Бессонной была следующая ночь для царя Аргоса. Зависть и досада снедали его. Зависть оттого, что Геракл прославился, убив свирепого Немейского льва. Досадно же было Эврисфею оттого, что Геракл не погиб при этом. Но больше зависти и досады его одолевали злость и стыд за проявление собственной жалкой трусости в тот момент, когда Геракл принёс ему шкуру Немейского льва. Эврисфей, виня во всём Геракла и желая ему смерти, стал думать, куда бы его отправить на верную погибель. Но умные мысли редко посещали Эврисфея, и он, к утру окончательно выбившись из сил, заснул. И лишь только царь погрузился в объятья Морфея, как к нему явилась богиня Гера и посоветовала Эврисфею отправить Геракла в город Лерны. Там неподалеку от города в ядовитом болоте обитала ужасная Гидра, тоже порождение Тифона и Ехидны, как и Немейский лев.
Пробудившись ото сна, Эврисфей радостно вскочил на ноги и тотчас через своего глашатая Копрея отдал соответствующий приказ Гераклу.
Второй подвиг Геракла. Битва с Лернейской гидрой
Ещё не восстановив силы после сражения с Немейским львом, Гераклу пришлось снаряжаться на новый подвиг. Когда он утром получил приказ от царя отправляться в Лернейское болото и убить ужасную гидру, то решил ехать туда на колеснице. Племянник же Геракла Иолай, сын его брата Ификла, узнав об этом, стал просить дядю:
– Ты же знаешь, что я хороший возничий, возьми меня с собой!
Иолай, хоть и был ещё совсем юн, но был храбр и с колесницей управлялся, действительно лучше других. Геракл подумал об этом и ответил племяннику:
– Хорошо, но запомни, ты будешь только возничим, а сражаться с Лернейской гидрой я буду один! И запрыгнув в золочёную колесницу Амфитриона, они помчались к источнику Амимоны. Этот источник с хрустально – чистой водой располагался не далеко от города Лерны. Вода из источника, не имея возможности влиться в реку или море, разливалась и застаивалась в долине, постепенно превращая её в ядовитое болото. В нём то и поселилась ужасная девятиголовая гидра, которая подкарауливала неосторожного путника и затягивала его в трясину, чтобы там поглотить несчастного. Но, даже не повстречавшись с гидрой, путники, надышавшись ядовитыми парами, тяжело заболевали и умирали. Поэтому все старались обходить это страшное место стороной.
Подъехав к источнику, Геракл велел Иолаю оставаться с колесницей там. А сам, взяв с собой подаренный Гермесом меч, отправился на поиски гидры. Едва он ступил в болото, как его ноги погрузились в зловонную трясину. Ядовитые пары газа булькая, выходили из болотных недр. Выбравшись на покрытую мхом кочку, Геракл стал дальше передвигаться только по ним. Болото качалось под тяжестью героя, время от времени обдавая его ядовитыми парами. От яда в голове у Геракла помутилось, и он сделал неверный шаг и оступился. Провалившись в трясину по пояс, Геракл стал пытаться выбраться, но чем больше он двигался, тем глубже увязал в болоте. Зловонная жижа уже подступала к самому горлу героя, когда, наконец, он нащупал под ногами твёрдое дно. Стараясь меньше шевелиться, Геракл ухватился руками за тростник и громко крикнул Иолаю, чтобы тот бросил ему вожжи и вытянул его из трясины. Не медля ни секунды, Иолай привязал к вожжам камень и метнул их Гераклу. Захлёбываясь, Геракл ухватился за них, а Иолай подстегнул четвёрку коней, и они, рванув колесницу, вытащили героя из трясины на безопасное место.
Отдышавшись и сбивая с себя куски липкой грязи, Геракл осознал, какой трудный подвиг ему предстоит совершить. Смотря на шаткую трясину, герой подумал: «Сражаться с гидрой на болоте – это верная смерть. Нужно придумать способ выманить её на твёрдую землю».
Подняв голову к небесам, как бы спрашивая у них совета, сын Зевса вспомнил о свадебном подарке Аполлона. Он тотчас велел Иолаю зажечь факел, а сам достал лук и стрелы. Изготовив горящие стрелы, Геракл стал стрелять ими в середину болота. Огонь от стрел подхватил ветер, и сухой тростник вспыхнул как спичка. Своими действиями Геракл пытался выманить гидру из охваченного пламенем болота на твёрдую каменистую почву.
Сытая Лернейская гидра дремала в своём болотном логове, когда едкий дым от пожара дополз до неё. Почуяв приближающиеся к ней огненное пламя, она выползла из своего логова и заскользила по болоту, уходя от огня к каменистому краю. И как только она очутилась на твёрдой земле, Геракл с мечом в руке бросился на неё и отрубил одну из её девяти голов. Чудовище со свистом зашипело и сбило своим чудовищным хвостом Геракла с ног. Герой плотнее завернулся в свой плащ из неуязвимой шкуры Немейского льва и, размахнувшись, отрубил ещё одну голову гидры, которая пыталась ужалить его. Остальные головы одновременно впились ядовитыми зубами в плащ, но прокусить его не смогли. Тогда Геракл стал быстро отсекать одну голову от другой. Чёрная кровь гидры растекалась по каменистой почве. Геракл поднялся на ноги, и ему уже казалось, что победа близка, но вдруг он увидел, как на месте осечённых голов у гидры стали отрастать новые, ещё более свирепые и ядовитые. Разевая свои ядовитые пасти, они окружили героя и злобно шипели, готовясь нанести ему смертельный укус, а чудовищный хвост обвился вокруг его ноги. Словно молния засверкал меч Геракла, отсекая головы чудовища, но они отрастали снова и снова. Почувствовав боль в правой ноге, Геракл увидел рака, впившегося ему в ступню. Тогда Геракл шутя, воскликнул:
– Разве это честный поединок, если вас двое, а я один?
Тем временем Иолай с зажжённым факелом стоял у колесницы. Геракл бросил на него быстрый взгляд, и счастливая мысль стрелой пронеслась в его голове. Геракл, отбиваясь от свирепых голов гидры, закричал:
– Иолай, скорее ко мне! Прижигай факелом рану этой твари, когда я отсеку ей голову!
Юноша не заставил себя долго ждать, и как только Геракл отрубал гидре голову, он тотчас факелом жёг кровоточащую рану чудовища. Шеи гидры от этого сморщивались и новые головы из них больше уже не вырастали. Отшвырнул он и рака, который мешал Гераклу.
Вскоре все девять голов чудовища валялись на земле, всё ещё разевая ядовитые пасти и злобно вращая глазами, а обезглавленное тело беспомощно било хвостом. Геракл вырыл большую яму и сбросил в неё головы и тело гидры. А засыпав яму, он завалил её ещё и грудой тяжёлых камней. Но несколько голов Лернейской гидры он бросил в свою колесницу, чтобы показать их Эврисфею.
Чудовищная тварь была уничтожена, но прежде чем покинуть место битвы, Геракл достал свои стрелы и пропитал их наконечники, чёрной ядовитой кровью гидры, чтобы они стали смертоносными. Затем вскочив в золочёную колесницу, Геракл и Иолай, торжествуя, покинули Лернейские окрестности.
Возвратившись в Аргос, Геракл, стоя на колеснице перед дворцом, показал Эврисфею отрубленные головы Лернейской гидры. Народ, собравшийся вокруг, ликовал и прославлял героя. А трусливый Эврисфей даже не взглянув на головы чудовища, замахал руками, требуя, чтобы герой убрал их подальше от дворца. Геракл выполнил повеление царя, и так как следующего приказа от Эврисфея пока не последовало, он вместе с Иолаем насладился покоем и отдыхом.
Третий подвиг Геракла. Керинейская лань
Долго мучился Эврисфей, не зная, какое поручение дать Гераклу, чтобы его слава померкла. Но услышав о том, что на склонах Аркадии крестьяне стали замечать быстроногую лань с медными копытами и золотыми рогами, царь Аргоса подумал: «Геракл сильный воин, а не бегун, и догнать быструю как стрела лань он не сможет»! Обрадованный этой идеей, Эврисфей позвал к себе Копрея и велел ему передать свой новый приказ Гераклу. Копрей явился к герою и сказал:
– Царь Эврисфей приказывает тебе, Геракл, отправиться в Аркадию и там изловить и привести живой к стенам Микен Керинейскую лань.
Выслушав приказ Эврисфея, Геракл задумался: «Поймать Керинейскую лань живой намного труднее, чем убить льва и гидру, ведь она быстра и осторожна. А главное, эта лань любимица богини Артемиды, которая очень ревностно относится к своим любимцам! Даже не представляю, какой гнев обрушит на меня богиня, если животному будет причинён хоть какой-нибудь вред». Думая так, Геракл решил, как следует подготовиться к охоте на Керинейскую лань. Вместе с Иолаем он в этот же день отправился в Фивы и там стал упражняться в беге. С первыми лучами солнца Иолай садился верхом на резвого скакуна и скакал по родным долинам, в то время как Геракл бежал рядом с конём, стараясь не отставать. Первое время Геракл быстро уставал от такого быстрого бега, но после длительных ежедневных тренировок, он научился бежать без устали целый день. В результате сын Зевса добился того, что стал обгонять даже самых быстрых коней, не уступая им в выносливости.
Решив, что теперь он готов к охоте, Геракл отправился в Аркадию. Он не взял с собой ни лука с ядовитыми стрелами, ни сверкающего меча, взял лишь нож, острый топор и верёвку. Добраться до неприступного Керинейского утёса, где иногда крестьяне видели лань, было не просто. Геракл карабкался по скалам, вырубая в них ступени, прорубал себе дорогу сквозь непроходимые леса. А порой и преодолевал глубокие горные пропасти, перебираясь через них по поваленным им деревьям, поднимаясь к заснеженной вершине.
Взобравшись на утёс, Геракл огляделся. Яркое солнце ослепляло его, отражаясь от белоснежного покрова скалы, но он разглядел неподалёку высокогорный источник. Утолив свою жажду, Геракл решил дожидаться здесь лань, которая, несомненно, придёт сюда напиться чистой студёной воды.
Несколько дней провёл Геракл в ожидании Керинейской лани, спрятавшись в укромном месте. И наконец, осторожная лань появилась. Услышав негромкое постукивание медных копыт, Геракл старался даже не дышать, чтобы не спугнуть долгожданную добычу. Терпеливый охотник подождал, когда животное приблизиться. Он мог бы легко убить её одним метким выстрелом, но сложность задания в том и заключалась, что поймать лань нужно было целой и невредимой. Неслышно Геракл выполз из укрытия, стараясь подобраться к Керинейской лани как можно ближе, затем он замер, выжидая удобный момент для того, чтобы схватить её. Прекрасное гордое животное, вытянув шею, пило из источника. В Лучах восходящего солнца ослепительно сверкали золотые рога. И вдруг, скорее почувствовав, нежели услышав Геракла, чуткая лань встрепенулась и словно выпущенная из лука стрела помчалась прочь от источника. Геракл, быстро вскочив на ноги, бросился в погоню.
Лань убегала, едва касаясь земли своими лёгкими медными копытами, а Геракл ни на минуту не упуская её из вида, преследовал её. Солнце высоко поднялось над горизонтом, опустилось и вновь осветило верхушки деревьев, а погоня всё продолжалась. Минуя густые лесные заросли, и перевалы, порою даже по самому краю пропасти мчалась быстроногая лань. Разгорячённый быстрым бегом, герой сбросил с себя всю одежду, оставшись лишь в набедренной повязке. Расстояние между ними то увеличивалось, то уменьшалось, иногда Гераклу оставалось лишь протянуть руку, чтобы ухватить лань, но в этот момент она делала стремительный рывок вперёд и преследователь оставался далеко позади. И вот Геракл увидел, как впереди бегущая лань остановилась и подалась назад. Подбежав ближе, он увидел, что горная тропа резко обрывалась и бездонная пропасть отделяла один край скалы от другого. Решив, что лани не преодолеть такое большое расстояние над пропастью, Геракл остановился на тропе, преграждая животному обратный путь. Лань повернула голову и с вызовом посмотрела в глаза своему преследователю, а затем, оттолкнувшись своими медными копытами от земли, взмыла над пропастью. Приземлившись на другом конце пропасти, она вновь взглянула на Геракла и принялась спокойно пощипывать травку. А герой, не теряя времени, стал разыскивать дерево повыше, чтобы оно послужило ему мостом через бездну. На горных склонах Аркадии в то время возвышалось много сосен и пихт. Увидев высокую и прочную сосну почти у края пропасти, Геракл поспешил к ней. Необыкновенная сила героя вновь выручила его. Навалившись на дерево плечом, Геракл повалил его. И когда верхушка сосны опустилась на противоположный край пропасти, герой быстро перебрался туда по стволу и направился к пасущейся неподалёку лани.
Керинейская лань, увидев своего преследователя, помчалась от него прочь. И бесконечная изматывающая погоня продолжилась. Лань неслась быстрее ветра, оставляя за собой зелёные долины и стремительные реки, уводя Геракла всё дальше на север.
Вот и остались позади горы и долины Аркадии, и неутомимая лань привела героя в холодный край Гипербореев, к истокам реки Истр. По древнему преданию в этой реке обитали удивительные создания – девы с рыбьими хвостами. Но Гераклу было некогда любоваться на них, он мчался за ланью. Лань же стремилась в этот край в надежде на защиту покровительницы Артемиды. Но богиня не стала вмешиваться и лишь молча, наблюдала с небес за этой необыкновенной погоней. Немного постояв на берегу реки и осознав, что помощи не будет, Керинейская лань повернула обратно на юг.
Миновав земли Фракийцев, Фессалийцев и Беотийцев лань вернулась в Аркадию, а Геракл непрестанно следовал за ней. Изнурённая продолжительной погоней Керинейская лань устало бежала по родным склонам. Силы постепенно покидали её. И вот, наконец, настал тот день, когда гордое животное смирилось перед неизбежной судьбой и покорно, опустив голову, остановилось. Тяжело дыша, Геракл подошёл к лани, затем обхватил её тонкие ножки, и водрузил желанную добычу себе на плечи. Неспешным шагом герой направился к Эврисфею. Но не успел он покинуть склоны Аркадии, как пред ним предстала покровительница Керинейской лани Артемида. Одетая в короткую охотничью тунику, прекрасная богиня держала в руках натянутый лук, за спиной у неё висел колчан с острыми стрелами. Гневно сверкая глазами, она воскликнула:
– Эта лань – моя любимица! Разве тебе не известно об этом? Или ты возомнил, Геракл, что ты могущественнее богов и можешь запросто забрать её себе, в качестве добычи?
Склонившись перед Артемидой, Геракл промолвил:
Прошу тебя, великая дочь Зевса, не гневайся и выслушай меня! Не по своей прихоти я преследовал твою любимицу, опасаясь твоего гнева! По велению богов, я исполняю приказы Эврисфея. Приказано мне доставить к стенам Микен златорогую Керинейскую лань живой и невредимой. Позволь мне выполнить этот приказ, а потом я отпущу твою лань на свободу!
Утих гнев богини, и ласково погладив свою любимицу, она сказала Гераклу:
– Чтож, я не отниму у тебя твою добычу! Ты долго преследовал её, и она тебе покорилась. Можешь отправляться с ней в Аргос к Эврисфею.
С этими словами Артемида исчезла также внезапно, как и появилась.
Когда Эврисфей увидел Геракла с Керинейской ланью, зависть и досада вновь охватили его. Слава Геракла росла день ото дня, а он, Эврисфей, ничего не мог с этим поделать. Равнодушно взглянув на златорогую красавицу, царь сказал:
– Забирай себе свою добычу, она мне не нужна!
Геракл только пожал плечами, а потом, как и обещал Артемиде, отпустил лань на волю.
Вечером того же дня, не находя себе места от злости и зависти Эврисфей, принёс жертву богине Гере, надеясь, что она вновь явится к нему во сне и посоветует, как погубить Геракла. Гера приняла его жертву Эврисфея и во сне предложила ему отправить Геракла к горе Эриманф, где в то время чудовищный дикий вепрь разорял окрестные поля. Утром, воодушевлённый советом Геры, Эврисфей позвал к себе Копрея и велел ему немедленно передать новый царский приказ Гераклу.