Когда же град из бронзовых перьев птиц начал стихать, Геракл взял свой лук и принялся стрелять по уязвимым теперь чудовищным птицам. Пронзённые его, не знающими промаха стрелами, Стимфалиды стали одна за другой падать в холодные воды озера и на его каменистый берег. Поразить всех Стимфалийских птиц было невозможно, так как их развелось великое множество. Но к счастью большая часть птиц, обезумевших от оглушительного звона тимпанов, устремилась прочь от своих насиженных мест. Поднявшись выше облаков, Стимфалиды покинули Аркадию и полетели к берегам Эвксинского Понта, чтобы больше никогда не вернуться обратно.
Геракл подобрал пару мёртвых Стимфалийских птиц, чтобы показать их трусливому Эврисфею и вместе с Иолаем направился в Аргос. Воодушевлённый тем, что с порождениями чудовищ на Пелопоннесе покончено, Геракл вошёл в Микены. Народ ликовал, встречая своего героя. И только царь Эврисфей был чернее тучи, ведь Геракл вновь выполнил его непосильный приказ.
Шестой подвиг Геракла. Авгиевы конюшни
Слава Геракла росла день ото дня. В каждом городе Эллады люди с восхищением говорили о великих подвигах, совершённых героем. И даже за пределами Пелопоннеса люди прославляли отважного Геракла. Всё это было причиной ежедневных терзаний царя Аргоса. Ведь чем больше прославляли Геракла, тем более ничтожным чувствовал себя Эврисфей. Каждую ночь он молил Геру о том, чтобы богиня посоветовала ему, как погубить прославленного героя. Но Гера не спешила являться во сне Эврисфею, и от этого каждое утро царь просыпался ещё мрачнее прежнего.
Тем временем, Гера не зная какие ещё козни придумать для Геракла, решила обратиться к хитроумному богу Гермесу, чтобы он посоветовал какое-нибудь невыполнимое для Геракла дело. Польщённый просьбой Геры, Гермес, проявив свою отличную смекалку, воскликнул:
– Мой совет может показаться тебе неожиданным, Гера, но ведь ты ищешь для Геракла дело, которое окажется ему не под силу? Так вот, наш герой искусно владеет мечом и копьём, да и в стрельбе из лука ему тоже нет равных соперников, но насколько ловко он сможет управляться с обычной лопатой?
Гера, внимательно слушавшая Гермеса, удивлённо изогнула бровь и спросила:
– И кого же ему нужно убить лопатой?
Тут Гермес лукаво улыбнулся и сказал:
– Да в том, то и дело, что в этот раз никого убивать не надо! Я посоветовал бы тебе, великая богиня, отправить Геракла вычистить Авгиевы конюшни! Смрад от застоявшегося в них навоза доходит даже до небес! Ведь сын Гелиоса – Авгий ни разу, за многие годы не удосужился почистить свои конюшни.
Радость промелькнула в глазах Геры, ведь, действительно, вычистить горы навоза из огромных конюшен Авгия было делом безнадёжным! Поблагодарив Гермеса, она той же ночью оставила Олимп и явилась во сне к Эврисфею и указала ему, куда послать Геракла, чтобы обесславить его.
Слуги давно не видели царя Аргоса в таком прекрасном расположении духа. Он поднялся на заре и ходил по комнате, напевая. Блаженная улыбка то и дело озаряла его лицо. А дело было в том, что Эврисфей представлял себе, каково будет Гераклу окунуться в прямом смысле этого слова в эту грязную работу. Ни минуты не сомневаясь в том, что герою на этот раз не справиться с приказом, царь Аргоса отправил Копрея к Гераклу со своим новым повелением.
Геракл, долго пребывая в праздности, даже обрадовался приходу царского глашатая. Герой жаждал отправиться на новые подвиги и этим заслужить прощение богов. Но он даже не предполагал, что на этот раз потребует от него Эврисфей.
Копрей, не глядя в глаза Гераклу, произнёс:
– Царь Аргоса приказывает тебе, Геракл, отправиться в Элиду и там, за один день вычистить конюшни царя Авгия.
