— Как я понимаю, — произнесла мисс Кроуфорд, — Сотертон — весьма древнее поместье. Интересно, а ваш дом такой же старинный? — обратилась она к мистеру Рашуорту.
— Разрешите сказать мне, — заговорил Эдмунд. — Я неплохо знаю эти места. Сам дом был выстроен во времена королевы Елизаветы. Он немного мрачноват с виду, но довольно удобный — там достаточное число комнат, где можно разместить и слуг, и гостей. А стоит он в самой низинной части парка, и в этом отношении, конечно, здорово проигрывает. Но леса там замечательные, есть и небольшая речушка. Работа мистеру Рашуорту предстоит огромная. Но, в общем, он прав, надо придать поместью более современный вид. Я уверен, что он безукоризненно справится и с этой задачей.
Мисс Кроуфорд с восторгом выслушала эту речь, а про себя подумала: «Какой умный и воспитанный молодой человек! Почему я раньше не обращала на него внимания?»
— Я, конечно, не хочу навязывать своего мнения мистеру Рашуорту, — продолжал Эдмунд, — но если бы передо мной стояла подобная цель, я, безусловно, не стал бы обращаться к специалистам, а понадеялся бы на свое чувство прекрасного. Ведь тогда я бы делал все по своему желанию, а не по воле и причудам художника, пусть даже хорошего. Это не картина, которую можно перевесить или вообще выкинуть, если она надоела. Это земля, которая останется с вами на всю жизнь.
— Ну нет, с этим я не согласна! — рассмеялась мисс Кроуфорд. — У меня на такое не хватило бы изобретательности. Вот если бы у меня было поместье, я бы наняла любого мистера Рептона, лишь бы он помог мне, и полностью доверилась бы его вкусу. При этом я не жалела бы никаких денег, только бы он сделал все на высшем уровне. Но при этом я переехала бы жить куда-нибудь к друзьям, чтобы увидеть свое новое поместье уже в готовом виде, а не наблюдать за ходом работы.
— А мне было бы, наоборот, интересно видеть, как день за днем меняются привычные знакомые места, — улыбнулась Фанни.
— Ну уж нет, увольте! — возразила мисс Кроуфорд. — Впрочем, вам, наверное, невдомек, что все это значит. А мне пришлось испытать это, так сказать, на собственной шкуре. Три года назад, мой достопочтенный дядя, адмирал, приобрел коттедж для того, чтобы было где проводить лето. Мы и отправились туда вместе с тетушкой, счастливые и довольные. Я-то представляла себе цветочные клумбы, уютные лужайки и тенистые аллеи, а дядюшке вдруг взбрело в голову все там перестроить. Представляете себе, мы не знали, куда ступить! Мы ходили все лето в пыли и грязище! Он снес все, что можно, решив поменять даже скамейки, и нам присесть негде было. Пусть бы мы лучше остались в городе! Вот Генри — он совсем другой — ему бы все строить да строить!
Эдмунду стало неприятно, что мисс Кроуфорд, которая начинала ему нравиться, в таком непочтительном тоне говорит о своем дяде. Однако, ее рассказ всем понравился и вызвал доброжелательные улыбки.
— Мистер Бертрам, — снова обратилась она к Эдмунду, — У меня есть кое-какие известия о моей арфе. Ее наконец-то благополучно доставили в Нотгемптон. К сожалению, она, как выяснилось, находится там уже десять дней. Нам обещали привезти ее прямо сюда, но, как всегда, обманули, — вздохнула девушка.
— Это правда? — оживился Эдмунд. — Арфа уже здесь, в городе?
— Конечно, — продолжала мисс Кроуфорд. — Но вы же знаете, в ваших местах иногда бывает так трудно докопаться до истины. Сколько раз мы посылали слугу выяснить, доставлена ли арфа или нет. Никаких результатов. И вот теперь, оказывается, в городе о ней узнал какой-то фермер и рассказал мельнику. Мельник — мяснику, зять мясника — еще кому-то, и окольными путями весть докатилась и до нас. Представляете?
— И все равно я рад это слышать, — улыбнулся Эдмунд. — Теперь, надеюсь, никакой задержки не будет, и ваша арфа скоро займет свое место в Мэнсфилде.
