Завалишин самостоятельно наполнил тарелки солянкой, и возразил:
– При чем тут, господа – товарищи, Гитлер? Еще древний Рим держал свой люмпен на гладиаторских боях. Кровь, это наркотик.
– Рима, нам не надо. Вкусная еда и доступные гетеры разложили империю. Лучше нашего отца народов отечественное население не понимал никто. Вот у кого поучиться! И учебники искать не надо. Все в библиотеках есть… – Усевшись на любимого конька, Сергей Петрович много бы еще мог сказать интересного, но в комнату вбежал Николай. Поглядывая на посторонних мужчин, младший сын Завалишина встал перед отцом и замялся.
– Говори сынок, это наши братья по правому делу. Их опасаться не надо.
– Папа, Никитку забрали!
– Как забрали?
– Утащили в автобус.
– Ладно, сынок. Только маме не говори, а то вой поднимет. Я сам с этим разберусь. – Борис Аркадьевич снова вынул из кармана трубку мобильного телефона и прошелся по кнопкам.
– Слушай, батюшка, мой сын влип. Делай что хочешь, но парня домой верни – и, убрав трубку в карман, наполнил рюмки: – Вот господа-товарищи и повод оценить этого парня. Пусть выводит главную артиллерию на позиции.
– А не рано, любезный? – Спросил Вадим Афанасьевич, орудуя зубочисткой.
– Лучше рано, чем поздно. А за одно и новое начальство проверим на вшивость. А то поставили чужих сопляков над городом и ждут от них Рая Небесного на земле.
Сергей Петрович выбросил зубочистку в пепельницу, взял своей огромной лапой рюмку, бросил: – Тебе, Боря, виднее – и опрокинул водку прямо в горло.
* * *
Убожество городского отдела МВД Леню, мягко говоря, удивило. И не так обшарпанные кабинеты, неказистая мебель и туалет с одной действующей кабиной из трех, как средства связи и архив. На весь отдел у милиционеров он обнаружил один допотопный компьютер, да и тот постоянного подключения к Интернет не имел. Что касается архива, то здесь дело обстояло совсем скверно. В низком подвальном помещении на стеллажах громоздились пожелтевшие от сырости папки, и чтобы отыскать нужную, требовался не один час времени. Криминальная лаборатория вообще напоминала музей Шерлока Холмса. Поприличнее выглядела лишь комната где девушки готовили гражданам заграничные паспорта. Но их работа к преступности отношение имела слабое и Леню не интересовала.
В кабинете начальника отдела, тоже не слишком шикарном, советник мэра по вопросам криминала эмоционально озвучил свои наблюдения. Захар Гаврилович Белянчиков только развел руками:
– Так и живем, молодой человек. Средств не хватает. Хорошо хоть зарплату последние пару лет сотрудникам выдаем вовремя.
– Странно… В новостях репортеры рассказывают что теперь в России полицейские службы экипируют по последнему слову техники. А у вас компьютер первого поколения…
Начальник не преминул поправить молодого человека:
– Это у вас в Англиях полиция, а мы милиционеры.
– Дело не в словах, а в оборудовании.
– Возможно, где-то по-другому. А у нас плохо. Бывший мэр, вы же в курсе, оказался пьяницей и покончил жизнь пустив себе пулю. А правил он почти десять лет. Вот и результат…
– Что же вы его не сбросили?
– Трофим был пешкой. Тут всем заправляла мадам Соловьева. Разве вы не поняли, почему Олега Голенева и вас вместе с ним, горожане внесли на руках в мэрию? Он помог избавиться от этой бабы.
– Это мне известно. Но как же вы работаете?
– Помаленьку. Городок у нас небольшой. Всех уголовников я в лицо знаю. Кстати, многих ваш приемный батюшка уже успел отправить на тот свет, чем сильно разрядил криминальную атмосферу.
– Вот об этом я ничего не знаю. Мы приехали позже. – Ответил новый сотрудник мэрии и явно смутился.
Белянчиков его успокоил:
– Благодарите, Леонид, наших горожан. Мне же по факту смерти каждого бандита пришлось дела заводить. Все свидетели, как один, показали – они сами перебили друг друга. Господину Голеневу опасаться нечего. Ни один человек его фамилии не назвал.
