Так и проработала до смерти, не дождавшись восемнадцатилетия любимого сына.
Вот уж год, как её нет…
Валентин потряс захмелевшей головой и отставил недопитую бутылку в сторону. Некоторое время последил за ребятней во дворе, потом встал и пошёл к метро.
12
Из дневника:
Вы верите, что у некоторых людей присутствует на лице отпечаток смерти? Возможно, верите. А я вижу эти отпечатки (иногда сам выступаю в качестве лика смерти, потому что вижу некоторых, и эти некоторые – плохие). Это моя мёртвая зона, тёмная половина. У всех есть такие зоны и половины. Тёмные нафталиновые тайники души (кто-то думает, что они светлые и благоухающие – наивные!). Не зря ведь говорят: душа – потёмки. Король ужасов Стив в курсе этих тонкостей, он чертовски пронырливый психолог. Фатальная обреченность, даже если человек весел и его лицо растянуто в улыбке? Взглянув на такого человека, невольно захватывает внезапная мысль о смерти. И жар пробегает волной от корней волос до кончиков пальцев ног от осознания того, как мало нам отпущено и что все мы смертны.
Прах к праху.
И тут всё зависит от настроения, в котором ты был прежде, чем попал под влияние этой мысли. Если оно позитивное – хочется быстрее что-то делать, успеть, созидать, чтобы о тебе осталось не простое воспоминание, умершее вслед за тобой через поколение, а посчастливится – два. Хочется оставить СЛЕД. А если же пребываешь в негативе – то мысль о смерти захлестывает волной, заставляя думать о тщетности существования и – что хуже всего – о нежелании расставаться с этим миром, боясь, что с физической смертью ты исчезнешь СОВСЕМ.
А кто может рассказать достоверно, что нас ждёт после смерти?
Рай? Ад? Астрал? Ничто?
Что такое человеческая душа?
Трёхдневный зародыш ребёнка – он живой. В нём есть душа? Мой разум подсказывает – нет. Девятимесячный ребёнок пред самым рождением. В нём уже есть душа? Или она вселяется с первым вздохом?
Если душа бессмертна, почему она, вселяясь в новорожденного, утрачивает знания, накопленные веками? Почему она не помнит, что с ней было до этого нового рождения? Что такое на самом деле «дежа вю»? Почему эти знания не выходят из глубины памяти души к моменту или в процессе формирования мозга? Человеческий мозг ограничен восприятием трёхмерного пространства. Он пасует перед мыслью о бесконечности Вселенной. Почему?
Неужели жизнь на Земле всего лишь испытание души, возможность роста души путём преодоления трудностей?
?
Моя мама чуть не умерла при родах. Она родила мёртвого младенца. Меня. Как это объяснить? Почему моя душа не сразу вошла в моё тело?
Или спрошу иначе.
Почему моя душа вошла в моё тело? Младенец мог остаться мёртвым, если бы не вмешательство врачей. Они вдохнули жизнь в кусок мяса (грубо). Моя умная душа ждала этого момента?
И почему моя душа помнит о ней, о той девчушке?
Почему я вижу больше остальных?
И ещё вопрос в дебри.
Почему моя душа выбрала этого младенца? Потому что была ближе остальных душ? Или, как сказано в одной брошюре, она специально выбрала данную судьбу, предварительно составив её тернистый сценарий, дав возможность мне теперешнему достойно сыграть роль или быть позорно освистанным? И от того, как я проживу эту жизнь, будет ли зависеть благой рост моей души?
А умирать всё равно не хочется. Даже бомжи, человеческие отбросы цивилизации, цепляются за свою никчемную жизнь.
Богачи множат свои капиталы, зная, что ничего не заберут на тот свет.
И все задают в разное время и с разной частотой вопрос: есть ли он, Тот Свет?
