– Ты говоришь, он у тебя в сумке?
– Да.
Я открыла сумочку, достала из нее пистолет и протянула его Лосю. Лось тут же сунул пистолет в карман и расплылся в улыбке.
– Умница, а то я уже, грешным делом, подумал о том, что ты на нервной почве бросила пистолет со всеми своими отпечатками пальцев рядом с телом убитого.
В эту минуту мне показалось, что Лось взял надо мной верх и диктует свои правила игры, словно он главный, отодвигая меня на второй план. Это не могло меня не задеть, пора было восстановить и поправить утраченные позиции. Я взяла крайне серьезный, деловой и даже суровый тон.
– Лось, мне надо немного прийти в себя. А ты свяжись с адвокатами и узнай, возбуждено ли против меня уголовное дело. Хотя, признаться честно, я в этом и не сомневаюсь, а это значит, что медлить нельзя и нужно действовать. Если меня разыскивает милиция, нужно сделать так, чтобы она перестала меня искать. И я не хочу знать, как именно это нужно сделать, я хочу, чтобы это было сделано. Пусть с меня возьмут подписку о невыезде. Все, что угодно, только это дело должно принять тот оборот, который нужен мне. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Мои деньги – твои движения. Я думаю, что в нашей жизни деньги по-прежнему решают все. Короче, освободи меня, пожалуйста, от ментовского внимания и все проблемы с этой организацией решай тоже сам. Что касается людей Колесника, здесь мне необходима полная безопасность. Я и в самом деле поживу пока на даче твоих родителей. Пока…
Я обвела взглядом собравшихся мужчин и тихо продолжала:
– Вас шестеро. Шестеро человек, которые будут знать о моем местонахождении. Шестеро, на которых я могу положиться и которым могу доверять. Седьмого быть не должно. И не нужно смотреть на меня осуждающими взглядами, словно я в чем-то виновата. Я сделала так, как считала нужным. Как подсказало мне мое сердце. И я не жалею. Я вообще ни о чем не жалею. Если бы я могла начать все сначала и еще раз встретиться с Колесником, я поступила бы точно так же. Потому что у меня есть брат, и хотя мне больно произносить это слово, но мой брат калека, а за калеку и соответствующая месть. Думаю, что если бы тогда в инвалидной коляске сидел не мой брат, а я и в меня бы стреляли, мой брат не стал бы раздумывать, а поступил так же, как я. И не надо говорить, что я поступила как женщина, так поступил бы любой, независимо от пола и положения. Так что разговоры на тему: где бабское, а где мужское, неуместны. – Я опустила глаза и, с минуту помолчав, все так же тихо добавила: – И еще. Если кто-то не согласен с тем, что я сделала, и хочет меня покинуть, я никого не держу. Кто хочет, пусть идет своей дорогой. А те, кто согласен с моим решением, останутся и займутся моими проблемами, вернее, нашими общими проблемами. По-моему, я объяснила все. Кто-нибудь хочет уйти?!
Ребята были ошарашены и не двигались со своих мест.
– Я спрашиваю, есть такие, кто хочет меня покинуть?!
Первым нарушил молчание Вован. Он слегка покраснел и прокашлялся.
– Ладно тебе, Саня… Чего разошлась?! Сама прекрасно знаешь, что никто от тебя не уходит. Все мы одна семья. У нас же здесь не добровольное общество: захотел – пришел, захотел – ушел. Тут только единомышленники. Кто сюда пришел, тот отсюда уже не уйдет. И тебе, как никому, это известно. Ты сделала все правильно. Я тебя поддерживаю. Такой поступок достоин настоящего мужчины. И не нужно оправдываться. Если ты это сделала, то это твое решение, и оно абсолютно правильное. Мы всегда тебя защитим и поддержим.
– Спасибо. – Я постаралась улыбнуться и впервые в жизни посмотрела на Вована с благодарностью. – Спасибо. Ты раньше никогда не был со мной солидарен.
– То было раньше, а теперь я полностью тебя поддерживаю.
– Спасибо. Никогда не думала, что для того, чтобы заслужить твое доверие, я должна была кого-нибудь шлепнуть.
– Да ладно тебе, Саня… – слегка замялся Вован.
А я выдавила улыбку – хотя бы одним врагом у меня стало меньше.
– Время уже не терпит, – сказал Лось. – Поехали. Вован, я повез Саньку на дачу. А ты пока вместе с ребятами займись нашими делами. И звони Саньке, докладывая о каждом своем шаге и даже легком движении. Она должна быть в курсе всех дел.
– Но на даче Сане нужна охрана.
– Сегодня побуду с ней я, а завтра приедет кто-нибудь из вас.
– Ты уверен, что одного тебя будет достаточно?
