Я набираю в легкие побольше воздуха, и мы уже приближаемся к своей цели, трое невидимых ребят, прошедших через жилые кварталы. Мы прорываемся через рухнувшие дома, разбитые окна и осколки стекла, обходим кучи разбросанного мусора и заставляем себя не слышать криков людей. Я не знаю, как другие, но мне приходится применить силу воли, чтобы не развернуться и не броситься туда, откуда мы сегодня ушли.
Неожиданно единственным человеком, о котором я могу думать, становится Джеймс.
Глава 7
Вот черт!
Все оказалось еще страшнее и хуже, чем я мог предположить. Повсюду валяются поверженные тела, наваленные одно на другое, уже мертвые или только еще истекающие кровью. Невозможно отличить руки от ног, своих от чужих. Дождь и кровь смешиваются и наводняют землю. Мои сапоги сразу становятся скользкими от грязи и крови какого-то человека, мертвого или живого, мне неизвестно.
Врагу требуется одна секунда, чтобы определить, что мы тут новички. Определив это, они уже не колеблются. Мы в осаде. У меня есть пара секунд, чтобы оглянуться и увидеть, что Кенджи и Джульетта благополучно передвигаются вперед. В следующее мгновение я уже чувствую, как что-то острое царапнуло меня по спине. Я резко оборачиваюсь и метким ударом ломаю челюсть нападавшему. Он сгибается и пытается выхватить свой пистолет, но я успеваю еще раз нанести удар. Теперь он отключился окончательно и лежит на земле, а я могу переместиться к следующему.
Мы настолько плотно расположены относительно друг друга, что рукопашный бой тут просто неизбежен. Я нагибаюсь, уходя от удара, и сам бью в живот солдата, что напротив меня, одновременно выхватывая нож с ремня. Теперь удар лезвием внутрь, вверх, один раз повернуть, и противник мертв. Я выдергиваю нож у него из груди, и он валится на землю замертво. Кто-то налетает на меня сзади, и я едва успеваю повернуться, как вижу, что он харкает кровью и сам падает на колени.
На сей раз мою задницу спасает Кенджи.
Он продолжает двигаться вперед, и у него это неплохо получается. Видимо, он серьезно решил не обращать внимания на состояние своего здоровья. Теперь мы сражаемся вдвоем, и я чувствую каждое его движение возле себя. Мы выкрикиваем друг другу предупреждения об опасности, при случае стараемся помочь, и, в общем, пока что у нас это неплохо выходит. Мы продвигаемся сквозь это безумие, и тут я слышу, как Кенджи зовет меня по имени, причем голос у него полон тревоги.
Внезапно я становлюсь невидимым, а Кенджи кричит что-то насчет Джульетты. Я не понимаю, что происходит, но я вместе с тем прекрасно сознаю, что сейчас не то время, чтобы задавать вопросы. Мы пробираемся к началу поля боя, туда, откуда мы явились, и буквально вылетаем на дорогу. Кенджи в ужасе рассказывает мне о том, будто он видел, как Джульетта упала и ее куда-то уволокли. Больше я ничего не слышу, но мне и не требуется. Я в ужасе, я взбешен.
Я так и знал, что это все же случится.
Я же знал, что она не должна была идти вместе с нами. Я знал, что лучше ее оставить дома. Она не создана для боя, недостаточно сильна и натренирована, чтобы участвовать в таких крупных сражениях. Если бы она оставалась на месте, была бы в безопасности. Ну почему меня никто никогда не слушает?
Проклятие!
Мне хочется пронзительно закричать во весь голос.
Очутившись на дороге, я выбегаю вперед, но Кенджи отдергивает меня назад. И хотя мы оба сильно измотаны и едва стоим на ногах, мы при этом хорошо видим, что происходит недалеко от нас. Мы видим, как солдаты грузят безвольное, обмякшее, но достаточно тяжелое тело Джульетты в танк.
Все происходит за несколько секунд. И вот танк уже уезжает.
Джульетты тут больше нет.
У меня как будто разрывается грудь.
Кенджи положил руку мне на плечо, и я понимаю, что повторяю только «О боже, о боже!» снова и снова. Наконец Кенджи решает привести меня в чувства.
– Немедленно соберись с мыслями! – говорит он. – Нам надо следовать за ними.
Ноги у меня подгибаются, хотя я понимаю, что он абсолютно прав.
– Куда они направились, как ты считаешь?
