту сторону на тротуар и с восторгом притерся к ноге высокой, тощей и плоской девицы с большущим губастым ртом, длинными красными кудрями и коричневыми от загара руками. Одета незнакомка была в белую блузу и длинную цветастую юбку из легкого полупрозрачного сатина и пахла… Она пахла раем!!!
– Фу-у-у, какой ты грязный! – брезгливо поморщилась незнакомка, и Вывей едва не застонал, млея от звуков ее голоса. – Больше так не делай, не то душу высосу! Пожалуй, сначала тебя нужно помыть, а уже потом все остальное. Пойдем поищем выход к реке.
– Наехало тут нищеты бездомной, – пройдя совсем рядом, буркнула какая-то горожанка, глядя в другую сторону.
Сказочная незнакомка вздрогнула, повернула голову ей вслед, чуть выждала, потом вдруг оскалилась и зашипела. У горожанки нога зацепилась носком туфельки за другую, она вскрикнула, взмахнув руками, и во весь рост растянулась на пыльном горячем асфальте.
– Нет, не пойдем. Дело важнее всего, – передумала незнакомка, присела перед Вывеем на колени, крепко взяла его за щеки и внезапно горячо и сильно дунула в нос…
…Варнак вздрогнул от неожиданности, дернулся и приподнялся в постели, тяжело дыша и глядя в белый потолок. Рядом что-то испуганно запищало, что-то взвыло на низкой утробной ноте, потом часто-часто запикало. Вдалеке послышался нежный двухтональный сигнал, который сменился торопливыми шагами. Через несколько секунд распахнулась дверь, в палату заскочила медсестра лет тридцати, ободряюще улыбнулась:
– Ну, теперь точно все самое страшное позади! Теперь отдыхать! Обязательно отдыхать!
И она умело вонзила ему в плечо иглу одноразового шприца…
* * *
Когда Еремей пришел в себя снова, комнату наполнял знакомый аромат сирени, хорошо перемешанной с запахом оружейной смазки, пота и зубной пасты.
– У меня дежавю… – простонал он, не открывая глаз.
– А-а-а, значит, не меня одного обуревает это чувство! – обрадовался полковник Широков. – Должен сказать, Варнак, ты живуч, как кошка! В сквере на Садовой улице тебя даже признали мертвым. Однако при подъезде к госпиталю фельдшер все же заметил признаки слабого дыхания и нащупал пульс. И только благодаря этому ты попал не в морг, а в палату для особо охраняемых коматозников. Но даже в коме тебе тихо не лежалось, решил вчера девчонку напугать.
– Это разве не Ростов? – скривился Еремей, приоткрывая глаза. – Чего вы тут делаете, Сергей Васильевич?
– А ты забыл? Так я тебе напомню, – широко ухмыльнулся фээсбэшник, доставая из кармана и разворачивая машинописный листок. – «В результате взрыва, спровоцированного гражданином Варнаком, было разрушено зеленых насаждений: деревьев тридцатилетних – 6 штук, кустов декоративных – 30 погонных метров, повреждено покрытие с травой газонной на площади 0,8 га. Кроме того, повреждено мусорных бачков – 2 и выбиты стекла в 84 квартирах. Таким образом, общий ущерб от действий гражданина Варнака составляет один миллион восемьсот шесть тысяч рублей двадцать семь копеек, что превышает предел административной ответственности и подпадает под статью 77 Уголовного кодекса».
– Про двадцать семь копеек умилило особо.
– Зря умиляешься! Ты валяешься здесь, а не в тюремной больнице, исключительно потому, что до сих пор числишься пребывающим в глубокой коме. И вроде бы даже безнадежным. Без этой, как ее… ЭКГ-активности[4] коры головного мозга. Но я могу и перепутать.
– И за что на этот раз? Я же обезвредил террориста и заминированную машину.
– Еще как обезвредил! – зловеще захохотал полковник. – На глазах полусотни свидетелей, из которых четверо вообще наблюдали все от начала до конца! И теперь, Ерема, все МВД в радиусе двухсот километров отчаянно хочет знать: а как ты догадался, гастролер московский, что нужно обезвреживать именно этого недоеденного наркомана и его драную повозку? Так шта-а пытать тебя здесь намерены куда сильнее самого подрывника! Ибо он мелкая сошка и явно ничего не знает.
Примечания
1
ЦЕРН – европейская организация по ядерным исследованиям. Две основные площадки ЦЕРНа находятся в Швейцарии и Франции. (Здесь и далее прим. ред.)
2
Токамак – замкнутая магнитная ловушка для создания и удержания высокотемпературной плазмы. ТОКАМАК – одноименный советский проект управляемого ядерного синтеза в реакторе.
3
Что случилось? В чем дело? (фр.)
4
Электрокардиограмма. К деятельности мозга никакого отношения не имеет. (Прим. автора)