Панкратов вздохнул:
– Не могу. Завтра Суд. Я должен там быть.
Майор взорвался:
– Да что ты тут заладил! Суд! Суд! Что это такое – Суд Божий?
Панкратов снова потянулся к часам, и перед глазами майора раскрылся световой экран: «Суд Божий – это поединок. БЕЗ ПРАВИЛ. БЕЗ ОРУЖИЯ. БЕЗ ВРЕМЕНИ».
Майор почувствовал, что нашел выход из положения:
– Драка в общественном месте? Ты хочешь устроить драку?
– Драки в кабаках, товарищ майор, происходят без повода и по пьяни, а поединок при народе, на центральной площади да за правое дело – дело святое.
Майор закачал головой:
– Нет, я не могу этого допустить. Я сажаю тебя в камеру на пятнадцать суток.
Панкратов пожал плечами.
– Это ничего не изменит. Вы же не можете запретить заход и восход солнца.
– То есть?
– На святое дело Защитник всегда найдется.
– Что ты имеешь в виду?
– Да то, что сказал, то и имею в виду.
Майор вспомнил, что прапорщик докладывал ему о смс-рассылке, которую Панкратов сделал перед задержанием. Прапорщик даже скинул ему текст сообщения.
– Ты думаешь, что кто-то придет и заменит тебя, если с тобой что-то случится? Не смеши меня.
– А вы проверьте. Может, и не придет, а может, и сотня встанет.
Майору стало понятно, что генералу все же придется докладывать. Иначе…
Майора даже затошнило при мысли, что могло случиться, если бы начальство поздно об этом узнало. Да, нужно звонить! Он тяжело вздохнул и, сказав Панкратову: «Подождите меня здесь», вышел из кабинета.
Глава 2
Первый ответчик
Ближе к шести часам вечера информация о странном рыжебородом мужчине, требующем Суда Божьего, дошла до губернатора. Бывший генерал десантных войск только что вернулся с конной прогулки по своему поместью и спустился в тренажерный зал, где его ждали личный тренер и массажист. Он очень гордился тем, что, несмотря на солидный возраст, ему удалось сохранить военную выправку и плоский живот.
Правда, такая физическая форма с каждым годом давалась ему все труднее и труднее, но игра стоила свеч. На различных собраниях в Кремле он всегда выгодно отличался от других управляющих территориями – грузных и посиневших от многочисленных пьянок стариков. Да и жена молодая постоянно требовала своего.
Вспоминая о своей супруге, длинноногой мисс Русская Краса-2012, он залез под штангу и кивком показал инструктору, что готов взять предложенный вес. Штанга со звоном сошла с подставки и упруго легла на грудь.
Губернатор напрягся и толкнул ее вверх. На лбу выступило несколько капелек пота. Серебристые блины слегка звякнули. Тренер подставил руку, помогая, но губернатор замычал, требуя, чтобы тот не трогал.
Тренер убрал руку. На виске губернатора напряглась вена. Он крякнул, и штанга снова легла на подставку.
Губернатор сел и вытер лицо полотенцем, которое подал ему тренер.
– Митрофаныч, сколько раз я тебя просил – не помогай! Сам справлюсь.
Митрофаныч, бывший тренер по греко-римской борьбе, буркнул:
– Да не помогал я. Так, страховал. На всякий случай.
Именно в этот момент зазвонил телефон. Тот, который только для экстренных случаев. Губернатор недовольно покосился на него:
– Ну, что там еще?
Он показал головой, чтобы ему достали телефон из кармана его охотничьей куртки. Митрофаныч, прихрамывая на одну ногу, сходил, принес трубку, протянул ее губернатору и отошел.
– Да, слушаю!
На том конце провода он услышал голос министра внутренних дел области.
– Извините, что беспокою, Сергей Павлович, но дело уж больно неординарное.
Министр как мог коротко изложил губернатору суть дела. Губернатор чуть не задохнулся от гнева.
– Подожди-подожди, чего он требует? Какого суда?
– Божьего, Сергей Павлович. Завтра в полдень, на площади.
– А что это такое?
– Древний забытый обычай. Поединок между обиженным и обидчиком.
– Драка? И вы не знаете, что делать? Да я вас уволю за некомпетентность, черт побери!
Министру на другом конце провода с трудом удалось подавить в себе желание бросить трубку. Он переждал, когда поток брани из уст губернатора стихнет, и сказал:
– Извините, но Суды Божьи не входят в нашу компетенцию. И потом, даже если мы задержим одного, это не значит, что завтра на площади не появится другой такой же Защитник.
– Арестуйте его. Всех, черт побери! – прорычал, не подумав, губернатор.
– Всех? – переспросил министр. – Вы дадите письменный приказ?
– Зачем? – не понял губернатор.
– Потому что всех может оказаться слишком много. Больше, чем мы себе представляем.
Министр рассказал об смс-рассылке, которую успел сделать Панкратов. Губернатор вытаращил глаза, готовый снова разразиться потоком нецензурщины, но в этот момент в его мозгу что-то щелкнуло. Он проглотил слюну и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов:
– Ладно, давай гони ко мне. Подумаем, что делать.
* * *
Колокола начали звонить, созывая братию к вечерней молитве. Митрополит оторвался от рукописи, протянул руку, взял свой посох и встал, кинув взгляд на мигающий значок электронной почты на мониторе компьютера. Значок мигал уже давно, но у митрополита была привычка не отвлекаться от важных дел.
А рукопись, над которой он работал, по его мнению, была важным делом. «Новейшая история Российской Церкви. Учебник для старших классов». Задание, которое ему дал сам патриарх, нужно выполнить как можно лучше и как можно быстрее. Паству надобно учить. Молитва – тоже важное занятие. Пропустить ее никак нельзя. Все остальное потом. Потом.
Митрополит вышел из кабинета. В коридоре его ждали несколько помощников. Они поклонились, и тот, который отвечал за связь с высшими эшелонами власти, сделал шаг вперед.
– Дозвольте сказать, ваше святейшество?
– Говори.
– Приехал губернатор. Просил срочно принять.
– По какому поводу, не сказал?
– Нет. Но сказал, что это только в вашей компетенции.
Митрополит вспомнил про маячок электронной почты и подумал, что, возможно, письмо как раз по этому делу. Вздохнул. Эх, надо было бы прочитать его перед тем, как выходить из кабинета. Но теперь уже поздно. Возвращаться он тоже не любил, как и отвлекаться.
– Хорошо, я приму его после вечерней службы.
Помощник поклонился:
– Губернатор просил срочно. Дело не терпит отлагательства.
Митрополит удивленно воззрился на помощника. Такого в его практике еще не бывало, чтобы его просили пропустить молитву. Даже перед выборами губернатор смиренно ждал, когда он проведет вечернюю службу.
– А где губернатор?
– Ждут в трапезной. Вместе с ним министр внутренних дел области.
Услышав это, митрополит понял, что стряслось действительно что-то архиважное и из ряда вон выходящее. Он наклонил голову:
– Хорошо, скажи, что я сейчас буду.
Он развернулся и пошел назад в комнату, чтобы прочитать электронное сообщение. Когда надо, митрополит умел соображать быстро. Если в письме содержится ценная информация, то он должен ею владеть, чтобы грамотно отвечать на вопросы губернатора. Если же ничего серьезного, то губернатор подождет его еще несколько минут.
* * *
Митрополит посмотрел обратный адрес. Кто это ему прислал? Обратный адрес был неизвестен. «Спам. Грязная рассылка, – подумал митрополит, – и как она только сквозь все фильтры пробилась, да еще на мой секретный почтовый ящик? Надо будет наказать системного администратора». Но раз письмо пробралось сквозь фильтры и заслоны, значит, оно действительно важное. Митрополит щелкнул мышкой, и перед глазами его раскрылось многократно размноженное смс-сообщение Игоря Панкратова.
К письму в сжатом виде были прикреплены видеофайлы с места событий. Внимательно изучив сообщение и видеофайлы, он тут же передумал наказывать системного администратора. «Хоть и спам, хоть и бесовское изобретение, а ведь и оно, когда надо, святому делу послужило».
Митрополит посмотрел на икону, висящую в красном углу комнаты, и троекратно перекрестился:
– Надо же, сподобил Господь до Суда Божьего дожить.
Отвесив низкий поклон иконе, на которой был изображен лик Христа, митрополит вышел из своей кельи и пошел на встречу с губернатором. Митрополит теперь знал, по какому поводу приехал к нему Тучков, и теперь не оставалось никаких сомнений, что разговор с бывшим генералом важнее молитвы.
* * *
Губернатор явно нервничал. Он не мог сидеть и ходил из угла в угол.
– Батюшка, скажите, как нам быть? Как поступить?
– Суд Божий – дело святое. Я считаю, что поступать надо по совести.
– А это как? – Губернатор понял, что сказал глупость, и прикусил губу.
Все сделали вид, что не заметили оплошности бывшего генерала, и посмотрели на священника.
Митрополит нахмурил брови:
– Обидчик – тот, кого вызвали на поединок, – должен прийти на лобное место, прилюдно извиниться перед обиженным и исправить положение, а если считает себя правым – биться до смерти.
– Драться?
– Нет, не драться, а биться за свою правду.
– До смерти?
– Да. Только тот, кто готов идти за свои слова и поступки до смерти, может считаться правым.
Губернатор снова прошелся по кабинету:
– Ну, а кто обидчик?
– В данном случае тот, кто дал распоряжение о начале строительства.
Губернатор с облегчением вздохнул.
– Так это Петрович, мэр города N. Пусть он и выходит на лобное место. С народом пообщаться.
Он даже хмыкнул от удовольствия:
– Интересно будет посмотреть, когда Петровичу морду прилюдно бить будут. А мы его потом с должности снимем и покажем, что власть у нас справедливая и веру нашу уважает. Как считаете, хорошая идея?
Министр внутренних дел кашлянул в кулак:
– Разрешите?
– Да, – повеселевший губернатор повернулся к нему всем корпусом.
– Идея-то хорошая, но Петрович тут ни при чем, он лишь выполнял ваши поручения.
– Мои?
– Да.
Губернатор поднял брови:
– Так что вы хотите сказать – что это я должен выходить на лобное место?
Министр внутренних дел промолчал и посмотрел в сторону. Лишь митрополит продолжал смотреть в глаза бывшему генералу.
– Ну, биться-то не обязательно. Можно просто покаяться. Признать свою вину. Свою ошибку. Бог милостив, он всех простит.
– Признать вину? – Губернатор рявкнул так, что эхо загуляло под сводами старинной лавры. – Да вы в своем уме? Я – боевой генерал, я не могу быть неправым!
Митрополит оставался на удивление спокойным.
– Тогда выходи и бейся. Один на один.
Слова митрополита будто окатили губернатора ушатом холодной воды.
– Тьфу ты! Опять вы снова-здорово? А по-другому дело решить нельзя? Ну выставить вместо себя кого-то? Денег дать бойцу какому-нибудь отмороженному? Пусть бьется.
Митрополит закивал в такт его словам.
– Выставить вместо себя Защитника может только слабый. Вы готовы к тому, чтобы признать себя недееспособным?
Губернатор подумал и ответил:
– Что значит «недееспособный»?
– Ну, на пенсию уйти, к примеру.
– На пенсию? Нет, мне еще рановато. А деньгами вопрос решить можно?
– Ну, если вы найдете того, кто готов будет за вас за деньги умереть, то пожалуйста.
Губернатор снова встрепенулся, как боевой конь.
– Да легко! Думаю, пары тысяч баксов хватит. Ведь так?
Губернатор взглянул на министра:
– Ну, что молчишь, есть у тебя такие бойцы из СОБРа или ОМОНа?
Министр опустил глаза в пол.
– Ити-т-т-ть! – не удержался бывший генерал. – Что, денег мало? Даю миллион из личного фонда губернатора.
Министр, не поднимая глаз, сказал:
– Извините, у бойцов этих подразделений другие функции. Толпу разогнать, дебошира задержать они могут, а вот то, что вы предлагаете, – я не знаю.
Губернатор махнул рукой:
– А ведь в преданности клялись.
Губернатор прошелся по трапезной.
– А если просто проигнорировать это дело? Ну, сделать вид, что ничего не произошло? Постоит завтра этот парень на площади, над ним все посмеются и разойдутся.
Митрополит нахмурился:
– Посмеяться народ любит, это факт. Вот только над кем он будет смеяться? Если вся власть от Бога, то власть эта не имеет права не прийти на Суд Божий, а если власть его игнорирует, то она не от Бога.
Министр внутренних дел поддержал митрополита:
– Опасные мысли начнут бродить в головах у народа. Уверен, все это может сказаться на ближайших выборах. А они у вас не за горами. Электорат нынче сами знаете какой.
Губернатор раздосадованно махнул рукой:
– Понабрались тут словечек! Электорат. Ладно, я все понял. Поехали.
– Куда? – спросил митрополит.
– Хочу посмотреть на этого защитничка хренова.
Кортеж правительственных машин спешно покинул стены лавры. Последним из ворот обители выехала машина митрополита в сопровождении охраны. Однако этот кортеж поехал в другую сторону.
* * *
Губернатор вошел в кабинет следователя, где сидел Панкратов, и резко крикнул:
– Ты что себе позволяешь, щенок? Власть собой заменить захотел?
Панкратов, будто не услышав крика, нехотя повернул голову к вошедшему. Все это время он неподвижно сидел на стуле и смотрел в окно.
– Здравствуйте! Вы кто? Представьтесь, пожалуйста.
Губернатор аж задохнулся от такой наглости. Он начал ловить ртом воздух, а потом понял, что действительно человек, который сидел перед ним, вполне мог и не знать его в лицо.
– Я – губернатор этой области, Сергей Павлович Тучков.
Панкратов встал и протянул ему руку.
– Очень приятно. Игорь Панкратов. Никаких должностей и званий не имею.
Это было действительно так. Пока губернатор ехал к городу N, ему уже успели собрать полное досье на Панкратова. 1975 года рождения, русский, женат, имеет сына 15 лет. Служил в армии, потом учился в технологическом институте, занимался предпринимательством. Разорился, потом работал в госкорпорации. Долгов по кредитам не имеет, дважды был остановлен на дорогах за незначительные превышения скорости, но штрафы уплачены. Несколько раз выезжал за границу: Турция, Египет, Франция. Спортом особо не увлекался, но здоровье в норме. В детстве переболел всеми детскими болезнями. В десятом классе болел желтухой. В двадцать семь лет вырезали аппендицит. Последние пять лет нигде не работает. С женой не живет. Вообще неизвестно, где он был последние пять лет. Однозначно можно сказать только, что за границу не выезжал.
– В общем, никто, и звать его никак, – прокомментировал досье помощник Тучкова, закрывая крышку ноутбука. – Если припугнуть как следует, то наверняка скиснет и от своих слов откажется.
Именно опираясь на такое заключение, губернатор и выбрал тактику поведения, но после первых же слов понял, что она ошибочна. Панкратов пожал ему руку. Рука была сильная. Губернатор почувствовал, что если бы Панкратов захотел, то смог бы сдавить его пальцы еще сильнее, да так, что они затрещали бы и сломались, как спички. Но Панкратов пожал именно так, как жмут руку сильные и знающие себе цену люди. Крепко и с достоинством.
Панкратов сел и указал рукой на стул следователя.
– Садитесь, пожалуйста, в ногах правды нет.
Губернатор остался стоять. Панкратов посмотрел ему в глаза:
– Вы спрашивали, что я себе позволяю? Извольте, отвечу. Пытаюсь восстановить справедливость.
Губернатор примерно такого ответа и ожидал.
– А зачем тебе это надо?
– Что?
– Справедливость восстанавливать?
– Каждый человек должен об этом заботиться.
– Каждый человек в первую очередь думает о своей шкуре. Поэтому я и хочу спросить, какой у тебя шкурный интерес к этому делу?
Панкратов явно ждал этого вопроса. Он посмотрел в глаза губернатору:
– Никакого. Я хочу восстановить справедливость.
Губернатор махнул рукой:
– Да брось ты. Хочешь, я тебе денег дам? Миллион баксов. Поедешь отдохнуть на Канары.
– На Канарах я уже был. Спасибо. Денег мне тоже не надо. У меня есть ровно столько, сколько мне надо. А остальное я в могилу не унесу.
– Ты понимаешь, что своими действиями ты останавливаешь важный государственный процесс, подрываешь потенциал страны, можно сказать? Эта дорога нужна городу, как воздух. Да что дорога, ты подрываешь авторитет власти!