Копрей уже покинул его дом, а пораженный новым повелением Геракл, так и стоял в недоумении. Он поднял голову к небу и мысленно вопрошал:
– Неужели боги наградили меня такой необычайной силой, для того чтобы чистить навоз? Разве это достойное занятие для героя?
И тут, словно отвечая на его немой вопрос, появилась мудрая Афина и сказала:
– Если ты очистишь Авгиевы конюшни за день, то совершишь не менее славный подвиг, чем твои прежние подвиги. Ведь такое безнадёжное дело под силу только настоящему герою! К тому же, выполнив приказ Эврисфея, ты избавишь всю Элладу от этого ужасного зловония!
Геракл выслушал мудрые слова Афины и безропотно отправился к царю Авгию.
Владея неисчислимым количеством лошадей и быков, царь Авгий был богатейшим царём на всём Пелопоннесе. Он очень гордился своим достоянием и боялся его потерять. Целыми днями он занимался только тем, что пересчитывал своё огромное поголовье скота. Но пересчитать всех лошадей и быков ему никогда не удавалось, потому что животные не желали стоять на месте. Сбиваясь со счёта, Авгий начинал считать сначала снова и снова. И как ни странно ужасный запах, доносившийся от заполненных навозом конюшен, ничуть ему не досаждал. И только увидев, что его драгоценная скотина начала буквально тонуть в навозе, он задумался о том, что пора бы, наверное, почистить стойла.
Геракл, добравшись в Элиду, сразу же направился к конюшням. Конюшни располагались в зелёной долине. Стремительная река Алфей, берущая своё начало в горах, протекала неподалёку от них. Заглянув в конюшни, Геракл даже присвистнул, а потом сказал сам себе:
– Чтобы вычистить лопатой скопившиеся здесь нечистоты, понадобится не одна человеческая жизнь!
Но потом его взор вновь обратился к бурной реке, и счастливая догадка ослепительной молнией мелькнула в его голове. Уверенным шагом Геракл направился к Авгию, который, как обычно пересчитывал свой скот. Представившись, герой заявил, что может за один день очистить конюшни Авгия, если только пастухи выгонят оттуда всех быков и лошадей.
Царь, услышав слова Геракла, громко захохотал, а затем воскликнул:
– Если ты очистишь мои конюшни за один день, я отдам тебе десятую часть своего скота! А потом опять рассмеялся. В душе Авгий был уверен, что Геракл просто хвастает. Если бы царь хоть немного верил, что возможно сделать то, что пообещал ему герой, то никогда бы такое не предложил. Слуги и пастухи, находившиеся поблизости, стали перешёптываться и тоже прыснули от смеха. Но Геракл невозмутимо стоял и не обращал внимания на насмешки.
С первыми лучами солнца Геракл принялся за работу. И пока пастухи, скотоводы выгоняли из грязных конюшен быков и лошадей, он ловко орудовал топором. Вначале он сломал с двух сторон высокую и прочную изгородь, окружающую конюшни. Затем из неё и срубленных им деревьев Геракл соорудил запруду на реке Алфей. Закончив это, Геракл взялся за лопату и прокопал глубокую канаву к самым конюшням.
А царь Авгий и множество его слуг столпились неподалёку на деревянном помосте, с которого обычно Авгий пересчитывал поголовье своего скота, и насмехались над Гераклом.
Солнце уже клонилось к западу, когда Геракл закончил последние приготовления. Как раз в это время бурлящие воды Алфея поднялись до самого верха запруды и стремительно хлынули по канаве вырытой Гераклом. Сметая всё на своём пути, бурный водный поток, вынес весь навоз в долину. И то, что люди не смогли бы сделать и за год, река сделала за считанные минуты. Геракл не стал предупреждать насмешливых зрителей о возможных последствиях. И вот теперь сам Авгий и его прислужники, не успевшие вовремя уйти со своего места подальше, были с головы до ног обрызганы навозом. Посрамлённый царь, не пожелал выполнять своё обещание, и не отдал десятую часть своего скота герою, несмотря на то, что Геракл за один день вычистил его конюшни.
