– Я спрашиваю, это, по-твоему, называется холодной улыбкой? – повторила Гизела.
Четверо детей постарше, сидевших рядом с Гизелой, захихикали. Коротышки-близнецы Синтия и Крейг, а также закадычные друзья Гизелы – Гордон Бойлз и Роджер Фиббин – были слишком слабы характером, у них не хватило бы храбрости сказать хоть слово против своего вожака. Они обожали смотреть, как Гизела задирает Молли.
Слева от Гизелы сидел, стиснув кулаки, Гордон Бойлз. Его немытые волосы были стянуты банданой. Недавно он циркулем и чернилами сделал себе татуировку: наколол на каждом пальце буквы, которые на левом кулаке складывались в слово ГОРД, а на правом – в слово ЦАРЬ. Со своего места Молли могла отчётливо прочитать «ЦАРЬ ГОРД». Гордон откусил пирожное, и Молли вспомнила его любимую шутку: взять ломоть хлеба и высморкаться в него. Он называл это «бутерброд с соплями» и затем съедал. Фантазия у него была извращённая, и, если ему заплатить, он был готов буквально на всё. При Гизеле он играл роль спаниеля.
Справа от Гизелы сидел её шпион и наушник Роджер Фиббин. Молли посмотрела на его чистенькую белую рубашку, аккуратную причёску и подумала: до чего же он похож на маленького взрослого. Его острый нос и холодные пронырливые глаза были зловещими. Рокки и Молли прозвали его Ябедой. А Синтию и Крейга они называли Клонами. Чем грубее Гизела дразнила Молли, тем громче хохотала её свита. Джемма и Джерри, двое друзей шести и семи лет, тихонько сидевшие за небольшим столиком у дверей, забеспокоились. Им не нравилось смотреть, как издеваются над Молли, но они были слишком малы и ничего не могли поделать.
– А может, какой-нибудь фермер швырнул в тебя лопатой, потому что ты похожа на крысу? – предположил тощий Роджер.
– Или крыса бросилась на тебя, потому что у тебя руки воняют? – прогудел мускулистый Гордон.
– Или вы с Рокки сидели в кустах и мечтали о свадьбе? – ухмыльнулась Гизела.
И вдруг Молли улыбнулась. Эта улыбка происходила изнутри, из глубоко спрятанного волнения, из надежды на то, что книга о гипнозе поможет ей. Молли грезила наяву, представляя себе, чего она сможет добиться, если научится гипнотизировать людей. Пусть тогда Гизела со своей шайкой держатся подальше! Не говоря ни слова, Молли встала и вышла из комнаты. Ей не терпелось заглянуть в книгу. Но это удалось не сразу.
После чая всем детям полагалось отдыхать в постелях, кроме тех, кому было разрешено репетировать свои выступления к Брайерсвилльскому конкурсу талантов. Молли не терпелось почитать книгу о гипнозе, но она боялась рисковать, потому что на соседней кровати читала комикс Синтия.
Минуты текли невыносимо медленно. Молли прислушивалась к пению, доносившемуся снизу. Она услышала хрипловатый голос Рокки и снова пожелала ему победы на конкурсе, но всё-таки она сердилась на приятеля за жестокие слова и поэтому не спустилась к нему. Потом пришло время делать уроки. Казалось, оно растянулось на целый год.
Наконец кукушка на часах мисс Гадкинс прокричала шесть раз. На вечерней молитве Молли изо всех сил старалась держаться подальше от Рокки, и он тоже не обращал на неё внимания. Пропев гимн под записанную на магнитофон органную музыку, мисс Гадкинс зажала под мышкой свою капризную раскормленную собачонку Петулу и сделала несколько объявлений. Во-первых, Молли должна была в течение недели убирать комнаты пылесосом, потому что она не сумела пробежать кросс до конца. Во-вторых, завтра в приют приезжают гости из Америки.
– Они прибудут в четыре часа. Имейте в виду, они, как ни странно, желают усыновить одного из вас. Как вы помните, в прошлый раз наши американские гости уехали с пустыми руками. Не подведите меня на этот раз. Мне не терпится избавиться от кого-нибудь из вас. Им не нужны вшивые чумазые недомерки. – Глаза мисс Гадкинс остановились на Молли. – Поэтому приведите себя в порядок. Выбрать могут только порядочного ребёнка. Правда, некоторым из вас не стоит этого и говорить.
От этой новости у каждого из приютских детей ёкнуло сердце. Даже в глазах Гизелы Молли заметила огонёк надежды.
За ужином Молли сидела одна и грызла подбитое яблоко.
Наконец, когда Молли начало казаться, что она вот-вот лопнет от любопытства, ей представился удобный момент уединиться в пустой спальне. Она торопливо выхватила из-под матраца книгу и раздавленный пирожок, сунула их в мешок с грязным бельём для стирки и отправилась искать местечко, чтобы почитать.
Гадесом по-гречески называется ад. А в приюте так прозвали нечасто посещаемую прачечную, скрытую глубоко в недрах здания. Молли прямиком направилась туда, как будто собиралась постирать.
Прачечная была тёмным подвалом с низкими потолками. По стенам тянулись ржавые трубы, с которых свисала сохнущая одежда. По крайней мере, здесь было не холодно. В дальнем конце стояли старые фаянсовые раковины с белым известковым налётом вокруг сливных дырок, в которых дети полоскали бельё. Молли отыскала тёплое местечко под электрической лампочкой, возле труб, и, сгорая от нетерпения, запустила руку в мешок с бельём.
Всю жизнь она мечтала быть непохожей на других. В фантазиях она представляла себя совсем особенной и ждала, что однажды с ней произойдёт что-нибудь чудесное. В глубине душа она знала, что в один прекрасный день на свет появится новая, блистательная Молли Мун и покажет всем обитателям Хардвикского приюта, какова она на самом деле. Вчера ей казалось, что необычайное происшествие вот-вот случится. Может быть, чудо просто запаздывало на денёк.
Весь вечер Молли размышляла о том, поможет ли эта книга воплотить в жизнь её мечты и чему она сможет из неё научиться. Голова шла кругом. Может быть, в своих фантазиях Молли забрела далековато. Трепеща от волнения, девочка робко приподняла сухой кожаный переплёт. С тихим скрипом старая книга приоткрылась.
Перед ней снова был титульный лист.
Молли перевернула страницу. После первого же абзаца она задрожала от нетерпения.
«Дорогой читатель!
Добро пожаловать в удивительный мир гипнотизма!
Поздравляем вас. Ваше решение раскрыть эту книгу было правильным. Вас ждёт необычайное путешествие. Если вы претворите в дело посеянные здесь семена мудрости, то обнаружите, что мир полон богатейших возможностей. Счастливого пути!
Подписано: доктор Г. Логан.Брайерсвилль,3 февраля 1908 года».Молли с удивлением отметила, что доктор Логан жил в Брайерсвилле. Этот сонный городок редко мог похвастаться выдающимися людьми. Девочка торопливо перевернула страницу.
«ВВЕДЕНИЕ
Вы, вероятно, не раз слышали о древнем искусстве гипнотизма. Может быть, видели на ярмарке среди бродячих артистов практикующего гипнотизёра. Он развлекает публику тем, что погружает кого-нибудь из зрителей в сон и заставляет его вести себя так, как тот никогда бы не поступил в повседневной жизни. А может быть, вы читали о том, как людей погружают в гипнотическое состояние перед операцией и они не чувствуют боли.
Гипнотизм – великое искусство. И, подобно другим видам искусства, он вполне доступен. Большинство людей могут научиться этому, если наберутся терпения и будут старательно упражняться. Мало у кого из учеников имеется природный талант. Ещё реже встречается настоящий дар. Может быть, вы – один из одарённых гипнотизёров? Прочитайте эту книгу, и узнаете».
У Молли вспотели ладони.
«Гипнотизм, – говорила книга, – получил своё название из греческого языка. „Гипнос“ по-гречески означает „сон“. Гипнотизёры практиковали своё искусство с древнейших времён. Иногда гипнотизм называют месмеризмом, по имени доктора Франца Месмера. Он родился в 1734 году и умер в 1815-м; изучение гипнотизма было главным делом его жизни.
Когда человек находится во власти гипнотизёра, он погружается в транс. Люди часто впадают в транс, сами того не сознавая. Например, если вы кладёте ручку, а в следующую минуту не можете вспомнить, куда положили её, значит, в тот миг вы были в трансе.
Ещё одна форма транса – грёзы наяву. Люди, погрузившиеся в мечтания, находятся в своём собственном мире и, выйдя из транса, часто не помнят того, что говорили или делали окружающие. В трансе мысли людей улетают из шумного мира в более тихие уголки сознания».
Молли подумала об изобретённом ею способе подниматься в космос и оттуда смотреть на наш мир. Она нередко уходила в себя, когда на неё кричали. Может быть, она, сама того не зная, погружалась в транс? Книга продолжала:
«Таким образом наш мозг расслабляется и отдыхает от мышления. Транс – вполне нормальное явление».
Когда Молли прочитала следующее предложение, её сердце заколотилось быстрее:
«Если вы хорошо умеете погружаться в транс, возможно, вы станете умелым гипнотизёром».
Она жадно читала дальше.
«Что же делает гипнотизёр? Он погружает людей в транс и удерживает их там, разговаривая с ними особым образом. Когда человек погружён в глубокий транс – нечто вроде сна наяву, – гипнотизёр может внушить ему определённый образ мыслей или поступок. Например, гипнотизёр говорит: „Когда вы очнётесь, вам больше не захочется курить“. Или: „Когда вы очнётесь, вы не будете бояться ездить на автомобиле“».
Молли на миг отложила книгу.
– Или так, – вслух размышляла она. – «Когда вы очнётесь, то будете считать себя обезьяной».
Молли улыбнулась – идеи одна за другой мелькали у неё в голове. Потом её охватили подозрения. Эта книга говорит правду – или она написана рукой сумасшедшего? Перелистывая страницы, Молли не могла отделаться от недоверия.
«Глава первая. Потренируйтесь на себе.
Глава вторая. Гипнотизируем животных.
Глава третья. Гипнотизируем других людей.
Глава четвёртая. Гипноз с помощью маятника.
Глава пятая. Гипнотизируем небольшие группы.
Глава шестая. Как загипнотизировать толпу.
Глава седьмая. Гипноз с помощью голоса.
Глава восьмая. Гипноз на большом расстоянии.
Глава девятая. Удивительные чудеса гипноза».
Книга пестрела рисунками людей в викторианских одеждах, демонстрирующих позы, которые нужно принимать для гипноза. На одной иллюстрации женщина с ровной спиной лежала на двух стульях – одном под головой, другом под ногами. Рисунок назывался «Человек-доска». Было множество схем, где человек корчил самые немыслимые рожи – то раздувал щёки, как пухлая рыба, то закатывал глаза кверху так, что показывались белки. «Тьфу, какая гадость!» – подумала Молли. Переворачивая толстые страницы тяжёлой старой книги, Молли постепенно дошла до главы шестой и обнаружила, что сразу за ней следует глава девятая. Две главы – седьмая «Гипноз с помощью голоса» и восьмая «Гипноз на большом расстоянии» – были аккуратно вырваны. Молли задумалась: кто же вырвал страницы? И когда это произошло – много лет назад или совсем недавно? Понять было невозможно.
Потом ей вспомнился уродливый, похожий на кабана человек в библиотеке. Он говорил, что за этой книгой приехал аж из Америки. Наверное, профессор считает, что под её обложкой скрыты необычайно ценные секреты. Вот так книга! Может быть, – робко подумала Молли про себя, – может быть, ей досталось настоящее сокровище!
Ближе к концу книги ей попались несколько страниц со старыми коричневатыми фотографиями. На одной из них был изображён человек с шапкой тёмных кудрей и очками на толстом, как картошка, носу.
«Доктор Логан, самый знаменитый гипнотизёр в мире», – гласила подпись. Молли была рада увидеть, что хороший гипнотизёр не обязательно бывает писаным красавцем. Она торопливо перелистала страницы к первой главе: «Потренируйтесь на себе».
Первый раздел был озаглавлен «Голос». Молли начала читать: «Голос гипнотизёра должен быть тихим, мягким, убаюкивающим. Подобно руке матери, укачивающей младенца, голос гипнотизёра должен погружать слушателя в транс».
Это было так соблазнительно, что даже не верилось. Ребята не зря наградили Молли прозвищем Дрёма: они утверждали, что её голос навевает на них сон. Выходит, эта способность – не порок, которого надо стыдиться, а наоборот, редчайший талант. Дальше говорилось: «Ниже приводятся несколько упражнений для тренировки голоса. Их нужно произносить медленно и размеренно. Потренируйтесь».
