Владислав Уруков
Общее учение о векселе
© ЗАО «Юстицинформ», 2014
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Введение
Историю гражданского оборота в Средние века, Новое и Новейшее время сопровождало и сопровождает функционирование одного из наиболее универсальных правовых явлений, связанных с гражданским оборотом, – векселя. Прототипы векселя использовались в первых государствах Древнего мира, а в Римском частном праве выделялись характерные черты современного векселя. Вексель, уникальное правовое явление в гражданском праве, представляет собой сложный гражданско-правовой институт, а вексельное право – один из самых своеобразных разделов гражданского права.
Значение векселя для торгового (коммерческого) оборота велико. Прежде всего вексель, являясь средством оформления кредита, предоставляемого в товарной форме продавцами покупателям в виде отсрочки уплаты денег за поставленные товары, способствует реализации товаров и тем самым увеличивает скорость оборота оборотных средств. Использование векселей уменьшает также потребность субъектов предпринимательства в кредитных ресурсах и, что важно, в денежных средствах в целом, что является одним из инструментов подавления инфляционных процессов. Кроме того, возможность передачи векселя с помощью передаточной надписи (индоссамента) ускоряет обращаемость векселя и является удобным средством для погашения многих долговых требований. Следует отметить, что погашение целого ряда обязательств при помощи одного векселя позволяет резко уменьшить потребность в наличных деньгах.
Система учения о векселях представляет собой единое целое. Каждый раздел его, каждая часть, каждое положение и каждый принцип органически связаны. Поэтому всякое ее деление (на разделы, темы и т. п.) является условным. Для успешного функционирования векселя необходимо существование полноценного учения о векселях, базирующегося на различных вексельных теориях, как договорной, так и внедоговорной. Разработка указанных проблем составляет важное звено в процессе научного познания векселя. В литературе справедливо подчеркивается, что «юридическая природа векселя в женевской системе является одним из самых (если не самым) дискуссионным вопросом вексельного права, не получившим однозначного ответа до сих пор»[1]. Сказанное еще раз подтверждает пророческое высказывание одного из основоположников русского вексельного права профессора Г. Ф. Шер-шеневича: «Вексель в своем историческом развитии претерпел настолько сильные изменения, …что дать характеристику векселя совершенно невозможно»[2].
Имеет ли «устаревание» и постепенное вытеснение из оборота векселя? Практика отвечает: «нет». Так, по данным Центрального банка России, сумма учтенных кредитными организациями векселей на 1 декабря 2008 г. составила 232,3 млрд руб., рост по сравнению с аналогичным периодом 2007 г. почти на 18 %[3], а вложения только банков России в векселя в 2010 г. выросли на 41 %[4] и имеется устойчивая тенденция к их росту (так, на 01.10.12 г. портфель только учтенных банками векселей составил 311 млрд руб., увеличившись с начала 2012 г.[5]). По данным авторитетных источников, общий объем векселей в 2010 г. в России составил более 2,5 трлн руб., а в 2013 г. только за I квартал – 1064 млрд руб.[6]. Это обстоятельство также предопределило дальнейшие исследования векселя и вексельного обязательства, поскольку право не могло быть впереди естественных процессов, наоборот, право всегда отставало от этих процессов. Кстати, тенденция роста оборота векселей в экономике характерна не только для России, но и для ведущих развитых государств, к примеру, в Германии только за один день, 28 октября 2011 г., в ходе тендеров были размещены векселя почти на 3 млрд евро[7], 24 сентября 2012 г. правительство Германии разместило векселя со сроком погашения один год на сумму 1,173 млрд евро[8], а всего в 2012 г. было размещено векселей на 270,1 млрд евро[9]. В США на аукционе 4-недельных векселей, прошедшем 18 октября 2011 г., было реализовано векселей на 30 млрд долл.[10], а на аукционе 4-недельных векселей, прошедшем 23 января 2013 г., было реализовано 30 001 217 500 долл. в казначейских векселях[11]).
Между тем широкое использование векселей имеет и отрицательные стороны, поскольку представляет определенные возможности для финансовых злоупотреблений как отдельными векселедержателями, так и обязанными по векселю лицами (векселедателями, плательщиками, акцептантами, индоссантами и др.). Однако было бы неверно усматривать в самих вексельных отношениях источник отрицательных последствий. Такие последствия вызываются недобросовестностью участника вексельного оборота, вступившего в вексельное обязательство с заранее оформленным намерением не исполнять должного.
Следует также иметь в виду, что вопрос о договорной или внедоговорной природе того или иного обязательства по ценным бумагам не может быть поставлен в общей форме для ордерных бумаг, а должен рассматриваться для каждой бумаги отдельно[12].
Указанные обстоятельства предопределяют появившийся в последнее время особый интерес ученых-юристов к проблемам теории и практики векселя. Внимание к этой области объясняется как ее обширностью и сложностью, так и актуальностью, имеющейся в условиях России. Исследование теории и практики векселя и их научный анализ, несомненно, будут способствовать и качественному развитию учения о векселе, которое в настоящее время еще не нашло своего завершения, и автор выражает надежду, что настоящее издание окажет на этот процесс определенное положительное влияние.
Автор выражает глубокую благодарность и признательность рецензентам отдельных разделов работы докторам юридических наук, профессорам В. А. Белову, В. В. Безбаху., М. Г. Масевич, Л. А. Новоселовой, Р. Ф. Каллистратовой, В. П. Камышанскому, В. А. Хохлову, З. И. Цыбуленко, кандидатам юридических наук, доцентам Е. А. Абрамовой, В. В. Грачеву, А. И. Зинченко, Н. Е. Карягину.
В. УруковГлава I. История векселя и вексельных обязательств
§ 1. К истории возникновения вексельного обязательства
Вексель порождает формальное, абстрактное и денежное обязательство. Основанием вексельного обязательства является абстрактная сделка. Всякое начало в цивильном праве восходит к Римскому частному праву. Первоисточники и исследования цивилистов подтверждает данный вывод и в отношении обязательств, похожих на вексельные. Поэтому, прежде всего, чтобы познать сущность векселя, следует изучить систему абстрактных обязательств, похожих на вексельные, и абстрактных сделок в римском праве.
1.1. Римское частное право об абстрактных обязательствах и абстрактных сделках.
Исследование подходов римских юристов к проблемам абстрактных гражданско-правовых обязательств и сделок позволяет найти оптимальные пути решения этих проблем в современном российском вексельном праве. С момента зарождения частного права в Древнем Риме и по настоящее время одной из сложных, актуальных и практически значимых является проблема определения места абстрактных обязательств в гражданском праве, как одного из видов гражданско-правовых обязательств. Дискуссии, возникшие в римской юриспруденции по этому поводу, продолжаются и являются актуальными и в настоящее время. На трудности изучения отдельных свойств абстрактных обязательств обратили внимание римские юристы. Согласно римской юриспруденции обязательства возникают на основании договора (договорные обязательства), а также имеют место внедоговорные. Как указывал Гай, каждое обязательство возникает или из договора, или из правонарушения, или из других видов права[13].
Договор в Римском праве признавался одним из важных оснований возникновения многочисленных обязательствах. Для установления вопроса о заключении или недействительности договора Римские классики решающее значение придавали истинной внутренней воле сторон по обязательству. Данное утверждение мы находим во многих фрагментах Дигест и Институций Юстиниана. К примеру, в Институциях Юстиниана говорится о том, что «если император думает об одной вещи, а проликтор – о другой, то не заключается никакого обязательства…(J, 3.19.23)»[14], т. е. римское право в первую очередь требовало выявления внутренней воли договаривающихся сторон. Если нет соблюдения внутренней воли сторон, то и не может быть заключено какое-либо обязательство, в том числе абстрактное. К примеру, в Дигестах имеется фрагмент: «Кто говорит одно, а хочет другого, тот не говорит того, что означают его слова, потому что он этого не хочет, но и не говорит того, потому что он те слова не говорит»[15].
Выводы римских юристов вполне применимы не только в современной гражданско-правовой науке, гражданском праве, но и в судебной практике для разрешения проблем, возникающих в спорах по гражданско-правовым обязательствам, возникающим из договоров. Так, известный постулат римских юристов гласит, что в вопросах заключения договора, прежде всего, необходимо установить волю лиц, вступающих в обязательственные правоотношения, установить, совпадают ли воли договаривающихся сторон. Далее предлагается выявить внешнюю волю, т. е. установить волеизъявление. Этого тоже недостаточно. Необходимо доказать, соответствует ли внутренняя воля человека ее внешним проявлениям, т. е. соответствует ли поведение (слова) человека внутренней воле (т. е. «что он хотел?»). Эти постулаты, выведенные римскими юристами, можно считать классическими. Они восприняты современным правом и правоприменительной практикой.
Для исследования обязательств, абстрактных в том числе, представляют интерес сохранившиеся первоисточники римского права о выражении воли сторон по договору различными способами, в том числе путем вопроса и ответа (spondeo), т. е. формальным образом. Как известно, наиболее распространенным договором в римском праве была стипуляция (Stipulatio), которая отличалась ярко выраженным формализмом и пробуждала обязательство в силу только одного обещания. В нашем современном правопонимании такое обязательство является абстрактным, поскольку оно не имеет какого-либо основания, но обязанное лицо должно совершить те действия и в сроки, которые были упомянуты в стипуляции. Стипуляция относилась к вербальным договорам, ее обязывающая сила заключалась в произнесении определенных слов и словосочетаний (или словесных формул). Характеризуя стипуляцию и другие словесные договоры, римский классик Гай подчеркивал следующее: «Обязательство словами заключается посредством вопроса и ответа, например: – Обязуешься торжественно дать? Обязуюсь торжественно дать / Дам. – Обещаешь? Обещаю. – Даешь ли честное слово исполнить свое обещание? Даю честное слово. – Ручаешься? Ручаюсь. – Сделаешь? Сделаю»[16]. Как правило, такие соглашения носили строго формальный характер, они должны были быть исполнены независимо от основания сделки. Это нашло наибольшее отражение в суждении Юлиана в 11-й книге «Дигест»: «А если (отец семейства) пообещал заплатить по подтвержденному им долгу (своего сына) лишь 10, хотя стоимость пекулия составляет всего лишь пять, то он будет подлежать ответственности по иску об обещании заплатить подтвержденный долг на 10»[17].
В Римском праве соглашения (договоры) с учетом их основания (каузы) делились на 2 типа: абстрактные обязательства и каузальные, поскольку от того, к какому типу относится данный вид договора, зависели прежде всего способы исполнения обязательства (следует заметить, что само понятие «абстрактное обязательство» в первоисточниках римского права не содержится, оно было введено юристами в Новое время). В римском праве, как правило, отсутствовали обязательства из одностороннего обещания за отдельными исключениями. Профессор И. А. Покровский объясняет это обстоятельство следующим образом: «…самый характерный недостаток этой системы (системы обязательств. – курсив авт.) заключается в полном отсутствии в ней обязательств, возникающих из односторонних обещаний – например, из публичного обещания награды за что-нибудь (за нахождение вещи и т. п.). Пробел этот объясняется тем, что римское право за такими односторонними обещаниями принципиальной юридической силы не признавало. Есть только два исключения из этого правила а) votum – обет божеству и б) pollicitario – обещание в пользу городской общины; но оба случая имеют специальный характер и на отношения между частными лицами не распространяются. Естественно, что римские юристы, строя свою систему, их в расчет не принимали»[18].
Профессор С. К. Кривцов соглашается с тем, что в римском праве существовали абстрактные и материальные обязательства. Однако, по его мнению, во всех обязательствах правопорождающим юридическим фактом является «causa», которая рассматривалась с двух различных точек зрения: по фактическим особенностям тех событий, которые вызывают юридические последствия (contractus verbales, litterales, consensuales, reales и различные pacta), и по тем целям, которые преследуют эти события (solutio, donatio, emptio venditio, locatio conductio, mutuum commondatum, commondatum fi deiussio ect)[19]. Ученый уточняет: «…без указания causa – право требования не может получить того оправдания, которое оно получает при наличности такового. Суд не может не видеть без такого указания, действительно ли обязательство или нет… В этом и заключается необходимость указания causa вне зависимости от решения вопроса о ее реализации»[20]. Таким образом, профессор С. К. Кривцов не разделял мнения, согласно которому в абстрактном обязательстве отсутствует основание «causa». Так ли это, действительно ли абстрактные обязательства имеют «causa», насколько верен этот вывод ученого? – попытаемся анализировать в последующих разделах настоящей работы.
Задача настоящего исследования имеет более узкий характер: на примере абстрактных обязательств в римском праве, которые непосредственно дают нам возможность выделить среди них векселеподобные обязательства, выяснить те положительные моменты, правовые конструкции и мысли, которые могут и должны быть использованы в современном вексельном праве. Римское частное право в последующем перешло в местное и национальное законодательство, что называется рецепция римского права. Изучение и анализ источников римского права позволяют с большой вероятностью сделать вывод о том, что нормы не только о векселеподобных обязательствах, но и абстрактных сделках были известны римскому праву. Следует констатировать, что еще в Законах XII таблиц описываются сделки, содержащие элементы абстрактного обязательства. Так, например, в Таблицах указывается обязательство, которое возникало только в силу устного обещания со стороны лица. Марк Туллий Цицерон в трактате «Об обязанностях»[21] (III.16) указывает, что по XII таблицам считалось достаточным представить доказательства того, что было произнесено (при заключении) сделки. Следовательно, нормы Закона XII таблиц содержали правила о возможности заключения сделки без какой-либо основы (без «causa»). В дальнейшем учение об абстрактных сделках и обязательствах было развито римскими юристами. В Институциях Гая (III.128–130)[22] описывается обязательство, возникающее на основании записи в приходно-расходную книгу. Отмечается, что «внесение долга в эту книгу бывает двоякого рода: или от вещи к лицу, или от лица к лицу. Запись от вещи к лицу имеет место тогда, когда то, что ты мне должен по купле, найму или товариществу, я запишу за тобой как сумму, следуемую мне. Занесение долга в счетную книгу от лица к лицу имеет место в том случае, когда, например, то, что мне следует с Тиция, я занесу как сумму тебе уплаченную, т. е. если долг Тиция переводится на тебя». Из этой цитаты ясно, что обязательство, которое основывалось на занесении долга в счетную книгу от лица к лицу, напоминало абстрактное обязательство. Как и в абстрактном обязательстве, при занесении долга в счетную книгу долг передавался третьему лицу. Должником третьего лица будет теперь другое лицо. Обязательство между этим и третьими лицами являлось оторванным от прежних обязательств и основывалось исключительно на записи в книгах. Такую сделку называли Transscriptio a persona in personam. Следующая сделка по приходно-кассовой книге считалась сделка Transscriptio a re in personam. Обязательство на основании такой сделки возникало уже между двумя субъектами, как правило, между лицами, поддерживающими деловые постоянные отношения, например между поставщиком и покупателем товара. Все данные о поставке и платежи записывались в приходно-расходные книги обоих участников. Периодически обе стороны подводили итоги взаимных расчетов, в результате которых, например, образовывалось в пользу одного (продавца) положительное сальдо. Тогда все прежние отдельные сделки ликвидировались, а взамен стороны записывали у себя соответствующие данные (например, продавец записывал: «Дано покупателю 500», покупатель записывал: «Получено от продавца 500»). Таким образом, между сторонами возникало обязательство, которое являлось абстрактным, при этом никакие возражения, следующие из прежних отношений, не допускались. Обязанности покупателя уплатить формально вытекали только из записи в приходно-расходных книгах.