Оставшийся ресторан требовал серьёзной реконструкции. С момента полной переделки и открытия всё в нём устарело во всех смыслах, и очередной освежающий ремонт был бы мерой явно недостаточной. Однако ресторан всё же жил. Доходов он Вадиму не приносил, но и убытками не огорчал. К нему привыкли, и эта привычка держала заведение на плаву.
Вадиму предлагали за ресторан хорошие деньги. Молодые, нахрапистые ребята с Кавказа скупали в городе всё, скупали не вникая.
Их предложение было щедрым. Но Вадим отказался. Он видел, кто хочет купить его самый первый и самый важный в жизни ресторан. Он понимал, что, если продать его именно этим покупателям, ресторан моментально исчезнет. На его месте появится кавказское нечто – с другой едой, музыкой, людьми. Для Вадима это было как продать свою биографию тем, кто её не понимает, не знает и не ценит. Вадим хотел сохранить ресторан и, как только позволят средства, сразу поставить его на большую реконструкцию. Он хотел снова порадовать город обновлённым, любимым многими местом. Он хотел снова пережить незабываемый успех. Вадим связывал с этим много планов, а главное – надежд.
В клубе же стряслась беда: приключился пожар. Пожар небольшой, не в зале, а на складе и не в рабочий день. Посетителей не было. Клуб был закрыт. Пострадал только сторож: отравился дымом, не сильно. Сгорело немного, но проблем получилось много.
К Вадиму в клуб нагрянули комиссии за комиссиями. И все находили нарушения и недочёты. Особенно пожарные.
Противопожарные системы клуба устарели, многое не соответствовало новым, постоянно меняющимся нормам и инструкциям. По множеству причин ему грозили огромные штрафы. Клуб моментально закрыли. И только доброе имя Вадима, наработанное годами, знакомства и уважение необходимых людей, проявленная энергия и своевременная, но жуткая Вадимова суета спасли клуб от окончательного закрытия. Его закрыли временно – до устранения замечаний.
На устранение замечаний у Вадима было немного времени. Неработающий клуб превратился из кормильца в грабителя. Времени было мало, а денег на быстрое устранение замечаний нужно было много.
У Вадима этих денег не было. Катастрофически не было! И взять их было неоткуда. Доходов, кроме как от клуба, он не имел. Продать было нечего. Арендаторы, которым он сдавал пару помещений, заплатить за аренду вперёд отказались и выкупить площади по неприлично низкой цене тоже. Кредит взять Вадим не мог, потому что на нём висело несколько. Да ещё разгар лета. Город опустел.
Времена же настали такие, что просить в долг было просто неприлично, даже под проценты, даже под хорошие. Никто не понимал, что будет не только с рублём, но и с теми валютами, которые ещё недавно казались слонами, на которых держится Земля.
Вадим весь извёлся и издёргался. Он отчаянно хотел спасти клуб, свой образ жизни, не продавая ресторан. Не хотел продавать свою личную историю и надежды.
Он приходил домой, когда жена и дочери спали. Говорил дома, что у него очень трудный период. Просиживал много времени за телефонными разговорами, мотался по встречам. Подолгу ждал в приёмных людей, от которых зависело решение проблем закрытого клуба.
Но при всём том выглядел Вадим бодро. Усталость выдавали только глаза… Одет был всегда свежо, независимо и гордо. Никто, кроме посвящённых, даже не догадывался о том, что творится в его жизни. Вадим выглядел настолько благополучно, что кто-то даже обратился к нему с просьбой дать денег в долг. Он отказал, сказал правду, что выручить не может. Но ему показалось, что просивший не поверил и обиделся.
Боря как-то советовал Вадиму хоть иногда выглядеть скромнее, особенно когда дела идут не блестяще.
– Пойми, дружище! – говорил Боря весело и расхаживал по комнате. – Ты же, зараза, всегда так выглядишь, что тебе никто не то что не поможет, но и посочувствовать не захочет. Ты всегда у нас шикарный, независимый и самодостаточный… Ну как такому… – и он широким движением сверху вниз указал на Вадима, – успешному человеку решиться помочь? Никто не захочет чувствовать себя идиотом, а выглядеть дураком. Если тебе что-то понадобится от кого-то в мэрии, в прокуратуре или денег надо будет перехватить… Ты хоть оденься поскромней. Рожу сделай не такую довольную… собой. Плечики приопусти… И только тогда формулируй просьбу. А то у всех проблемы… И как-то обидно и не понятно – давать денег или оказывать помощь более счастливому и благополучному… кренделю. Грустно, скромно, тихо…
– Не дождётесь! – с улыбкой сказал Вадим.
