– То, что вы задумали, – дело стоящее. Очень стоящее. Ведь такие гады эти риелторы! Так людей обманывать! И кого?! Старых, беззащитных… Да, ради такого дела можно многим пожертвовать. Что ж, если так, то я готов. Давайте пускайте мою хату на продажу, а я себе какой-нибудь угол найду. Найду, точно! Вон у меня сколько знакомых, сколько людей, кому я помог. Кто-нибудь да приютит.
– Нет, Тарас Григорьич, вы нас опять не поняли, – объяснил Гуров. – Квартиру вашу мы на самом деле продавать не собираемся. Если все пойдет как задумано и мы поймаем бандитов и отдадим их под суд, то подготовленная ими сделка будет признана несостоявшейся, и квартира останется у вас. И только если вы захотите, продажа будет признана состоявшейся. В таком случае вы получите за свою квартиру деньги, причем немалую сумму. Насчет этого можете не беспокоиться: эта самая Настя постарается выжать из покупателей как можно больше. Ведь она действительно хороший риелтор. На этой стадии операции ваши интересы будут полностью соблюдены. Нарушить их они собираются позже – когда решат вас убить, а деньги забрать себе. Но тут должны вступить в дело уже мы. Бандитов мы задержим и отправим за решетку, а деньги останутся у вас. И вы сможете купить себе примерно такое же жилье. А может, даже лучше. Я слышал, что у вас здесь не все удобства есть. Верно? Ну вот, а теперь сможете купить квартиру со всеми удобствами.
– Все удобства – дело, конечно, хорошее, – задумчиво произнес бывший заключенный. – Но только ради них я не стал бы свою хату менять. Нет, не стал бы! И я к ней привык, и люди привыкли. Знаете, сколько ко мне народу ходит? Мой адрес всему городу известен! И потом, для людей здесь удобней, чем в многоэтажке: ни тебе кодовых замков, ни соседей настырных. Которые здесь живут, они тоже ко мне привыкли. К тому же я им кое-какую помощь оказываю, по юридической части. Так что, если бы не ваша просьба, я свою хату нипочем бы не стал продавать.
– Погодите! – вмешалась Оксана, до этого молча прислушивавшаяся к разговору. – Знаете, что надо сделать, чтобы Тарасу Григорьевичу даже размышлять не пришлось, продавать свою квартиру или не продавать? Надо, чтобы это была не продажа, а только ее видимость!
– Что вы хотите этим сказать? – с недоумением спросил Крячко.
– То, что можно устроить продажу, так сказать, понарошку. Только для вида! Эта самая «черная риелторша», Клочкова, будет думать, что вы на самом деле квартиру продаете, а это будет одна имитация. И когда Лев Иванович и Станислав Васильевич бандитов схватят, вы, Тарас Григорьевич, спокойно вернетесь на свою жилплощадь.
– Погодите, как же так? – не понял девушку Гуров. – А как же документы? Ведь при продаже квартиры оформляются новые документы, на нового владельца!
– Значит, надо сделать так, чтобы эти документы впоследствии оказались липовыми, – объяснила Оксана. – То есть чтобы регпалата была вынуждена признать сделку несостоявшейся.
– А деньги? – спросил Крячко. – Они что, тоже будут липовыми?
– Ну да! – уверенно ответила Оксана, как о чем-то всем понятном. – Ведь покупатель передает продавцу деньги не на глазах у риелтора, а в специальной комнате. Риелтору, а затем чиновникам палаты передается только расписка продавца, что он все деньги получил полностью. Тарас Григорьевич такую расписку напишет, а денег никаких не будет. Вернее, нужны несколько тысяч, чтобы расплатиться с этой Настей. Но потом мы их обратно заберем, после ее задержания.
– Я смотрю, у тебя все продумано, словно ты такие сделки каждый день совершаешь, – заметил Гуров. – И кто же будет этим «липовым покупателем»? Это ведь должен быть свой человек, которому не нужно все снова объяснять!
– Как кто? – удивилась девушка. – Я, конечно! Ведь я свою жилплощадь продаю – забыли, что ли? Значит, мне нужна другая квартира взамен дома. Вот я и куплю квартиру у Тараса Григорьевича. И продаст мне ее та же самая Настя!
