Я честно ступала след в след за ребятами. И все-таки шагнула куда-то не туда – тело пронзила боль, а перед глазами заплясали разноцветные пятна. А затем – темнота…
Веки не слушались, как я их мысленно ни уговаривала. В нос бил отвратительнейший запах гнили, и адски ныли вытянутые вверх руки. Глаза наконец открылись.
Мамочки… Впереди стоял колыбельник, пристально меня рассматривая и отчаянно воняя протухшим мясом. Лицо, по цвету напоминающее прошлогодний картофель, все в гнойных ранках, кривилось, демонстрируя радостный оскал. Но не это вызвало панику. В руках маг сжимал нож. Огромный и, похоже, оч-ч-чень острый!
– Доброй ночи.
Приветствие, произнесенное похоронным голосом, прозвучало как прощание. Особенно в свете того, что колыбельник замахнулся ножом… Я взвизгнула – и шлепнулась на твердый пол, покрытый шелушащейся красной краской.
– Убери от нее свои лапы! – рыкнул где-то сбоку Руслан.
– Да я еще и не прикасался в общем-то, – ухмыльнулся маг.
И ведь не соврал. Нож рассек веревку, которая удерживала меня в подвешенном состоянии, не зацепив кожу.
– Но это пока, у нас целая ночь впереди, – добавил колыбельник и, засунув нож за пояс, дернул за обрывок веревки, поднимая меня на ноги. – Мне наконец представился случай поставить несколько экспериментов для выяснения степени живучести Гласов. Я не могу упустить такую возможность, извините.
Ох, вежливый какой вивисектор! Услужливая фантазия нарисовала такие картинки истязаний, что волосы на голове зашевелились.
– Только попробуй прикоснуться к Герде хоть пальцем – и мы проясним степень твоей живучести, – процедил сквозь зубы вампир.
– Попробую, не сомневайся, – пообещал ему маг твердо, и уже мне резко бросил: – Шевелись! – И потянул за собой.
Вот вам и план «А»… тупой план.
Я беспомощно оглянулась на связанных цепями и подвешенных к потолку парней. М-да, висят груши, нельзя скушать… Кстати, очень на это надеюсь, а то мало ли какие гурманские предпочтения у колыбельника. Может, он не только отнимает магию у детей, но еще ест сердца оборотней для смелости, а печень вампиров, чтобы не заболеть циррозом после колдунских пьянок… Боже, какие глупости лезут в голову! В принципе у меня всегда так в стрессовых ситуациях.
В просторной комнате, куда притащил меня маг, горели свечи. Сотни свечей, выстроенных полукругом. Их пламя освещало замысловатый рисунок, выведенный чем-то белым, отчего-то мне подумалось, что не мелом, краской. Перед ритуальным изображением – то, что эта мазня не для игры в крестики-нолики, понял бы и глупец, – стояла клетка. В ней, перебирая игрушки и пустые баночки из-под детского питания, играли похищенные близнецы. Одного из малышей я легко опознала по синему комбинезону с пингвином. Нет, все-таки у их мамаши железные нервы…
– А теперь скажи мне, девочка, скольких незваных гостей мне еще ждать? – удерживая рукой за подбородок мою голову, спросил темный.
Уф! Ну и разило от него! Хоть бы жевательной резинкой какой-нибудь закусил неземной аромат… точнее, очень даже земной, я бы сказала, могильный…
– Гостей? Думаю, никого. – И я не врала. В гости к колыбельнику никто не собирался, а вот открутить похитителю голову хотели многие. – Мастер вампиров сказал, что это дело Гласа. Вожак вертигров тоже самоустранился от вашей поимки.
– Ну а Совет? – Мерзкий колыбельник продолжал смотреть в глаза, своим запахом отправляя мое обоняние в нокдаун.
Вот интересно, он заживо гниет из-за того, что стал колыбельником? Или похищение детей тут ни при чем?
– Совет мне ждать? – повторил вопрос темный.
– Нет.
– Жалкие трусы! Предпочитают загребать жар чужими руками. Я так и думал.
Мне стало обидно и горько. А ведь правда, нас троих бросили на амбразуру, не подумав о магичке, убивающейся по своим детям, хотя она член их шабаша. Или как правильно называется их сборище? Ладно, как бы они себя ни именовали, а поступили как козлы – вместо нормальной помощи отделались от нас амулетами, свойства которых по большей части мне неизвестны.
