– Ни за что не угадаешь, на кого я вчера наткнулась. Линн Парнелл. Ты должна помнить Парнеллов. Мама Скотта.
Я глянула на время на экране телефона. Мне повезло – я все-таки поймала машину, которую вела абсолютная незнакомая мне женщина, ехавшая на занятия кикбоксингом, но я все еще опаздывала. Меньше двух минут до звонка.
– Мам! Занятия сейчас начнутся. Давай я перезвоню в обед?
– Вы со Скоттом так хорошо дружили.
В моей памяти забрезжили смутные воспоминания.
– Ага. Нам было пять, – сказала я. – Вроде он всегда пѝсал в штаны?
– Мы вчера чудесно посидели с Линн. Она только что развелась, и они со Скоттом возвращаются в Колдуотер.
– Прекрасно. Я перезвоню тебе…
– Я пригласила их сегодня на ужин.
Я шла мимо кабинета директора, минутная стрелка на часах над дверью как раз перескочила на следующее деление – теперь она была ровно на 7.59. «Не вздумай звонить!» – заклинала я звонок. Еще чуть-чуть. Буквально совсем чуть-чуть…
– Сегодня не получится, мам. Мы с Патчем…
– Не глупи! – резко перебила мама. – Скотт один из твоих самых старых друзей. Вы с ним знакомы куда дольше Патча.
– Скотт заставлял меня есть мокриц. – В памяти всплыли новые подробности нашего общения.
– А ты никогда не заставляла его играть в Барби?
– Это совершенно другое!
– Сегодня в семь, – отчеканила мама тоном, исключающим любые возражения.
Я влетела в класс и буквально в последние секунды скользнула на металлический стул перед черным гранитным лабораторным столом в первом ряду. Столы были рассчитаны на двоих, и я скрестила пальцы, чтобы я оказалась в паре с кем-то, кто разбирался в химии лучше меня, что, откровенно говоря, было совсем несложно. По натуре я была скорее романтиком, чем реалистом, и всегда отдавала предпочтение интуиции перед логикой. А точные науки этого не любят.
В класс неторопливо вплыла Марси Миллар. Она была на каблуках, в джинсах и том самом топе от Banana Republic, который числился в моем списке желаний на новый школьный год: по моим подсчетам, ко Дню труда он уже должен был лежать на полке распродаж и тогда стал бы доступен моему бюджету. Я как раз мысленно вычеркивала топик из списка, когда Марси уселась на соседний стул.
– Что это у тебя с волосами? – осведомилась она. – Мусс кончился? Или терпение? – Она кривовато ухмыльнулась. – Или это оттого, что тебе пришлось пробежать шесть километров, чтобы не опоздать?
– Как насчет нашего договора? О том, чтобы не общаться друг с другом? – Я выразительно посмотрела на ее стул, потом на свой, давая понять, что полметра – этого явно недостаточно, чтобы не мешать друг другу.
– Мне от тебя кое-что нужно.
Я тихонько вздохнула, чтобы успокоиться. Мне стоило догадаться.
– Скажу честно, Марси, – начала я. – Мы обе знаем, что этот курс будет безумно сложным. Позволь оказать тебе услугу и предупредить, что точные науки мне не очень даются. Я записалась на этот курс в летней школе только потому, что слышала, что в этом семестре химия попроще. На самом деле ты не хочешь, чтобы я была твоим партнером. Это совсем не поможет тебе получить хорошую отметку.
– Разве похоже, что я села рядом с тобой из-за оценки? – Она сделала нетерпеливый жест рукой. – Ты нужна мне совсем по другой причине. На прошлой неделе я устроилась на работу.
Марси? На работу?!
Она усмехнулась, и я подумала, что, вероятно, мои мысли с легкостью читаются на моем лице.
– Я занимаюсь документацией в школьной администрации. Один из продавцов моего отца женат на секретарше из канцелярии. Никогда не помешает завести связи. Впрочем, откуда тебе об этом знать.
Я знала, что отец Марси в Колдуотере имел большое влияние. Честно сказать, его взносы в благотворительный фонд школы были настолько значительны, что он легко мог бы оказывать влияние на любого преподавателя в старших классах, но это было уж совсем нелепо.
– Так вот. Иногда личные дела учеников падают и раскрываются, и я невольно узнаю некоторые вещи о некоторых, – сказала Марси.
Ага, конечно.
