Филимон, бурча что-то под нос, прокрался к кровати. Встал на задние лапы и с осторожностью понюхал плечо мужчины. Затем вспрыгнул на подушку, понюхал его лицо. Приложил одну лапку к шее – там, где обычно бьется жилка. Потом этой же лапкой приподнял мужчине веко и заглянул. Как он это сделал лапой – все же кот, – я не знаю, но сделал.
– Филь, ну что там? – Я не выдержала первая.
Тимар за то время, что Филимон обследовал тело, подошел ближе и сейчас стоял у кровати. А вот я приближаться не спешила.
– Спит он, представляете! – обернулся к нам фамильяр.
– Как – спит? – не поняла я.
– Ну как? Обычно. Живой он и спит.
– И что нам теперь делать?
– Что-что, – пробурчал кот, спрыгивая с кровати и громко чихая. – Выкидывать все эти тряпки. А мужика мыть и переодевать. Можете еще волосы ему подрезать – вон как отросли, видно, не один год спит.
– Да е-мое! Не пойму: я что – клининговая компания? Почему я вечно должна что-то отмывать и чистить. Достало уже! – психанула я.
Подошла к кровати, с опаской потянула спящего мужчину за ворот на рубашке, чтобы рассмотреть, что за цепочка у него на шее поблескивает. А ворот так у меня в пальцах и остался – ткань вся истлела и, пока ее не трогали, сохраняла форму, а от прикосновения расползлась. М-да. Страшно представить, сколько же времени он тут лежит! И явно сон это не простой. Ведь ни один человек не проспит столько времени, чтобы на нем истлела одежда. А мужик-то вон какой, очень даже неплохо сохранившийся, на вид ему не больше тридцати.
– Так, ладно. – Я повернулась к притихшему Тимару. – Давай мы сейчас все тряпье выкинем к чертовой бабушке, иначе здесь задохнуться можно. Кренделя этого пока оставим тут, только накроем чистой простыней. Раз он спит, то денек-другой ему погоды не сделают. А потом решим, что с ним дальше делать.
Именно так мы и поступили. Загрузили в мешки и вынесли вообще все тряпки, какие были в этой комнате. Мужика пришлось на постели перекатывать, чтобы вытащить из-под него пыльные истлевшие постельные принадлежности. Одежду его мы тоже выбросили, потому что в процессе перекатывания под нашими руками она развалилась.
А ничего так фигура у этого «спящего красавца»… Даже больше чем просто ничего – очень даже чего! Рельефные мышцы привлекали внимание и вызывали непристойные мысли. Широкие плечи, длинные ноги, узкие бедра, кубики на животе. Так, стоп! Что-то не туда мои мысли уходят.
Вместо матраса, который тоже вытащили из-под мужчины и сбросили с балкона, мы постелили пуховое одеяло, а его самого скромно прикрыли простынкой. Причем делать это пришлось Тимару, а то мне неловко было. Все же спит мужик, причем незнакомый совсем, а подштанники-то его истлели вместе с брюками. Самого бы его еще отмыть, но это же надо тащить его вниз, а потом куда-то сгружать… Поднять его обратно в башню – да мы пупки надорвем! Это ж какая туша неподъемная, даже на вид… В общем, смахнули мы с красавчика этого спящего пыль, прикрыли простынкой и оставили дальше почивать.
– Ну что, народ, – заговорила я, когда мы перебазировались в кухню, – что делать-то будем? И какие у вас есть идеи насчет того, что это за мачо у нас там наверху дрыхнет?
За окном уже совсем стемнело, поэтому мы собирались ужинать. Филька ел свою честно заслуженную сметану, а я варила пельмени, ибо ни на что другое сил уже не было. Устала до дрожи в коленках.
– А че тут думать? – подал голос Филимон, оторвавшись от сметаны. – Будить его надо. Раз спит, значит, просто заколдован.
– Страшно будить. – Я улыбнулась. – А вдруг это вампир? У нас в сказках они именно вот так и спят где-то, а потом – чпок, просыпаются, и все. Конец света в отдельно взятой локации и горы трупов.
– Вика! – Тимар рассмеялся. – Ты что! Вампиры с крыльями. Это точно не вампир.
– Ага, не вампир… А чего он тогда в паутине и со сложенными на груди ручками лежит?
– Ты лучше, Хозяйка, скажи, как ты его будить будешь? – снова заговорил кот.
– Филь, зови меня по имени, ну я же просила. Я себя ужасно глупо чувствую, когда ты меня называешь Хозяйкой. Да и вообще… – Я помолчала. – Слушайте, а что, если этот тип и есть настоящий хозяин дома? Мне тогда съехать придется?
