– Ты что, такой старый?
Череп снова фыркнул:
– Как же ты скверно воспитана, если позволяешь себе насмехаться над моим почтенным возрастом.
Селена скрестила руки. Чепуха. Магия всегда приводит к такой вот чепухе.
– Как тебя зовут? – спросила она.
– А как тебя зовут?
– Селена Сардотин, – буркнула она.
Череп отрывисто засмеялся:
– Надо же, как смешно! За все века я не слыхал ничего более смешного!
– Замолчи.
– А меня зовут Морт, если тебе это действительно надо знать.
Селена подняла подсвечник.
– У нас все встречи будут происходить столь приятным образом? – спросила она и снова потянулась к дверной ручке.
– Ты все-таки не собираешься воспользоваться мною по назначению? Грустно, что у тебя нет хороших манер.
Селена призвала на помощь все свое самообладание, чтобы не въехать кулаком по черепу. Вместо этого она трижды с нарочитой громкостью ударила молотком по двери.
Морт усмехнулся. Дверь бесшумно открылась.
– Селена Сардотин, – повторил он и снова засмеялся.
Селена прошипела ругательство, вошла и плотно закрыла дверь.
Гробницу освещал неяркий туманный свет. Селена подошла к решетке в потолке, откуда по узкому каналу сюда поступал свет. Стенки канала были отделаны серебряными пластинами. Обычно в гробнице бывало посветлее, но наступавшее лунное затмение постепенно скрадывало и это скудное освещение.
Селена остановилась невдалеке от двери, опустила подсвечник на пол и обнаружила, что смотрит в… пустое пространство.
Элианы здесь не было.
– Элиана, ты здесь? – на всякий случай спросила она.
Ответом ей был смех Морта.
Селена рывком распахнула дверь. Надо же! Когда Элиане потребовалось ее присутствие, королева вытащила ее сюда, невзирая ни на что. А когда у Селены появились важные вопросы, Элиане, наверное, некогда. Конечно, Селена достойна говорить лишь с Мортом. Знай, девочка, свое место.
– Она сегодня появится?
– Нет. За те месяцы, что она тебе помогала, она почти сожгла себя.
Морт говорил так, будто речь шла о чем-то известном Селене.
– Она… ушла? Навсегда?
– Пока не восстановит силы.
Селена встала со скрещенными руками. Она дышала очень-очень медленно. Ей нужно было успокоиться.
Внешне гробница не изменилась. Посредине все так же стояли два каменных саркофага. В одном покоился прах Гавина – супруга Элианы, первого адарланского короля. В другом – прах самой Элианы. Их надгробные статуи были пугающе живыми. Серебристые волосы Элианы, разметавшиеся по мрамору, казались совсем настоящими. Голову королевы венчала корона. Слегка заостренные уши указывали на то, что в Элиане человеческая кровь сочеталась с кровью народа фэ, владевшего древней магией. Селена впервые заметила слова, высеченные у ног каменной Элианы: «Ах! Разлом Времён!»
Эти же слова были высечены на саркофаге Брэннона – отца Элианы, первого короля Террасена (он принадлежал к народу фэ).
Селена в очередной раз удивилась странному убранству гробницы, на полу которой были вырезаны звезды, а потолок украшали изображения цветов и деревьев. Стены были покрыты «знаками Вэрда» – древними символами, чья магическая сила сохранялась до сих пор. Секрет этой силы хранила семья Нехемии. Отчасти секрет был известен и Кэйну. Если же ею владел и король, если и он был способен вызывать из других миров чудовищ, подобных риддераку, тогда Эрилее грозили нескончаемые беды. Тогда слово «замыслы» виделось в ином, куда более зловещем свете.
– Но Элиана оставила тебе послание. На случай, если ты соизволишь здесь появиться.
Селене показалось, что она стоит перед замершей волной, готовой в любое мгновение обрушиться на нее. Волна подождет. Послание подождет. Подождет и ноша, возложенная на плечи Селены. А сейчас она немного насладится свободой. Селена направилась в дальний угол гробницы, где высились груды золота и драгоценных камней и стояли сундуки, ломящиеся от сокровищ.
Она прошла мимо доспехов и Дамариса – легендарного меча Гавина. Рукоятка меча была сделана из золота и серебра и почти не имела украшений, если не считать глаза, вделанного в торец. Но самоцвета, олицетворявшего глаз, не было. Золотая глазница пустовала. Селена помнила древнюю легенду: когда Гавин держал в руке Дамарис, он видел только правду, потому и был коронованным королем. Легенда всегда казалась Селене странной, если не сказать – глупой.
Ножны Дамариса украшали «знаки Вэрда». Похоже, они украшали здесь все. Селена поморщилась и стала разглядывать королевские доспехи. На золотых пластинах виднелись царапины и вмятины. Вот они, следы давних сражений! Возможно, следы битвы с Эраваном, властителем тьмы. Опять-таки по легенде, Эраван вторгся на Эрилею с армией демонов и мертвецов. Тогда еще не было королевств, а племена, жившие в разных частях континента, враждовали с соседями.
В летописях вскользь упоминалось, что Элиана тоже была воительницей. Но где же ее доспехи? Исчезли в сумраке времен? Или валяются в подземелье какого-то замка и никто не догадывается, чьи они?
Более поздние легенды превратили Элиану в изнеженную девицу, которая томилась в башне и ждала, когда Гавин придет и освободит ее.
– Значит, это не кончилось? – спросила Селена.
– Нет, – совсем тихо ответил Морт.
Ответ бронзового черепа подтверждал худшие ее опасения.
Лунный свет слабел. Еще немного, и затмение станет полным, а гробница утонет почти в кромешной тьме. Слабенький огонек свечи не в счет.
– Я готова выслушать ее послание, – вздохнув, сказала Селена.
Морт совсем по-человечески откашлялся и заговорил голосом, очень похожим на голос королевы:
– Если бы я могла оставить тебя в покое, я бы это сделала. Но за годы своей жизни ты убедилась: есть ноши, которые никогда не минуют твоих плеч. Нравится тебе или нет, но ты связана с судьбой этого мира. Будучи королевской защитницей, ты имеешь силу и можешь влиять на жизнь многих.
Селене казалось, что ее кишки выворачиваются наизнанку.
– Кэйн и риддерак были лишь началом чудовищной злой силы, угрожающей Эрилее, – уже своим голосом продолжал Морт, и эхо отзывалось ему из всех углов гробницы. – Силы, намеревающейся поглотить этот мир.
– И я должна узнать, что это за сила?
– Да. Ты будешь постоянно получать знаки. Следуй им беспрекословно. Твой отказ убивать врагов короля – это первый, крохотный шаг.
Селена запрокинула голову, будто из гробницы можно было увидеть библиотеку.
– Сегодня, незадолго до моего прихода сюда, я видела возле дверей библиотеки кого-то… или что-то. Камень на моем амулете вспыхнул.
– Это был человек? – с легким любопытством спросил Морт.
– Не уверена. Хотя фигура выглядела вполне человеческой.
Она закрыла глаза, успокаивая себя глубоким дыханием. Ответ, который она ждала месяцами, пришел. Дорого бы она дала, чтобы он был иным.
– Фигура в плаще – это как-то связано с королем? И то, что я услышала от тебя? Получается, Элиана приказывает мне узнать, какой силой располагает король и чем эта сила опасна?
– Ты уже знаешь ответ на свой вопрос.
Сердце Селены колотилось от страха вперемешку с гневом.
– Если Элиана такая могущественная, если она столько знает, почему сама не разведает, что к чему?
– Это твоя судьба. Твоя ответственность.
– Никакой судьбы не существует! – прошипела Селена.
– И это утверждает девчонка, которая спаслась от риддерака лишь потому, что некая сила привела ее сюда в ночь праздника Самуинн и показала Дамарис?
Селена приблизилась к двери.
– Это говорит девчонка, которая год провела в Эндовьере. Которая убедилась, что богам до нас не больше дела, чем нам – до букашки под ногами.
Селене показалось, что бронзовый череп светится. Ее глаза горели бешенством.
– Может, подскажешь, с какой это стати я должна помогать Эрилее, когда боги не желают палец о палец ударить для помощи нам?
– Ты сама не понимаешь, о чем говоришь.
– Прекрасно понимаю, – возразила Селена, сжимая кинжал. – Передай Элиане: пусть найдет себе другую дуру для такой миссии.
– Ты должна узнать, откуда король черпает свою силу и что он замышляет… пока не стало слишком поздно.
Селена презрительно хмыкнула:
– Ты что, не понял? Уже слишком поздно. Действовать надо было десять лет назад. Где была Элиана в то время? Тогда было полным-полно героев, из которых она могла бы создать отборное войско. Почему она молчала в те страшные дни, когда адарланская армия сотнями убивала защитников Террасена, а попавших в плен гнали на казнь? Где была Элиана, когда королевства одно за другим падали под натиском адарланского захватчика?
Слова Морта достигли самых потаенных глубин ее души, и боль, которую она столько лет давила в себе, вырвалась наружу.
– От прежнего мира остались развалины. Мне хватает собственных забот, чтобы еще ломать себе шею на дурацких приказах Элианы.
Морт сощурился. В пространстве гробницы стало совсем темно. Наступило полное лунное затмение.
– Я очень сочувствую твоим утратам, – каким-то не своим голосом сказал бронзовый череп. – Особенно гибели твоих родителей в ту ночь. Это было…
– Не смей говорить о моих родителях! – зарычала Селена, забыв, что перед нею всего лишь кусок бронзы, оживляемый древней магией. – Мне ровным счетом плевать, кто ты: магическая игрушка, прихвостень Элианы или плод моего разыгравшегося воображения. Еще одно слово о моих родителях, и я разнесу эту дверь в щепки. Понял?
– Неужели ты настолько своекорыстна? И настолько труслива? Зачем тогда ты вообще сегодня здесь? Чтобы помочь всем нам? Или себе одной? Элиана рассказывала мне о тебе и… твоем прошлом.
– Заткни свою бронзовую пасть! – огрызнулась Селена и бросилась вверх по лестнице.
Глава 7
Селена проснулась затемно. Голова трещала от боли. Оплывший огарок свечи убедил ее, что спуск в гробницу не был страшным сном. Значит, бронзовый череп, оживляемый древней магией, действительно существует. И значит, Элиана снова нашла способ вмешаться и усложнить ей жизнь. Можно подумать, у нее мало сложностей.
Селена застонала и спрятала лицо в подушку. То, что она сказала черепу резко, почти крича на него, можно было бы облечь в более мягкую форму. Но сути это не меняло. Миру, в котором она живет, уже ничем не поможешь, даже если… даже если она самолично разузнает, откуда король черпает свою силу и какие беды ждут их всех в ближайшем будущем. А тут еще эта фигура в коридоре…
Селена перевернулась на спину. Быстроногая уткнулась мокрым носом ей в щеку. Поглаживая голову спящей собаки, Селена смотрела в потолок. За окнами медленно светало.
Ей очень не хотелось признаваться, но Морт был прав. Она спустилась в гробницу, поскольку хотела узнать, причастна ли Элиана к появлению фигуры в плаще. Хотела убедиться, что на этот раз от нее ничего не потребуется. Убедилась.
«Мои замыслы» – так говорил ей король. И если Элиана приказывала ей разузнать про замыслы и найти источник королевской силы, значит дело из рук вон плохо. Хуже, чем рабство в Калакулле и Эндовьере. Хуже, чем кучка заговорщиков.
Продолжая разглядывать потолок, Селена вдруг поняла две вещи.
Если она не узнает суть угрозы, то совершит фатальную ошибку. Элиана велела всего лишь узнать, что это за угроза. Об уничтожении источника угрозы – ни слова. Морт ничего не говорил о необходимости вступить в схватку с королем. Селена облегченно вздохнула. Это первое.
Второе: ей обязательно нужно переговорить с Аркером, встретиться с ним и обдумать обстоятельства его мнимой гибели. Если куртизан действительно входит в круг заговорщиков и знает о замыслах короля, Селене не понадобится шпионить за королем и собирать обрывки сведений в целостную картину. Но вначале ей нужно увидеться с Аркером… Все это и впрямь становилось смертельно опасной игрой.
Селена быстро умылась, выбрала в своем гардеробе самый красивый и теплый наряд и только потом отправилась к Шаолу.
Пора возобновлять знакомство с Аркером Фэнном.
В Рафтхоле всегда находилось достаточно рук, чтобы очистить главные улицы от снегопада. Торговые и прочие заведения не зависели от капризов погоды. Конечно, никакая армия дворников не могла сделать сухими тротуары и мостовые, но, если не обращать внимания на слякоть и некоторую грязь, столичная жизнь была такой же оживленной, как в разгар лета.
Селена предпочла бы лето. Кромка ее красивого платья цвета ледяной голубизны успела намокнуть, а белый меховой плащ не спасал от холода. Вместе с Шаолом она шла по запруженной народом главной улице. Капитан назойливо предлагал ей свою помощь, и Селена согласилась. Не то чтобы она особо нуждалась в его помощи, но это был самый безобидный способ избавиться от его возможной слежки за ней.
Селена настояла, чтобы Шаол был не в гвардейской форме. Он надел черный зимний камзол, мало отличавшийся от его гвардейского мундира.
К счастью, на них почти не обращали внимания. Людей, спешащих мимо, куда больше интересовали многочисленные торговые заведения. Селена просто обожала эту улицу. Здесь можно было купить все, что душе угодно, включая диковинки, привезенные издалека. Ювелиры, шляпники, портные, сапожники, антиквары… Шаол равнодушно скользил глазами по витринам, не проявляя ни малейшего любопытства.
На главной улице находился и чайный двор «Ивы» – место, где можно было не только выпить чаю, но и позавтракать, пообедать и поужинать. Селена знала, что Аркер и кое-кто из куртизанов почти регулярно здесь обедают. По чистой случайности (никак не иначе) в «Ивах» любили бывать и многие знатные дамы Рафтхола, составлявшие клиентуру Аркера.
Когда они подходили к чайному двору, Селена схватила Шаола за руку и томно проворковала:
– У тебя такой вид, будто ты собрался с кем-то расправиться. Немедленно поменяй выражение своей физиономии, иначе ты спугнешь Аркера. И еще: держи рот закрытым. Говорить и охмурять буду я.
– Зачем тогда ты меня взяла? – удивленно спросил Шаол. – Для бутафории?
– Будь благодарен, что я сочла тебя достойным помощником.
Шаол едва слышно произнес слова, явно не предназначенные для ушей Селены, но все-таки изменил походку. Придать лицу выражение скучающего богатого горожанина, вышедшего прогуляться, было сложнее.
Вход в «Ивы» представлял собой каменную арку с массивными застекленными дверями. К ним вели широкие ступени. Двери постоянно открывались, пропуская входящих и выходящих. Подкатывали и отъезжали кареты. Они с Шаолом тоже могли бы приехать сюда в карете. При таком холоде это было бы куда разумнее, да и кромку платья она бы не запачкала. Но у Селены с самого утра возникло дурацкое желание пройтись по городу под руку с капитаном королевской гвардии (даже если капитан держался так, будто за каждым углом таилась опасность). К тому же карета увеличивала шансы попасть внутрь.
А попасть внутрь чайного заведения было непросто. Сюда пускали в основном только своих клиентов. Аробинн Хэмел входил в их число и потому Селене удалось несколько раз побывать в «Ивах». Она и сейчас помнила звон чашечек из тончайшего фарфора, негромкие сплетни за столиками, зал, расписанный в нежно-зеленых и кремовых тонах, а также громадные – от пола до потолка – окна, выходившие в красивый внутренний сад.
– Мы внутрь не пойдем, – заявил Шаол, как будто решающее слово принадлежало ему.
Селена наградила его кошачьей улыбкой:
– А ты что, боишься расфуфыренных старух и хихикающих молодых дамочек?
Шаол зыркнул на нее. Селена потрепала его по руке.
– Успокойся, капитан. Прежде всего, туда пускают далеко не всех. И потом, сдается мне, ты невнимательно слушал, когда я объясняла наше поведение. Мы будем делать вид, что ждем, когда освободится наш любимый столик. Так что не волнуйся, тебе не придется отражать атаки женских зубок.