– Например, я знаю, что ты все еще не пришла в себя после смерти своего отца и ходишь на консультации к школьному психологу. В сущности, я знаю все обо всех. Кроме Патча. На прошлой неделе я заметила, что его личное дело пустое. Я хочу знать, почему. Хочу знать, что он скрывает.
– Тебе-то какое дело?
– Он вчера стоял на парковке у моего дома и пялился в окно моей спальни.
Я моргнула.
– Патч стоял у твоего дома?
– Да, если только ты не знаешь еще кого-нибудь, кто ездит на «Джипе Коммандер», одевается в черное и безумно сексуален…
Я нахмурилась.
– Он сказал что-нибудь?
– Он увидел, что я смотрю из окна, и уехал. Вот я и думаю… Может, мне стоит подумать о запрете на приближение? Это вообще типично для него? Я знаю, что он себе на уме, но насколько именно?
Я не ответила, слишком потрясенная услышанным. Патч? У дома Марси? Должно быть, после того, как он уехал от меня. После того, как я сказала «я люблю тебя», и он сбежал.
– Ладно, – сказала Марси, выпрямляясь. – Есть и другие способы получить информацию, например администрация. Думаю, их всех очень заинтересует пустое личное дело. Я не хотела никому ничего говорить, но в целях собственной безопасности…
Меня не беспокоило, что Марси пойдет в администрацию. Патч может сам о себе позаботиться. Что меня действительно беспокоило, так это прошлая ночь. Патч внезапно уехал, утверждая, что у него возникло срочное дело, но мне было трудно поверить, что это срочное дело привело его к дому Марси. Было куда проще поверить, что он уехал из-за того, что я сказала.
– Или полиция, – добавила Марси, постукивая пальцем по губам. – Пустое личное дело – это же противозаконно. Как Патч вообще попал в школу? Нора, ты что-то выглядишь как будто расстроенной. Я что, снова попала по больному месту? – На ее лице расплывалась улыбка удивленного удовольствия. – Так и есть, верно? Тут есть о чем поговорить!
Я остановила на ней холодный взгляд.
– Для человека, который постоянно демонстрирует, насколько его жизнь отличается от жизни других, простых смертных, ты слишком сильно интересуешься подробностями нашей никчемной и лишенной всякого смысла жизни.
Улыбка Марси исчезла.
– Мне бы не пришлось этого делать, если бы вы все не мешались постоянно у меня под ногами!
– У тебя под ногами? Эта школа тебе не принадлежит.
– Не смей со мной так разговаривать! – У Марси даже голова затряслась от злости. – А лучше вообще со мной не разговаривай!
Я подняла руки:
– Нет проблем.
– И давай-ка, двигай отсюда!
Я окинула взглядом свое место: нет, она, конечно, не имеет в виду…
– Я первая пришла.
Передразнивая меня, Марси подняла ладони вверх:
– Не мои проблемы, милочка.
– Я не собираюсь пересаживаться.
– А я не собираюсь сидеть с тобой!
– Очень рада слышать.
– Проваливай! – скомандовала Марси.
– Нет.
Звонок вынудил нас закончить перебранку. Мы оглянулись по сторонам, и я поморщилась, увидев, что все остальные места заняты.
Мистер Лоукс появился справа от меня в проходе между рядами столов, помахивая листом бумаги.
– У меня тут схема класса, – сказал он. – Каждый прямоугольник соответствует столу в классе. Напишите свое имя в соответствующем прямоугольнике и передайте лист дальше. – Он шлепнул схему на стол прямо передо мной. – Надеюсь, вам нравятся ваши соседи по парте, – добавил он. – Вам предстоит провести с ними восемь недель.
После занятий мы с Ви поехали в бистро «Энцо», наше любимое место, где можно перехватить мокко со льдом или с теплым молоком в зависимости от сезона. Я подставила лицо солнечным лучам, пока мы шли через парковку. И вдруг увидела его. Белый «фольксваген»-кабриолет с запиской «Продается за 1000 долларов» под стеклом.
– У тебя слюна течет, – сказала Ви, закрывая мой рот ладонью.
– У тебя случайно нет тысячи долларов в долг?
– У меня нет и пяти долларов в долг. Моей свинье-копилке официально диагностировали анорексию.
Я с вожделением взглянула в сторону кабриолета.
– Мне нужны деньги. Мне нужна работа.