– Что ж, пора приступать. Я знаю, ты говоришь только правду, но вдруг маги передумают и бросятся к вам на подмогу?
И колыбельник, гаденько хихикая, открыл клетку. Близнецы в свои восемь месяцев уже понимали, что дядька склонился над ними с недобрыми намерениями, и занервничали. А я осознала, что лучше бы осталась висеть, как парни, чем следить за ходом ритуала. Неужели маг считает, что я буду спокойно наблюдать и не вмешаюсь?!
Темный запустил руку в клетку, пытаясь достать одного из мальчиков, а я шагнула к нему, не имея четкого плана действий.
– Повелитель! – Сиплый голос, раздавшийся позади, заставил меня подскочить на месте.
Ох, пора лечить нервы…
– Чего тебе?! – рявкнул колыбельник, останавливаясь.
Новое действующее лицо разворачивающейся драмы оказалось весьма колоритным. Краснолицый мужчина с нечесаными космами, в замызганной одежде выглядел типичным бродягой.
– Повелитель, мы патрулируем территорию, пока все тихо.
– Рад за вас, – процедил сквозь зубы маг. – Я приказывал не отвлекать меня, только если увидите поблизости посторонних.
– Простите, повелитель, запамятовали… – Косматый виновато склонил голову.
– Что-то еще?
В тоне темного сквозила откровенная ярость. Да, на его месте я бы тоже злилась, с таким-то дозором! Нет, все-таки в прислугах у колыбельника бомж обыкновенус – в комнате теперь вообще не продохнуть. Лучше бы маги нас не артефактами снабдили, а противогазами.
– Повелитель, – бомж поднял щенячий взгляд, – у ребят того… трубы горят, повелитель! Промочить бы, а?
Темный побагровел.
– Какое «промочить»?! Вы же охраняете территорию! Вон отсюда!
Черная молния ударила под ноги просителю. Отскочив в сторону со скоростью, которой бы позавидовала и блоха, косматый сбежал. В раздражении колыбельник рванул дверцу клетки с такой силой, что та даже сдвинулась с места. Малыш, которого похитили первым, испуганно захныкал, и его плач быстро набирал обороты.
– А! Как ты меня достал! – Маг ударил по прутьям, а затем попытался достать ревуна.
– Зачем вы это делаете? – Я попыталась отвлечь злодея от его затеи. – Неужели вам их не жаль?!
– Представь себе, нет. Они лишатся того, чего пока не знают. Поэтому от потери им ни горячо ни холодно.
Близнец с пингвином на комбинезоне оттеснил брата, трущего глаза кулачками, и, словно невзначай, подполз под руку колыбельника.
– Разве малыши останутся в живых после ритуала?
– А ты думала, что я монстр? – неприятно поразился темный и, свободной рукой взяв со столика пучок сухих трав, бросил в центр рисунка.
Да, и продолжаю так думать. А еще я поняла, что у кое-кого мания величия. Подумать только, «повелитель»! А подданные – бомжи-алкоголики. Наверное, на их фоне колыбельник чувствовал себя редкостным красавцем.
– Мне никто не объяснил, что вы лишаете детей только дара… Простите, а что у вас с лицом?
Неожиданный и наглый вопрос привел мага в бешенство. Забыв, что держит близнеца под мышки одной рукой, он резко развернулся ко мне:
– Их мамаша, тварь злобная, меня прокляла! Чтоб ей пусто было, мерзавке!
– Осторожней, не навредите малышу!
Темный внял требованию, поддержав мальчика другой рукой. Второй близнец надрывался так, что у меня защемило сердце.
– Заткни его, пока это не сделал я! – не выдержал колыбельник.
– Я бы с радостью, но…
И показала связанные кисти.
– Хорошо, только смотри, Глас, шаг влево, шаг вправо – и сворачиваю мальцу шею.
«Малец» в его руках, глядя на меня спокойными синими глазенками, вдруг весело подмигнул. Честно, у меня даже внутри все похолодело от неожиданности. Ну и шалунишка…
– Я буду стоять на месте, клянусь!
Темный одним взмахом рассек веревки, опутывающие запястья. Однозначно чудо-ножик! Хочу себе такой же, а то дома все тупые, сколько ни точи. Или это у меня просто руки не из того места растут?
Плачущий мальчуган успокоился быстро, стоило лишь вытащить его из клетки. Прижав его к груди, продолжила наглеть.
– Слушайте, раз вы похищаете детей, то научитесь хотя бы менять им подгузники. Неудивительно, что они у вас орут.
Маг посмотрел на меня с недоверием.
– А ты всегда такая нахальная? И смелая? Неужели веришь, что тебя спасут твои «рыцари»? – Пренебрежительной интонацией он выделил последнее слово. – Девонька, я выпущу им кишки и буду любоваться, как их организмы спешно отращивают новые, пока старые пульсируют на полу. А когда наступит полное истощение и откажет регенерация, разрублю на кусочки и…
– Все, я поняла, хватит! – Меня проняла его больная фантазия.
– Умница. Думаешь, я дурак и не понял, что своими вопросами ты тянешь время?
Он хмыкнул и продолжил подготовку к ритуалу, при этом не выпуская младенца с пингвином на животе.
С сомнением посмотрев на второй браслет из красных бусин, перевела взгляд на малыша. Как бы сделать так, чтобы и его колыбельник отдал мне? Тем временем маленький заложник принялся гримасничать. У меня своих детей нет, но за время, проведенное в качестве няньки для племянников, ни разу не видела, чтобы они себя так вели. Ну не могут восьмимесячные крохи подмигивать! Или дети магов развиваются быстрее?
И тут карапуз, огорченно вздохнув, пропищал:
– Пора!
Я удивилась. И темный тоже. Особенно когда заговорившая малявка вонзилась острыми зубами ему в предплечье.
– А-а-а! – закричал благим матом колыбельник, размахивая рукой, на которой висел маленький кусака. Питбуль с его хваленой мертвой хваткой посрамлен и плачет!
Первые секунды я смеялась, не имея сил сопротивляться зашкаливающим эмоциям. Затем разорвала браслет – и нас с малышом накрыл прозрачный купол, отсвечивающий алым. И вовремя! Свободной рукой маг швырнул черный шевелящийся клубок. Разбившись о щит, он стек по нему отдельными змейками, пытающимися вгрызться в стенки купола. По счастью, у жутких «ползунов» ничего не вышло.
На вторую атаку темный не решился. Ему было не до нас.
– Смотри, маленький, а вот и твоя мамочка!
Невысокая русая девушка появилась в комнате словно из воздуха и тотчас запустила в киднеппера лазоревым сгустком. Колыбельник, наконец оторвав от себя лже-ребенка, выставил вперед ладонь, контратакуя противницу каким-то заклинанием. Впрочем, оно ему не помогло – бирюзовый комок магички попал в цель. И темный окаменел. Хотя нет, скорее замерз, превратившись в ледяную скульптуру.
Я полагала, шок позади. Но разгневанная мать сумела меня потрясти. Симпатичная девушка с аккуратной стрижкой «Паж» сначала кинула внимательный взгляд на своего сына – все ли с ним в порядке? – затем шагнула к «статуе» и…
И принялась отламывать ей растопыренные пальцы…
– Саша! – К магичке подскочил ее муж, появившийся из второго портала. – Прекрати немедленно!
– И не подумаю! Этот выродок посягнул на моих детей! Я ему еще и язык с глазами вырву, чтобы точно не смог колдовать! – прошипела магичка.
И на пол полетел замороженный мизинец, последний палец на правой руке.
Волосы на моей голове встали дыбом, а дурацкое любопытство не унималось: неужели легко отламывать обледенелые части тела? Или «ампутацию» мстительница проводит с помощью магии? И зачем она это делает? Неужели кусок льда, в который превратился колыбельник, еще можно оживить?
На мой последний мысленный вопрос ответ прозвучал незамедлительно.
– Саша, он предстанет перед законом, а твой самосуд вызовет недовольство старших.
– Да пошли они!.. – заявила Александра Евламова, кровожадно примериваясь к следующей руке темного. – Сереж, я хочу быть уверена, что он больше не представляет угрозы как для наших детей, так и для чужих.