– Уверен. Про дачу моих родителей никто не знает. Саня там будет в полнейшей безопасности. А завтра приедет кто-нибудь из пацанов и поменяется со мной местами. Как только все успокоится, Саня сможет вернуться к себе в дом или на квартиру. Ребята, пора ехать, а то не ровен час может проехать кто-нибудь из людей Колесника, тогда – жди неприятностей.
Когда мы с Лосем подъезжали к дачному поселку, я опустила боковое стекло, чтобы подышать деревенским воздухом.
– На фига ты окно открыла? – недоумевал Лось. – На улице не май месяц. Холодно! Я специально печку включил, чтобы ты не мерзла.
– Деревня. Мне всегда нравилось дышать деревенским воздухом.
– На улице зима. Сейчас при любом раскладе деревней воздух пахнуть не может.
– Деревня и зимой деревня.
– А вот мы и приехали.
Как только мы остановились у деревянного дома с яркой резной крышей, я грустно улыбнулась и вышла из машины. Пока Лось загонял свою машину на участок и закрывал ворота, я любовалась заснеженными деревьями, но почему-то мысленно представляла себе палящее солнце, неспокойное море и одиноко стоящие пальмы. Господи, вот бы туда! Хотя бы на пару дней. Хотя бы на день… Скинуть шубу, свитер и сапоги. Раздеться и войти в теплую приятную воду…
– Сань, ты там что размечталась, пошли в дом! – окликнул Лось.
Я поднялась на веранду и, выдохнув пар, слегка съежилась.
– Лось, а тут что, печку топить надо? Тут холодно!
– Это только на веранде. В доме центральное отопление. Жара. Если хочешь, можем растопить камин.
– Зачем, если в доме жара?
– Для экзотики.
– Если только для экзотики… Уж что-что, а экзотику я люблю.
Пройдя в дом, я скинула шубу и посмотрела на себя в зеркало:
– Бог мой, ну и лицо… Такое помятое, словно я пила дня три, не меньше.
– Что ты говоришь? – Лось отряхнул ноги от снега и, скинув куртку, принялся развязывать шнурки на ботинках.
– Я говорю, что была бы совсем не против, если бы ты налил мне немного виски, а то я что-то не очень хорошо себя чувствую.
– Хочешь выпить?
– Я бы не отказалась, нервы немного сдают.
– Если сдают нервы, лучше всего выпить «Писко».
– Что?
– Когда я на конкретном нервяке и мне хочется успокоиться, я всегда пью «Писко». Мгновенно помогает.
– А что это такое?
– Чилийская водка. Потрясная вещь.
– Я не люблю водку.
– Это не обыкновенная водка, а чилийская. У нее вкус совсем другой.
– Какая разница! Водка она и есть водка. Дерьмо, одним словом. Русская, чилийская или украинская, на вкус один черт, пробирает до боли в желудке.
– Так говорят только непрофессионалы. – Лось усмехнулся и провел меня на большую кухню.
– А я и не скрываю того, что здесь я пас, но пить водку я не буду.
– Хорошо. Если не хочешь «Писко», то самбуку просто обязана попробовать.
– А это что? Разновидность иракской водки?
– Да нет же. Классная штука! Самбуку обязательно нужно поджигать в бокале и зажевывать кофейными зернами.
– О бог мой… Где ты такого понабрался?
– Просто люблю что-нибудь оригинальное.
– А я хотела бы что-нибудь попроще. Мне сейчас как-то не до оригинальностей.
– Например?
– Например, шотландское или ирландское виски со льдом. Это меня сейчас и в самом деле расслабит.
– Но если тебя расслабляет виски, то я не против помочь тебе.
