Звонок телефона как-то совсем неожиданно нарушил покой замка, в котором начали твориться совсем уж интимные вещи. Нарушил и… разрушил!
Сэр Сонхейд замер, я начала осознавать происходящее, а телефон продолжал безжалостно уничтожать что-то, что даже родиться не успело. Противный, резкий, вызывающий желание схватить его и разбить об стену. И звонящий, звонящий, звонящий… непрерывно!
– Грррр, – хрипло прорычал Сонхейд, прекращая сводить меня с ума.
– Добро пожаловать в мир слуховых галлюцинаций, – простонала я, менее всего желая, чтобы его пальцы покинули меня.
И, о господи, с какой неохотой они расстались с теплом моего тела, оставляя там почти физическое ощущение потери.
Но лорд разорвал это прикосновение, затем медленно оторвался от моих губ и прохрипел:
– Дверь открывается на себя, Ким.
«Нет, я не могла настолько сглупить!» – «Бывает, – присоединилась шизофрения к галлюцинациям, – но теперь у тебя есть шанс сбежать!»
Какая умная у меня шизофрения… где она раньше была? Вот где эта умная зараза была раньше?!
А сэр Сонхейд, коему не было суждено присоединиться к моему раздвоению личности, отступил, тяжело дыша, затем сделал еще шаг назад, развернулся и стремительно, угрожающе даже как-то, направился в библиотеку, откуда и трезвонил треклятый телефон.
«Повезло, – все та же внезапно появившаяся личность, – теперь бы поесть».
Я развернулась, дернула ручку на себя – дверь самым издевательским образом открылась! И на кухне даже автоматически свет загорелся! И я зашла. Закрыла двери…
Посмотрела на внушительный засов!
Далее мне не потребовалось ни вмешательство внезапно появившейся шизофрении, ни галлюцинации, ни что-либо еще. Я абсолютно спокойно задвинула засов, запирая дверь, затем прошла на огромную, оформленную в классическом деревенском стиле кухню, окинув ее ищущим взором, обнаружила холодильник.
Обычно я на чужих кухнях не хозяйничаю, но назвать ситуацию обычной язык не поворачивался.
В холодильнике нашелся огромный кусок ветчины, с полметра длинной, да… аппетиты тут у некоторых, и целая головка сыра. Обнаружила также стеклянную бутылку с молоком. Подогрела в микроволновке, которая также выявилась в этой кухне средневекового замка. В хлебнице, очень внушительной, оказалось три буханки свежевыпеченного хлеба, и им я тоже брезговать не стала.
Соорудив себе гигантский сэндвич и захватив молоко, я покинула кухню через второй выход, тот, который вел во двор, управившись ровно за три минуты, если верить громадным настенным часам.
А дальше явилась проблема.
Проблема была древняя, огромная, деревянная и окованная железом. И суть проблемы в том, что я понятия не имела, как открыть эти ворота! Куснув гигантский сэндвич, вспомнила путь в парк, а также то, что там с одной стороны ограда отсутствовала. В следующее мгновение босая, но уже не голодная Ким Блэкмор направилась спасать.
Себя, естественно.
Уверенно шагая по каменной дорожке, я дошла до калитки, обрадовалась нахождению ключа в замке и вообще тому, что оказалось не заперто, решительно вошла, зажав молоко под мышкой, заперла калитку. Забрала ключ, и то насвистывая, а то и мыча – в процессе жевания получалось по-разному, отправилась в путешествие, стараясь не думать о босых ногах. Потому что ноги можно вылечить, а кто меня избавит от шизофрении?! Правильно – никто.
Светила растущая луна, воздух был свеж и прохладен, но меня грели бутылка с молоком и мысль, что сэр маньяк остался с носом… ну и кое-чем другим, что у него активно внимания требовало, моего причем, а потому мне все равно было хорошо. К тому же сэндвич действительно был гигантским и очень вкусным, а ничто так не поднимает настроения, как гадость ближнему и вкусная еда после шести вечера.
К середине моего ужина я дошла до конца дорожки. Дальше был лес и неостриженная трава, то есть Свобода! Самая что ни на есть настоящая. Я отхлебнула молока для храбрости и уверенно шагнула на траву, готовясь скривиться от неприятных ощущений.
Но нет, травка оказалась очень даже ничего. Прохладная, но не мокрая, что бесконечно радовало. Второй шаг вышел увереннее, третий заставил задуматься об ориентире. Я оглянулась – в замке горел свет. В одном только окне, правда, но чем не ориентир. И я решила двигаться так, чтобы свет оставался за спиной, по крайней мере, не собьюсь первое время, потом начну ориентироваться по звездам… да, жаль я так и не присоединилась к скаутам в детстве.
Еще один глоток молока, и я отправилась в путь.
* * *
Спустя примерно полчаса я все еще бодро шла по траве, размышляя о том, доедать гигантский сэндвич или в меня больше не влезет и его стоит оставить лесным обитателям. С одной стороны, я наелась, с другой – еще неизвестно, сколько времени придется путешествовать на голодном пайке, но с третьей…
Тень!
Огромная темная тень метнулась впереди между деревьями.
Я замерла. Еще одна тень промелькнула, затаившись в кустах. И почти сразу я увидела блеск горящих желтых глаз… Волки! И еще, и справа!
Здесь стая? А я одна, в лесу… ночью!
– Мама, – прошептала я, отступая назад.
И остановилась, едва услышала за спиной глухое угрожающее рычание. Я не хотела оборачиваться. Просто не хотела… Оцепенела, с трудом сдерживая крик. А волки… они приближались, хотя я видела лишь глаза, которые словно надвигались на меня… медленно, неотвратимо, угрожающе…
Потом начались галлюцинации, потому что приближающиеся волки вдруг… встали на задние лапы. Не синхронно, скорее по одному – центральные поднялись первыми и… перестали быть волками. Ширились плечи и грудная клетка, втягивались пасти, передние лапы меняли строение, становясь чем-то средним между человеческими руками и лапами гориллы… А еще у них глаза фосфоресцировали…
В какой-то момент я подумала, что брежу, потом, что упаду в обморок, так как ноги ослабели от ужаса… Но я просто стояла, чувствуя, как замирает от страха сердце.
А центральный из группы галюнов, обрастая мускулами прямо в процессе движения, медленно направился ко мне и наконец подошел так близко, что фактически уперся собранием мускулатурных сочинений в мою совсем не внушительную грудь, после чего хрипло… заговорил.
– Кагррра эр агар?
Внимание, срочно требуется специалист по общению с монстрами, охотников за приведениями просьба не беспокоиться, принимаются гадалки и экстрасенсы исключительно упитанной комплекции…
– Каэ? – вновь произнесло чудовище.
– Сэндвич? – выдохнула я, протягивая остатки ужина и отступая на шаг.
Сзади снова зарычали, спереди почему-то тоже, а вот в кустах послышался хрюкающий смешок.
И тут монстр выдал:
– Спасибо, я ужинал.
Оу! Он меня понимает!
Хмыкнув, ужас шотландского леса пробасил:
– После ужина предпочитаю хорошеньких одиноких девушек и совсем не для гастрономических целей. – Огромная лапа протянулась, уместившись на моей совсем уж жалкой, в сравнении с его конечностью, груди.
– А может, молочка? – протянула бутылку щедрая я, делая шаг назад.
В ответ раздался громогласный хохот. Этот смех поддержали все монстры, которые нагло и откровенно по-хамски теперь ржали, а некоторые еще и подвывали в процессе.
– Молочко? – переспросил монстр. – Мы пьем только воду, – хриплый рык, а затем угрожающее: – И кровь…
И тогда случилось то, чего со мной еще никогда не происходило:
– Не хотите молочка, значит, будет молочком! – выдала я… и со всей своей силы, откуда что берется только, треснула монстра наотмашь бутылкой.
Бутылка разбилась. Молоко белыми струйками потекло по черной шерсти. Волко-монстры ржать перестали. Я резко вдохнула и заорала изо всех сил:
– Пожар!!!
Прямо в морду монстра. Поняла, что не действует, и еще громче заорала то, что гарантированно всегда привлекает внимание:
– Распродажа!!!
Рык стал злее.
– Скидки-и-и!
Мой отчаянный крик потонул в шуме шелестящей листвы, в реве взбешенного чудовища.
И вдруг раздался вой.
Далекий, но короткий.
И вот, казалось бы, монстры, жуткие и наглые, и я их испугалась, но этот далекий вой напугал сильнее. Он какой-то леденящий был. Я замерла, монстры как по струнке вытянулись, рычать за спиной прекратили и хрюкать от смеха в кустах тоже.
– Альфа! – произнес кто-то.
– Самка – его! – добавил еще кто-то.
– Сваливаем! – голос позади меня.
А я почему-то сказала:
– Я с вами.
Чудище с белыми капельками молока на шерсти странно на меня посмотрело и сообщило:
– Догонит.
И все монстры разом начали уменьшаться, причем в процессе убегания.
– Стойте! – закричала я, побежав следом. – А как же я?
Волки ускорились.
Некоторое время я бежала следом, потом споткнулась, едва удержалась на ногах, села с размаху на траву, осознала, что сэндвич все еще со мной… Слезы побежали по щекам сами, а я себя вдруг такой одинокой почувствовала… и потерянной… и никакого умного голоса больше в голове! И, выронив остаток ужина, я закрыла лицо руками и просто заплакала. Тихие шаги не услышала, скорее почувствовала, потом ощутила, как кто-то присел рядом, а после начал осторожно гладить по спине.
– Тут где-то альфа, – сквозь слезы сообщила я.
– Я знаю, – спокойно ответил шотландский лорд.
Вытирая лицо, тихо спросила:
– Вы сейчас тоже сбежите?
– От себя бегать глупо, – задумчиво произнес сэр Сонхейд и, подхватив меня на руки, поднялся, казалось бы, исключительно для того, чтобы сообщить:
– И от меня бегать глупо, Ким.
И тут до меня доходит! «Да, альфа», – сказала тогда Арида. Альфа…
– Вы – альфа, – прошептала я, с ужасом глядя в его светящиеся глаза.
– Да, – спокойно подтвердил сэр Сонхейд.
– Распродажа… – пискнула я.
– И скидки, – добавил он и понес меня обратно.
– П-п-пожар? – полувопросительно прошептала я.
– Будем гасить. Но не здесь.
Ночь. В небе ярко светит луна, меня несет мужчина с горящими янтарными глазами, напряженный и в то же время сдержанный. И мужчина. Не монстр же.
– Простите. – Я не знала, как начать разговор. – А что у вас здесь монстры делают?
– Живут, – равнодушно ответили мне.
Слов нет.
Лорд взглянул на меня, усмехнулся и пояснил:
– Они никогда не заходят на территорию замка и парка, но тебе не следовало появляться здесь. Молодые самцы в период первого бега не обладают нужным обонянием и потому не сразу осознали, кому ты принадлежишь.
Из всего сказанного Сонхейдом мое перепуганное сознание выделило два момента – у юных монстров плохо с носом и я кому-то принадлежу.
– Простите, – голос дрогнул, – а кому я принадлежу?
Лорд, продолжая нести меня, абсолютно спокойно ответил:
– Мне.
Наверное, первое, что я испытала, было удивление. Такое по-детски искреннее.
– Вам? – переспросила я.
Сонхейд промолчал.
Я не могла молчать и уже тише спросила:
– Вы пошутили?
Ответа не последовало. И вот это игнорирование начало злить.
– Простите! – Я набрала побольше воздуха и выпалила: – А с какой это стати?
И мне даже соизволили ответить:
– Тебя выбрал мой зверь.
Несколько секунд я пыталась осознать, о чем речь. Вообще меня всегда кошки любят, куда не приду, если есть кот, он обязательно в итоге окажется у меня на коленях, и ничего удивительного, что следующим вопросом было:
– Котенок?
Сонхейд остановился. Затем очень спокойно, но при этом как-то угрожающе произнес:
– Зверь. Не котенок. Зверь.
– Какой зверь? – спросила я.
Зря спросила. Очень зря. Потому что в следующее мгновение я была притиснута к дереву так, что мои ноги оказались на уровне его талии. А сам сэр Сонхейд, склонившись к моему лицу, прорычал:
– Показать?
Всем своим естеством ощущаю его брюки… твердое под ними и горячее. Потому что на мне белья нет, а лорд прижался всем телом. И это страшно, и волнующе одновременно, и…
– Да, – почему-то сказала я.
И сразу сообразила, что я сказала, потому что, усмехнувшись, лорд потянулся к молнии на брюках.
И на весь лес раздалось мое испуганное:
– Нет! Не… не надо и… и не нужно брюки расстегивать! Сэр Сонхейд, держите себя в руках!
– Слишком поздно, не находишь? – обманчиво мягкий голос и правдиво жесткий поцелуй.