– И опасных уголовников совсем не осталось? – Поспешил сменить тему Леня.
– Есть, конечно…. Как без этого народа? В России живем. Но и они хвосты поджали. Думаю, месяца два от грабежей отдохнем. Но нам и бытовухи хватит. Что ни день зарплаты, то драка, или поножовщина. Я уж не говорю о семейных разборках. Баб в синяках вы еще насмотритесь.
– Неужели здесь до сих пор бьют женщин?
– А у вас в Англиях нет?
– Иногда и там бывало. Но это нечто исключительное. Все газеты пишут.
– А у нас на Руси в порядке вещей. Знаете же поговорку – «Если не бьет – не любит».
– Не слыхал.
– Еще услышите.
– Хорошо, об этом потом. Постников просил меня выяснить в чем причина массового хулиганства подростков? Что вы об этом думаете?
– Вы о футбольных фанах?
– В том числе и о них.
– Что я могу думать? Вы слишком молоды. О Советской власти ничего не слышали. А при ней этого безобразия не водилось. И знаете почему?
– Нет, конечно.
– Тогда молодежью занимались. Большую работу вели – пионерия, комсомол, клубы. У сопляков энергии много. Пиписьки начинают шевелиться, кровь в голову. Эту энергию надо направлять. Теперь некому. Комсомол и пионерию разогнали. Клубы превратили в казино. ЖЭКов не стало.
– А это еще что такое?
Белянчиков невесело усмехнулся:
– Это, молодой человек, жилищно-эксплутационные конторы. Находились они во дворах домов, а при них любители общественники возились с детьми – кружки разные, спорт, походы, лекции. Сейчас демократы дворы отдали бандитам, вот они наших детей и воспитывают.
Леня подозрительно посмотрел на старого следователя:
– Вы коммунист?
– Бывший. В органах почти все в партию вступали. Иначе работать было трудно. Но я прошлого, молодой человек, не стыжусь. Невинных не сажал, и службу справлял, по возможности, честно.
– Верю. О вас в городе хорошо говорят.
– И на том спасибо. Вот займете мое место, будете работать лучше. А мне пора на пенсию.
– Я Юлику в мэрии нужен. А насчет пенсии, не спешите. Поработаем годик другой вместе, а там посмотрим. Мне помощь опытного следователя очень пригодится.
– Чем я могу вам помочь? У вас диплом английский. А английские сыщики считаются лучшими в мире.
– Диплом практики не заменит. Да и специфика обучения другая. Там основной уклон – терроризм.
– Этого пока Господь миловал. Но еще не вечер. Глядишь и до глубинки, не дай Бог, дойдет.
В дверь постучали и, не дождавшись разрешения, в кабинет ввалился полный краснолицый сотрудник в форме лейтенанта милиции. Зыркнув на Голенева, обратился к начальнику:
– Захар Гаврилович, на рынке заваруха. Опять эта шпана малолетняя. Я наряд выслал, не справляются наши.
– Поднимай ОМОН, Саша, и вызывай мою машину. – Сотрудник кивнул и исчез. – Вот и ваши фанаты легки на помине. Желаете, Леонид, вместе со мной съездить? Посмотрите своими глазами на русскую национальную забаву. – Предложил Белянчиков и грузно поднялся со стула.
Начальственная «Волга» выглядела вполне прилично. Леня даже предположил, что она новая. Но стоило им тронуться с места, понял, что ошибся. Старшина за рулем отдавал столько сил переключениям скорости, словно вел танк.
– Только из капиталки, а коробка уже в заднице… – Проворчал Белянчиков: – Сколько лет бывший мэр обещал транспорт, и все мимо.
– Да, на такой ласточке только за бандитскими иномарками гоняться. – Улыбнулся Леня.
– А чего за ними гоняться? Они все у нас теперь бизнесмены. Выпишу повестку, сами придут. – Спокойно возразил начальник отдела и ухмыльнулся.
ОМОН добрался до рынка проворнее. Когда начальственная «Волга» прибыла на место происшествия, бойцы с драчунами уже разобрались. Командир отряда, капитан Зуев доложил:
– Товарищ, подполковник, в драке принимали участия около пятидесяти несовершеннолетних. Избиты два продавца узбека и наш глуховский армянин, заместитель директора рынка. Он бес сознания, нужно в больницу. Скорую вызвал. Задержано пятнадцать подростков. Вон их к вам повезли – и капитан указал на отъезжающий автобус.