– Почему же вы в этом так уверены? – спросил Крячко. – Она может вам предложить сотню других вариантов.
– Может, конечно, – согласилась Оксана. – Только я от них всех откажусь. А ей я опишу квартиру, которая мне нужна, причем она по всем показателям будет совпадать вот с этой, – и девушка обвела рукой комнату, в которой они сидели.
– А почему ты уверена, что Клочкова будет знать о продаже этой квартиры? – спросил Гуров.
– Ну как же? – всплеснула руками Оксана. – Вы ведь сами пришли к выводу, что эта фирма «Авангард» старается отслеживать все квартиры, где живут одинокие люди. А уж предложение о продаже такой квартиры тем более не пропустит.
– Что ж, все вроде сходится… – задумчиво произнес Крячко. – Кажется, предложение и правда подходящее. Как ты думаешь? – обратился он к Гурову.
– «Подходящее, подходящее…» – передразнил его Гуров. – Какое же оно подходящее, если ты без дома останешься? – обратился он к Оксане. – Ты ведь его всерьез продашь, не понарошку! И деньги получишь настоящие. А эта сделка будет липовой. И окажешься ты вовсе без жилья. Ты об этом подумала?
– Не вижу тут никакой трагедии, – пожала плечами Оксана. – Если у меня на руках будут, как вы выражаетесь, настоящие деньги, то что мне помешает купить новую квартиру? Просто я это сделаю не сразу, а после завершения нашей операции, то есть после поимки бандитов. Ничего страшного – несколько дней поживу у подруги.
Гуров и Крячко переглянулись. Ничего не оставалось, как принять предложение Оксаны.
– Ладно, будь по-твоему, – решил наконец Лев. – В таком случае давайте сядем и, не торопясь, распишем каждый шаг. Кто что делает, в какое время, как извещает нас с полковником Крячко о результатах… Операция «Подсадная утка» вступает в практическую фазу.
– Наверное, начинать буду я? – предположил Козенко. – Подать объявление о продаже квартиры, например…
– Да, объявление подать нужно, – согласился Гуров. – А потом посмотрим, как будут развиваться события. Конечно, к вам могут обратиться совсем другие риелторы, обыкновенные. Тогда придется под разными предлогами тянуть, отказывать им. Но если я правильно все понял, у этого «Авангарда» все схвачено, и вашу квартиру они ни за что не пропустят. Как только ваше объявление появится, они тут же возьмут вас на заметку. А дальше… там видно будет. Так что первый ход в этой партии делаете вы, а второй – наш противник.
Глава 9
На следующий день, едва позавтракав, друзья сели в крячковский «Форд» и покинули гостеприимный двор Оксаны. В первом же киоске Стас купил все газеты объявлений, какие имелись, нашел предложения об аренде гаражей и начал их обзванивать. Спустя несколько минут подходящий вариант был найден, причем не слишком далеко от дома Оксаны. Крячко отправился ставить машину в гараж, а Гуров подыскал себе наблюдательный пункт на углу улицы, чтобы наблюдать за домом Оксаны.
Долго ждать ему не пришлось – уже через полчаса на улицу свернула новенькая «Ауди». Машина остановилась как раз возле дома Оксаны, из нее вышла женщина, скорее даже дама. Светлые волосы обрамляли загорелое лицо – словно его обладательница только что прибыла откуда-нибудь из Хургады или Пхукета, на котором выделялись цепкие глаза. Короткое пальто золотистого цвета, явно дорогое, в тон ему сапожки. В общем, сомнений не оставалось – это была Настя Клочкова собственной персоной.
Энергично простучали по разбитому асфальту каблучки, и спустя минуту дама уже барабанила в окно. Там мелькнуло лицо Оксаны, затем скрипнула открываемая калитка, и энергичная дама скрылась из глаз. Гуров принялся ждать.
Минут через восемнадцать, как засек оперативник, снова скрипнула калитка, и Настя Клочкова вышла на улицу. Оксана ее провожала. Стоя у ворот, женщины обменялись еще несколькими фразами, после чего риелтор проследовала к машине. Заурчал мотор, «Ауди» развернулась и покатила обратно.
Дождавшись, пока машина скрылась из глаз, Гуров направился к дому. Оксана, как и было условлено, его ждала и сразу открыла калитку.
– Ну как прошли переговоры? – спросил Лев, когда они вошли в дом.
– По-деловому, – ответила Оксана. – Наша «деловая женщина» быстренько еще раз осмотрела дом, записала все данные. Потом обговорили сумму. Причем представляете – она заявила, что сможет продать дом значительно дороже, чем я рассчитывала. Я думала получить два, от силы два с половиной миллиона, а она сказала, что найдет покупателя и за три. Так что я от сотрудничества с мадам Клочковой получу большую выгоду.
– А о покупке тоже успели поговорить? – поинтересовался Гуров.
– Да, конечно. Я ей продиктовала параметры жилища Тараса Григорьевича. Не сомневаюсь, что она предложит мне его квартиру. Если он, конечно, подал объявление, как мы договаривались.
– И когда она обещала представить тебе варианты покупки?
– Представьте себе – к вечеру. Вот скорость! Вообще не женщина, а какой-то реактивный самолет. Уже сегодня к вечеру, в крайнем случае, завтра днем она обещала привести первого покупателя, и так же быстро, сегодня-завтра, найти мне подходящую квартиру. Так что буду ждать звонка от милой Насти.
– Что ж, будем ждать, – сказал Гуров. – Это такая же важная часть нашей работы, как слежки и погони. Конечно, было бы правильнее организовать прослушку ее телефона – так мы узнали бы гораздо больше и значительно быстрее. Но чего нет, того нет, придется действовать старыми, проверенными методами. Самое большее, на что мы можем рассчитывать, – это проследить за ее машиной. Возможно, она нас выведет на неизвестных нам членов банды. Например, на этого улыбчивого гражданина, который забалтывал Скобликова и накачивал его пивом, а затем привел его прямиком в руки убийц. А пока будем отдыхать.
Однако долго отдыхать Гурову не пришлось. Сначала послышался сигнал сотового телефона, который извещал, что пришла эсэмэска. Гуров открыл ее и прочитал следующее сообщение: «Интернет уже доступен, газеты будут завтра. Утки сидят на яйцах. С боевым приветом – Тарас».
– Ну вот, – произнес Лев, обращаясь к Оксане, – ваш знакомый Тарас Григорьевич держит слово. Он только что сообщил, что разместил сообщение о продаже своей квартиры в Интернете, а завтра оно появится в здешних газетах.
– А я вам что говорила? – откликнулась девушка. – Тарас Григорьевич – человек обязательный, на него вполне можно положиться.
Гуров был готов немного обсудить деловые качества Тараса Козенко, благо делать пока было нечего, но тут раздался стук в окно. Оксана выглянула на улицу и увидела правозащитника Александра Новикова. Это ее встревожило.
– Странно, что Александр Дмитриевич днем пришел, – сказала она, направляясь к двери. – Обычно он днем очень занят, приходит только вечером.
Спустя несколько минут юрист вошел в комнату и поздоровался с Гуровым.
– Я все дела бросил, – заявил он с порога. – Решил, что информация, которую я собрал, – чрезвычайной важности, и надо ее вам сообщить как можно быстрее.
– А что за информация? – спросил Лев.
– Помните, я обещал продолжить поиски пенсионеров, продавших свои квартиры и затем бесследно пропавших? Так вот, я вчера весь день этим занимался. Подключил одну свою знакомую – она работает в архиве городского БТИ. Это мне сильно помогло, я нашел то, что искал.
– Значит, ваше предположение оказалось правильным, и люди начали пропадать еще в прошлом году?
– Да, я нашел пропавших в прошлом году, но не только, – ответил правозащитник. – Оказалось, что и в этом году я еще не всех отыскал. На самом деле жертв больше. Впрочем, я сейчас все вам подробно изложу. – Он снял пальто, сел к столу, открыл свой объемистый старенький портфель и начал свой рассказ: – Как вы помните, при нашей первой встрече я сообщил, что в нынешнем году пропали три человека, не считая Павла Скобликова. Это были Юсуф Гилязов, Лидия Лейкина и Елена Поплавская. Я думал, что это и так много – четыре убийства за неполный год, и больше искать не собирался. Но Валентина Ильинична – это моя знакомая – меня убедила проверить их архив. И что же оказалось? Мы обнаружили еще двоих пропавших!
– Тоже пенсионеры? – спросила Оксана, которая с интересом прислушивалась к его словам.
– Да, два одиноких пожилых человека, – подтвердил Новиков. – Один, Виктор Викторович Алексеенко, жил на набережной Волги – это у нас самый престижный район, квартиры там очень дорогие. К тому же это «сталинка», потолки высоченные, комнаты просторные, хотя квартира старой планировки. В общем, жил бывший главный инженер нашего нефтеперегонного завода один в трех комнатах, не тужил и вдруг внезапно задумал эту квартиру продать. А родных у него, надо заметить, в Залежинске нет, все или в Москве, или на Украине, так что советоваться ему было не с кем. И первыми, кто узнал о том, что Алексеенко продал квартиру, были его соседи. Ну а соседи, сами понимаете, не будут проверять, жив ли их бывший сосед, или нет, и как ему живется на новом месте. В общем, когда живущая в Москве дочь главного инженера спохватилась, что от отца что-то долго нет ни писем, ни звонков, выяснилось, что пенсионер уже два месяца как числится умершим. Квартира его продана, а куда делись деньги – неизвестно…
В это время на крыльце послышались звуки шагов, дверь открылась, и в комнату вошел Стас Крячко.
– День добрый! – приветствовал он правозащитника. – У вас, я вижу, опять совещание?
– Александр Дмитриевич принес новые данные о погибших владельцах квартир, – объяснил ему Гуров. – Садись и слушай. Эти случаи надо будет проверить, выяснить, та же самая фирма работала или кто-то другой. – Затем повернулся к Новикову: – А второй случай какой?
– Второй эпизод, по совпадению, тоже связан с нефтеперегонным заводом, – ответил тот. – Только если бывший главный инженер этого завода Виктор Алексеенко жил в доме на набережной, то бывшая работница Евгения Кокошина обитала неподалеку отсюда, в Заводском районе. У нее была квартира в одном из домов, когда-то построенных заводом для своих рабочих.
– Квартира трехкомнатная? – уточнил Гуров.
– Совершенно верно, – подтвердил Новиков. – Квартира трехкомнатная, дом в хорошем состоянии, но поскольку район отдаленный, цена этого жилья была не очень высокая. Даже странно, что наши «черные риелторы» – если тут они действовали, – соблазнились такой мелочью.
– Можно предположить, что эта сделка им легко досталась, – заметил Крячко, – и не потребовалось эту вашу Кокошину уговаривать. Может, она сама на них вышла, а уж они не отказались.
– Да, такое может быть, – согласился Лев. – И тогда этот случай представляет особый интерес. Возможно, кто-то из членов банды живет в этом же доме или был как-то связан с покойной. Я правильно понял, что женщина продала квартиру, а вскоре оказалась на кладбище?
– Совершенно правильно, – кивнул Новиков. – Родственников у нее не было, ее смертью никто не интересовался, похоронили за общественный счет.
– Стало быть, вместе с теми, о которых мы уже знаем, получается в этом году шесть трупов? – спросил Крячко.
– Шесть трупов владельцев квартир, и еще Анвар, сын Юсуфа Гилязова. Причем год еще не закончился.
– И вы сказали, что нашли кого-то за прошлый год, – напомнил Гуров.
– Да, нашел. Вернее, мы с Валентиной Ильиничной вместе нашли. Еще шестеро погибших: Геннадий Салимов, Антонина Тарасова, Василий Тараканов, Владимир Белостропов, Зинаида Григорьева и Борис Шонькин. Схема везде та же, нам уже знакомая: одинокий человек, живущий в большой квартире, внезапно принимает решение ее продать, продает, потом загадочным образом гибнет, а деньги исчезают неизвестно куда.
– И ни один случай не был расследован? – поинтересовалась Оксана.
– Нет, ни один, – покачал головой Новиков.