13
С утра Демьян Евсеевич с супругой Светланой Андроновной уехали на тарантасе по делам в город, оставив усадьбу на сына и приказчика Василия Михайловича. Василь Михалыч человек был не строптивый и спокойный, но исполнительный до хозяйских приказов. Крепостные бабы и девки его не боялись, часто посмеивались над жердяным ростом и внешней сухостью, что сюртук на нём висел, как на пугале. А вот от Ивана Демьяныча все шарахались: бестолковый он был хозяин и бабник, каких свет не видывал. Учился он где-то в Петербурге, а на летнюю вакацию домой приезжал, чтоб нагуляться вдоволь. И не было у женщин всех, кому до сорока, покоя от тридцатилетнего кобеля… Да и тридцать-то стукнет только через две недели! А уж любил он хватать да потискать за груди чужих жён, заставляя мужиков стискивать зубы да инвентарь в руках, и злобу свою на барина держать в себе, не выпускать пар.
И нынче, стоило Валюше появиться у белоснежного господского дома о двух колоннах, как подкрался он сзади и обнял крепко и больно, шепча глумливо на ухо ей:
– Когда любиться будем? Ах, хороша ты как! Как сладка!
– Оставьте, барич, что вы в самом деле! Некогда мне, барыня работы надавала к вашим же именинам уйму! – вырывалась Валя.
– Да что маменька! Я её уговорю, не тронет. Разве не мил я тебе? – домогался Иван Демьяныч.
Отринувшись от пут барских, Валя молвила крепко:
– Не милы, барич. Жених у меня есть! – И прикусила губу, поняв, что сболтнула лишнего не ко времени.
– Жених, говоришь? Кто таков?! – нахмурился Иван Демьяныч и, расправляя шелковый платок (что было признаком его крайнего недовольства), прикрикнул: – Говори!
Валюша стушевалась вся, растерялась и молчала. Иван Демьяныч схватил её за локотки и сжал пальцы так, что коленки у девушки обессилились от резкой боли.
– Кузьма… кузнец наш… – молвила она.
– Кузнец, значит, – барин оттолкнул девушку. – Иди, работай.
Второй раз Валюше говорить не надо, она опрометью бросилась в дом, подальше от глаз хозяйских. Да и от работы стычка эта её не освобождала.
14
С великим нетерпением Валентин дождался выходных. Этот уик-энд особенный. Москва отмечает День города. Центр, особенно Кремль, как всегда оцеплен силовиками, и пробиться туда нереально. В парке Горького делать нечего. Потому отправился Валентин на Поклонную гору. Там концерт, и нет такого зубодробительного милицейского кордона. Здесь ряды ментов состояли из молокососов-призывников, которых при желании можно и соплей перешибить. И какой всё-таки наивной кажется эта тонкая цепочка охраны! Да задумай толпа ринуться к сцене, где Лолита в песне своей посылает кого-то на небо за звёздочкой, этих неоперившихся юнцов затопчут, как ненавистных колорадских жуков.
Валентину посчастливилось занять место на скамье и, держась за монумент, поставленный в честь одного из фронтов ВОВ, стоять-балансировать на спинке скамьи и видеть сцену с маленькими человечками – звездами российского шоу-бизнеса. Халявные уличные концерты всегда поражали Валентина народной выносливостью; он сам мог простоять в таком положении три-четыре часа кряду и не чувствовать изнурённости. Единственное обстоятельство, заставляющее людей уходить неожиданно, – надобности физиологии. Валентин больше смотрел не на сцену, а на толпу: столько в ней энергии и силы, глупо растрачивающейся вот на такие сборища…
Но время поджимало. Валентин спрыгнул со скамьи и, лавируя меж людей, поспешил к метро. Нужно вернуться домой, чтобы достойно подготовиться к встрече с директором. На его радость убийца матерей был хроническим холостяком. Валентин пробил по компьютерной базе данных МГТС номер его телефона. Оставалось поднять трубку.
– Станислав Семёнович? Здравствуй… те… – проворковал Валентин бархатным женским голоском.
15
Из дневника:
Кружась юлой
Меж небом и землёй,
Ты не увидишь Бога,
Ты Бога не заметишь.
БОЖИЙ СТРАХ.
Когда разверзнется зев Вселенной
Над грешным шариком Земли,
Тогда поймёшь и ты, наверно,
Что не святые были мы.
МИЛОСТЫНЯ.
В тёмную ночь, в тихую рань,
В неважно какую погоду
Ходил он по свету, выклянчивал дань,
Угодную только лишь Богу.
* * *
Спокойная и сладкая жизнь ублюдков
Приводит к диффузной туманности Мира,
И все междометья сконфуженных суток
Похожи на сжиженность теле – эфира.
16
А Иван Демьяныч призадумался сначала, листая в комнате своей томик Лермонтова с таким популярным в Петербурге «Маскарадом». Стихотворная драма его не привлекала, стихи он вообще не любил, считая их пустой тратой слов и бумаги, зато перелистывание книг подчас давало неплохой результат. И теперь, размышляя, Иван Демьяныч наткнулся на любопытнейшие строчки:
И далее:
Иван Демьяныч занервничал, книгу отложил и подошёл к окну. Машинально пригладил бакенбарды, наблюдая за суетой во дворе.
– А как же не любить? – сказал и не заметил, что, может быть, впервые в жизни попал в рифму.
Ещё никто не пресекал его безудержного нрава. Он в Петербурге слыл искусным ухажером, а тут девка крепостная дала поворот от ворот прилюдно, можно сказать. С норовом, а хороша! Во что бы то ни стало Ивану Демьянычу захотелось ею овладеть. Он снова схватил книгу, желая прочитать, что дальше там.
– Да, в мире всё условно, – Иван Демьяныч скривил лицо в нехорошей улыбке. Он так решил для себя: девчонка, конечно, не достойна тех жертв, что перечислил некто Казарин, но всё же предложить такое стоит. Какая девка откажется от стольких барских милостей? Это ж дурой надо быть! А когда она ему отдастся, то про слова свои можно и забыть. Настаивать она не будет – духу не хватит… «Но если духу хватит не податься моей лести?» Молодой барин грохнул кулаком об стол.
– Силой возьму!
17
Из подъезда выпорхнула очаровательная девушка и села в ожидающее её такси.
Такси на приличной скорости пронеслось по МКАД и вырулило на Каширское шоссе. У дома номер двадцать один по улице Маршала Захарова остановилось. Очаровательная девушка расплатилась с таксистом и вышла из машины. Огляделась вокруг и пофланировала к нужному подъезду.
Набрала номер квартиры на домофоне и нажала «В». Через пару мгновений в динамике раздался мужской голос:
– Кто там?
– Это я, – мягко ответила девушка.
– Прошу вас, входите! – ответил голос.
Домофон запиликал; девушка вошла в подъезд. Поднялась на лифте на предпоследний этаж. Она ожидала, что хозяин встретит её у дверей лифта, но обманулась – мужчина даже не открыл дверь в квартиру. Девушка усмехнулась такой осторожности и нажала на звонок, зная, что он за ней наблюдает в глазок.
Станислав Семёнович открыл дверь. Несколько секунд они изучали друг друга. Девушка по его внешнему виду определила, что тот основательно подготовился к встрече. Один запах духов «Блэк код» чего стоил!
– Мне можно войти? – поинтересовалась девушка и улыбнулась своей самой обезоруживающей улыбкой.
– О-о, конечно! – Мужчина поспешил распахнуть дверь шире. Он впервые видел эту красотку, но успел когда-то заочно произвести на неё впечатление. Ему хотелось выяснить – где и когда… только не сейчас! По телефону девица прямым текстом сказала, что хочет его. Сперва такое предложение вызвало в директоре химического завода любопытство: интересно было увидеть даму. Теперь, увидев, в нём взыграл кобель. Но вместо того, чтобы валить сучку прямо на пороге, он пригласил её в зал. Она же сама пришла, так зачем торопиться? «Кобель не вскочит, пока сучка не захочет», – гласит поговорка.
– Мне кажется, в спальне нам будет удобнее, – снимая туфли, сказала девушка.
Станислав Семёнович такого откровения в лицо ещё не слышал, глаза его загорелись, он невольно потёр рукой пах. Девушка рассмеялась, немного грубо. «Наверное, курит», – мимолетом подумал мужик. А она не унималась:
– Веди же меня, кавалер! – и подтолкнула хозяина в нужную сторону.
Они вошли в спальню. Девушка легла на кровать, раскидав по ней длинную юбку. Директор хотел лечь рядом, но она остановила его.
– Я хочу, чтобы ты разделся… медленно. Меня это заводит.
– Может, музыку…
– Не надо.
Станислав Семёнович, директор-убийца, под какой-то внутренний такт начал пританцовывать, расстёгивая накрахмаленную сорочку.
Когда он снял трусы, девушка подошла к нему вплотную, ухватила за член и поцеловала в губы в засос. Развернула к кровати, чуть оттолкнула от себя и вонзила в печень длинное перо выкидного ножа. Станислав Семёнович посерел от болевого шока, хлопая вылезшими из орбит глазами, полными уже не похоти и вожделения, а страха и недоумения.
Валентин оттолкнул истинного убийцу матери. И сказал мужским голосом:
– Ты убил мою мать… и многих женщин…
– К-кто ты?!! Безумец… Я никого не убивал!
– Они травятся на твоём заводе, а ты богатеешь за счёт их жизней. Твоя жизнь… сегодня я её заберу.
– Постой!..
Но Валентин не устоял, отточенным движением он полосонул по директорской шее своим любимым ножом. Ушёл в прихожую, достал из сумочки пакетик фасованного матерью «Богомола», вернулся в спальню, высыпал отраву на мёртвое лицо врага. И упал в обморок.
18
Из дневника:
Рассматривая рисунки в книге по детской психологии, пришёл к выводу, что нормальных детей, судя по книжке, у нас нет. Что ни картинка, так вербальная агрессия, отказ от общения, конфликтность, шизоидная акцентуация да психические заболевания. А действительно под хорошими рисунками, изображающими юношу и девушку, стоит чуть ли не диагноз: избегание сексуальной проблематики, или же: высокая значимость сексуальной сферы. А может у ребёнка просто талант к рисованию, а?
19
День закончился поздно: работы было непочатый край, больше мелочной, но так убивающей время. Валентина не встретила за день больше молодого барина и от того сильнее прикусывала губу и заламывала пальцы, чуя недоброе. Под вечер он и вовсе ускакал галопом куда-то.
На дворе стемнело, когда приказчик разрешил уйти домой. И, не глядя на усталость, Валя прытью побежала в деревню. Напрямик, через кладбище. Умирашек девушка не боялась. Чего бояться испустившего пар? Да и не впервой, знакомая тропинка. Однако ж на кладбище никогда не бегала – как ни храбрилась, но немного трусила будить от вечного сна покойников.
Шла быстрым шагом меж крестов, озираясь, прислушиваясь. Благо луна не в облаках – и то посветлее. Едва миновав кладбище, Валя услышала какой-то шум среди деревьев, и сердце обмерло у неё. Она кинулась бежать, но чёрная тень пересекла тропинку. Девушка завизжала.
А тень заговорила:
– Валюша, не бойся! Это я, барич твой Иван Демьяныч… Куда ж ты!
– Ох, леший! – схватилась за голову Валя и побежала обратно к крестам, под защиту святой земли.
Молодой барин поймал строптивую девку за руку.
– Да стой ты! Прости, что напугал… не хотел… Валечка, ты покой мой забрала, сама не ведая…
– Барич? Да чего вы… Пустите!
– Не пущу! Не пущу, пока не выслушаешь. Я ведь, дуреха ты, всем сердцем, с душой. Понимаешь? Мила ты мне…
– А вы не милы… Жених у меня есть. Кузьма есть.
– Да что ты сказать не дашь! Что заладила! Зачем тебе кузнец? Что даст он тебе? Ты так красива, ты достойна княжеского титула, а не кузни! Будь моей! Невестой будь! – И барин схватил девушку в охапку.
– Не бывать… этому… – Валя задыхалась в тесных барских объятиях, но продолжала сопротивляться.
– Всё равно ты будешь моей. Тут! – Иван Демьяныч задышал тяжело. Одной рукой удерживал девушку, другой стал задирать юбки.
Валя открыла рот, чтобы закричать, позвать на помощь или людей, или покойников, уже без разницы, всё лучше, чем быть осрамленной после барской чески, не для прихоти хозяйской берегла себя, не простит её Кузьма за блуд, хоть и не по своей воле, а под осильем. А если простит, то барина убьёт… Но успела лишь взвизгнуть коротко. Иван Демьяныч пресёк крик, сжав непокорной горло и подножкой повалив наземь прямо у чьей-то оградки. Валя пуще задохнулась и в роздыхе обмякла, закатив глаза в небо, моля Бога избавить её от кошмара и проклиная осильника своего.