Анализ содержания обстоятельств, исключающих преступность деяния, показывает, что это такие явления, при которых поведенческие акты, причиняющие вред другому лицу, должны рассматриваться как непреступные.
При необходимой обороне действия лица, применившего ее, то есть причинившего физический или имущественный вред лицу посягающему, могут рассматриваться как непреступные при следующих условиях: общественной опасности посягательства, его наличности, действительности, при непревышении пределов необходимой обороны. Совокупность названных условий при обороне от посягательства и следует называть обстоятельством, исключающим преступность деяния, так как это явление связано с другим – причинением вреда объекту уголовно-правовой охраны (жизни, здоровью, собственности). При крайней необходимости совершаются действия, причинившие вред третьим лицам, которые могут рассматриваться как непреступные, при наличии следующих условий: грозящей опасности общественно ценному благу, отсутствии другого способа предотвращения вреда этому благу, соблюдении требования о причинении другому благу меньшего вреда, чем предотвращаемый. Совокупность этих условий и является обстоятельством, исключающим преступность деяния, так как преступность связана с другим явлением – причинением вреда охраняемому уголовным законом благу. Каждое из названных условий имеет особенности, свойственные соответствующим деяниям.
Поэтому правильно называть обстоятельством, исключающим преступность деяния, совокупность определенных условий (признаков), при наличии которой деяние, причинившее значительный вред охраняемому уголовным законом объекту и внешне похожее на преступление, таковым не является.
Наличие совокупности определенных условий является первой чертой обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Природа деяний, совершенных при таких обстоятельствах, обязательно связана с причинением вреда объектам уголовно-правовой охраны. Иными словами, при этих деяниях происходит посягательство на объекты уголовно-правовой охраны. И если бы обстоятельств, исключающих преступность деяния, не было, мы имели дело с преступными посягательствами. Эти деяния не являются преступлениями, поскольку совершены при наличии таких условий, которые исключают преступность деяния и только внешне похожи на них. Отдельные признаки деяний совпадают с признаками преступления, например, действия (бездействие), частично последствия, причинная связь между ними. Но совпадение не является полным. Не совпадают те признаки, которые как раз и могут быть отнесены к обстоятельствам, исключающим преступность деяния, а причиненный вред не должен рассматриваться как преступный благодаря этим признакам.[7]
При необходимой обороне не совпадающими с преступлением признаками являются: общественная опасность посягательства, вызвавшего совершение оборонительных действий; существование реальной угрозы или наличности посягательства; причинение вреда посягавшему во время применения средств защиты, упредивших нападение или причинение вреда непосредственно после окончания нападения, когда еще не было ясно, что нападение окончено; а также отсутствие явной чрезмерности причинения вреда при защите от нападения.[8] Наоборот, причинение вреда задолго до начала посягательства путем применения защитных приспособлений, объективно угрожающих жизни или здоровью посторонних лиц; несвоевременное причинение вреда лицу, окончившему посягательство; явно чрезмерное причинение вреда посягавшему – эти признаки устраняет обстоятельство, исключающее преступность деяния, а точнее, ликвидирует отличие этого деяния от преступления.
При причинении вреда в состоянии крайней необходимости признаками, отличающими деяние от преступления, являются: наличие непосредственной опасности общественно ценным благам, невозможность устранения этой опасности иными, чем причинение вреда, средствами; причинение вреда меньшего, чем вред угрожающий; причинение вреда лицам или имуществу, не создававшим угрозы спасаемым ценным благам.[9] Наоборот, если отсутствует непосредственная опасность охраняемым законом ценным благам; или предотвращение угрозы этим благам осуществляется путем причинения вреда, когда имеются и другие способы предотвращения опасности; или причиняется вред равный или больший, чем вред, угрожающий этим благам, то в этой ситуации нет признаков, исключающих преступность деяния, следовательно, нет и оснований для признания состояния крайней необходимости.
При причинении вреда во время задержания лица, совершившего преступление, признаками, создающими обстоятельство, исключающее преступность деяния, являются: совершенное задерживаемым лицом деяние общественно опасно и противоправно; причиненный ему вред необходим для задержания, связан с конкретными обстоятельствами и не является явно чрезмерным.[10] Отсутствуют эти признаки, если задерживаемому причинен вред при несоблюдении какого-то из условий правомерности задержания с причинением вреда: или вред оказался явно чрезмерным; или задерживаемый не являлся преступником (действия задерживаемого не являлись общественно опасными, он не являлся субъектом преступления, не он совершил преступление); или он не оказывал противодействие; или вред был причинен с применением средств, запрещенных законом.
При физическом или психическом принуждении, создающем обстоятельство, исключающее преступность деяния, частичное несовпадение с признаками преступления будет иметь место при наличии таких признаков: физическое или психическое принуждение было непреодолимым; совершение действий лицом, принуждаемым к ним, сопровождавшееся причинением вреда, было необходимым для избежания грозящей для него или других лиц опасности; у принуждаемого к действиям отсутствовала возможность для уклонения от физического или психического принуждения или отсутствовала возможность причинения меньшего вреда, чем был им причинен.[11]Наоборот, совпадение с признаками преступления может иметь место, если не было непреодолимого характера физического принуждения; если физическое принуждение повлекло совершение принуждаемым действий (бездействия), которые не были необходимыми и явились чрезмерными; когда принуждаемое к действиям лицо причинило вред, хотя сохраняло возможность самостоятельных действий, не причиняющих вред объектам, охраняемым уголовным законом; когда при сохранении частичной возможности действовать вопреки психическому принуждению, вред был причинен больший, чем вред, который мог наступить для принуждаемого, если бы он не выполнил требования принуждающего; если у принуждаемого (психически) имелась возможность причинения вреда менее существенного, чем вред, причиненный им фактически. В этой ситуации обстоятельство, исключающее преступность деяния, отсутствует.
При обоснованном риске как обстоятельстве, исключающем преступность деяния, несовпадение с признаками преступления имеет место, если лицо имело целью достигнуть положительного результата и при этом предприняло достаточные меры для предотвращения вреда интересам, охраняемым уголовным законом, который тем не менее наступил; если риск был заведомо не сопряжен с угрозой для жизни многих людей и не мог привести к гибели людей; если риск не должен был вызвать экологическую катастрофу или стихийное бедствие.[12] Если же можно было совершить действия, исключавшие риск, и достичь того же результата; или действия повлекли гибель многих людей или экологическую катастрофу – тогда действия (бездействие), причинившие вред, полностью совпадают с объективной стороной соответствующего (умышленного или неосторожного) преступления, и нет обстоятельства, исключающего преступность деяния.
Наконец, исполнение приказа или распоряжения с причинением вреда охраняемым уголовным законом объектам внешне совпадает с объективной стороной преступления. Отличие состоит в том, что для обстоятельства, исключающего преступность деяния, необходимы субъективные признаки: обязательность исполнения приказа (распоряжения) в случае, даже если приказ являлся незаконным; отсутствие у лица, исполняющего приказ, знания о его незаконности; отсутствие в деянии исполнителя признаков умышленного преступления.[13] Если этих признаков нет, то деяние с причинением вреда исполнителя приказа (распоряжения) имеет все признаки преступления.
Следовательно, второй чертой обстоятельств, исключающих преступность деяния, является то, что действия (бездействие) и их последствия – причиненный вред, причинная связь между ними по своим признакам полностью или частично внешне похожи на преступление, но при совершении этих деяний имеются отдельные признаки, которые не совпадают с признаками преступления.
Обстоятельства, исключающие преступность деяния, характеризуются сознательными и волевыми действиями (или бездействием) хотя и причинившими вред объектам уголовно-правовой охраны, но имеющими в своей основе общественно полезную цель, такую значительную, что она должна оправдать причинение вреда. Например, цели – задержать лицо, совершившее преступление, для доставления его органам власти или отразить посягательство на другие, также охраняемые уголовным законом блага (ценности), или избежать внешней угрозы со стороны стихии, природных сил, спасти от них важные общественные или личные ценности. В результате действий (бездействия), реализующих названные цели, достигается результат, который оправдывает причинение вреда, поскольку этот вред позволяет избежать или компенсировать другой вред и оказывается приемлемым обществу и государству. Можно утверждать, что существует полная противоположность субъективной стороны деяния субъекта преступления и субъективного отношения к действиям (бездействию) и их последствиям (результату) субъекта анализируемых нами действий (бездействия). Вместо умысла на совершение преступления, характеризующегося низменными целями и мотивами, имеющимися у субъекта преступления, субъект деяния при обстоятельстве, исключающем его преступность, стремится к достижению общественно полезной цели или цели, полезной для себя (других), но приемлемой государству (обществу), то есть к результату, который необходим обществу или личности, или обоим, и поэтому его действия не могут быть признаны преступными.
Таким образом, третьей чертой обстоятельств, исключающих преступность деяния, является то, что сознательные и волевые действия (бездействие) субъекта, причинившие вред объекту уголовно-правовой охраны, характеризуются общественно полезными (или приемлемыми обществу) целями.
Каждое обстоятельство, исключающее преступность деяния, отличается от других, имеет специфику какого-то из признаков состава деяния – субъекта, объекта, объективной стороны, субъективного отношения.
При необходимой обороне, задержании преступника субъектами могут быть или граждане, или специально уполномоченные должностные лица. При исполнении приказа, обоснованном риске субъектами могут быть только специальные субъекты (должностные лица, специалисты, военнослужащие), исполняющие обязанности в связи со своим должностным положением, специальностью или положением по службе.
Деяния, исключающие их преступность, отличаются и объектами, которым причиняется вред. При задержании лица, совершившего преступление, такими объектами являются здоровье или собственность, при обоснованном риске, кроме того, природные блага, другие ценности; при исполнении приказа наряду с другими объектами присутствуют законные интересы, установленный правопорядок.
Каждое из обстоятельств может характеризоваться специфической объективной стороной, отличающимися друг от друга действиями (бездействием), последствиями. При крайней необходимости характер и интенсивность действий, последствия по размеру причиненного вреда являются более ограниченными, чем при необходимой обороне и задержании, и зависят от обстановки, в которой они совершаются. При крайней необходимости действия (бездействие) могут быть направлены только на предотвращение угрозы и только против третьих лиц; последствия должны быть менее тяжкими, чем предотвращаемый ущерб, тогда как при задержании и необходимой обороне они направлены против лиц, совершивших преступление, и последствия могут быть более тяжкими по сравнению с вредом, причиненным преступлением.
Особенности проявляются и в отношении субъектов к своим действиям (бездействию).
При необходимой обороне преследуется цель – защитить соответствующие объекты от нападения; при задержании преступника цель состоит в доставлении преступника органам власти; при крайней необходимости цель – предотвратить опасность, грозящую от внешних явлений или действий посторонних лиц; при обоснованном риске преследуется цель достичь полезного, выгодного результата; при исполнении приказа, распоряжения цель – выполнить служебный долг.
Таким образом, субъект, объект, объективная сторона правомерного деяния, субъективное отношение к деянию имеют свои особенности, присущие конкретному из обстоятельств[14] – это четвертая черта обстоятельств, исключающих преступность деяния.
В литературе рассматривается вопрос, во всех ли случаях деяния при обстоятельствах, исключающих их преступность, являются общественно полезными. Ю. В. Баулин отмечает, что общественная полезность поведения обусловлена объективными социальными процессами в жизни общества и общественная полезность поступков, исключающих преступность деяния, должна оцениваться конкретно-исторически. Он считает, что в современных условиях общественная полезность определяется интересами гуманизации общества, демократии и свободы. [15] Полностью с этим утверждением согласиться нельзя. Действительно, в большинстве случаев общественная полезность является основанием признания деяния совершенным при обстоятельстве, исключающем его преступность. Однако не все поступки людей, причинивших вред лицу, совершившему преступление, при задержании, являются общественно полезными, тем не менее они признаются правомерными и, как следствие, совершенными при обстоятельствах, исключающих преступность деяния. Например, вред в состоянии крайней необходимости не всегда может рассматриваться как общественно полезный, поскольку в этом состоянии вполне возможен вред охраняемым правом интересам других людей.[16] Некоторые авторы даже называют такой вред общественно опасным, хотя и не противоправным. В. Н. Козак считает, что действия, совершенные при выполнении профессиональных обязанностей, могут иметь характер общественной опасности, хотя совершены при обстоятельстве, исключающем преступность деяния.[17] С. Ф. Милюков приводит доводы, что действия лица, нажимающего на кнопку заложенного в доме взрывного устройства, под физическим воздействием третьего лица, имеют ярко выраженную общественную опасность. Однако ввиду непреодолимой силы, действовавшей на него, и отсутствия с его стороны вины, принуждение лица к таким действиям должно признаваться в рамках крайней необходимости обстоятельством, исключающим общественную опасность[18]. К ним также относится исполнение приказа, выполнение профессиональных обязанностей при крайней необходимости.[19]