– Не-а, – снова отозвался Филимон. – Тебя дом признал. Ты хозяйка. Да и водяной не просто так пришел – значит, и все прочие знают уже, что именно ты тут главная.
– Вик, ты не переживай раньше времени, – проговорил Тимар. – Там наверху книги какие-то есть. Давай мы их потом почитаем. Мужика этого разбудим. Вот все и выяснится.
– И тогда мы возвращаемся к вопросу: как его будить? Нет, я, конечно, сказки читала. Но там была Спящая красавица, и целовал ее принц, который потом на ней женился. А я как бы не принцесса, он не красавица, и замуж за него я выходить не собираюсь. Да и целовать мне его не хочется.
– Ну и не выходи. Насильно же тебя никто не поволочет под венец, – пожал плечами Тим.
– Но пункта, что целовать я его не хочу, это не отменяет.
– Ой, да что тебе, жалко, что ли? – опять влез Филя. – Подумаешь, чмокнешь его, и все.
– Не хочу! – Я надулась.
– Почему? Он вроде симпатичный по человеческим меркам. – Кот непонимающе взглянул на меня.
– Ну… симпатичный, это да, спорить не буду. Но все равно, как-то это неправильно. Найти на чердаке какое-то спящее мужское тело и целовать его. Фу! А ну как решит, что я к нему пристаю?
– А мы с тобой рядом постоим, ты не переживай. А если он проснется, мы ему объясним, что этот поцелуй только ради побудки.
– Гм. Ладно, ну его. Потом придумаем. А сейчас… Тимка, дай-ка мне картинку, которую ты выбрал для своей комнаты.
После ужина я прошла по комнатам и разложила там картинки из журналов. Тимар выбрал себе интерьер в стиле хай-тек, так он ему понравился. Для гостиной я тоже отобрала несколько картинок. Чтобы был камин – очень уж люблю живой огонь. А все остальное планировалось в смешанном стиле – вариации на тему осовремененной классики, но с элементами модерна. Цветовая гамма – черно-белая. Чтобы мебель не маркая – все же гостиная, но в целом чтобы светло было. А вот со своей будущей комнатой я долго мучилась. Все не то было. А потом я нашла и отложила несколько картинок. Если Дом сможет все это сделать, я буду жутко рада.
– Домик. – Я прижалась щекой к стене в своей будущей комнате. – Если у тебя получится и хватит магических сил, сделай нам, пожалуйста, комнаты как на картинках. Но если не сможешь, ничего страшного. Мы тогда сами купим мебель. Правда, все комнаты обставить у меня денег не хватит. – Я погрустнела.
Деньги на счету стремительно уменьшались. А учитывая, что я по-прежнему безработная, вопрос о том, на что жить дальше, скоро встанет ребром.
Утро началось рано. Мы с Тимаром немарко оделись, я еще и купальник надела под камуфляжные штаны и футболку, нагрузились необходимыми вещами и собрались к водяному. В воротах в Ферин я замерла на пороге. Как-то страшно мне было выходить туда. Одно дело – знать, что он, этот мир, существует за забором, а совсем другое – идти туда, оставив дом. Боязно как-то.
Но все же вышла и, стараясь держаться поближе к Тимару, огляделась. Дом мой в Листянках находился в удалении от прочих. Особняком так. Все остальные дома видно, к ним шла дорога, но в то же время ни одного близкого соседа. Кстати, о соседях. Надо бы все-таки сходить на разведку и познакомиться с народом в Листянках. Все же я теперь вроде как тоже жительница этого славного места.
За этими мыслями я и не заметила, как мы с Тимаром углубились в лесок, шагая по тропинке. Лесок был совершенно обычный, такой же, как и на Земле, поэтому воображение ничем не поражал. Я только периодически срывала ягодки земляники, которая росла по сторонам от тропинки.
– Тим, а ты грибы собирать умеешь?
– Конечно, умею. А что тут сложного?
– А сможешь сходить набрать? Супа грибного ужасно хочется…
– Схожу. – Он пожал плечами. – Ты бы давно сказала, уже сходил бы.
– Да как-то в голову не приходило. Тим, я же городская жительница. Мне все это проживание в отдельном частном доме, с участком земли, да еще и с вами, в новинку. Никак не привыкну и не осознаю, что все это по-настоящему.
За разговорами мы незаметно дошли до места. Деревья расступились, и мы вышли к пруду. Оказался он не таким уж и маленьким, как я надеялась, но действительно ужасно грязным.
– Да-а-а… Придется поработать… И где водяной?
Только я произнесла эти слова, как вода у берега булькнула, и показалась голова нашего вчерашнего гостя.