– Да знаю я! – тоже с улыбкой ответил Боря. – Только ты тоже не дождёшься… ни помощи, ни сочувствия.
Последние дней десять до того как решиться на встречу с Борей и попросить в долг, Вадим почти не спал. Он пытался перехватить денег понемногу у разных людей и из разных источников. Но все, кто мог выручить, либо были уже на летнем отдыхе, либо собирались на отдых и отказывали. Надо было решаться: или по-быстрому продавать ресторан, или просить Борю. Вадим долго думал и позвонил Боре.
Он долго, ночами, готовил короткую и внятную речь, в которой изложит просьбу, причины просьбы, все резоны, а также гарантии. Вадим твёрдо решил предложить Боре, чтобы тот дал деньги под процент, и намеревался настоять на этом. Ворочаясь до утра, он всё повторял и повторял эту речь, представлял Борину реакцию, его вопросы и тут же находил исчерпывающие ответы на все возможные вопросы.
В конце концов он позвонил Боре и, пока ждал ответа, волновался. Он всегда волновался, когда звонил Боре. И всегда ругал себя за это волнение. Он волновался, что Боря не ответит и не перезвонит. Проигнорирует. А такое случалось. Вадим переживал. Сердился, когда передавал помощнице или водителю просьбу, чтобы Боря позвонил, как только сможет, а тот подолгу не звонил или вовсе не перезванивал. Вадим волновался, когда видел, что звонит Боря или из его офиса. Он ругал себя за это волнение, считал его плебейством, но ничего с этим поделать не мог.
В этот раз Боря ответил сразу, быстро назначил встречу у себя дома, сказал, что рад звонку и будет рад встрече. Ещё он выразил надежду, что у Вадима всё в порядке и с ним ничего не стряслось.
– Нет-нет! Всё нормально! – соврал Вадим и испепелил себя за глупый, фальшиво беззаботный тон. – Просто давно не виделись… И есть один важный вопрос… Но это с глазу на глаз.
– Жду! – спокойно и ясно сказал Боря и закончил разговор.
– Да, дружище! Подъеду вечерком. Посмотрю, как ты там… – сказал Вадим и понял, что его уже не слушают, что Боря разъединился.
И вот Вадим приехал на назначенную встречу, а разговор не получился совсем. Точнее, получилась отличная ссора. Такая, какие у них были не раз, и даже ещё сильнее. После неё ни о какой просьбе, ни о каких деньгах, даже под самые страшные проценты, речи быть не могло.
На следующий день после ссоры Вадим проснулся рано. Он проснулся, вспомнил всё и пожалел, что проснулся. Вадим обнаружил, что спал на диване. Диван был застелен и явно ему приготовлен. Он не смог вспомнить, как до дивана добрался, как разделся и уснул, но лучше бы ему было не вспоминать того, что этому дивану предшествовало.
Дома было тихо, только шум улицы доносился из открытого окна. Колыхалась занавеска. Вадим позвал жену. Дома никого не оказалось. Жена и девочки куда-то ушли, его не побеспокоив.
Вадим медленно встал, нашёл таблетку от головной боли и долго-долго запивал её двумя полными стаканами воды из холодильника. Потом неподвижно стоял посреди кухни и думал.
Он прокручивал и прокручивал разговор с Борей, тяжело вздыхал и снова вспоминал детали и эпизоды ссоры. Стыдно и обидно было ужасно. И жаль было, что всё произошло именно так, а не иначе. Именно так, как он не хотел, боялся и предполагал.
Но стыдно было сильнее. Он вспоминал Борины слова и выпады, вспоминал свои ответы, те слова, которыми парировал Борины уколы. Вспоминал и оставался страшно недоволен собой. Он стоял посреди кухни в одних трусах, молчал, а сам мысленно находил те удачные и сильные слова, которыми можно было вчера достойно и мощно ответить и даже победить Борю. Но вчера эти слова не нашлись.
