Она скрылась в кустах. Потом вышла из кустов и снова ушла. Потом вернулась. Вали нигде не было. Недавно он был тут, только что приставал с цветами и… вдруг исчез.
Ребята всё кричали и звали, но Валя не отзывался.
Тётя Нюра позвала дядю Митю, он привязал лодки и тоже пошёл искать Валю.
Тётя Нюра нервничала, бегала то к ребятам, то в лес. Потом остановилась как вкопанная, ещё больше побледнела и побежала к реке. Она подумала, наверно, что Валя пошёл к речке и упал в воду. Но дядя Митя успокоил её. Он всё время сидел в лодке, к реке никто из ребят не подходил.
– Пусть бы ребятишки поискали, – сказал он. – Давайте всем миром по кустам поищем.
– Нет-нет, – запротестовала тётя Нюра. – Так они все перетеряются.
– Авось нет. А ну, ребята, берись все за руки, – скомандовал он.
Пошли все разом. Стеной.
– Куда ему тут пропасть? Сейчас сыщем.
Ребята пошли вытянутой цепочкой, крепко держась за руки.
Тётя Нюра шла сзади и всё время всех пересчитывала.
Вдруг Инночка-красавица споткнулась. Её правая нога ушла куда-то под землю, и она упала носом вниз и потащила за собой тех, кого держала за руки. А из ямы, которая была скрыта высокой травой, неслись истошные крики:
– Ой, медведи!.. Медведи! Медведи!..
Все кинулись к яме, и тётя Нюра выволокла оттуда ревущего, перепачканного Валю.
– Как ты туда попал?
– Я провалился, я не нарочно!
– А почему ты не откликался?
– Да-а, а медведи?
– Какие медведи?!
– Я боялся, что услышат медведи!
– Какие медведи?
– Лесные, – проговорил Валя сквозь слёзы и заревел так, что его не скоро удалось успокоить.
Поплыли домой. Солнце садилось. Лес по берегам Радомли потемнел, только кое-где ярко вспыхивали в закатном солнце стволы сосен. Было тихо. Какая-то птица поскрипывала в кустах.
– Это коростель, – сказала тётя Нюра. Ребята примолкли.
Валя задремал.
Когда выплыли из протоки в затон, увидели, что на пристани кто-то стоит. Это была заведующая, Вера Александровна.
Тамара заболела
Тамара отодвинула миску с супом:
– Не буду.
Тётя Нюра не поняла:
– Что, горячо, что ли?
– Не буду.
– Совсем не будешь? Не хочешь есть?
– Не хочу.
– Не капризничай, Тамара, мы же пойдём потом сосновые шишки собирать. И Олеся пойдет. И Альфа. Кушай, детка.
– Никуда не пойду. Ни с кем. Я спать хочу.
Тётя Нюра пощупала Тамарин лоб.
– Ого! Да ты уж не захварываешь ли? После обеда позвали Веру Александровну.
Она посмотрела Тамару, послушала, постукала по спине, поглядела горло, надавив на язык холодной блестящей пластиночкой – шпателем.
– Ничего, Тамусик, – сказала она весёлым голосом. – Скоро поправишься. – А потом вышла за дверь, вздохнула и совсем уже невесело сказала тёте Нюре: – И где она могла зацепить? Сыпь. Горло красное. Похоже, что скарлатина. Уложите её в изоляторе, я через час зайду.
«Олеся, ты моя мама?»
Тамаре больно глотать. Глазам жарко. Голова горит. К ней часто приходит Вера Александровна.
Изоляторная сестра тётя Зоя всё время кладёт ей на голову мокрое, холодное полотенце. Полотенце сразу нагревается. Тётя Зоя мочит его в тазу, выжимает и кладёт снова.
Кто-то в белом халате входит в изолятор. Тамаре больно повернуть голову. Тамаре трудно открыть глаза. Кто-то подходит к кровати, садится рядом и говорит шёпотом что-то хорошее.
Тамара с усилием поднимает веки. Это Олеся пришла. Она сама сменила холодный компресс. Она где-то раздобыла настоящую конфету в бумажке и положила её в Тамарин горячий кулак.
Добрая, хорошая Олеся. Тамаре хочется плакать.
– Олеся, может, ты моя мама? – спрашивает она неожиданно.
Олеся глядит грустно и качает головой. Она гладит Тамарины растрёпанные волосы. Она знает, что Тамарина мама погибла в Минске во время фашистского налёта. Но она не может сказать этого Тамаре. Она говорит:
– Может, ты поспишь? – И на цыпочках выходит в коридор.
Поэты
Тамара уже поправлялась, когда заболел Валя. Потом Инночка-красавица. Потом в изоляторе не хватило места: заболели ещё пять человек.
Но всё-таки настал день, когда поправились все. Тётя Нюра встречала всех радостно и весело. Когда в комнату вошёл бледный, похудевший Валя, она так и ахнула:
– Валенька, мальчик, как ты вытянулся! А Тамара, которая вернулась из изолятора на неделю раньше, пританцовывала вокруг него и пела:
– Тётя Нюра, хорошие я стихи сочинила? Инночка-красавица сказала:
Примечания
1
Статья печатается в сокращении.
2
Струг – старинное русское парусно-гребное речное судно.
3
Уго́р – возвышенность, холм.
4
Брáтина – старинный большой шаровидный сосуд.
5
Жалéйка – русский народный музыкальный инструмент в виде дудки.