Решив не тратить время на скупого царя, Геракл вернул реку Алфей в её прежнее русло и отправился в Аргос, чтобы доложить Эврисфею о выполнении очередного приказа.
Седьмой подвиг Геракла. Критский бык
Шесть славных подвигов совершил Геракл, проявляя свою силу, выносливость, ловкость и смекалку. Народ прославлял его, а трусливый Эврисфей боялся и завидовал ему больше прежнего. Трусливый царь всей душой жаждал погибели и позора славного героя. Но как это сделать, если все чудовища в Элладе истреблены и Авгиевы конюшни вычищены? Долго терзался Эврисфей, но ничего кроме глупых мыслей ему в голову не приходило. И вот однажды услышал он удивительный рассказ приезжего торговца. В те времена некоторые богатые торговцы плавали на своих кораблях по морю, привозя из дальних стран различные диковинные товары. Один из них и поведал Аргосскому царю о Критском быке:
– Далеко отсюда, на другом конце синего моря процветает богатый остров под названием Крит. Правит этим прекрасным островом могущественный царь Минос. Этот гордый царь не боится ни людей, ни богов. Однажды на берег его острова из моря вышел прекрасный тучный бык. Этого быка бог морей Посейдон послал к Миносу, чтобы царь совершил жертвоприношение богам. Но увидев превосходного быка, Минос не захотел приносить его в жертву и оставил посланника Посейдона себе. Вместо него царь заколол другого быка из своего стада. Но Посейдон распознал обман и страшно разгневался. На море начался шторм, и огромные волны, вздымаясь до небес, стали с силой обрушиваться на остров. Но помимо этого, охваченный гневом Посейдон наслал бешенство на своего прекрасного быка. Обезумевшее животное с диким рёвом вырвалось из своего стойла, и помчалось прочь, яростно сокрушая всё на своём пути.
Как только страшный шторм утих, мы направили свои корабли подальше от берегов Крита, опасаясь гнева Посейдона. Но бешеный Критский бык до сих пор бродит по острову, калеча и убивая людей, тем самым вселяя страх в сердца всех островитян. Ведь среди них нет храброго героя, который мог бы совладать с этим разъярённым животным.
Услышав последние слова торговца, Эврисфей чуть не подпрыгнул от радости. «Вот, что я поручу выполнить Гераклу»! – злорадно подумал царь, – «А чтобы усложнить ему задачу, велю ему привезти Критского быка живым ко мне! Ведь не один корабельщик в здравом уме не возьмётся перевозить бешеного быка на своём корабле»!
Когда Копрей в очередной раз переступил порог дома Геракла, герою стало интересно, что после Авгиевых конюшен прикажет ему трусливый Аргосский царь?
Царский глашатай тем временем огласил новое повеление Эврисфея:
– Царь Аргоса приказывает тебе, Геракл отправиться на остров Крит, чтобы укротить обезумевшего Критского быка и доставить его живым в Арголиду на скотный двор царя.
Выслушав Копрея, Геракл тут же снарядился для нового подвига и вместе с финикийскими мореплавателями отправился к далёким берегам острова Крит.
Наслушавшись во время морского путешествия о красоте и богатстве Крита, Геракл, ступая на заброшенный пустынный берег этого острова, был немало разочарован. Поля находились в запустении, дороги поросли высокой травой, безлюдные деревни поражали своей разрухой. А всё потому, что жители острова боялись разъярённого быка, бросающегося на любого человека или скотину, которая попадётся ему на глаза. Бык вытоптал многие поля и своими крутыми рогами и сильными копытами покалечил множество народу и скота.
Когда же Геракл, наконец, сам увидел грозного Критского быка, свирепо раздувающего ноздри и бьющего копытом, то храбрость не покинула его. Смело вышел навстречу бешеному животному герой. И как только бык с диким рёвом бросился на него, Геракл побежал навстречу и, оттолкнувшись ногами от земли, подпрыгнул а, затем перевернувшись в воздухе над головой быка, оседлал его. Обезумевшее животное старалось скинуть седока, но Геракл, крепко обмотал цепью его крутые рога, а сильными ногами сжал его бока. Бык долго сопротивлялся, но его усилия оказались напрасными и, выбившись из сил, он покорился герою. Сидя верхом на Критском быке, Геракл направился к берегу моря. Островитяне стали выходить из своих убежищ и прославлять храброго укротителя.
Понимая, что мореплаватели не захотят взять на борт бешеное животное, Геракл решил, пересечь море вплавь на быке. Как ни странно бык, войдя в воду, стал смиренным и покладистым. Спокойно добравшись до берегов Пелопоннеса, герой, сидя на быке, направился к скотному двору Эврисфея. И бык покорно шёл всю дорогу направляемый рукой седока, и даже дал загнать себя в стойло. Но когда Геракл, исполнив приказ царя, отправился отдыхать, бык вновь пришёл в бешенство и, сметая всё на своём пути, вырвался на свободу.
Много бед натворил Критский бык, бродя по Пелопоннесу, пока другой прославленный герой по имени Тесей, не поймал его.
Восьмой подвиг Геракла. Кони Диомеда
После того как Геракл совершил свой седьмой подвиг, Эврисфей стал вновь искать для героя опасное и сложное задание, в надежде на то, что Геракл с ним не справиться и слава его померкнет. И так как во всей Элладе подходящих дел для героя не осталось, царь Аргоса стал прислушиваться к рассказам иноземцев.
В те далёкие времена ворота Микен были радушно открыты для многих: и для странствующих торговцев, и для паломников, посещающих храмы богов, и даже для обездоленных скитальцев, которые искали пристанища в богатом и славном городе Арголиды.
Однажды в город пришёл усталый путник в оборванной одежде и весь израненный. Стража у ворот поинтересовалась, откуда он и зачем направляется в Микены. Печальным был рассказ незнакомца. Выслушав его, стражники сообщили об этом царю. И тогда Эврисфей пожелал услышать историю бедняги лично. Представ перед царём, израненный путник тяжело вздохнул и начал свой рассказ:
– Наш торговый корабль направлялся к северным землям, когда внезапно налетевший ураган понёс его к прибрежным скалам Фракии. Разбившись об острые скалы, корабль начал тонуть и не всем людям удалось тогда спастись. Но те, кто выбрался на берег, впоследствии позавидовали утонувшим собратьям, потому что их ждала участь намного ужаснее.
Незнакомец на мгновение замолчал, а затем продолжил:
– Не успели мы выбраться на берег, как нас окружили вооружённые фракийские воины. Угрожая острыми копьями, они повели нас вдоль скалистого берега. Через какое-то время впереди показалось огороженное высоким забором каменное строение. И так как оттуда доносилось конское ржание, мы решили, что нас ведут на конюшню, чтобы мы ухаживали за лошадьми. Но мы горько ошибались! По приказу жестокого царя Диомеда, нас бросили на съедение его ужасным коням. Ведь эти кони не ели ни овса, ни свежескошенной травы, они питались исключительно человечьим мясом! Когда нас втолкнули в эту адскую конюшню, кони яростно набросились на нас, лягая копытами и вцепляясь своими зубами мертвой хваткой. Израненный, я сумел выползти из этого страшного места, когда слуги Диомеда поили насытившихся коней.
Эврисфей, слушал рассказ, жадно впитывая каждое слово, и чем больше страшных подробностей рассказывал несчастный странник, тем ярче становился блеск глаз царя Аргоса.
Выслушав эту жуткую историю, царь даже пожаловал бедняге немного денег. Но не доброта была причиной щедрости Эврисфея, а злорадство от мысли, что Геракла можно отправить к этим коням-людоедам.
Позвав к себе Копрея, царь сказал:
– Поспеши к Гераклу и передай ему моё новое повеление: он должен отправиться во Фракию и доставить в мои конюшни четвёрку лучших коней Диомеда!