– Тут я. Вас поджидаю. Что делать, Хозяйка?
– Для начала перестать называть меня Хозяйкой и обращайся по имени – Виктория. А дальше… Я почитала, что написано по поводу очистки водоемов. Короче, водяной. Мы тут принесли контейнеры и совок для тебя. Ты давай на дне загружай в них ил и грязь и тащи наверх. Мы будем оттаскивать все это в сторонку. Потом наломаем березовых и ивовых веток, свяжем в веники и закрепим их по периметру. Еще я принесла несколько бутылочек зеленки – зальем ее.
– А зеленка – это что? – Водяной нахмурился. – Ты и вчера про нее говорила. И зачем ее заливать?
– Эмм, ну, это злых микробов убивать будем. Слушай, – я смущенно нахмурилась, – я ж тебе сразу сказала, что в этом вопросе ничего не понимаю. Вот что прочитала в Интернете, то и делать будем.
Этим мы и занялись. Тимар дал водяному глубокий совок и два контейнера с крышкой, в которой дополнительно открывался еще один отсек, и объяснил, как этим пользоваться. Чтобы не перепачкаться в грязи, мы с Тимом разделись. И пока водяной наполнял очередной контейнер илом, мы с Тимаром вязали березовые веники и пучки из веток ивы. Наполненные контейнеры оттаскивали в лес и вываливали в какую-то яму. И так весь день, с перерывом на обед.
К вечеру я даже спину разогнуть не могла. Болело все тело, даже те мышцы, о существовании которых я и не догадывалась. Было вынесено нереальное количество грязи и ила, все веники расположены по кругу и опущены в воду листвой вниз.
– Все, ребята. – Я в изнеможении упала на траву. – Бобик сдох. Я больше не могу…
– Виктория, а завтра придете? – Водяной до пояса высунулся из воды и сочувственно меня оглядывал.
– Ох, водяной… Если я завтра смогу встать с кровати и доползти хотя бы до ванной – это будет чудом. У меня все тело болит.
– А давай я тебе лекарство дам? Все же из-за меня…
– Давай, – продолжая лежать на спине, я лениво повернула голову в его сторону.
– Тимар, дай-ка мне вот эти бутылочки. – Водяной кивнул на пустые пузырьки от зеленки и бутылку из-под холодного зеленого чая «Липтон».
Забрав их у оборотня и прихватив совок, водяной нырнул и какое-то время отсутствовал. А я так устала, что мне даже неинтересно было, зачем ему понадобилась эта тара. Минут через пять он вынырнул.
– Вот, Виктория. – Он положил на берег два флакончика от зеленки и пластиковую бутылку. В них была налита вода. – Сначала примите ванну, в которую добавьте воду вот из этих флаконов. – Зеленый палец ткнулся в крошечные бутыльки. – Полежите в ней, это мертвая вода. Снимет всю мышечную боль. А потом воду слейте и вторую ванну примите вот с этой водой. – Палец переместился на пластиковую бутылку. – Это живая вода. Завтра будете в полном порядке.
– Живая и мертвая вода? – Я даже села, кряхтя и постанывая. – Правда, что ли? Я думала, это только в сказках такая вода бывает. Хотя, что это я… Водяные и оборотни тоже только в сказках. – Я улыбнулась под насмешливое фырканье своих собеседников.
– В моем пруду два ключа бьют. Только засорились давно, и не добраться до них было. Еле откопал сегодня. – Водяной облокотился о берег и подпер голову руками.
– Ну… Спасибо, надеюсь, помогут. Тим, дай руку, а? Я сама не встану.
– Не сомневайся, Виктория, – водяной хмыкнул. – Я бы вам предложил искупаться, чтобы грязь смыть, но вы еще больше запачкаетесь. Так что уж лучше дома.
– Угу. Водяной, мы пойдем, вечер уже. Если вода твоя поможет и мы завтра будем в порядке, то с утра придем в это же время.
Ковыляла я домой уже на автопилоте. Еле переставляя ноги, я тащилась на буксире у оборотня, который оказался на удивление сильным. Вроде с виду такая тощая доходяга, а сил явно поболе, чем у меня.
– Тим, а сколько тебе лет? – Я уныло брела.
– Шестнадцать будет через несколько дней. – Он искоса глянул на меня. – А что?
– Интересно просто. А через несколько, это через сколько?
– Через десять.
– А чего не сказал? Мне ж подарок нужно успеть выбрать.
– Какой подарок?
– Как какой? На день рождения.
– Зачем? – В его голосе было такое изумление, что я даже не поняла.
– В смысле? Ну подарок, на день рождения. Ты что хочешь? Может, что-то конкретное?
– А я не знаю. Мне никогда не дарили подарки на день рождения.
– Как это? Ты же с дедом жил. Разве дедушка тебя не поздравлял?
– Нет. У нас не принято дарить на день рождения подарки, – озадаченно протянул Тимар. – А у вас, что, дарят?
– Ну да. Дарят. Гостей приглашают, вкусный стол накрывают, торт и все такое. – Тут уже я удивилась. – Слушай, это что, ты ни разу не получал подарок на день рождения? И никогда его не отмечал?
– Нет. – Тимар пожал плечами.
– Ну дела-а-а…
Глава 7
Вот так переговариваясь, мы добрели до дома, отперли ворота и, вяло двигаясь, дошли до столовой.
– О, трудя-а-уги. – Филимон развалившись, дремал на диванчике. – Как успехи?
– Терпимо. Филь, сил нет разговоры разговаривать. Мы сначала в ванную, потом есть, потом я еще в Интернете посижу, почитаю что-нибудь полезное. У тебя тут все нормально? Никто не приходил?
– Нормально. Сама увидишь. И никто не приходил.
– А этот, который наверху, случайно, сам не проснулся?
– Не-а, не спускался.
– Ну и славно. Тим, ты себе отлей живой воды в кружку и иди в ванную на второй этаж, ладно? Я туда не доползу. – И я устало плюхнулась на стул.
– Живой воды?! – Филимон вскочил. – Откуда у тебя живая вода?
– Водяной дал. У него в пруду, оказывается, два ключа бьют. Один с мертвой водой, другой с живой. Вот он нам и набрал, чтобы мы смогли усталость убрать.
– Да ты что-о-о… – Фамильяр спрыгнул с дивана и подбежал ко мне. – Я думал, что уже и не осталось таких источников.
– Ну как видишь…
Пока мы разговаривали, Тим отлил в высокую кружку половину живой воды и замер на пороге кухни.
– Вик, пойдем, а то поздно уже.
– Ага. – Я, кряхтя как древняя старушка, сползла со стула, прихватила пузырек с мертвой водой и ополовиненную бутылочку с живой, прошла к двери, вышла из кухни и замерла.
– Е-мое… Музей! – Раскрыв рот, я оглядывалась по сторонам.
Пока нас не было, Дом, следуя картинкам из журналов, изменил дизайн холла. Сейчас он перестал быть таким мрачным. Напротив, стены радовали глаз нежным сливочным цветом и белыми тонкими планками, почти черный деревянный пол превратился в медового цвета паркет. Тяжелая темная мебель тоже приобрела совсем иные, легкие формы. На стене напротив лестницы появилось большое зеркало в раме. На потолке – хрустальная люстра с висюльками, несколько бра – на стенах. Лестница на второй этаж обзавелась кружевными перилами вместо толстых деревянных балясин. В центре холла появился круглый столик с вазой. Стекла в окнах на уровне второго этажа сменились витражами.
– Я не знаю, что такое музей, но выглядит потрясающе, – переминался за моей спиной Тимар.
– Филя, а это давно так?
– Нрави-и-утся? – протянул фамильяр с таким довольным видом, словно он сам все это сделал.
– Еще бы! Даже лучше, чем на картинке. Потрясающе!
– Давно уже, вы как ушли, тут все и начало-усь.
– С ума сойти. А в комнатах?
– А двери закрыты, я не мог заглянуть.
Я взглянула наверх. Оценила свои силы… Нет, не поднимусь я пока по лестнице, точно. Могу только гостиную глянуть. И мы открыли в нее дверь, онемели от восторга и замерли.
– Ух ты! – Филька влетел в комнату и стал по ней носиться, засовывая нос в углы и все разглядывая. – Отпад, как говорит Вика.
– Ага, – кивнул Тимар.
Мы с ним переминались на пороге, так как боялись нанести грязь.
– Тим, я в ванную. Мне срочно нужно прийти в себя, и я хочу осмотреть свою комнату. – Я в предвкушении улыбнулась. – А то ж умру от любопытства, как там у меня теперь.
В ванной я сделала все по инструкции водяного. Полчаса полежала в воде с добавкой мертвой воды. Потом еще полчаса с живой. Мертвая и правда сняла всю усталость. Мышцы перестали болезненно ныть, и вернулась гибкость. А пока я лежала в живой, погрузившись в воду практически по самые ноздри, наслаждалась приятными ощущениями. Кожу немного покалывало и щекотало, волосы, которые я распустила, колыхались в воде. И так умиротворяюще было, что я чуть не заснула.