Я разделяла ее чувства. Тот, кто сознательно причиняет зло беззащитному младенцу, не достоин жизни. И все же так неправильно. У меня вдруг появилось четкое понимание: когда-нибудь колыбельник окажется на свободе и сделает все, чтобы уничтожить изуродовавшую его женщину и всю ее семью.
Нужно остановить Александру, вручив ей спасенного сына. Уверена, это отвлечет ее. Я попыталась пройти сквозь щит… и не смогла. Нас с малышом он не выпускал!
– Ладно, Саш, ты права, – тем временем вздохнул отец близнецов. – Я и сам не смогу спать спокойно, пока он жив.
И разумный, на первый взгляд, маг положил руку на плечо «скульптуры». Она тотчас распалась на тысячи ледяных кусочков.
М-да, муж да жена – одна сатана. Одинаковы не только светлой мастью, а и взглядами на ситуацию.
Магичка, торжествующе усмехаясь, отшвырнула ногой кусочек льда. Затем перевела взгляд на тянущего к ней ручонки сына – и ее улыбка смягчилась. Купол исчез, выпуская нас на свободу.
– Зайчонок!
Оставив счастливых родителей и спасенное чадо, я отправилась высвобождать своих рыцарей, хотя должно быть наоборот. Надеюсь, наше приключение не скажется негативно на их мужском самолюбии. Хотя, если подумать, без Руслана с Лазарусом ребенка бы не спасли. Отступник учуял бы других магов, подойди они к убежищу. А Гласа с рыцарями обнаружить нельзя – ритуал сделал нас невидимыми для поисковой магии. Хотя, по мне, лучше бы он сделал нас неуязвимыми для ментального воздействия – и я бы тогда не потеряла память. Перенестись наудачу, ни разу не побывав внутри здания, мать близнецов тоже не смогла бы – даже могущественнейший маг, которому по силам телепортация, должен точно представлять, где открывать портал. И второй браслет, пронесенный мной в логово темного, не только создал щит вокруг нас с малышом, но и стал маяком для его родителей.
Так что, резюмирую, без рыцарей колыбельник праздновал бы победу.
В здании гулял сквозняк. Ветер, залетающий сквозь выбитые стекла, шуршал мусором на полу. В таких местах нужно смотреть под ноги – наступить на «сюрприз» в новых кроссовках будет обидно. Я прошлась по коридору, заглядывая во все двери. Хоть убей, а вспомнить, где находится комната с плененными витязями, не получалось. О чужаке за спиной предупредило обоняние, затем только завопила об опасности интуиция. Я отскочила в сторону, и поэтому удар пришелся не в спину, а в бок. Инстинктивно прикрыв его рукой, пальцами почувствовала влагу. Кровь. Задел-таки! Боль почти не ощущалась, вероятно, заглушал адреналин? Обернувшись, увидела оборванца, сжимающего нож. Его пустые темные глаза и звериный оскал на заросшем щетиной лице показались страшней физиономии проклятого колыбельника. Молча, как бродячая собака, он вновь кинулся на меня, теперь целясь в голову. Закрывшись руками, я закричала. И черный вихрь снес нападавшего, впечатав его в стену. А знакомые руки, обняв сзади, прижали меня к теплому телу.
– Цела?
– Разве не слышишь запах крови? Ее успели пырнуть ножом, – зло ответил вампир Руслану. – Скотина!
Последнее относилось к слуге темного мага. Интересно, колыбельник зачаровывал бомжей или приманивал их на службу дармовым алкоголем? Скорее всего, второе, если вспомнить про «горящие трубы».
– Только не убивай, пожалуйста! – попросила я.
– Хорошо, как скажешь. – Вампир в последний раз приложил бродягу о стену. – Все равно ему недолго осталось: порабощенные темным магом умирают вслед за хозяином. Если, конечно, Совет не соизволит разорвать привязку.
А он не соизволит – подсказала мне интуиция. От четкого понимания ситуации в душе возникло гадкое ощущение. В то же время просить за опустившихся, спившихся людей не хотелось. Они ведь знали, что их «работодатель» держит в клетке маленького ребенка. И никто не попытался его спасти. Нет, они предпочли работать на колыбельника и напиваться бесплатной водкой под аккомпанемент горького детского плача. Наверное, я бессердечная, но рыдать по ним не буду. А может, жалость перебила боль, разрастающаяся в порезанном боку?