И над всеми этими мыслями нависла одна тяжёлая и тёмная, как туча, дума: что же теперь делать? Он думал эту думу медленно и обречённо. Так Вадим стоял долго, а потом пошёл искать телефон. Нашёл, увидел неотвеченные звонки и сообщения. Кому-то перезвонил, кому-то написал. А сам всё думал и думал: что же делать?
После ванной, не одевшись, Вадим стал искать телефонный номер кавказцев, что хотели купить ресторан. Перебрал бумаги на столе, в столе. И только в куче визитных карточек, которые накапливались в большой хрустальной пепельнице, которой Вадим не пользовался по назначению давно, с тех пор как они с Борей решили бросить курить и заключили пари… В ней он нашёл наконец визитку с золотым двуглавым орлом, с телефонным номером из сплошных нулей и единиц и гордой надписью: «Группа компаний «Восточный ветер». Умар Магомедович Дабиев, генеральный директор».
Вадим подержал карточку в руках, несколько раз перечитал её, вспомнил возраст и поведение этого генерального директора и бросил её обратно в пепельницу.
– В самую последнюю очередь, – тихо сказал он сам себе, – в самую последнюю… – пробормотал Вадим, а сам подумал, что просто не может прямо сейчас набрать этот номер, не может так сразу сдаться. Ему нужно немного времени, чтобы свыкнуться и смириться с тем, что другого выхода и возможности у него нет. Боре же он больше не позвонит никогда и ни за что. Это было намного яснее, чем после всех их предыдущих споров и ссор.
Прошло довольно много времени, прежде чем Вадим задумался и обеспокоился тем, что проснулся дома один. Главное – нет дома девочек, и это летом! Он вдруг почувствовал себя страшно одиноко и тревожно. С ним такого не было давным-давно. Он не помнил, чтобы ему доводилось приходить домой, а дома никого не было. Пусть все спали, но были дома. И когда он уходил, кто-то, даже если не провожал, но всё же дома оставался. А тут он вдруг ощутил пустоту своего жилища, и ему стало не по себе.
Вадим тут же набрал телефон жены.
– Алло! – сказал он.
– Да, – ответил её холодный голос.
– А вы где? Я проснулся, а вас нет.
– Мы отъехали.
– Это я понял. Куда? Надолго?
– С каких пор это стало тебя интересовать?
– Так! Не начинай, пожалуйста! Я просто спросил.
– Мы поехали по магазинам.
– С девочками?
– С девочками.
– Чего вдруг? Могли меня позвать.
– Вадим, – сказала жена совсем холодно, – чего тебе? Ты мне мешаешь. Мы в магазине.
– Так почему вы так решили вдруг…
– Не вдруг, Вадим, не вдруг! – Она слегка повысила голос. – Если ты ничего не помнишь, то это не значит, что мы решили сделать это вдруг.
– Чего я не помню?
– Ничего!
– Я серьёзно!
– Серьёзно? Тогда какое у нас сегодня число?
– Пято… Шестое! Шестое июля. И что?
– А завтра?
– Завтра… – Вадим хлопнул себя по лбу ладонью левой, свободной, руки. – Седьмое! Конечно! Катенькин день рождения… Моя хорошая! Я не забыл про день рождения, я просто не вспомнил, что сегодня шестое… – В этот момент Вадим услышал, что жена отключилась.
Оставшийся день Вадим приказал себе ни о чём, кроме семьи и дня рождения дочери, не думать и не изводить себя неразрешимыми на текущий момент проблемами. Он быстро весь превратился в подготовку и обдумывание праздника для дочери. А ей исполнялось пятнадцать. Почти юбилей.
К тому же была пятница, и Вадим мог с чистой совестью отложить все самые важные дела и разговоры до понедельника.
Вадим договорился с кафе в парке у реки. Быстро и опытно обсудил меню и скидки на еду и обслуживание. Коллеги по общественному питанию не отказали ни в чём. Музыкантов он позвал своих, из клуба.
Самое трудное было установить и обзвонить всех Катиных подружек и друзей, не уехавших далеко на летний отдых, пригласить их, уговорить их родителей привезти детей с дач или из школьных летних лагерей… В случае необходимости Вадим звал и родителей. Всё это пришлось делать ему, потому что Катя вдруг заартачилась и как взрослая пятнадцатилетняя барышня заявила, что видеть никого не желает и что ей ничего не нужно.
Однако всё что надо Вадим устроил, а жена взяла на себя Катино настроение, успокоила взбудораженную и ревнующую младшую Соню, выбрала и купила девочкам платья, убедила обеих на следующий день поехать в салон и сделать роскошные причёски. Вадим с женой, как любящие родители, сделали всё что могли и что нужно. Эти заботы так отвлекли Вадима от проблем, что он даже был весел и азартен.
С погодой в субботу повезло. На приглашение откликнулись и приехали пять девочек и два мальчика из числа одноклассников и приятелей Кати. Она была нарядна и счастлива. Приехали родственники, родители жены, семейные старые друзья.
Праздник получился. И как любое весёлое событие, запомнился бы Вадиму только общей радостью да парой десятков фотографий, если бы не один странный и настороживший Вадима эпизод.
Около четырёх часов дня, когда подготовка была в самом разгаре и вот-вот должны были подъехать гости, Вадиму вдруг позвонил Валера, тот самый водитель Бори, что довёз его до дома. Вадим несказанно удивился звонку, но никак не выдал удивления.
– Вадим Сергеевич, здравствуйте! Это Валера… – услышал в трубке Вадим.
– Да, Валера, я узнал, – ответил Вадим, – здравствуй!
– У вашей старшей дочери Екатерины сегодня день рождения, правильно?
– Да, Валера, сегодня. Всё правильно, – совершенно спокойно сказал Вадим, но при этом почувствовал сильнейшее волнение, смешанное с любопытством.
– Поздравляю вас и вашу супругу, – как всегда медленно, с одной ровной интонацией сказал Валера. – А сколько ей исполнилось?
– Пятнадцать лет, Валера.
– Ого! Замечательно. Круглая дата, – так же спокойно прозвучало в трубке. – Вадим Сергеевич, Митя очень хочет подъехать, поздравить Катю и передать… ой, то есть подарить подарок. Как это можно сделать, чтобы никому не помешать? Как-то ближе к концу мероприятия.
Вадим объяснил, где всё будет происходить, куда и когда лучше подъехать. Валера поблагодарил и попрощался.
А Вадим обрушил на себя массу вопросов, на которые у него не было сколько-нибудь внятных ответов… Что означал этот звонок? Неужели Боря таким образом хочет извиниться? С Борей такое бывало. В смысле, извинений он не приносил никогда и не признал себя виноватым ни разу, но некие первые шаги к примирению порой делал. Но что означает именно этот звонок?
Про Катин день рождения Боря, в принципе, знал. Помнил или нет – другой вопрос. Но он эту дату знал, знал Катю с младенчества и не раз одаривал и поздравлял, если не пропускал и не забывал…
Почему Митя завезёт? Или это Митина инициатива, что сомнительно, потому что хоть Митя и нежно относился к Вадимовым девочкам, однако они были сильно его младше, чтобы по-настоящему дружить. Да и общались они в последний раз давненько.
Проще говоря, звонок из Бориного лагеря поверг Вадима в изумление и непонимание. Но приходящие гости и начало торжества отвлекли его от путаных и волнительных размышлений. Он занялся днём рождения дочери и гостями. Потом выпил вина с кем-то из родственников, потом ещё. Среди детско-юношеского веселья, среди радостных лиц родных и знакомых людей, под несколько бокалов вина и пару рюмочек чего-то покрепче, Вадиму стало хорошо и почти спокойно.
К половине девятого вечера праздник стал для детей утихать, а для некоторых взрослых дошёл до высшей точки веселья. В это время прямо по аллее парка, где проезд автомобилей был запрещён, к кафе подъехала большая чёрная машина и остановилась. Вадим видел это, потому что провожал кого-то из гостей. Из машины вышли Валера и Митя. Они достали с заднего сиденья: Валера – огромный букет цветов, а Митя небольшую коробку, красиво обёрнутую бумагой и обвязанную лентой.