Когда Лось протянул мне бокал с виски, я почувствовала, как на меня обрушились воспоминания, которые на протяжении нескольких лет хранились в памяти, как черно-белые фотографии. При этом с отчаянием поймала себя на том, что не очень хочу, а быть может, и просто боюсь возвращаться к этим воспоминаниям. В этих воспоминаниях нас было двое – я и Лось. Тогда я была по-своему счастлива и плохо отличала свои фантазии от реальности. Я боялась погрузиться в прошлое, потому что мне казалось, что если я в него погружусь, мне будет довольно тяжело оттуда выбраться.. В этом прошлом были прекрасные чувства, прекрасные встречи, прекрасные ночи…. А затем горькие упреки и гневные слова… Лось страшно страдал, а я чувствовала, как мое сердце разрывается на кусочки. Я не могла позволить себе устраивать личную жизнь еще раз после своего малоприятного развода и не могла посмотреть в глаза брату, сказать о том, что уже на протяжении долгого времени встречаюсь с его другом, который настаивает на том, чтобы мы окончательно воссоединились. Я хотела быть правой рукой брата, помогать ему в делах и ощущать свою незаменимость. Я хотела власти, а не слепого подчинения мужчине. А еще мне казалось, что если брат узнает о наших встречах, то не простит. Прямо под носом, да еще с близким другом… Лось уверял меня в обратном. Он говорил, что Женька нас поймет, потому что мы любим, а любовь всегда можно понять, а я вбила себе в голову, что брат меня не простит, а Лося просто пристрелит…
Сейчас, когда Лось был рядом, я не могла поверить в то, что все, что сейчас происходит, реальность. У меня даже возник соблазн сбежать в прошлую жизнь, где я была просто девушкой – милой, нежной и немного дерзкой… Где я носила яркие платья, красила губы вызывающей помадой и надевала соблазнительное белье. Сейчас я пришла к другому и совсем к другой жизни… Я сама упустила свой шанс. Шанс тихой и счастливой семейной жизни. Где-то там, далеко, осталась фантазия на тему моей безупречной свадьбы. Придуманное платье из белоснежного крепдешина… Туфли на тоненьких шпильках цвета слоновой кости… Я могла бы жить с мужчиной, который постоянно говорил бы мне о том, что я для него рождена. Но все это осталось только в фантазиях. Тогда я была чересчур сумасбродной.
Сев на дубовый стул, я пристально смотрела на Лося, который приземлился напротив меня.
– Санька, давай выпьем, – сказал он и поднял свой стакан.
– За что?
– За то, чтобы у тебя было все, но тебе за это ничего не было.
– Хороший тост, – нервно усмехнулась я. – Хороший. – Ты тоже будешь пить виски?
– Ну да. А почему тебя это удивляет?
– А где же твоя чилийская водка?
– Я солидарен с тобой.
– Ну если в знак солидарности, то давай выпьем.
Лось сделал пару глотков и посмотрел на меня многозначительным и задумчивым взглядом. Мне показалось, что он как будто изучает мое лицо. В этом было какое-то смущение, забота и… недоверие.
Я почувствовала, как виски обожгло меня изнутри.
– Почему ты так на меня смотришь?
– Как?
– Словно ты мне в чем-то не доверяешь.
– Я просто думаю о том… – Лось как будто смутился и даже как-то по-мальчишески опустил глаза.
– О чем?
– О том, как ты убила Колесника.
– Зачем тебе это? Ну убила и убила…
– То, что этот ресторан под ним, было изначально понятно. Я и не хотел этой встречи, потому что прекрасно понимал, что Колесник всегда пронесет свой пистолет, а ты нет. По честным правилам может играть кто угодно, но только не Колесник. Это нечестный игрок.
– Если ты это знал с самого начала, что тебя смущает сейчас?
– Меня не смущает…
– Ну значит, раздражает.
– И не раздражает. Я не могу понять.
– Чего ты не можешь понять?
– Я не могу понять, как пистолет Колесника очутился у тебя в руках?! Как ты его убила?! Каким образом? Он совсем не такой законченный дурак, чтобы отдать тебе оружие добровольно!
– Я пистолет вытащила из кармана его пиджака.
Ничего не понимающий Лось заерзал на стуле.
– Как вытащила? Ты что, с ним боролась?
– Боролась, но только своим, женским методом.
– А что это за женский метод? Есть особые методы, которыми женщины борются с мужчинами?
– А ты и вправду не знаешь? – Я допила свой бокал и закинула ногу за ногу.
– Нет, – покачал головой Лось.
– Ну ты даешь! А мне всегда казалось, что ты опытный мужчина.
– Я, конечно, не мальчик, но все же не понимаю, о чем ты говоришь.
В голосе Лося мне послышалось раздражение оттого, что я вожу его за нос и он не может понять, что именно я имею в виду.
– Я предложила ему со мной трахнуться, и он с радостью согласился, – неожиданно вырвалось у меня. – Сам понимаешь, что красивая женщина действует на мужчину как красная тряпка на быка. У него ум за разум зашел, и в момент бурной страсти я вытащила у него пистолет.
Видимо, мои слова произвели на Лося сильное впечатление. Налив себе вторую порцию виски, он с жадностью выпил ее.
– Ты чего? – Я обеспокоенно смотрела на раскрасневшегося Лося. – Я что-то не то сказала?
– Ты сказала все правильно, – медленно начал приходить в себя Лось. – Я все правильно понял? Перед тем, как его убить, ты его трахнула?
– Не успела… – Я ответила совершенно откровенно.
– Не успела?!
– Нет. Не успела.
– А хотела?
– Не знаю. Все зависело от обстоятельств. Обстоятельства сложились так, что мне не пришлось этого делать. Я вытащила пистолет из кармана Колесника практически сразу, как только забралась к нему на колени.
