Машина резко остановилась, после чего несколько санитаров быстро подхватили и внесли носилки в здание госпиталя, следуя прямиком в заранее приготовленную операционную, где бригада врачей, ожидала своего пациента для проведения неотложной операции…
«Господи, я грешен! Грешен и в своих многочисленных заблуждениях совсем забыл дорогу в дом твой, но прошу тебя, дай мне ещё шанс – всего один последний шанс! Я обещаю, что проведу остаток жизни с большей пользой, служа людям и не совершая подобных глупостей!» – взмолился про себя Павел, смотря на лампы, ярко светившие над операционным столом…
Спустя несколько мгновений, под действием, введённой инъекции снотворного, его глаза медленно закрылись…
Контакт
(23.04.2013, Москва, 07–00)
Несмотря на ранний утренний час, члены оперативно-следственной группы в полном составе уже сидели за длинным столом конференц-зала главного следственного управления.
Владислав Аркадиевич Ширко, курировавший деятельность группы со стороны администрации президента, вошедший в зал в привычной кампании директора центра стратегических исследований, Руслана Игнатьевича Беляева, занял место во главе стола и, мельком посмотрев на часы, сразу перешёл к делу – «Понимаю, что рано, но время, коллеги, не терпит – произошёл ещё один инцидент. Лев Николаевич, прошу Вас изложить всем нам детали произошедшего – всё, чем мы располагаем на данный момент…».
Сидевший за столом среднего роста седоволосый генерал, представлявший интересы службы внешней разведки, вытянулся по струнке и, взяв в руки несколько листов бумаги, проинформировал собравшихся – «Инцидент произошёл вчера около двенадцати часов дня в Нью-Йорке. При выходе из здания Школы права Университета Нью-Йорка был ранен Павел Кузовлев, деятельность которого за рубежом курировало наше ведомство в рамках проводимой операции по установлению возможного контакта с экзорцистами. Сам Павел был незамедлительно доставлен, подоспевшей машиной скорой помощи, в ближайшую специализированную клинику – подразделение одного из крупнейших медицинский центров города. По последней информации, Кузовлеву уже проведена необходимая операция, его жизни и здоровью ничего не угрожает – пуля пробила левое плечо, пройдя в десяти сантиметрах от сердца. Это пока всё, что нам известно…».
«Павла Кузовлева подстрелили?!» – ещё раз, словно не веря услышанному, переспросила Велисарова, уточнив – «Прямо возле университета, где он давал свою публичную лекцию?».
Седой генерал утвердительно кивнул головой.
«Полагаю, коллеги, всем вам предельно ясно, что ситуация вновь обострилась…» – задумчиво произнёс Владислав Аркадиевич, продолжив – «Проект с Кузовлевым, который как мы полагали, весьма неплохо развивался и имел определённые шансы на успех, полностью провален и, думаю, ни у кого из вас нет иллюзий о возможности продолжении работы в данном направлении…».
Окинув взглядом, молчаливо опустивших головы присутствующих членов группы, чиновник продолжил – «Все наши усилия, направленные на установление контакта и поиск посредника ни к чему не привели. Они не сочли нужным и целесообразным выйти ни на Павла Кузовлева, открыто предлагавшего свои услуги и декларировавшего в целом толерантные взгляды, ни на нашего уважаемого Руслана Игнатьевича, также предлагавшего помощь в налаживании отношений в качестве независимого посредника. Иными словами все наши попытки найти замену Легасову оказались несостоятельны – вот уже полтора года экзорцисты, не выходя ни с кем на контакт, проводят свои дерзкие акции по ликвидации неугодных коррумпированных чиновников, не особо утруждая себя объяснениями логики и причин отдельных своих действий. Ситуация близка к полному хаосу и, признаться честно, я уже не раз пожалел о тех днях, когда у нас был Алик Легасов, который, держа руку у них на пульсе, периодически направлял нас в правильном направлении, а хотя бы и в своей особой экзотической эксцентричной манере…».