— Завтра ее можно будет забрать, — подтвердила мисс Кроуфорд. — Но вот только как доставить? Никакой повозки или телеги я не смогла раздобыть. Мы с Генри обошли всю деревню и повсюду слышали только отказы. Я чувствую, дело кончится тем, что нам придется нанять грузчика и самую обычную садовую тачку.
— Что ж, я могу это понять, — кивнул Эдмунд. — Подумайте сами, сейчас лето, идет сбор урожая, и нанять повозку с лошадьми в самом деле не так-то просто.
— Не то чтобы не просто, а буквально невозможно, — подтвердила мисс Кроуфорд. — Правда, выглядывая в окошко, я иногда видела и праздно шатающихся «работничков», которые могли бы мне помочь, но и они отказывались. Кажется, никто тут не хочет заработать. Да и управляющий мистера Гранта лишь пожал плечами, услышав мою просьбу. Похоже, дело становится совершенно безнадежным!
— Милая мисс Кроуфорд, не стоит огорчаться, — успокоил девушку Эдмунд. — Разве вы еще не убедились на собственном жизненном опыте, что как только вам понадобится какая-нибудь вещь, она тут же становится недоступной? Но тут дело еще вот в чем. Вообще-то крестьяне очень неохотно отдают свои повозки. А летом, уверяю вас, не только именно вам, но и любому другому они бы отказали. И если бы вам даже посчастливилось достать телегу, то ни о какой лошади в страду говорить не приходится. Поверьте мне — я прожил тут всю жизнь!
— Надеюсь, со временем я привыкну и начну понимать все ваши деревенские обычаи и традиции, — вздохнула мисс Кроуфорд. — Я привыкла к столичным принципам — деньги решают все. Но, признаюсь, мы все же нашли выход и повезем арфу прямо в ландо.
— Вы знаете, а ведь арфа — мой любимый инструмент! — признался Эдмунд. — Теперь я буду считать каждую минуту до того упоительного момента, когда мне посчастливится услышать ее прелестное звучание!
— В самом деле? — воскликнула Фанни. — А я, представьте, к своему стыду, ни разу не слышала арфу. Надеюсь, что очень скоро вы нам сыграете. Я так люблю музыку!
— С удовольствием сыграю вам обоим, — обрадовалась мисс Кроуфорд. — Конечно, если это вам не наскучит уже через пять минут. А может, вам и в самом деле понравится, и тогда я буду играть очень долго. Я сама без ума от музыки… Кстати, мистер Бертрам, если вы будете писать брату, сообщите ему, пожалуйста, что арфа уже доставлена в Мэнсфилд. Я говорила ему, как тоскую без нее. И еще добавьте, что я заранее подготовлена к тому, что его лошадь проиграет. Но ничего страшного, верно? Это еще не конец света.
— Когда я буду ему писать, то добавлю от вашего имени все, что прикажете, — согласился Эдмунд, — только сейчас у меня нет возможности передать для него послание.
— Нет, разумеется, специально для меня этого делать не нужно, — спохватилась мисс Кроуфорд. — А вдруг он задержится еще на год? Какие же странные создания эти братья! По-моему, они все одинаковы. Вы можете не писать друг другу месяцами, но когда возникает крайняя необходимость, готовы сообщить новость буквально в одной строчке. Кстати, Генри точно такой же. Он самый типичный брат. Он любит меня, помогает во всем, мы можем подолгу с ним беседовать на любые темы, но заставить его написать кому-нибудь — упаси Бог! А сам, когда отлучается куда-нибудь, присылает не письмо, а какую-то жалкую писульку вроде: «Милая Мэри, добрался отлично, тут все хорошо, твой брат». И не более того. Вот уж действительно настоящий братец! — И она весело рассмеялась.
— Неправда, — возразила раскрасневшаяся Фанни, вспоминая Уильяма, — если они вдали от всей семьи и надолго, они пишут длинные пространные письма.
— У мисс Прайс брат во флоте, — пояснил Эдмунд. — Он действительно пишет подробно обо всем. Так что, милая мисс Кроуфорд, не думайте так плохо обо всех братьях.
— В королевском флоте? Правда?
Фанни не хотела сама рассказывать об Уильяме, но так как Эдмунд молчал, и пауза затягивалась, ей пришлось поведать о том, где сейчас находится ее брат, в каких городах он успел побывать и как долго они не виделись. При этом она так расчувствовалась, что на глазах ее выступили слезы.
— Может быть, вы знаете капитана, под чьим командованием служит мой кузен? — обратился Эдмунд к мисс Кроуфорд. — Капитан Маршалл. Вам, мне кажется, должны быть знакомы многие люди в королевском флоте.
— Только адмиралы, — надменно произнесла мисс Кроуфорд. — Низшие чины у нас в доме никогда и не бывали. Нет, я, конечно, не исключаю, что среди них встречаются достойные люди, но они были бы не нашего круга. Об адмиралах я могла бы рассказать многое — вплоть до скандалов, но что касается какого-то капитана… Нет, решительно нет. Мне приходилось общаться только с адмиралами, даже те, кто был в отставке, все равно сплошь одни адмиралы!
Эдмунд снова помрачнел и произнес уже вполне серьезным тоном, не допускающим никаких шуток:
— Но ведь капитан — это серьезная и ответственная должность.
— Возможно, — согласилась мисс Кроуфорд, — если только вы уверены, что дослужитесь до адмирала. Тогда и капитаном можно стать. Что касается меня, то море мне безразлично.
Эдмунд постарался скрыть свое разочарование и снова переключился на разговор об арфе.
Сразу после этого, как и предполагалось, все снова вернулись к теме благоустройства поместий. Миссис Грант, заметив, что Генри Кроуфорд все это время о чем-то мило щебетал с Джулией, не принимая участия в общем разговоре, решила обратиться и к нему:
— Дорогой братец, а тебе разве нечего сказать по этому поводу? Насколько мне известно, ты и сам большой любитель пофантазировать и придумать что-то совсем уж оригинальное в смысле переустройства поместья. Говорят, ты даже помогал кому-то из друзей сделать из лесопарка настоящее чудо! Жаль, мне не довелось посмотреть на это собственными глазами!
— Мне достаточно того, что ты заочно довольна моим творчеством, — ответил Генри. — Правда, лично я считаю, что тебя бы моя работа несколько разочаровала, потому что я знаю твой вкус. К тому же там, вообщем-то, и работы никакой не было. Мне бы что-нибудь грандиозное…
— Так вы действительно любите этим заниматься? — заинтересовалась Джулия.
— Безумно, — подтвердил Генри. — Но только у меня мало опыта в таких делах. Везде, где мне пришлось приложить руку, вернее, фантазию, все было уже почти готово до моего появления. Для моей персоны оставляли, так сказать, последние штрихи. К тому же мне часто казалось, что там, куда меня приглашали полюбоваться работой, уже и делать было нечего. Любая лишняя деталь могла бы нарушить уже удачно выполненную композицию. Как же я завидую мистеру Рашуорту — вот у кого работы непочатый край!
— Ну, раз вас приглашали посмотреть даже на уже перестроенные поместья, дорогой Генри, — заявила Джулия, — значит, к вашему мнению прислушиваются. И чем мечтать и завидовать мистеру Рашуорту, лучше бы помогли ему советами. Верно?
Эту мысль тотчас подхватила миссис Грант.
— В самом деле! — воскликнула она. — Мистер Рашуорт, а не стоит ли, прислушаться к совету друзей — людей, совершенно не заинтересованных в ваших деньгах и к тому же обладающих прекрасным художественным вкусом? Поверьте мне, Генри ценили очень многие, и никто потом не пожалел, что пригласил его посмотреть поместье и порекомендовать что-либо доделать. Это лучше, чем отдаться во власть профессионала. Мне кажется, что те, кто делает на этом состояние, иногда повторяются и становятся шаблонщиками.
— Что ж, я не против, — улыбнулся мистер Рашуорт. — Генри, я готов принять вас в любое время, как только вам это будет удобно. Если, конечно, вы согласны…
Миссис Норрис тут же почуяла возможность отличиться и заодно дать возможность своим племянницам и отдохнуть, и устроить свои личные дела. Ведь если мистера Кроуфорда уже пригласили, значит, надо действовать.
— Конечно, конечно дорогой Генри согласится! — воскликнула она. — Но почему бы и нам не присоединиться к вашей компании? Милый мой мистер Рашуорт, ведь не только Генри интересуют все ваши новшества! А вдруг и кое-кто из нас сможет дать дельный совет? К тому же я уже давно не виделась с вашей матушкой, а нам есть о чем с ней побеседовать. Вы ведь знаете, у меня нет своих лошадей, а то я бы навещала ее каждый день! А тут представляется такой чудесный шанс! Это будет замечательно! Молодежь бы осматривала поместье, а мы, старушки, пили бы чай и толковали о жизни. Потом мы бы дружно пообедали, а к вечеру уже вернулись домой. Я думаю, мы устроим все так. Мистер Кроуфорд, обе мои племянницы и я поедем в ландо, а Эдмунд сможет добраться до Сотертона и верхом. Леди Бертрам, я знаю, не любительница таких путешествий и останется дома. Но ничего страшного, она не будет скучать — ведь с ней всегда рядом ее верная Фанни!
Леди Бертрам не возражала. Казалось, все были счастливы и довольны. Как это миссис Норрис смогла все продумать и рассчитать! Вот только Эдмунд промолчал и, опустив голову, продолжал задумчиво смотреть в свою пустую тарелку, словно не находил, что сказать.
Глава 7
— Ну что, Фанни, ты не изменила свое мнение о мисс Кроуфорд? — обратился к кузине Эдмунд на следующий день. — Как тебе понравилось ее вчерашнее поведение? — Сам он уже успел подумать об этом и составить собственное мнение.
— По-моему, она довольно мила, — ответила ничего не подозревающая девушка. — Мне доставляет удовольствие даже просто смотреть на нее.
— Да, она действительно симпатична, — согласился Эдмунд. — Но тебя ничто не поразило в ее рассказах? Подумай хорошенько.
— Ну конечно же! Не стоило ей так говорить о своем дядюшке. Я была несколько удивлена. Неважно, какими причудами он бы ни страдал, все равно не надо было так высмеивать его. Ведь они прожили вместе столько лет! К тому же, он любил ее брата как родного сына. Ты прав, тут она, мягко говоря, переборщила.
— Я и не сомневался, что ты это заметишь. С ее стороны это было весьма неприлично.
— И неблагодарно, — подтвердила Фанни.
— Ну, с этим можно поспорить. Я не знаю их отношений, но судя по их рассказам благодарить его действительно было не за что. Главную роль там играла тетушка. Именно ее тепло и спасало Кроуфордов. Я понимаю, что не вправе влезать в чужие семейные отношения и готов понять мисс Кроуфорд. Ей стало обидно, что дядя невзлюбил ее, а после смерти своей супруги и вовсе стал несносен. Но, согласись со мной, эти маленькие секреты надо держать при себе и уж, ни в коем случае не делать их достоянием всех окружающих.
— А может быть, — предположила Фанни, — такое отношение к адмиралу было и у миссис Кроуфорд? Вспомни, кто воспитывал Мэри. Теперь понятно, почему она так ненавидит его. Может быть, она целыми днями только и слышала, какой дядя противный и нехороший. А дети все схватывают на лету. И теперь ей уже трудно перемениться.
— Мне как-то это даже и в голову не приходило, — признался Эдмунд. — А ведь верно. И зря мы набросились на Мэри — это не ее вина, а скорее, вина ее тетушки. Ну да ладно. Надеюсь, что теперь она успокоится. В новом доме к ней все относятся хорошо, и теперь у Мэри не будет повода раздражаться. Да и на брата она не в обиде. По-моему, они обожают друг друга.
— Да, только ей почему-то не нравятся его короткие письма, — парировала Фанни. — Я чуть не рассмеялась, когда она заявила об этом за столом. Уж я-то знаю: если есть о чем писать, любой брат с удовольствием поделится новостями с родным человеком. Кстати, почему она так плохо думает о тебе? Я уверена, если бы ты оказался в другой стране, то писал бы нам обо всем, что тебя окружает и что с тобой происходит. Ведь так?
— Конечно. И я уверен, что Мэри считает точно так же. Мне показалось, что она говорила об этом несколько несерьезно, а просто так — ради шутки, чтобы немного поддеть своего собственного братца. Мне только не понравилось ее отношение к дяде. А во всем остальном она — просто прелесть. Такая женственная и естественная, настоящая леди!