Белянчиков представил командиру отряда нового работника мэрии:
– Знакомьтесь Слава, это Леонид Коленев – советник нового мэра по вопросам криминала… Теперь это наше с вами начальство.
– Заграничный реформатор? – Улыбнулся капитан: – Очень приятно, Вячеслав Зуев. Олега Николаевича Голенева вся моя семья очень уважает.
– Не только уважают – уточнил подполковник: – капитан даже отказался везти своих орлов на разборку Голенева с бандитами.
– Я же знал, что Олегу Николаевичу его друзья афганцы помогают. Зачем мешаться? – Улыбнулся Зуев. Леня крепко пожал ему руку:
– Спасибо. Можно посмотреть на место побоища?
– Конечно, пойдемте, я вас провожу. – И капитан повел Белянчикова и Леню к воротам рынка. На земле валялись мятые овощи, доски размолоченных столов, перевернутые весы. С десяток угрюмых нацменов молча стояли у разбитых прилавков. У многих лица и руки были забинтованы. Возле опрокинутого лотка с фруктами, на брезенте лежал окровавленный человек. Капитан кивнул в его сторону:
– Ашот Гюльбекян, заместитель директора рынка.
Леонид передернуло:
– Вы бы его хоть перевязали?
– Нельзя до врача трогать. Можно навредить. – Ответил Зуев. Леня хотел еще что-то спросить, но услышал сирену. ОАЗ с красным крестом подкатил прямо к пострадавшему. Из него вышли трое. Пожилой врач склонился над избитым армянином. Два санитара с носилками ждали его распоряжений с отсутствующими лицами. Они делали свою работу, не подключая эмоций.
– Поздно. Он уже мертв. – Сообщил врач. Белянчиков по телефону вызвал следственную группу. Один из санитаров подобрал с земли яблоко, вытер о свой халат и с хрустом надкусил.
– Раньше они никого не убивали. – Задумчиво изрек начальник городского отдела: – Это что-то новое.
– Убийц нужно судить. – Вырвалось у Лени. Подполковник не спешил соглашаться:
– Не так просто. В драке принимали участие целая толпа шпаны. От задержанных правдивых показаний не дождешься. А пострадавшие могут путать. Озверевшие подростки для них все на одно лицо. И потом бил не один. Доказать чей удар привел к смерти и вовсе ребус. Будем работать.
– Я бы тоже хотел поучаствовать? – Попросил Леня.
– Пожалуйста, если есть желание. – Буркнул Белянчиков и обратился к врачу: – Спиридон Сергеевич, как Мария Афанасьевна? Слышал, ваша половина в больнице.
– Ничего, Захар Гаврилович, сейчас уже дома. Дай бог поправится. – Ответил врач и пошел осматривать избитых продавцов. Леня удивился – здоровье супруги эскулапа, подполковника волновало куда больше совершенного здесь убийства. Но озвучивать своего удивления не стал. Отправился опрашивать свидетелей. Выбрав подтянутого высокого кавказца, который пострадал меньше других и в помощи медиков не нуждался, обратился к нему:
– Гражданин, расскажите все что вам известно об этой драке.
– Чего рассказывать?
– Сначала назовите себя?
– Зовут меня Резо. Я грузин. Но, у меня нет регистрации, поэтому официально я ничего не скажу. Себе дороже.
– Не стыдно, отец!? Они человека убили!
Леонид обернулся и увидел стройную красавицу с горящим взглядом темных, бездонных глаз. Резо что-то раздраженно сказал ей на своем языке. Но Леня понял, что на девушку это не подействовало. Тогда он представил красавицу русскому:
– Дочь моя, Нино. Не хотел брать в Россию, да слишком у нас стало трудно жить. Электричества нет, денег нет, работы нет. – и еще раз грозно глянул на девушку.
Нино сделала вид, что строгие взгляды отца не замечает:
– Если вы из милиции, должны найти убийц и наказать. А я вам все расскажу.
– Что ты можешь рассказать? Ты под прилавком сидела, потому и жива. – Вздохнул грузин.
– Неправда, отец. Я в конторе с бумагами занималась. Слышала шум, думала скандал и все. Я скандалов не люблю. А когда поняла, что людей бьют, схватила гирю и сюда. Но тут уже милиция, и я спряталась. У нас, правда, регистрации нет. А если нас выселят и не дадут продать мандарины, мы пропали. Дома голодная бабушка и две моих сестренки. Они нас ждут и на нас надеются.
– Для приезжих из Грузии вы оба очень чисто говорите по-русски. – Удивился Леня: – Давно в России?
Нино гордо откинула непослушный локон:
– Две недели. Но вы не думайте, мы раньше торговлей на базарах не занимались. Нужда заставила. А говорим чисто, потому что папа преподавал русскую филологию в Кутаисском пединституте. А я там училась. Кстати, отец и по-английски говорит не хуже. Да и я тоже.
Леня рассмеялся и перешел на английский. Нино одарила его благосклонным взглядом. На языке Шекспира рассказ о базарном погроме выглядел так: В одиннадцать часов утра рынок работал в полную силу. Подростки явились неожиданно. Они шли ровным строем, и драку начали молча. Сначала переворачивали лотки и громили прилавки. Уже потом кто-то крикнул – «Смерть черножопым» и появились железные прутья (возглас подростков Резо воспроизвел по-русски – английского синонима не отыскал). Продавцы защищались как могли, но мальчишек было слишком много. Заместитель директора Гюльбекян успел позвонить в милицию, выбежал из административного павильона и попытался хулиганов образумить. Его повалили и стали бить прутьями. Избивали армянина около двадцати хулиганов. Лиц их Резо не запомнил. Он уводил в безопасное место женщин и разглядел не всех. Только заметил серьгу в губе одного подростка. По словам грузина и его дочери, все драчуны явились одетыми в черные водолазки и высокие шнурованные ботинки. Еще Резо подметил интересную деталь. На воротниках мальчишек одинаковые значки – кружок белой эмали с буквами посередине. Сами буквы филолог разглядеть не успел. Деталь любопытная, но Леониду она пока говорила мало. Единственное, что он понял – акцию хулиганы провели организовано, и она было хорошо кем-то подготовлена. Это означала наличие крепкого лидера. Возможно, им был один из малолетних хулиганов, а возможно и кто-то постарше. Это Леонид решил проверить.
– Где вы остановились? – Поинтересовался Леня, почти не скрывая, что вопрос больше адресован Нино, нежели ее отцу. Но ответил ему мужчина.
– В гостинице при рынке. Если эту ночлежку так можно назвать.
– Кажется, раньше этот «отель» назывался домом колхозника. – Добавила девушка и улыбнулась. Ее прекрасное, но до этого строгое лицо, улыбка необычайно преобразила и Леня растаял окончательно.
– Резо, могу я пригласить вашу дочь немного погулять вечером? Слово джентльмена, ей ничего не угрожает.
Грузин сразу насупился, но отказать представителю власти не решился. Пообещав заехать за Нино вечером, молодой человек раскланялся. Пока он беседовал со свидетелями, следственная бригада закончила осмотр места побоища и труп армянина увезли. Возвращаясь к начальственной «Волге», заметил на дороге кружочек белой эмали, нагнулся и незаметно положил его себе в карман.
– Что, здесь такие драки в порядке вещей. – Спросил Леня у Белянчикова, когда машина тронулась.
– Подобная жестокость впервые. Раньше они дома вели себя потише. Дрались в Москве, или областном центре. И никого не убивали.
– А почему напали именно на южан?
– Это понятно.
– Мне нет.
– Надо газеты читать, господин советник. С Грузией Россия чуть ли не на грани войны. Правительство под предлогом незаконной эмиграции вытесняет грузинцев ото всюду. Шпана чувствует куда ветер дует. В Питере иноземцев давно убивают, а суды их оправдывают. Вот и результат.
Леня вспомнил обворожительную улыбку грузинской девушки и вздохнул:
– Грустно…
– Да уж, невесело. Только у вас в Европах еще хуже. Небось, знаете, чего во Франции цветные творили? Автобусы с людьми жгли, целые кварталы в страхе месяцами держали. У нас цветочки…
На это Леониду возразить было нечего. Он мог лишь сказать, что в его университете учились студенты и черные, и белые, и красные, и желтые. А драк никто не затевал. Но вместо этого попросил: