– Госпожа Цинцилия! – добавила Анита, согласно кивая головой.
– Молчи, молчи! – кудахтнул лорд. – Подавитесь им! То есть примите Жезл в дар и ни за что не отдавайте его чародеям. Вот он, здесь…
Призрачный палец указал на кирпич в кладке, немного более светлый, чем соседние, после чего бывший лорд, то и дело оглядываясь, полетел прочь.
– Анита, запри дверь. – Шон бросился к указанному месту.
Пока ведьма сдвигала засов, Тремлоу выдернул кирпич из стены и запустил руку в образовавшуюся дыру. Он ухватился за что-то, пощупал, отдернул руку, сунул внутрь опять. Лицо рыцаря стало очень задумчивым.
– Вот… – Шон наконец извлек из тайника продолговатый предмет, укутанный в темную ткань, и Анита ощутила легкую слабость. Ноги стали ватными, в животе сделалось тепло, ей захотелось лечь и почему-то замурлыкать…
– Что это… – начала она, но Тремлоу перебил:
– Так, теперь пошли быстрее, пока эти не услышали…
Из-за двери донеслась взволнованная речь Первейшего:
– Он здесь! Он движется! О, преисподняя мгла, он удаляется! Душевный подъем покидает меня, я слабею, трепет исходит… Уведите меня отсюда, братья, уведите прочь, в печальную мглу…
– Ага! – воскликнул молодой голос. – И кроличья лапка замерла.
– Да-а, и у меня вот… – расстроенно откликнулся третий. – И я тоже… Чувствую, понимаете, как утекает благодать…
Анита с Шоном уже бежали по темному коридору к выходу тем же путем, каким совсем недавно удирали от стражи. Поверженный чародей в черном при их приближении сделал вялую попытку встать, Шон пнул его на бегу – эта магия вновь оказалась действенной в отличие от сонных чар Аниты, ослабленных, вероятно, близостью Жезла.
Беглецы выскочили в зал и остановились.
Здесь кипела битва. Не меньше десятка чародеев в просторных черных одеждах и масках с прорезями метались по зеленому ковру, взлетали в воздух и кувыркались. Их фигуры, сплетаясь и расплетаясь, будто в диковинном танце, образовывали замысловатые построения. Размахивая алебардами, на чародеев наседали стражники. Колдуны отбивались по-своему – швыряли в солдат заклинания, а еще стальные звездочки, какие-то странные ножики, шарики, соединенные цепочками, украшенные пестрыми кистями дротики и прочую ерунду – вроде той, что Шон вытряс из колдуна, оглушенного сонными чарами Аниты.
Над головами беглецов, вращаясь и тонко визжа, пронесся диковинно изогнутый нож. Он на мгновение замер, развернулся и устремился обратно, исчезнув среди мелькающих конечностей, клинков и метательных снарядов.
Сражаясь, колдуны подвывали и причитали, наводя таким образом чары. Появление на поле боя Жезла Страсти пошло на пользу их магии – когда Шон появился в зале, черные заохали, закряхтели, перешли в атаку и стали теснить солдат. Анита, впрочем, заметила, что практически все находящиеся в зале мужчины вдруг как-то раскраснелись и будто бы даже начали пыхать жаром: от почти мгновенно разгорячившихся тел явно пошел теплый воздух, и помещение очень быстро стало напоминать баню. «Как-то странно этот Жезл действует на мужчин…» – подумала ведьма. Сама она, наоборот, все еще ощущала слабость.
Так или иначе от вида стольких рагоряченных особей мужского пола ей стало не по себе, и Анита с силой дернула Шона за рука.
– Ходу! – прокричав это, она побежала вдоль стены.
Достигнув распахнутых ворот, они увидели, что снаружи пока что темно и тихо, лишь сверху струится белесый тусклый свет и доносится едва слышное гудение. Звук, совсем негромкий, обладал в то же время необъяснимой мощью – кажется, именно из-за него дрожали верхние этажи дворца. Беглецы задрали головы. Над королевскими палатами висел большой корабль: прямоугольной формы, подсвеченный по краям круглыми белыми лампами. В их свете отсверкивали ряды металлических бляшек, усеивающих невысокие борта. Посреди корабля возвышалось нечто вроде башни, хотя снизу трудно было разглядеть подробности. В небе мерцали звезды, но не над кораблем: словно полотнище тьмы распростерлось от венчающей его постройки. Воздух под днищем тяжело содрогался, дрожь шла вниз, передаваясь верхним этажам замка, и шпили на боковых башенках гудели, словно гигантские камертоны.
С главной замковой башни по летучей посудине стреляли лучники. Обращенный к ней борт корабля посверкивал – с палубы чародеи вели ответный огонь магическими зарядами, издали похожими на разноцветные шарики.
– Это и есть «Крылатый Орел»? – удивился Шон. – Какое дурацкое название… Да и где крылья-то?
– Куда теперь? – спросила Анита.
– За мной давай. – Тремлоу побежал вдоль стены. – К конюшням, чтоб верхом отсюда…
Свернув за угол, они обогнули беседку, потом какое-то приземистое сооружение. Топча цветы, промчались по клумбам, миновали обрамленную тополями короткую аллею. В конце ее Шон резко повернул, и Анита, хрустнув гравием, свернула за ним. Вскоре беглецы оказались перед длинной кирпичной стеной с небольшими окошками на высоте, которая превосходила рост Шона.
– Когда правила моя тетка, здесь были конюшни, – пояснил Тремлоу. – Идем дальше.
Уже медленнее рыцарь направился вдоль стены, и Анита, тяжело дыша, поплелась следом. Первая слабость, которая охватила ее в подземельях, прошла, но ведьма все еще чувствовала себя не очень – голова чуть кружилась, руки дрожали. С рыцарем тоже творилось что-то непонятное, примерно как с теми, кто сражался в нижнем зале замка, – он раскраснелся и тяжело дышал. Впрочем, в отличие от них Тремлоу, кажется, несколько лучше переносил это.
Из окошка, под которым они как раз проходили, с шипением вырвался длинный язык пламени.
– Конюшня? – спросила Анита. – Ты уверен?..
Переглянувшись, они отступили на пару шагов, заглянули в окно – и увидели глаз, который не моргая глядел на них. Беглецы замолчали. Наступила тишина, только далеко позади раздавались приглушенные звуки сражения…
– Я не очень-то хорошо разбираюсь в лошадях, – сказала Анита, – но, по-моему, это вовсе не лошадь. Скорее это…
3
– Очень большой дракон, – заключил Тремлоу.
Толстая оконная рама из темно-коричневой древесины служила обрамлением – получалась словно картина художника-сюрреалиста, на которой изображен лишь огромный, ярко-зеленый, в коричневых крапинках глаз. Он моргнул. Анита с Шоном отступили на шаг. Потом – еще на шаг и еще…
– Вы принесли его! Наконец-то! – громыхнуло из конюшни так, что содрогнулись стены.
– Кого? – спросила Анита, на всякий случай продолжая пятиться.
– Жезл! Ну, слава богам…
Из окна повалил густой дым. Кладка затрещала, приличных размеров кусок стены вокруг окна вывалился наружу. В образовавшемся проломе стоял дракон. Насколько можно было разглядеть в неверном свете, он был великолепен: огромный, могучий, покрытый сверкающей изумрудной чешуей. Вот разве что второй его глаз, левый, скрывала черная повязка – такая широкая, что Анита могла бы завернуться в нее с головой.
– Жезл… – Чудовище, качнув отвислым лиловым брюхом, сделало шаг. С каждым словом из пасти, будто сопровождающие речь пироэффекты, вырывались языки пламени и выстреливали струйки дыма. – Ах, наконец-то, а ведь я уже и не верил, что когда-либо увижу его, да что говорить, я почти потерял веру в самого себя!
Анита все еще пятилась, увлекая за собой рыцаря. Сворачивая кирпичи, торчащие из кладки по краям пролома, дракон протиснулся наружу. Показались сложенные крылья в черно-красную клетку, гребень на хребте, потом мощные задние лапы и гибкий хвост. Он ни на секунду не оставался в покое – свертывался в кольца, выгибался, хлопал по бокам и тут же распрямлялся. Когда дракон наконец покинул поврежденное здание, крыша за его спиной просела и с грохотом обрушилась. Не обратив на это внимания, зверь продолжал с неуклюжей грацией, чуть пританцовывая, двигаться за Анитой и Шоном, которые тоже не стояли на месте.
– Я думал… это никогда не… не кончится! Думал… застрял здесь навсегда… – рокотал дракон, дымя и пуская огненные струйки. В голосе его было что-то нервическое, даже истеричное, а еще этот голос будто бы прыгал – зверь то говорил тихо, почти шептал, делая длинные паузы, то вдруг выкрикивал какое-то слово на весь замок, а потом вновь принимался еле слышно бормотать с просительными интонациями. – Валдо обещал, да всякий раз откладывал, мол, все завтра, завтра… Я уж совсем было решил, что он врет и не хочет… Не хочет одолжить мне Жезл… И тут вы!!! – заорал дракон. – А? Вы! С Жезлом! Вы же позволите мне, позволите мне, ведь позволите воспользоваться его сверхъестественными возможностями?
Со стороны дворца донеслись завывания и визг. Дракон сделал еще несколько танцующих шагов, и его пышущая жаром пасть нависла над Шоном с Анитой.
– А?.. Жезл… – прошептал он. – Позволите?..
Поток горячего воздуха шевельнул волосы на голове Шона. Рыцарь вертел сверток в руках, не зная, что предпринять. Крики чародеев становились все громче. Анита наконец решилась – выхватив Жезл из рук Тремлоу, отскочила и стала быстро говорить:
– Жезл Страсти, да? Вот этот самый, который у меня сейчас? Конечно, мы позволим! Конечно, почему бы и нет! Ну да, а чего ж, и позволим – жалко, что ли?
Она ткнула рыцаря локтем в бок, и тот кивнул.
– Вправду не жалко. Для хорошего-то человека… то есть дракона.
– Только вот какая закавыка выходит, – подхватила Анита. – Мы с Шоном – хранители Жезла, нам запрещено его надолго из виду выпускать…
Визг чародеев раздавался совсем рядом, но чудовище не обращало на него внимания – оно приплясывало от нетерпения и извивалось всем телом, то подпрыгивая, то приседая на задние лапы, будто собака, заигрывающая с хозяином. Лиловое брюхо качалось, а иногда, словно огромный куль с водой, расплющивалось о землю.
– Так отправимся вместе… – прошептало оно просительно. – Давайте, а?.. Позвольте мне, позвольте нести, ну позвольте, пожалуйста, разрешите нести вас… И Жезл!!! Жезл Страсти… Это будет весело… Клянусь, думаю, я даже уверен, да, определенно уверен – безумно весело… Захватывающий полет, легкий ветерок, земля в сероватой дымке и, о, это высокое небо!!! Садитесь мне на спину, и летим, летим, ну летим же… Я воспользуюсь чарами Жезла… А вы, что же… вы останетесь при нем, при Жезле, хранителями… Летим немедля!!!
У ведьмы уже начинала побаливать голова от прыгающего голоса. Они с Шоном полезли на могучий загривок, и тут из-за угла показались черные, чернее самой безлунной ночи, силуэты. Колдуны напоминали акробатов, покуривших чего-то запрещенного: на бегу они подпрыгивали, перемахивали через кусты, а иногда даже кувыркались через голову.
Сверкнув глазом, дракон развернул огромные крылья, взмахнул ими и вскачь понесся по лужайке, с каждым шагом все дальше отрываясь от земли. Брюхо его тяжело содрогалось. От крыльев шел ветер; Анита, оглянувшись, увидела, как гендерные чародеи валятся навзничь или приседают, заслоняя лица руками. Ведьма прижалась к груди сидящего позади Шона. На скользкой чешуе было очень неудобно, особенно если юбка порвана так, что от нее осталась лишь пустая формальность… Дракон взмыл к звездам, развернулся, заваливаясь на левое крыло. В лицо седокам ударил холодный ветер, и Анита взвизгнула. Хорошо еще, его бока оказались теплыми, словно печка – да ведь огнедышащий дракон и является чем-то сродни печи…
– Эх… Эх… Эх… – выкрикивал он с каждым взмахом. – Летим… Ведь летим же, а? Эхе-хех! Лети-им!!!
Языки пламени вырывались из пасти, ветер сносил их назад, но, по счастью, пока они только набирали высоту, огонь оказывался ниже седоков, хотя Анита всякий раз опасливо поджимала ноги.
Она оглянулась – земля осталась далеко внизу, крошечные черные фигурки приплясывали, подпрыгивали и делали сальто возле конюшни, рассыпая ворохи разноцветных искр. Со стороны дворца медленно и величаво плыл освещенный матовыми фонарями воздушный корабль. Сверху можно было разглядеть широкую плоскую палубу и окруженную контрфорсами башню посередине, увенчанную чем-то клубящимся, темным. Клочья мрака постоянно отделялись от нее, уплывали в ночь, теряя плотность и постепенно растворяясь…
Вскоре дворец, завывающие чародеи у разрушенной конюшни и воздушный корабль остались позади. Дракон летел под холодными звездами, ровно и мощно взмахивая крыльями. Поначалу он – видимо, от избытка чувств, – то пытался заложить крутой вираж, то выполнить более сложную фигуру высшего пилотажа. Анита всякий раз взвизгивала, а Шон, не тратя лишних слов, колотил пятками по твердой чешуе, напоминая о присутствии гостей на борту. Дракон спохватывался и выравнивал полет.
Внизу черным ковром расстилались земли королевства – мохнатые шапки леса, почти неразличимые в ночи; изредка проносились россыпи крошечных угольков – окошки деревенских домов, а иногда поблескивала речка или озеро. Наездникам стало холодно. От боков дракона исходил жар, но ночь была свежа, в лицо хлестал тугой поток воздуха, и каждый взмах широких крыльев порождал смерчи и вихри – ветер обдувал со всех сторон. Анита тщетно пыталась завернуться поплотнее в остатки одежды. Впрочем, дракон вскоре пошел на снижение. Растопырив крылья, он приземлился на лесной опушке, и седоки спрыгнули в траву.
– Давайте прервем, ненадолго прервем полет? – спросил зверь. – Вы отдохнете и разомнете усталые члены, и я их разомну. Хотите согреться у костра? Соберите хворост, я подожгу!
– Тогда уж лучше в лесу, – заметил Шон. – Спокойней будет.
– Как пожелаете, – немедленно согласился дракон. – Вам виднее, а я ж не спорю, зачем спорить, бессмысленно, я согласен. А не могли бы вы…
Тут он подпрыгнул на месте, брюхо закачалось, и длинный хвост пришел в движение: судорожно задергался, принялся виться кольцами и раскачиваться из стороны в сторону.
– Эх… Эх… – Голос дракона теперь звучал просительно и почти жалобно. – Не могли бы вы, хранители, не могли бы вы одолжить мне Жезл? Страстно хочу получить его, Жезл Страсти, очень хочу, хоть ненадолго, совсем, да, на чуть-чуть, а?! Только испытать его… Ых…
Шон с Анитой непонимающе переглянулись. Рыцарь поскреб затылок, ведьма одернула юбку.
– Ну… наверное, да, – сказал Шон. – Что, прям здесь? К чему такая спешка?
– Эх… Ых… Благородные хранители… дорогие благородные хранители Жезла!!! – От избытка чувств дракон вновь подпрыгнул, и только это уберегло благородных хранителей от языков пламени, вырвавшихся из пасти: струя огня прошла выше. – Ай! Ой! Простите, впредь буду осторожней… Ищите же место для стоянки и собирайте хворост, топливо, дрова, да, хворост для костра! Тут… кажется, в полете я видел неподалеку тут…
Получив Жезл и бормоча что-то про коровник, дракон удалился.
Получасом позже Анита, прижимаясь плечом к Шону, задумчиво шевелила веточкой в костре.
– Зачем этим, в черном, понадобился Жезл? – спросила она. – Что-то я не совсем все понимаю. Значит, Братство чародеев помогало Валдо Мосину, но он их обманул, так? А Жезл, выходит, должен был послужить ему…
– Я вот думаю, – медленно заговорил рыцарь, – а правильно ли мы поступили, отдав Жезл дракону? Вот он улетел…
– Во-первых, у нас ведь не было особого выбора, – возразила Анита. – А во-вторых… Главное, Жезл не попадет к черным. А дракон вернется, я уверена, он такой… Ну, не кажется он вероломным…
– Ага, он скорее кажется придурком, – согласился Шон.
– Ну, типа да. Хотя нет, скорее просто нервный. Я только не совсем поняла, куда он отправился.
– Сказал, хочет испытать Жезл Страсти.
– Ну да. Но как это – испытать? И при чем тут коровник?
Шон подвигал бровями, размышляя.
– Кто его знает… может, проголодался? Кстати, я бы тоже что-нибудь съел. Можешь применить какую-нибудь свою магию и добыть нам съестного?