Ещё раз, окинув всех взглядом, Владислав Аркадиевич продолжил – «Особенно пугает тот факт, что мы сейчас не в состоянии понять, что именно происходит. Ещё вчера вы мне докладывали по странному инциденту во Владивостоке с гибелью вновь назначенного директора порта и его зама, которых даже не было в чёрных списках экзорцистов. Сегодня мы с вами обсуждаем столь же нелогичное и непонятное покушение на Павла Кузовлева, да, причём, где – в самом центре Нью-Йорка! Коллеги, прошу каждого, у кого есть любые соображения на этот счёт, высказать свой взгляд на возможные причины этого инцидента…».
«Сложно себе представить, что могло заставить их пойти на подобный шаг – выгоды неочевидны, да и высоки риски начала полномасштабного расследования…» – пожал плечами Александр Трошин, представлявший интересы федеральной службы безопасности, добавив – «Возможно, конечно, что он там, в утреннем эфире новостного телеканала, ляпнул, какую-нибудь глупость или может когда-то до этого. Впрочем, в любом случае, зная их методы, они бы его убрали здесь – в России, а не там в Штатах. Здесь и резонанс был бы меньше, да и проще было бы замаскировать, к примеру, под то же дорожно-транспортное происшествие, как они это сделали во Владивостоке… Действительно, нелогично».
«А может у него появился какой-то компромат на них, поэтому потребовалась столь срочная его ликвидация?» – в след за своим шефом предложил, сидевший рядом, Артём Косатин, пояснив – «Всё-таки Павел стал хотя и не сильно, но всё публичной персоной – поэтому ему вполне могли слить какую-нибудь информацию на экзорцистов…».
«Или же вполне возможно, что этим утром всё-таки имел место явный или неявный контакт Кузовлева с экзорцистами, которого мы все ждали в течение долгого времени. Сам же Павел либо не понял, что на него выходили экзорцисты, либо не успел доложить нам о состоявшемся контакте…» – пожал плечами Александров Антон, добавив – «В этом случае, возможно, что неудовлетворённые результатами контакта, они решили замести следы, пустив его в «расход».
«Людмила, Ваше мнение?» – поинтересовался Ширко, взглянув на старшего следователя по особо важным делам главного следственного управления в Екатеринбурге, ныне возглавлявшего оперативно-следственную группу.
«Странно, и то, что они решили его ликвидировать, и то, что Кузовлеву вообще удалось выжить в результате этого покушения…» – рассудительно пожала плечами Велисарова, добавив – «Если не ошибаюсь – это вообще первый случай, когда экзорцистам не удалось достичь своей цели. Было бы неплохо обеспечить ему дополнительную охрану в больнице – если он, действительно, знал что-то, чего не должен был знать, то ему вполне возможно угрожает опасность…».
«Весьма логично…» – охотно согласился чиновник администрации.
«Постараемся обеспечить ему дополнительную охрану по линии посольства…» – поспешно кивнул Лев Николаевич Пеняев, правильно восприняв полученный сигнал руководства.
«Думаю, что рассказ Кузовлева по его возвращении в Россию позволит сразу отбросить часть озвученных версий…» – продолжила Людмила, добавив – «Впрочем, честно говоря, я не думаю, что то, что произошло хоть как-то связано с его возможным контактом, какой-либо информацией или его неудачными высказываниями. В конце концов, экзорцистам трудно отказать в рациональности – не будучи заранее уверенными в посреднике, они бы просто не вышли на контакт. Действенного компромата на них нет ни у нас, ни, надо полагать, ни у кого другого. Впрочем, если бы он и был, сомневаюсь, что кто-то стал бы использовать Павла для его слива, если подобной информацией можно было бы распорядиться куда более эффективным способом – продав её нам или какой-нибудь другой заинтересованной стороне. Что же до высказываний Кузовлева, то так ли вообще им важно, кто и что о них говорит? Вряд ли – в противном случае они бы уже давно высказали своё явное неудовлетворение отдельным нашим политикам, обильно поливающим их движение грязью всё это время. Здесь, очевидно, был какой-то совершенно иной мотив, который нам ещё только предстоит установить…».
«Возможно и так…» – согласился Владислав Аркадиевич, переключив своё внимание на сидевшего по правую руку от него директора центра стратегических исследований – «Руслан Игнатьевич, каковы, по Вашему мнению, возможные информационные последствия произошедшего? Ваши предложения по реагированию на сложившуюся ситуацию? Стоит ли нам как-то попытаться использовать данный инцидент?».
«В целом, мы позиционировали Кузовлева в качестве лидера умеренно оппозиционного молодёжного движения, инцидент, произошёл и вовсе в Нью-Йорке, да и сам Кузовлев жив, поэтому, в настоящее время никаких негативных последствий для нас не предвидится…» – рассудительно пояснил Беляев, с удовлетворением продолжив – «В отношении инцидента предлагается отреагировать пассивно и сдержанно. Вполне достаточно будет классического обращения со стороны министерства иностранных дел с выражением озабоченности состоянием безопасности граждан России, пребывающих на территории США и требованием провести всестороннее объективное расследование данного инцидента. Полагаю, что использовать данный инцидент в полной мере мы не сможем, поскольку, кроме предположений, у нас нет ни фактов, ни доказательств, ни какого-нибудь Легасова, умеющего виртуозно блефовать – с таким раскладом за игральный стол нам лучше даже не садиться…».
«С покушением ясно…» – устало произнёс Ширко, переходя, наконец, к заключительной части совещания, которая в последние месяцы расследования не преподносила чиновнику сюрпризов, за исключением головной боли от неутешительной картины состояния дел – «Александр Владимирович, отвлекаясь от последних инцидентов, что у нас в целом с расследованием дела экзорцистов? Есть ли подвижки? Есть ли проблемы в координации работы с другими службами?».
Генерал Пухов, искренне желавший ответить высокому руководителю что-нибудь позитивное, потупил взгляд, произнеся дежурную фразу – «Владислав Аркадиевич, работаем в тесном контакте с коллегами из других ведомств и региональными управлениями – проблем по взаимодействию не имеется. Организационно-технических и людских ресурсов достаточно, но пока, к сожалению, особых подвижек по делу нет».
«В этом случае завершаем совещание, коллеги, и за работу…» – произнёс чиновник, после чего, сухо кивнув присутствующим, быстро покинул зал…
Контрагент
(23.04.2013, Иркутск, 17–30)
«Заканчивайте погрузку вагонов! Да мне плевать – хоть третью смену там, на участке сегодня организуйте, но завтра состав должен быть готов к отправке!» – проорал в трубку директор крупного лесозаготовительного треста, после чего выслушав жалкие оправдания на том конце, ещё раз выругавшись, лаконично подвёл итог – «Да ты хоть знаешь, сколько стоят сутки простоя целого поезда?! Что хочешь там давай делай, а обеспечь мне завтра отправку!».
Бросив трубку, Севастьянов, расслабился в кресле, с победоносным выражением произнеся – «Погрузят – всё погрузят, никуда не денутся…».
«Савелий Федорович, а чего торопиться-то? Всё равно состав зависнет где-нибудь на подходе к порту, как и предыдущий, тот лес, кстати, ещё до сих пор не погрузили на борт судна из-за отсутствия технической возможности…» – поинтересовался молодой парень, сидевший с бухгалтерскими бумагами за приставным столом, глядя на излишне разгорячённого шефа.
Директор треста улыбнулся и, встав с кресла, прошёлся по кабинету и, взглянув на часы, достал из небольшого шкафчика коньяк с двумя стаканами, после чего с улыбкой медленно произнёс – «Вот ты, Паша, вроде бухгалтер, а ведь простых вещей не понимаешь. Ведь пока поезд стоит у меня под погрузкой – за простой вагонов плачу я из своего кармана, а вот если этот поезд будет стоять где-нибудь на подъезде к порту, то за его простой заплатит перевозчик или владелец вагона – да кто угодно, главное что не я. Вот и тороплю их, нерадивых…».
«В этом плане, конечно, правильно…» – понимающе кивнул парень и, взяв в руку стакан, быстро добавил – «Впрочем, Савелий Федорович, если отгрузка по порту в ближайшее время не возобновится, нам в следующем месяце будет нечем выплачивать заработную плату – все наши денежные средства заморожены в нереализованном лесе, а действующие кредитные лимиты банков закончились…».
«Разрулим вопрос…» – нехотя кивнул директор треста и, сделав небольшой глоток коньяка, с улыбкой продолжил – «Всё не так уж и плохо – меня знающие люди во Владивостоке заверили, что обстановка нормализуется и в ближайшее время перевалка нашего леса по порту возобновится в полном объёме. Соответственно и платежи от покупателей пойдут, как только лес ляжет на борт судна. Вообще непонятно чего они в порт нового человека завели, этого Воротилова или как его там. Ведь был же там вполне адекватный директор – Славский. Вот как наладили с ним контакт, так в последние полтора года у нас лес через порт проходил в рекордные сроки, да и объёмы отгрузки-то как выросли!».
«Да-то бог…» – опасливо произнёс парень.
В этот момент дверь в кабинет директора распахнулась и, в сопровождении перепуганной секретарши, пытавшейся что-то спутанно произнести, в кабинет вошли двое рослых мужчин и молодая девушка среднего роста с черными волосами, в солнцезащитных очках.
«Вы кто и чем, собственно говоря, обязан?» – поставив стакан с коньяком на стол, с недоумением спросил Савелий Федорович.
«Севастьянов?» – холодно переспросила девушка и, получив одобрительный кивок, протянула удостоверение со словами – «Иркутское управление федеральной службы безопасности, майор Михайлова. Просим Вас проехать с нами для дачи показаний…».
«А в чём меня, собственно говоря, обвиняют и, причём тут вообще федеральная служба безопасности?» – спокойно поинтересовался директор треста, медленно приподнимаясь со стула.
«В настоящее время нами проводится расследование факта убийства директора порта Владивостока, Александра Александровича Воротилова и его зама, предположительно, совершенного террористической группой, именующей себя экзорцистами. В рамках расследования мы проводим опрос всех основных грузоотправителей, работавших с данным портом…» – быстро ответила девушка, властно добавив – «Собирайтесь – Вы едете с нами в управление».
«А мне не полагается адвокат?» – деловито поинтересовался Савелий Федорович, спешно надевая пиджак.
«А Вы, считаете, что он Вам уже нужен?» – переспросил высокий мужчина, справа от девушки, пояснив – «В данный момент речь идёт всего лишь об уточнении отдельных обстоятельств работы Вашей компании с портом. Срочность нашего вызова обусловлена потенциальным участием в данном инциденте иностранной террористической организации…».
«Если Вы посчитаете, что он Вам потребуется, Вы сможете вызвать его в управление…» – спокойно добавила майор федерально службы безопасности.
Через несколько минут Севастьянов, в сопровождении троицы, под пристальным вниманием всех сотрудников офиса проследовал на выход и покорно сел в джип чёрного цвета.
Машина быстро отъехала от офиса, располагавшегося в пригороде Иркутска.
«А куда мы едем?» – едва успел поинтересоваться Севастьянов, прежде чем от полученного удара по голове он потерял сознание…
* * *
«А может, не стоило – может он и сам бы нам всё рассказал? Всё-таки почти три часа с ним уже потеряли…» – раздался мужской голос откуда-то справа.
«Да нет, этот сразу видно – прожжённый тип, пока не сломаешь, ничего не расскажет. Будем ломать…» – безучастно и холодно ответила девушка.
Директор треста медленно открыл глаза…
Представшая перед ним картина была крайне неутешительной – он, почувствовал, что сидел привязанным на складном стуле, на пустынной набережной под длинным автомобильным мостом, соединявшим обе стороны реки. В нескольких метрах от него бурлили холодные воды Иркута, в то время как рядом с ним мирно разговаривали всё те же трое федералов.