Я закрыла глаза, представляя себя за рулем этой машины, крыша опущена, ветер развевает мои кудри. С кабриолетом мне никогда не придется просить кого-то подвезти меня. Я смогу отправиться туда, куда захочу и когда захочу.
– Ага. Только если ты найдешь работу, тебе придется действительно работать. И, кстати, неужели ты правда хочешь пропустить все лето, занимаясь низкооплачиваемым неквалифицированным трудом? Это же можно рехнуться!
Я порылась в рюкзаке в поисках клочка бумаги и записала номер, указанный на объявлении. Может быть, удастся сторговаться с хозяином на пару сотен. Тем временем в свой список вечерних дел я добавила поиск работы с неполной занятостью по газете объявлений. Да, работа означала недолгие разлуки с Патчем, но она давала надежду вновь обзавестись личным транспортом. При всей моей любви к Патчу, он всегда был так занят… чем-то. Поэтому на него нельзя было рассчитывать в полной мере, когда нужно было меня куда-то подкинуть.
В «Энцо» мы с Ви заказали по мокко со льдом и по острому салату с орехами пекан и плюхнулись с едой за столик. За последние несколько недель «Энцо» подвергся широкомасштабной переделке, пытаясь соответствовать скоростям двадцать первого века, и в Колдуотере появилось собственное интернет-кафе. Учитывая то, что моему домашнему компьютеру было шесть лет, я весьма радовалась этому.
– Не знаю как ты, а я готова к каникулам, – сообщила Ви, поднимая темные очки на волосы. – Восемь недель испанского. Это больше дней, чем мне хочется думать. Нам нужно отвлечься. Нам нужно что-то, что освободит наши умы от бесконечного напряжения – и к черту первоклассное образование, которое нам обещают. Нам нужен шопинг! Жди нас, Портленд! В Macy’s большая распродажа. Мне нужны туфли, мне нужны платья, и мне нужны новые духи!
– Ты только что купила целую кучу новой одежды. На двести долларов. Твою маму удар хватит, когда ей придет распечатка по карте.
– Ага, но мне нужен парень. А чтобы завести парня, нужно хорошо выглядеть. И хорошо пахнуть.
Кусочек груши упал с моей вилки.
– Ты имеешь в виду кого-то конкретного?
– Собственно говоря, да.
– Только поклянись, что это не Скотт Парнелл.
– Скотт… кто?
Я улыбнулась:
– Все, теперь я спокойна.
– Я не знаю никаких Скоттов Парнеллов, но парень, на которого я положила глаз, очень привлекательный. Исключительно из ряда вон привлекательный. Привлекательнее «самого-привлекательного-на-свете-Патча», – тут она запнулась, а потом продолжила: – Ну, может, не настолько. Никто не может быть настолько привлекательным. Честно, я настроена очень серьезно. Пан или пропал.
Я открыла рот, но Ви опередила меня.
– Ох, – сказала она, нахмурившись. – Я знаю этот взгляд. Сейчас ты скажешь, что у тебя на сегодня другие планы.
– Возвращаясь к Скотту Парнеллу. Он жил здесь, когда мне было пять.
Ви выглядела так, будто мучительно пытается вспомнить хоть что-то.
– Он часто пѝсался в штаны, – с готовностью подсказала я.
Ее глаза вспыхнули воспоминанием:
– Скотти-мокрые-штанишки?!
– Он переезжает назад в Колдуотер. Моя мама пригласила его сегодня на ужин.
– Понятно, к чему все идет, – сказала Ви, глубокомысленно кивая. – Это называется «судьбоносное свидание». Когда пересекаются жизни двух потенциальных любовных партнеров. Помнишь, как Деси случайно вошла в мужскую уборную и застала Эрнесто над писсуаром?
Вилка замерла на полпути от тарелки к моему рту.
– Что?
– Это было в фильме «Корасон», испанской мыльной опере. Ты не смотрела? Неважно. Твоя мама хочет свести тебя с Скотти-мокрые-штанишки. И побыстрее.
– Нет, не хочет. Она знает, что я встречаюсь с Патчем.
– То, что она знает об этом, отнюдь не значит, что ей это нравится. Твоя мама готова потратить немало времени и сил на то, чтобы в уравнении «Нора + Патч = Любовь» заменить переменную «Патч» на переменную «Скотт-мок-рые штанишки». И что такого? Может Скотти-мокрые-штанишки превратился за это время в Скотти-снимай-шта-нишки. Ты о об этом не думала?
Я не думала и даже не собиралась. У меня был Патч и горячее желание, чтобы все оставалось как есть.
– Может, поговорим о чем-нибудь другом? – предложила я, пока в голову Ви не пришли уж совсем дикие идеи. – Например, о том, что моей соседкой по парте на химии стала Марси Миллар.
– Эта сучка!
– Оказывается, она работает в канцелярии и заглядывала в личное дело Патча.
– В нем все еще ничего нет?
– Видимо, да, поскольку она требовала от меня рассказать все, что я о нем знаю.
Включая то, почему он вчера вечером тусовался на ее подъездной дорожке, глазея в окно ее спальни. Однажды я слышала, что Марси подпирала окно теннисной ракеткой, чтобы дать сигнал, что готова оказать определенные «услуги» за плату, но даже думать об этом не хотела. В конце концов, все слухи на девяносто процентов состоят из лжи и выдумки.
Ви наклонилась поближе ко мне:
– А что ты знаешь?
Повисла неприятная пауза. Да, у лучших друзей не должно быть секретов друг от друга. Но секреты существуют… а еще есть правда. Страшная, сложная правда. Невообразимая правда. И то, что ты встречаешься с падшим ангелом, который является твоим ангелом-хранителем – это как раз такая правда, к которой подходят все эти три эпитета.
– Ты от меня что-то скрываешь, – сказала Ви.
– Вовсе нет.
– Вовсе да.
Снова давящая пауза.
– Я сказала Патчу, что люблю его.
Ви прикрыла рукой рот, но я не поняла, от ужаса или от смеха. Это только усилило мою неуверенность. Неужели это смешно? Неужели я сделала нечто еще более глупое, чем уже сама думала?
– И что он ответил? – спросила Ви.
Я молча отвела глаза.
– Так плохо?
Я кашлянула.
– Лучше расскажи мне о парне, который тебе нравится. В смысле – это желание на отдаленном расстоянии или ты с ним разговаривала?
Ви поняла намек.
– Общалась с ним? Мы с ним вчера обедали хотдогами у Скиппи. Это было одно из этих свиданий вслепую, и все вышло куда лучше, чем я могла ожидать. Гораздо лучше. Кстати, ты бы знала все это, если бы перезванивала мне, вместо того чтобы лизаться со своим парнем без передышки!
– Ви, я твоя лучшая подруга, и это не я устроила это свидание.
– Я знаю. Это сделал твой парень.
Я подавилась шариком горгонзолы.
– Патч устроил тебе свидание?
– Да, а что такого? – сказала Ви, будто защищаясь.
Я улыбнулась.
– Мне казалось, ты ему не доверяешь.
– Так и есть.
– Но?
– Я пыталась позвонить тебе, чтобы получить досье на этого парня, но, повторюсь, ты мне больше не перезваниваешь.
– Миссия выполнена. Я чувствую себя худшей подругой на свете, – я заговорщически ей подмигнула. – А теперь выкладывай остальное.
Ви сразу перестала делать обиженное лицо и улыбнулась мне в ответ.
– Его зовут Риксон, и он ирландец. Его акцент, или как там это называется, просто сводит меня с ума. До одури сексуально. Он выглядит худоватым, учитывая то, что у меня широкая кость, но я планирую скинуть двадцать фунтов за это лето, так что к августу все должно сравняться.
– Риксон? Не может быть! Я обожаю Риксона!
Вообще-то у меня есть правило не доверять падшим ангелам, но Риксон был исключением. Как и Патч, он не признавал границ между черным и белым, предпочитая серый цвет. Он не был идеальным, но и не был плохим. Я засмеялась, тыкая вилкой в сторону Ви.
– Не могу поверить, что ты пошла с ним на свидание! В смысле – ведь он же лучший друг Патча. А Патча ты ненавидишь.
Ви наградила меня своим кошачьим взглядом, волосы у нее почти встали дыбом!
– Лучшие друзья – это ничего не значит. Посмотри на нас с тобой. Мы же совершенно не похожи.
– Чудесно. Тогда мы можем отлично вчетвером провести все лето.
– Ну уж нет. Я не собираюсь тусоваться с твоим чокнутым парнем. Мне все равно, что ты думаешь, а я все равно считаю, что он как-то связан с загадочной смертью Жюля в физкультурном зале.