Молли прочитала вслух: «У ме-ня чу-дес-ный спо-кой-ный го-лос. Я спо-кой-на и на-стой-чи-ва. Мой го-лос о-чень…»
Вдруг снаружи послышались громкие шаги. Молли поспешно захлопнула книгу, запихнула её в мешок с бельём и вытащила раздавленный шоколадный пирожок.
В Гадес спустилась Гизела. Она вошла в сушильную комнату, громко топая подкованными туфлями для чечётки.
– Фу, – наморщила нос Гизела. – Что ты тут делаешь, дура? Ты, кажется, пыталась петь? Брось. У тебя голос невыразительный.
– Просто напевала, пока искала носки, – ответила Молли.
– По-моему, ты спустилась сюда просто поразмыслить, почему тебя никто не любит. – Гизела сняла с верхней трубы свою хоккейную форму и обернулась к Молли. – Дрёма, ты сама как старый носок. Рваный, вонючий, никому не нужный носок. Почему бы тебе не выступить на конкурсе талантов в роли носка? А ещё лучше – запишись на конкурс, где выбирают самого некрасивого человека в мире. – И, передёрнув плечами, добавила: – Спорим, Лупоглазая, твои родители были уродами.
Молли ничего не ответила, и Гизела продолжала:
– Да, кстати, сегодня, пока тебя не было, приходила твоя мерзкая чокнутая Тринкелбери. – И с довольной ухмылкой она зашагала прочь.
Молли посмотрела ей вслед, улыбнулась про себя и откусила пирожок. И вполголоса произнесла:
– Ну, погоди же, Гизела Хеккерсли. Погоди у меня.
Глава пятая
Назавтра, в пятницу, Молли проснулась в шесть часов утра, улыбаясь своим мыслям. Ей приснилось, что она стала знаменитым гипнотизёром. С этой минуты она начала строить дерзкий план.
В школу идти она не собиралась. У неё не было сил сидеть на противных, как помои, уроках старухи Жаббс, когда под матрацем её ждёт книга с удивительными тайнами. Кроме того, нельзя оставлять книгу без присмотра. Её может найти пронырливая мисс Гадкинс. А если взять её в школу, там её стащит Гизела.
Когда задребезжал утренний звонок, Молли сделала вид, что не слышит, и лежала с крепко закрытыми глазами, даже когда за ней зашёл Рокки. Гизела во второй раз затрезвонила колокольчиком у неё над ухом и стянула одеяло, но Молли всё так же безучастно лежала на кровати.
– Что, Лупоглазая, опять мозги отказали? – ухмыльнулась Гизела.
– Я плохо себя чувствую, – простонала Молли.
На завтрак Молли не пошла. Дождавшись, пока все спустятся в столовую, она торопливо вскочила с кровати и взялась за дело. Распахнула окно спальни и маленькими ножницами соскоблила немного зеленоватой плесени с каменной стены в пластиковую мыльницу. Потом осторожно размяла зелёные куски в мелкий порошок и припудрила им лицо. Кожа приобрела болезненно-зеленоватый оттенок, весьма реалистичный. Молли ополоснула мыльницу и поставила её на место около раковины.
Потом она на цыпочках прокралась в медпункт. Там стоял чайник. Молли включила его, спустя минуту взяла стакан, плеснула в него кипятка и спрятала под низким креслом. Достала железный тазик и водрузила его высоко на шкаф перед креслом.
Вернувшись в спальню, Молли покопалась у себя в ранце и извлекла пакетик с кетчупом, припрятанный для бутербродов. Сунула его в карман и легла обратно в постель. Ловушка была подготовлена.
Ребята начали возвращаться с завтрака. В комнату к Молли заглянул Гордон Бойлз.
– Заболела? Хоть какая-то надежда, – бросил он. Что-то посвистело в воздухе, и на шею Молли шлёпнулся какой-то противный, холодный и мокрый комок. Затем Молли узнала голоса Джерри и Джеммы – они зашли навестить её.
– Кажется, она простудилась. Может быть, вчера она и впрямь упала в лужу, – прошептала Джемма.
– Бедняжка Молли. Наверное, она заболела, потому что старшие всё время над ней издеваются, – предположил Джерри.
– М-да. Пойдём покормим твою мышку.
Наконец в комнату ввалилась мисс Гадкинс.