– Ну, ты даешь…
Лицо Лося так исказилось, что мне показалось, будто я доставила ему невыносимую физическую боль.
– Что-то не так? – тихо спросила я.
– Все так. Просто нехорошо это…
– Что нехорошо? Сначала доставить человеку удовольствие, а затем взять и убить его?! До секса у нас не дошло, а так, только предпосылки. И вообще не нужно так на меня смотреть, словно сейчас начнешь поучать меня, что нехорошо сидеть на коленях у посторонних мужчин и обещать им горячительную порцию секса. Я не хочу знать, что такое хорошо, а что такое плохо. Я такая, какая есть, и совершенно не собираюсь меняться. И будь добр, принимай меня такой, какая я есть.
– Я всегда воспринимал тебя именно так.
В этот момент Лось встал со своего места и сел прямо передо мной на корточки.
– Ты поступила как женщина…
– А я и есть женщина! – В моем голосе вновь звучал вызов.
– А мне казалось, что в тебе уже ничего женского не осталось.
– Тебе показалось. И даже если бы я переспала с Колесником, сделала бы ему перед смертью добряк, это бы все равно никого не касалось.
Лось протянул ко мне руки и попытался обнять.
– Нет! – крикнула я и изо всей силы ударила его по рукам. – Нет!
Я не хотела, чтобы Лось приближался ко мне, потому что от одной этой мысли чувствовала себя уязвленной.
Он испугался.
– Саня я не хотел тебя обидеть, мне хотелось, чтобы ты вспомнила.
– Что? Что я должна вспомнить?
– Я хотел, чтобы ты вспомнила, как у нас было раньше.
– А что у нас было раньше?!
– Ты сама все знаешь!
– Не знаю и ничего не хочу вспоминать!
– Мне кажется, что ты меня боишься…
– Я?! С чего ты взял?!
– Ты боишься, что я к тебе прикоснусь. Ты боишься собственных чувств и того, что у нас с тобой было.
– Я тебя не боюсь… – Я чувствовала легкое опьянение и постаралась взять себя в руки. – Я вообще ничего не боюсь и не хочу ничего вспоминать. Да и вспоминать нечего. Ты не представляешь, как я была рада, когда почувствовала, что я от тебя свободна. Я просто освободилась. И никто и никогда не сможет забрать у меня эту свободу.
– Ты хочешь сказать, что никогда меня не любила? Я прекрасно знаю, почему мы расстались.
– Почему?!
– Мы расстались не потому, что нам было плохо друг с другом, а потому, что ты очень боялась своего брата. Ты его просто боялась. И мне кажется, что меня ты любила. Ты не могла меня не любить. Нам было так хорошо вместе.
Я немного смутилась, но тут же постаралась собрать в кулак всю свою волю.
– Во мне не умерли прошлые чувства. Их просто никогда не было. Настоящие чувства проявляются тогда, когда они стали частью всего моего существа. Самой светлой, лучшей и большей частью, но они не стали. Ни черта не стали. И вообще я устала. Хочу принять ванну и лечь спать. Уже очень поздно. У меня был непростой день. – Сказав последнюю фразу, я рассмеялась над ее смыслом и уточнила: – У меня был очень тяжелый день, – повторила я и добавила: – Я не каждый день таких, как Колесник, шлепаю.
Лось взял меня за руку и почти шепотом спросил:
– Сань, а ты сейчас спишь с кем-нибудь?
– Не понимаю вопроса.
– Я говорю, у тебя бывают близкие отношения или контакты с мужчиной?
– Что?!
– Мне показалось, что ты уже забыла, когда в последний раз занималась сексом. Это вредно для здоровья. Особенно для красивой молодой девушки в полном расцвете сил.
– Ты все сказал?
– Все.
– Тогда я хочу, чтобы ты зарубил себе на носу, что о своем здоровье я всегда позабочусь сама. – Прищурившись, я усмехнулась и спросила с издевкой: – А ты хочешь предложить мне секс? Ты предлагаешь мне свои услуги?!
– Я хочу предложить тебе свои чувства.
– Чувства?! Надо же, какие мы лиричные…
– И все-таки я предлагаю тебе свои чувства.
– Спасибо, но в мужских чувствах я сейчас не особенно нуждаюсь. А что касается секса, то я всегда могу себе кого-нибудь заказать. – Я встала, давая понять, что эта тема закрыта, и сказала усталым голосом: – Покажи мне, где я могу принять ванну.
– С ванной здесь напряженка, но есть душ. Душ ты действительно можешь принять.
– И на этом спасибо.
Вконец расстроенный Лось провел меня в душевую и принес махровый халат. Когда я вышла из душа, закутанная в длинный махровый халат, я застала его уже изрядно опьяневшим. Он допил начатую бутылку виски, а теперь старался не встречаться со мной глазами.