– Он сказал, что первая.
– Быть такого не может. А если это и так, то на следующем собрании жильцов и жилищного комитета жалоб будет предостаточно.
– Вряд ли, – ответила Софи. – Оказывается, он и есть наш жилищный комитет. Точнее, его глава. Так что другие жильцы попросту не хотят ввязываться. Видимо, мне придется терпеть все это до тех пор, пока он не закончит ремонт.
– А он не сказал, что конкретно он там делает?
Софи пожала плечами:
– На этой неделе он рушит кусок стены в ванной. – Она представила, как при этом играют его бицепсы. – В общем, суббота не удалась, – закончила она. – А в воскресенье он выносил обломки стены. Тащил их вниз по ступенькам и снова грохотал. Причем я уверена, что, проходя мимо моей двери, он делал так, чтобы грохот был сильнее. – Она поймала себя на мысли, что ей действительно хотелось, чтобы он делал это специально.
– Бедняжка. Понятно, почему ты была не в духе. Почему ты не рассказала мне об этом по телефону? Могла бы приехать ко мне.
– Приеду в следующий раз, – ответила Софи, зная, что это не так. Почему все вокруг так хотят, чтобы она куда-то поехала? Почему никто не понимает, что в выходные ей хочется побыть дома? К тому же их отношения с Дэвидом тем и хороши, что свое свободное время она могла посвятить себе. – Ладно, – сказала Софи, допивая кофе, – зато благодаря Аллену и его проекту я забила на все остальное…
Прервав их разговор, в кабинет Софи буквально ворвался Аллен Брекинридж.
– Включая утренний доклад? – резко спросил он.
Софи чуть не подавилась кофе. Этот человек всегда появляется в самый неподходящий момент. Наверное, это какая-то особая черта, присущая управляющим директорам и так сильно раздражающая их подчиненных.
– Доброе утро, Аллен, – поздоровался Дэвид и улыбнулся. Ничто не могло вывести его из себя. – Как прошли выходные?
– Удачно, – ответил Аллен. – Мы с Джэннет отдыхали в Хэмптоне. Так что с докладом?
– Он здесь, – сказала Софи, роясь в бумагах. Нет смысла говорить, что вчера вечером она отправила ему копию по электронной почте. Все равно он скажет: «Я не включал компьютер».
– Спасибо, – сказал Аллен, взял доклад и посмотрел на Дэвида.
– Я уже собирался уходить, – сказал юрист, вставая. – Так что, Софи, если будут еще вопросы по купле-продаже компаний, обращайся.
– Договорились, – ответила она вслух, а губами беззвучно прошептала: «Спасибо».
Еще один плюс Дэвида – его предусмотрительность. Когда их отношения вышли за рамки профессиональных, он с пониманием отнесся к ее желанию хранить все в тайне.
Аллен бегал глазами по цифрам, только что предоставленным ему Софи. Этот отчет она проверяла три раза, но сейчас все равно стояла затаив дыхание. Что-то было в этом человеке, что держало ее в постоянном волнении, все ли она сделала правильно. Чтобы скрыть напряжение, Софи продолжила перебирать бумаги.
– Я подготовила финансовый отчет, который вы просили, – сказала она.
– Уже не нужно, – ответил Аллен, даже не глядя на нее. – У меня к тебе есть новая просьба. «Фрэнклин текнолоджиз» планирует купить долю наших акций. Завтра у меня встреча в Бостоне, мне нужен от тебя аналитический отчет. К завтрашнему утру.
– Конечно, без проблем, – сказала Софи. Со своими подчиненными она могла за несколько часов сделать то, что другие делают неделями.
Так начался обычный понедельник. Сегодня ей понадобится очень много кофе.
Но и кофе не спасал. Как только Аллен закрыл дверь ее кабинета, Софи забегала по всей компании как курица, которой только что отрезали голову – без малейшего понимания, куда она бежит и зачем. Каждый раз как она решала один вопрос, тут же появлялся кто-нибудь со следующей просьбой. Девочка на побегушках – ни дать ни взять. За весь день ни крошки во рту.
Вечером пришлось выпить две таблетки аспирина – и впрямь лучше бы кто-нибудь отрубил ей голову, только бы не болела. Решив, что вечерняя пробежка на тренажере способна поднять настроение и жизненный тонус, Софи направилась в спортзал. Разбитая, взмыленная, с всклокоченными волосами, она стояла перед зеркалом и не узнавала себя. И что, в конце концов, с кондиционерами в этом зале?
– Эй, вы куда? – окликнули ее у двери душевой комнаты. – Знак не видите? Душевые закрыты.
Не может быть! Софи повернулась – над дверью действительно висела табличка с надписью, что в связи с покрасочными работами душевые кабины сегодня закроют раньше обычного. И внизу вместо подписи: «Приносим извинения за доставленные неудобства».
Софи опустила голову. Вся в поту, уставшая и голодная, она стояла посреди коридора, и это притом, что дома ее ждало как минимум два часа работы. Но, по крайней мере, на этот раз кто-то принес ей свои извинения.
Она уже не удивилась, когда узнала, что в этот вечер поезда в метро следовали с увеличенным интервалом. Именно тогда, когда ей особенно хотелось домой. Когда долгожданный поезд все-таки пришел, ее буквально занесли внутрь и прижали щекой к стене. Кондиционер в метро, естественно, не работал. Здоровенный мужчина с двумя хозяйственными сумками навалился на нее сзади.
К тому моменту, когда Софи добралась до своей квартиры, все, о чем она могла думать, – это только горячая ванна. Скорей бы смыть с себя все это.
Дом, милый дом. Дэвид, как и все остальные, просто не мог понять, что это значит для нее. Потому что у них у всех всю жизнь был дом. Все они выросли в своих домах с нормальными родителям. А она по-прежнему не могла привыкнуть, что у нее теперь своя квартира. Да, ей всегда было где жить. Некоторые квартиры, в которых она жила, были шикарно обставлены, находились в престижных районах. Но ни в одной из них она не чувствовала себя дома. В тот день, когда ей одобрили ипотеку, сбылась мечта всей ее жизни. У нее появился свой дом. Никаких больше ежемесячных оплат владельцам, никаких переездов из одной квартиры в другую. Наконец-то можно все обставить как ей действительно хочется. Теперь она может выкрасить гостиную в зеленый, и никто ей ничего не скажет, потому что все это принадлежит ей.
Софи вздохнула, бросила на кровать спортивную сумку и направилась в душ. Настенная плитка заиграла белым и зеленым, когда она включила свет в ванной.
Когда она покупала эту квартиру, риелтор передал ей пожелание бывшей владелицы дома – она очень просила оставить в ванной и в коридоре люстры. В ее квартире, как ни в какой другой, царила атмосфера Европы девятнадцатого века, и миссис Фельдман очень просила сохранить ее, насколько это возможно.
Дэвид крутил пальцем у виска, настаивая на современном ремонте, но Софи не решалась. В модных журналах она видела фотографии того, что считается современным ремонтом. Ей не хотелось, чтобы ее квартира была такой. По большому счету ей и самой не хотелось здесь ничего менять. Этот дом выдержал проверку временем. Как и она сама.
Как бы то ни было, с ремонтом она не торопилась. Может быть, со временем.
А сейчас она разделась, залезла в ванну, задернула занавеску и повернула кран. Ничего не произошло.
Софи нахмурилась, закрыла и снова открыла кран.
Ничего.
Только не это. Этого просто не может быть. Кто-то перекрыл воду.
Нет, нет и еще раз нет! Ей хотелось кричать и топать ногами. Почему в ее квартире нет воды? Она что, опять пропустила какое-то объявление? Ей действительно хотелось кричать. Почему именно сегодня? Почему не завтра или, еще лучше, не в эти проклятые выходные?
Выходные. Конечно! Внезапная мысль мгновенно прояснила картину. Во всем виноват сосед со своей проклятой ванной.
Глава 2
– Пожалуйста, объясни мне, почему ты отказался, – раздался в трубке голос старшего брата. Грант отхлебнул из бутылки пиво. Большой настенный телевизор показывал бейсбольный матч команд Бостона и Нью-Йорка. Все его внимание было сейчас там. Что же касается Майка, то Грант примерно знал, что будет дальше.
– И какой смертный грех совершил клиент на этот раз? Выбрал неправильный цвет краски?
Как всегда, предсказуемо.
– Он хотел, чтобы все было современно, – ответил Грант.
– О да, – протянул Майк. – Не дай бог, если кому-то понравится современный дизайн.
– Это здание Фельдманов, понимаешь? Оригинал. Настоящий раритет. – Грант старался говорить спокойно. – Такие дома наперечет, а этот парень решил сносить внутренние стены и объединять комнаты.
– Тогда лучше подай на него в суд. Он ведь совершает преступление против человечества, – не унимался Майк.
Дело в том, что не так давно точно такое же преступление совершил сам Грант.
– Прости, что я тебе это говорю, братец, но в мире есть люди, которые хотят жить в условиях двадцать первого, а не девятнадцатого века.
В глубине души Грант это прекрасно понимал.
– Тогда пусть переезжают в другой дом, – сказал он. – Любой риелтор может предложить сотню квартир в новых домах. А памятники архитектуры разрушать не надо.
– Это говорит человек, который целиком переделал собственную квартиру.
– Я ничего не разрушал, я просто исправлял чужие ошибки. – Грант глотнул из бутылки. – Знал бы мой учитель по истории архитектуры о таких выходках, он бы последние волосы себе вырвал.
– Ох уж эти принципы, – протянул Майк. – Пойми, братец, с таким подходом тебе успеха не видать.
Ах да, успех. Главное слово в семейке Райт. Всегда быть лучшим. Черт подери, в двадцать семь лет Грант уже знал, что такое быть лучшим.
– Успех меня не интересует, – ответил он.
Майк в очередной раз вздохнул:
– А жить ты будешь на что? Или в университете ты прогулял лекцию о том, что такое прибыль? Чтобы жить, нужен хоть какой-то доход.
– У нас в институте не было экономики, – ответил Грант. На самом деле доход у него был. Как минимум от инвестиций. И Майку это было хорошо известно. – А если что, найду работу. Работа есть всегда.
– Работа есть далеко не всегда и совсем не для каждого. Когда останешься без копейки, на что ты будешь жить? Или ты думаешь, что женщины так и будут всю жизнь на тебя вешаться? Нет, братец, это тоже не вечно.
– Пока что жаловаться не приходилось.
В последнее время он предпочитал не смешивать отношения с женщинами и работу. Флиртовать с женщинами приятнее, когда это не имеет отношения к делам.
– Подумай о будущем, Грант.
Грант выпил еще пива и поморщился. То ли оттого, что команда Нью-Йорка играла слишком вяло, то ли ему наскучили нотации Майка. Впрочем, в их семье никогда не было взаимопонимания. Вся семья думала, что он просто не хочет работать.
– Складывается впечатление, – сказал Грант, – что вы с отцом тянете жребий, кто из вас следующий будет направлять меня на путь истинный. Странно, что Николь давно не звонила. Наверное, не успевает между пластическими операциями.
– Мы все хотим тебе добра, а тебе все равно. Раньше ты таким не был.
Не был и никогда таким не будет. Сколько можно сравнивать настоящее с прошлым? Его уже тошнит от всех этих разговоров о прошлом.
– Два года прошло, – сказал Майк почти шепотом.
– Почти два с половиной, и что?
– Джон был бы рад, если бы…
– Не надо, – перебил Грант. – Просто не надо, и все.
Они оба знали, чему был бы рад Джон, но к сегодняшнему Гранту это не имело никакого отношения. Теперь он разозлился по-настоящему. «Ты же был его лучшим другом, Грант! Почему ты не понял, что Джон попал в беду? Он же звонил тебе, черт тебя подери! А ты просто не взял трубку».
От этих мыслей Грант закрыл глаза. Неужели нет других тем для разговора?
– Я говорил тебе, что познакомился со своей новой соседкой? – вдруг спросил он.
– С той, что сует тебе записки под дверь?
– С ней самой.
– И как она? – спросил Майк заинтересованно.
– Соответствует своим запискам. Выглядит как любая женщина, которая только требует и ничего не дает взамен.
Новая соседка и Майк были во многом похожи. То же стремление все контролировать, и у обоих не все в порядке с нервами. Разве что чисто внешне соседка нравилась ему намного больше. Она до сих пор стояла у него перед глазами. Светловолосая, с хорошими формами, очень старается выглядеть серьезной. И эти бесконечные намеки на свою занятость.
– Если я правильно понял, договориться у вас не получилось, – сказал Майк.
– Она пригрозила написать на меня жалобу в жилищный комитет. А я сказал ей, что я и есть жилищный комитет.
– Отлично, – ответил Майк. – Однако, видишь, это я и имею в виду: далеко не все женщины готовы броситься тебе в объятия. Хотя, честно признаться, я удивлен, что ты потерпел неудачу на любовном фронте.
Грант не хотел думать об этом как о неудаче.
– Просто она не в моем вкусе.
Больше всего ему везло на блондинок – хорошеньких, стройных, с идеальной грудью. Новая соседка подпадала под этот типаж, но что-то отличало ее от других. Пока он не мог понять, что именно. Возможно, дело в том, что Софи Мессина была женской копией его самого два года назад. Такая же успешная, целеустремленная.
Громкий стук в дверь вернул его к реальности.
– Пицца приехала. Извини, братец, я перезвоню, – сказал Грант и повесил трубку.
Схватив со столика кошелек, он подбежал к двери.
Каково же было его удивление, когда на пороге квартиры он увидел свою соседку – взъерошенную, с искрящимися злобой глазами, и от этого еще более привлекательную. Она стояла в той же позе, как в прошлый раз, скрестив руки на груди. На той самой груди, о которой Грант думал, общаясь с братом.
– Из-за вас у меня в ванной не течет вода, – выпалила она с порога. – Немедленно верните мне воду.
Не меньше минуты потребовалось Гранту, чтобы понять смысл ее слов. Он увидел, что Софи не сильно походила на ту женщину, с которой он познакомился в субботу. Сейчас она выглядела замученной и уставшей. Клок растрепанных волос закрывал левый глаз. Но эти губы…
Как он мог не заметить в субботу эти сочные чувственные губы? Сейчас он их оценил по достоинству.
– Ну? – протянула она, топая ножкой. – Верните мне воду.
– Воду? – переспросил Грант и тут же отвлекся на ее выразительные, хоть и искрящиеся гневом глаза. На них он почему-то тоже не обратил внимания в их первую встречу.
– И не смотрите на меня так, как будто вы не понимаете, о чем речь, – не унималась она. – Вы устанавливали свою ванну, и из-за этого у меня отключилась вода. Я прошу вас немедленно вернуть мне воду, потому что я хочу принять душ.
Грант покачал головой, стараясь не проявлять эмоций.
– Это невозможно, – сказал он.
Софи сощурила глаза. Потекшая тушь делала ее взгляд вульгарным. Сущий демон любви во плоти.
– Но почему? – гневно спросила она.
– Потому что я не выключал вашу воду.
– А кто же тогда ее выключил?
– Понятия не имею, – ответил он. – Вы оплатили счета на воду?
Софи застыла. Затем, выпрямив спину, отчетливо произнесла:
– Все свои счета я оплачиваю вовремя…
– Спокойно, спокойно, – перебил Грант, поднимая ладони вверх. Невероятно, но эта манера общения завела его еще сильнее. – Я не сомневаюсь, что оплачиваете. Я просто пытался пошутить.
– Боюсь, сейчас я не способна воспринимать юмор.
Он хотел что-то ответить, но вдруг она как будто отступила:
– У меня был очень тяжелый день, и я очень хочу в душ.
Она сказала это настолько искренне, как ребенок, которому давно не делали подарков. Грант почувствовал, что действительно начинает жалеть ее.
– Я с удовольствием помог бы вам, – сказал он, – но единственное, что могу предложить, – это вода в моей собственной ванне, которую я вчера благополучно установил.
– Значит, это все-таки вы перекрыли мне воду.
– Если бы это было так, то вы бы заметили отсутствие воды уже утром. Смею предположить, что утром вода была. – Достаточный аргумент, чтобы закончить спор. – К тому же, – продолжил он, – воду отключить можно только в своей собственной квартире.
– Вы уверены? – Она так просто не сдавалась.
– Так точно. Поэтому или вызывайте сантехника, или принимайте душ где-нибудь еще.