– Наверняка они хотят вернуть ее на базу…
– Черт! Ну разумеется! Уорнер…
– Хочет, чтобы она снова была у него. – Кенджи понимающе кивает. – Скорее всего, это он послал за ней своих людей с заданием непременно привезти ее. – Он чуть слышно чертыхается. – Тут есть, конечно, и один плюс. По крайней мере, мы знаем, что он хочет видеть ее живой и не желает ей смерти.
Я начинаю скрипеть зубами, чтобы не сойти с ума в эту же секунду.
– Ну тогда еще ладно. Пошли.
Боже, я не могу дождаться того момента, когда я доберусь до этого психопата. С каким удовольствием я его прикончу! Я буду делать это очень медленно. Постепенно. Резать его на кусочки, по одному пальцу за раз.
Но Кенджи колеблется, и я удивленно смотрю на него.
– Что такое? – спрашиваю я.
– Я больше не могу проецировать свою силу, брат. Моя энергия на исходе. – Он вздыхает. – Ну, прости уж. Мне пришлось здорово перенапрячься.
Черт!
– У нас есть какой-нибудь резервный план?
– Можно избегать крупных магистралей, – говорит он. – Идти обходным путем. Так или иначе мы все равно найдем базу. Конечно, было бы проще идти за танком, но если выбрать этот вариант, помни, что ты становишься отличной мишенью для стрелков. Так что тебе решать.
Я мрачнею.
– Что ж, в таком случае, я голосую за тот план, где меня не должны убить в первую же минуту.
Кенджи усмехается.
– Договорились. Ну а теперь нам надо вернуть себе нашу девушку.
– Мою девушку, – поправляю я его. – Это моя девушка.
Кенджи фыркает, и мы направляемся к жилым кварталам.
– Возможно. Если не считать того, что она уже давно не твоя. Особенно в последнее время.
– Заткнись.
– Ну-ну. Как скажешь.
Глава 8
Нам требуется какое-то время, чтобы добраться до базы, потому что приходится быть очень осторожными из-за того, что я остаюсь видимым. Мы передвигаемся медленно, забегая и прячась в опустевшие дома, и выжидаем каждый раз такой момент, чтобы «горизонт оказался чист». Но когда мы уже приближаемся к базе, тут происходит самое интересное.
Оказывается, не мы одни пробираемся к цели этим обходным путем.
Мы встречаем на пути Касла, Иана, Алию и Лили. Они прятались в том самом доме, который, как нам показалось, должен был оказаться совершенно пустым. В первый момент я здорово испугался, когда они выскочили из-за старой кровати. Мы едва успели пересказать то, что произошло с нами, как Касл тут же принялся рассказывать свою историю.
Они выручили Брендана и Уинстона – выкрали их из базы Сектора 45, как и предполагалось ранее, но эти двое оказались в плохой форме, когда их обнаружили.
– Мы надеемся, что они скоро поправятся, – говорит Касл, – но нам нужно, как можно быстрее, передать их нашим девушкам. Я надеюсь, они смогут им помочь.
– А ведь девушки находятся на поле боя, – широко раскрыв глаза, сообщает Кенджи. – И я теперь уже не скажу, в какой его части именно. Они настояли на том, чтобы мы их взяли с собой.
У Касла, кажется, все внутри обрывается при этих словах, и, хотя он больше ничего не говорит вслух, все понимают, что он очень волнуется за состояние своих людей.
– Где они сейчас? – спрашиваю я. – Брендан и Уинстон?
– Прячутся, – поясняет Касл.
– Что? – Кенджи беспомощно оглядывается по сторонам. – Но почему? Почему вы не взяли их с собой, чтобы отвести назад в «Омегу пойнт»?
Касл бледнеет.
Слово берет Лили:
– Мы слышали, пока были на базе и спасали их, что противник готовит новый план.
– Они мобилизуют силы и готовятся к воздушному налету, – подхватывает Иан. – Мы как раз недавно слышали, что они собираются бомбить «Омегу пойнт». Мы обсуждали, что нам теперь делать и как поступить, когда услышали, что сюда кто-то идет. Поэтому сразу разбежались кто куда, чтобы спрятаться. – Он показывает на внутреннюю часть дома.
– Что? – Кенджи начинает паниковать. – Но… как же вы…
– Все верно, – подтверждает его слова Касл. Взгляд у него глубокий и измученный. И еще напуганный. – Я сам слышал приказ. Они рассчитывают на то, что если сильно бомбить территорию, то все внутри «Омеги пойнт» разрушится само собой, и весь центр сложится, как карточный домик.
– Но как же так, ведь точное месторасположение «Омеги пойнт» никто не знает, это невозможно…
– Возможно, – вмешивается в разговор Алия. Я никогда еще не слышал, чтобы она говорила, и теперь удивлен ее мягким приятным голосом. – Они пытками выудили эту информацию у кого-то из наших.
– У тех, кто сражается сегодня на поле боя, – уточняет Иан. – Перед тем, как убить их.
Кенджи выглядит так, будто его вот-вот стошнит.
– Нам надо идти, – резко говорит он. – Надо вывести всех оттуда, всех тех, кого мы там оставили…
И только тогда до меня доходит весь ужас ситуации.
– Джеймс.
Я не узнаю свой собственный голос. В нем слышится и ужас, и паника, и страх, которые сейчас переполняют меня всего. Никогда раньше я не испытывал таких чувств одновременно и в таком количестве.
– Нам надо выручать Джеймса! – кричу я, а Кенджи пытается меня успокоить, но на этот раз я его не слушаю. И мне плевать, даже если придется отправиться туда одному. Я должен вывести оттуда своего брата.
– Пошли! – рявкаю я на Кенджи. – Надо раздобыть танк и как можно быстрее попасть в центр…
– А как же Джульетта? – спрашивает Кенджи. – Может быть, мы разделимся на две группы? Мы с Каслом, например, отправимся в «Омегу пойнт», ты можешь пока побыть здесь вместе с Ианом и Лили…
– Нет, я должен идти к Джеймсу. Я обязан быть там. Именно я должен быть там сейчас…
– Но Джульетта…
– Ты сам говорил, что Уорнер не убьет ее. С ней там все будет в порядке, по крайней мере некоторое время. Но именно сейчас они вознамерились взорвать «Омегу пойнт». И тогда Джеймс, да и все остальные, они же все погибнут. Надо немедленно отправляться туда…
– Может быть, тогда я останусь здесь и поищу Джульетту, а вы можете отправиться…
– С Джульеттой все будет в порядке. Ей сейчас ничто не угрожает. Уорнер ее точно уж не обидит…
– Но…
– Кенджи, пожалуйста! – Я в отчаянии и не могу больше ни о чем думать. – В «Омегу пойнт» должно отправиться как можно больше людей. Там осталось много народу, и они не выживут, если мы немедленно не бросимся им на помощь.
Кенджи долго и пристально смотрит на меня, потом согласно кивает.
– Вы сначала идите за Бренданом и Уинстоном, – говорит он Каслу и всем остальным. – Кент и я захватим танк и встретим вас здесь же. Потом мы как можно быстрее все вместе рванем в «Омегу пойнт».
Как только все выходят наружу, я хватаю Кенджи за руку:
– Если что-то случится с Джеймсом…
– Мы сделаем все возможное, я тебе обещаю…
– Мне этого недостаточно, я должен сам выручить его, должен немедленно отправиться туда…
– Ты не можешь в эту же секунду отправиться туда, – отрезает Кенджи. – Побереги свою глупость на потом, Кент. Сейчас, как никогда, ты должен сохранять хладнокровие и рассуждать разумно. Если ты сейчас рванешь в «Омегу пойнт», то ты погибнешь даже раньше, чем попадешь туда, и тогда спасать Джеймса уже будет некому. Если ты хочешь, чтобы твой брат уцелел, то должен сам оставаться живым.
Я чувствую, как у меня перехватывает горло.
– Он не может умереть, – срывающимся голосом говорю я. – Я сам не могу стать причиной его смерти, Кенджи, я не могу…
Кенджи часто моргает, сражаясь со своими собственными эмоциями.
– Я тебя понимаю, приятель. Но сейчас не могу так думать. Мы должны двигаться вперед…
Он еще что-то говорит, но я больше его не слышу.
Джеймс…
Боже мой!
Что я натворил.
Глава 9
Я не знаю, как нам всем удалось уместиться в одном танке. Восемь человек умудрились как-то сжаться, кто-то устроился на чьих-то коленях. Но сейчас на это никто не обращает внимания. Напряжение настолько велико, что стало осязаемым и тоже потребовало своего места в нашем танке. Я перестаю соображать.
Я стараюсь ровно дышать, стараюсь сохранять самообладание, но у меня из этого ничего не получается.
Самолеты уже над нами, и мне плохо, но так, что я не могу этого объяснить. Это глубже, чем мои внутренности, и больше, чем сердце. Это нечто ошеломляющее, напоминающее страх, который стал мною и надел мое тело, как старый костюм, и теперь ходит в нем.
Кроме страха во мне больше ничего не осталось.
Мне кажется, что сейчас все ощущают нечто подобное. Кенджи ведет танк. Каким-то образом ему удается соображать и управлять им, несмотря ни на что. Все остальные даже не шевелятся. И не разговаривают. И даже, по-моему, не дышат, а если и дышат, то очень тихо.
Мне очень плохо.
О боже, о боже.
«Езжай быстрее», – хочется сказать мне, но я этого не делаю. Я сам не могу понять, хочется мне ускориться или, наоборот, замедлиться. Я даже не знаю, что будет больнее. Я сам видел, как умирает моя мать, но и тогда мне не было так больно, как сейчас.
Внезапно меня начинает выворачивать наизнанку.
Прямо на коврики на полу танка.
Я представил себе труп моего десятилетнего братишки…
Я тяжело дышу, вытирая рот рукавом рубашки.
Насколько будет больно, когда он умрет? Он почувствует это? Его убьют сразу или он будет сильно покалечен и ему предстоит медленная смерть? Неужели он будет истекать кровью в полном одиночестве? Мой десятилетний братишка?
Я смотрю на приборную доску, стараясь успокоить сердце и дыхание. Но это невозможно. Из глаз у меня текут слезы, плечи дрожат, меня всего начинает трясти. Самолеты слышны все отчетливее, они приближаются. Я хорошо слышу их. И все остальные тоже.
А мы еще туда и не добрались.
Мы слышим, как где-то вдалеке рвутся бомбы, и тогда я начинаю чувствовать нечто другое: кости внутри меня ломаются, маленькое землетрясение разрывает меня на части.
Танк останавливается.
Вперед уже не имеет смысла ехать. Не к кому больше торопиться, и мы все прекрасно понимаем это. А бомбы все падают и падают, и я слышу, как взрывы вдруг становятся эхом моих всхлипываний, громкие и звонкие в тишине. У меня больше не осталось ничего.
Ничего не осталось.
Ничего дорогого мне, что было бы моей кровью и плотью.
Я уронил голову на руки, и вдруг тишину прорезает пронзительный крик:
– Кенджи! Смотри!
Это Алия визжит с заднего места. Она распахивает дверцу и выпрыгивает наружу. Я слежу за ней взглядом и только теперь вижу то, что увидела она. Мне требуется всего пара секунд, чтобы я выскочил из танка и обогнав ее, упал на колени перед тем единственным человеком, которого, как мне казалось, я больше не увижу. Никогда.
Глава 10
Чувства переполняют меня настолько, что я не в состоянии вымолвить ни слова.
Джеймс стоит передо мной и всхлипывает, и я не знаю, сплю я сейчас или нет.
– Джеймс? – слышу я голос Кенджи. Я оглядываюсь и вижу, что почти все уже выбрались из танка. – Это ты, приятель?
– Адди, п-прости меня. – Тут он начинает икать. – Я помню, что т-ты говорил… ты говорил, что я не должен воевать, но я не мог т-там больше оставаться, и я сбежал…
Я сгребаю его в охапку, крепко прижимая к себе. Мне не хватает воздуха.
– Я хотел сражаться с т-тобой, – запинается он. – Я н-не хочу, чтобы меня все считали малышом. Я хотел вам п-помочь…
– Ш-ш-ш, – успокаиваю его я. – Все в порядке, Джеймс. Все хорошо. И мы в полном порядке. И все будет хорошо.
– Но, Адди, – продолжает он, – ты не знаешь, что п-произошло. Только я ушел, как вдруг увидел с-самолеты…
Я снова пытаюсь успокоить его и повторяю, что все будет хорошо. И что мы уже тоже знаем, что произошло. И что сейчас он в полной безопасности.
– Прости, что я так и не смог вам п-помочь, – говорит он и немного отстраняется от меня, чтобы заглянуть мне в глаза. На щеках его красные пятна, и по ним текут ручейки слез. – Я знаю, что ты сказал, что мне не надо туда, но я и вправду хотел вам п-помочь…
Я подхватываю его на руки, устраивая поудобнее, и несу назад к танку, и только теперь понимаю, что штаны у него промокли спереди совсем не от дождя.