Я замерла, сжалась и подумала, что нужно было бежать быстрее. Просто застыла, боясь даже дышать и осознавая, что кое-кто наполовину расстегнул брюки, потому что мои бедра обнимают его талию, и там… не везде одежда…
– Если бы, – хриплый шепот сэра Сонхейда, – это не был бы твой первый раз… если бы…
Рывок, меня перекинули через плечо и понесли дальше. Брюки он поправил на ходу, пока я едва не визжала от ужаса, боясь свалиться с такой высоты.
И я вдруг почувствовала себя героиней шотландского любовного романа, которую схватил и перекинул через плечо гордый шотландец, какой-нибудь МакАлистер, дабы уволочь в свой замок и сделать своей скво… Э, нет, не так. «Скво» – это о чем-то другом.
– Простите, сэр Сонхейд, – начала я. Лорд остановился, вновь взял на руки, выжидающе посмотрел своими светящимися глазами. Я же вежливо продолжила: – Простите, а кто я для вас?
– В смысле? – не понял маньяк.
– Кем я для вас являюсь по статусу?
В свете луны заметно, как удивленно поползла вверх его бровь, но, совладав с удивлением, лорд ответил:
– Сукой.
– Да лучше уж скво! – возмущенно воскликнула я.
– Кто? – переспросил Сонхейд.
– Сами вы – кобель! – продолжала я возмущаться. А потом как-то вырвалось: – Альфа-кобель!
Через несколько мгновений прозвучало:
– К чему был вопрос?
– Перекидывайте меня обратно на плечо и лучше не спрашивайте, – хмуро потребовала я.
Сэр Сонхейд поступил по-своему. Поставил меня на траву, затем подхватил чуть выше талии и приказал:
– Обними меня ногами.
Вися в воздухе, я сочла возможным выказать свое возмущение, но, едва открыла рот, услышала тихое, но почти угрожающее:
– Я – альфа, Ким, я приказываю – ты подчиняешься! Обними меня ногами.
И все это говорилось в процессе удержания меня на вытянутых руках, что, видимо, не доставляло лорду никакого дискомфорта.
Силен, зараза. Зато я хоть и слабая, но злая:
– А я сука, сэр Сонхейд. И как истинная сука плевать хотела на все ваши альфа-приказы!
Меня медленно опустили на траву, руки от меня убрали. Раздался вопрос:
– Тебе не нравится это определение?
– Не нравится, – тихо подтвердила.
Тишина. Затем очередной вопрос:
– Самка?
– Ссссволочь! – выругалась я.
Тишина. Спустя менее продолжительное время:
– Женщина?
С тяжелым вздохом я кивнула и сказала:
– Пойдет.
В то же мгновение меня вновь подхватили повыше талии и с тем же невозмутимо-господским видом потребовали:
– Обними меня ногами, женщина.
Поджимаю губы и только что не скриплю зубами.
– Что опять не так? – мрачно вопросил сэр Сонхейд.
– Хватит мне приказывать! – Я уже просто на грани.
Вишу, на меня мрачно смотрят.
– Ким! – Еще никто и никогда не произносил мое имя как угрозу. – Еще раз: я – альфа, я твой хозяин, твой господин и твой закон. Я говорю, ты подчиняешься.
Висеть и возмущаться не особо приятно, но я не собираюсь сдаваться:
– Сэр Сонхейд, – тоже угрожающе, да. – Еще раз: я женщина. Я свободная, независимая женщина, я не ваша ссс… женщина, не ваша рабыня и не гражданин вашего государства, чтобы уважать ваши законы. Так что можете говорить, петь, да хоть стихами изъясняться – подчиняться вам я не собираюсь.
Меня медленно поставили на траву.
– Вот и замечательно, – сказала я, принимая полную и безоговорочную капитуляцию психованного шотландского альфы.
– Ким… – Угроза теперь читалась в каждом его вздохе. – Я предупреждал.
Сказано было спокойно, но… ощущение, что воздух стал каким-то тяжелым и сумрачным, и нехороший такой холодок по спине.
– Знаете, – я почему-то отступила, – чисто формально – вы не предупреждали, вы заявляли о гипотетических правах и требовали ролевых игр. А еще, – я направила на него указательный палец, – вас боятся монстры… или мои галлюцинации.
Он молчал, просто глядя на меня, а я почему-то добавила: