– Оставила документы, дала большое интервью. Оригиналы в сейфе. Давай руку, лови отчет.
Август принял мой отчет на чип, тут же просмотрел по диагонали.
– Ну понятно… – пробормотал он. – Мэдлин в своем репертуаре.
– Август, мне показалось, что она лжет. У нее реакции неестественные.
– Не обращай внимания, они всегда такими были.
– Все равно я ей не верю. Ну хорошо, возможно, насчет китайцев она и не солгала. Но она как будто пытается нас использовать втемную.
– Это возможно… – пробормотал Август.
– И скорей всего, она отлично знала, что тебя нет дома.
– Не исключено…
– Потому что ты-то ее игру раскрыл бы.
– Если бы захотел, – возразил Август. – Делла, это нас не касается. В конце концов, даже если Мэдлин решила отомстить за смерть родных нашими руками – она имеет право на месть, тебе не кажется? Она узнала в новостях, что я приглашен в Шанхай. И воспользовалась шансом. Ничего удивительного.
– А эти люди в шанхайской делегации, которых она охарактеризовала как убийц?
– Все может быть.
– Ты вообще что-нибудь знаешь о ее жизни? Просто это странно звучит. Она отказывается лететь на Землю, потому что там несколько человек, опасных для нее. Но, простите, на Земле четыре миллиарда народу, и даже когда люди живут в ста метрах друг от друга, вероятность случайной встречи чрезвычайно низка. Значит, она должна была появиться именно там, куда позвали китайскую делегацию. Вопрос: чем она занимается?
Август уселся за свой стол, поискал глазами что-то, не нашел, тогда положил руки перед собой и сплел пальцы в замок.
– Делла, она в совершенстве владеет китайским. Она должна сопровождать шанхайскую делегацию как переводчик. Вместо этого она намерена скрыться, но так, чтобы ее не разыскивали наши. А теперь смотри: Киду Тернеру докладывают, что один из переводчиков исчез. Последний раз человека видели на Танире в обществе тех-то и тех-то. Куда он звонит? Правильно, мне. А я ему рассказываю – да, была, оставила документы, интервью и так далее.
– И конечно, это был самый простой способ, – саркастически заметила я. – И раз ее включили в штат, то она только здесь увидела полный список гостей.
– Я не знаю, почему она сразу не пошла к Тернеру, с которым ее отец много лет был на короткой ноге, – несколько раздраженно сказал Август. – А сценку со списком она разыграла для тебя. Если б она с ходу, с порога заявила – мол, меня хотят убить, ты бы вела себя иначе. Как минимум предложила бы ей договор об обслуживании. А Мэдлин в этом не заинтересована.
– Потому что на самом деле никто ее убивать не собирается.
– Как знать. Может, очень даже собирается. Зависит от того, что еще ей известно – кроме того, что она выложила тебе.
– Если еще это правда.
– Правда. Но не вся.
– Тебе не кажется подозрительным ее поведение, я гляжу.
– Делла, ты никак не желаешь понять: она живет в параллельной реальности. У нее свои задачи. Она решает их теми способами, которые максимально комфортны для окружающих и для нее самой. Я не хочу знать, какие это задачи. Но я точно знаю, что перед законом она чиста. Сними копии со всех документов, которые она принесла, и отправь их Тернеру. Сегодня же.
Я промолчала. В конце концов, Мэдлин не наша клиентка, и мы не обязаны ломать голову над ее поступками. Кид Тернер разберется, а мы – не обязаны.
* * *
Вечером мы принимали гостей – лорда Джимми Рассела с женой и ее лучшей подругой Лючией, женщиной, способной удивить кого угодно редким сочетанием глубокой человечности и феерического цинизма. Мы уже давно бросили посмеиваться над Расселом, ярым христианином, который смирился с тем, что его жена дружит с сатанисткой. Надоело. Тем более сатанисткой Лючия была относительной; себя она определяла скорей в агностики, а религия для нее – бизнес.
– Кажется, я на верном пути, – сообщил мне Рассел украдкой и глазами показал на Лючию.
– Миссионерство приносит плоды? – спросила я невыразимо серьезно и сочувственно.
– Ну, пока еще нет, – скромно отозвался Рассел. – Но кое-чего я добился. Лючия прямо на глазах теряет интерес к сатанизму.
– Джим, – не выдержала я, – ну зачем ты все усложняешь? Предложи ей дело, которое будет выгодней люциферианства, и поставь условие: или бизнес, или ее церковь.
– Именно в этом направлении я и работаю, – почему-то обиделся Рассел и ушел.
Пять минут спустя ко мне сдрейфовала Лючия.
– Джим хвастается, что почти наставил тебя на путь истинный, – сказала я.
– А и пусть так думает, мне не жалко. Дел, люциферианство выходит из моды. К тому же мне не удалось получить выходы на крупные университеты, а Эверест теряет актуальность. Ну и в целом рынок сатанизма сдувается на глазах, пришли свежие конкуренты, какие-то идиотские секты, настолько идиотские, что мы, традиционалисты, против них не тянем. Не слыхала про Орден Евы? Еще услышишь, гарантирую. В центре Федерации они пока слабо известны, там уровень жизни приличный, да и культурка в целом повыше, зато на периферии сгребают под себя всех убогих и несчастных, как лопатой… Так что я скоро прикрою лавочку, пускай Сержио Чекконе подбирает остатки. Если Серж догадается правильно меня попросить, я даже могу слить ему своих прихожан, чисто как коллега коллеге… А сама займусь тем, что действительно люблю и умею лучше всего. Уж точно лучше Джима. Он фактически это признал на днях – предложил заняться поставками продуктов на его новую планету. Отличный бизнес, и мне в нем мало равных. И Джиму выгодно, и я при деле.
– Странно, что вы пришли без Мэдлин, – осторожно заметила я.
– Мэд? Она днем улетела.
– Ты хорошо ее знаешь?
– Постольку-поскольку. Девка, конечно, самая продуманная из всего семейства. А ведь по ней не скажешь, да? Такая феечка, прямо неземная. Только она всегда добивалась чего хотела. Ее, конечно, еще папаша выучил на совесть… Папа у нее, Себастьян Грей – реально хищник был. Акула. Жалко, что сатанизмом не интересовался. Вот под кем я развернулась бы…
Лючия мечтательно закатила глаза.
– Нет, конечно, в чае он разбирался тоже, – сказала она, подумав. – Помнишь, я тебя на Эвересте угощала?.. Но это не масштаб для такого одаренного человека. С его талантами надо было не товары, а идеи продавать. Высасывать из пальца – и толкать. Чистый бизнес. Впрочем… хм…
Она покачала головой и умолкла.
– Мэдлин китаистка по образованию, как я слышала, да?
– Не просто китаистка, а очень навороченная китаистка. Греи всегда были на этом деле повернуты. А папаша Мэдлин резидентом федеральной разведки сидел почти что в Шанхае, прямо на границе. Одна рука по локоть в контрабанде, другая в легальном бизнесе, а голова сама понимаешь, чем занята. Это почему я насчет продажи идей ляпнула – и задумалась, ага? В общем, не до сатанизма ему было, к сожалению… А Мэд самая младшая из его детей. Она по-китайски чуть не в три года уже болтала свободно.
– И такая трагедия…
– Это да, – согласилась Лючия. – Мэд, конечно, очень сильная. В один момент потерять всю семью и не сломаться – воля нужна железная. Причем сама она со смертью разошлась на полдня буквально. Они на Сайгоне жили втроем – Грей, его вторая жена и Мэд. Старшие дети – сын от первого брака и дочь от второго – отдельно. И тут Мэд едет в гости к подруге, а к родителям приезжают старшие со своими домочадцами. Ну и все. Их дом расстреляли в клочья, перебили всех, даже годовалого младенца. Поразительно, как Грей сплоховал, у него чутье на неприятности было отличное. А вот сплоховал. И осталась Мэд одна. Отцовская родня от нее отвернулась, там очень не одобряли, что тот женился на эльфийке-полукровке, и, соответственно, Мэд, с ее подчеркнуто эльфийской мордашкой, им даром не нужна. Ну а Джимми Рассел, при всех его недостатках, от родных никогда не отказывался.
– Она на Кангу живет, в его поместье?
Лючия рассмеялась:
– Да фиг ее разберет, где она живет. У меня такое ощущение, что она больше трех дней на одном месте не сидит. Отца-то грохнули, а потом узнали: он весь компромат младшей дочке подарил. И теперь охота за ней идет дай бог терпения.
– Может, еще поэтому Греи стараются держать ее на расстоянии?
– Тоже вариант, – согласилась Лючия. – Жить-то всем хочется. Правда, там семейка непростая, с долгой историей. Но против китайцев – не рискнет. А убивали, судя по всему, китайцы, они любят такие… показательные выступления… Ладно, это еще что! Я краем уха обмолвку поймала – у Мэд, между прочим, двое детей. Ни самих детей, ни мужа никто не видел. Но ходят слухи, что они от сайгонского «крестного отца» Николса. И Николс под шумок их выкрал. Теперь Мэд из шкуры лезет, чтобы Николса свалить.
Я моргнула. Как понятно…
– Имеет право.
– Да я разве спорю? Знать бы наверняка, как оно там, я бы еще и помогла. Я чужое материнство уважаю. Только как ей поможешь, не примет ведь, самостоятельная до безрассудства. Одиночка.
Вечеринка у нас получилась очень веселая, хотя и камерная. Нина расчувствовалась и пела старинные шотландские баллады, а потом объявила, что они с Йеном поженились. Я на всякий случай проверила, что она пьет. Нет, слабенькое вино, и то два бокала за вечер. Значит, просто проняло девушку. А потом я тихонько улизнула и поднялась в кабинет.
Первым делом я нашла публичное досье Мэдлин Рассел-Грей. Как и следовало ожидать, самый минимум информации. Образование – внезапно Тверской университет истории и права, факультет «Российская история», заочная форма обучения. Чего-чего? Интересная такая китаистика, да. О том, что девушка в совершенстве владеет языком, ни слова. Постоянного места работы нет, только консультации по специальности. Я оценила список проектов с ее участием. Ну, вот тут, пожалуй, Китай с некоторой натяжкой присутствует – Великий Шелковый Путь, освоение Сибири, русско-китайские отношения. На конференциях не бывает, самостоятельных научных работ нет.
В биографическом разделе – только имена родителей. Ни слова о брате и сестре. Между прочим, Август тоже не упоминал брата. Что нет сведений о детях, я уж молчу, и так понятно. Несколько странным мне показалось, что отсутствует информация о медицинской страховке. Обычно эти данные у людей открыты: страховая компания дает за их публикацию неплохую скидку, как за рекламу. А тут впечатление такое, что с восемнадцати лет Мэдлин вообще ни разу не покупала страховку. Жаль, ведь с моими связями можно было бы раскопать через страховщиков сведения о родах, а то и о сопровождении беременности… Имущество скудное, деньги есть, но никакой недвижимости, даже завалящего домика. Нет личного транспорта. Нет постоянных каналов связи.
Загадочная девушка. Так могло бы выглядеть досье неумелого шпиона-нелегала. Неумелого – потому что у профессионала обязательно будет постоянное жилье, которое он, к примеру, сдает в аренду, и хоть какой, но личный транспорт. Непременно медстраховка и два-три канала дальней связи. А Мэдлин словно намеренно устроила свою жизнь так, чтобы ее ничего не держало.
Ладно, насчет нее я узнаю в другом месте, теперь посмотрим, что собой представляет Николс.
Сайгон, безусловно, жопа цивилизованного мира. Но даже в жопе мира не водятся мафиозо международного уровня, которые были бы пнями дремучими и полными отморозками. Этот Николс по определению умен, расчетлив, неплохо образован. И почему, собственно, наши так заволновались из-за него? Ну, ушел в Куашнару. Ну, навел там свои порядки. Боже мой, сколько на федеральных окраинах мошенников, воров, убийц – и никто ведь не чешется. Что за внезапный интерес к Николсу? Он на Сайгоне давно орудует. Почему его раньше не трогали?
Досье Николса оказалось девственно чистым. Причем заметно, что его секретили, и не разведка – уж больно топорно все зачистили. Может быть, в связи с расследованием. Дата и место рождения, школа, колледж… Кстати, учился в Бостонском финансовом. Тоже, как и Мэдлин, заочно. В Бостоне основная масса студентов учится заочно: это образование все рассматривают как обязательное базовое, но не основное. А вот насчет основного у Николса упоминаний не было. И дальше – дата отъезда в Куашнару. Все.
Я довольно быстро нашла материалы о нем в сети. А парень-то не чурается славы, совсем не чурается… С фотографии на меня смотрел довольно интересный мужчина – шатен с жесткими скулами и прямым носом, с прищуренными спокойными глазами, ровной линией рта. Ему было сорок девять, и для своих лет он выглядел не слишком молодо, нет, – просто ухоженно. Отличная кожа, чуть смугловатая, общий налет Латинской Америки во внешности. Надо сказать, влюбленный в меня Энрике Вальдес, эльдорадский диктатор, сильно уступал этому крестному отцу.
Я листала интервью, заметки… Билл Николс, талантливый и успешный инвестор, а в масштабах Сайгона де-факто полноценный олигарх. Вкладывает очень много в благотворительность и социальную инфраструктуру. Финансирует два научных фонда. Имущества на территории Федерации Земля нет. Есть заводик на шанхайской территории, оформленный на подставное лицо, остальное – в Куашнаре. Не женат, воспитывает двоих приемных детей.
Дети.
Мэдлин квартеронка, и у ее детей должны быть эльфийские черты. Эта кровь размывается человеческой лишь до определенного предела. Она всегда проявляется. Если Николс выдает за приемных тех детей, которых ему родила Мэдлин… Я открыла длинный ролик.
Два парня-погодка. Высоких. Эльфийское происхождение, что называется, на лбу написано. Отдаленно похожи на Николса – тот же рисунок бровей, тот же подбородок.
Я начала искать самые ранние публикации о нем. Поразительно. Ничего, совсем ничего о его жизни на родине. Даже в криминальной хронике. Первая публикация – сайгонская. Там он сразу представал как инвестор. Откуда взял деньги, и немалые, судя по всему?
В кабинете распахнулась дверь, вошел Август.
– Все, – объявил он, – Рассел достал даже меня.
В таком раздражении я своего босса и на Саттанге не видела, когда был вроде самый край, то есть индейская свадьба по полному чину. А сейчас того и гляди из Августа пар пойдет. Хочется надеяться – в гудок.
Все, что я могла – сделать большие глаза.
– А ты думаешь, Рассела в обществе не принимают из-за того, что он эльф? – спросил Август. – Или из-за того, что предок был инженер, а не банкир? Да-да, как же. Делла, он чокнутый миссионер-англиканин. Он совершенно не понимает, что не всякое место удобно для внезапной проповеди или обращения язычников.
– Погоди, он тебя в оборот взял, что ли?
– Ну да!
– А-атлично. Это ж натуральный анекдот. Он забыл, что ты шотландец?
– Не знаю. По-моему, ему просто все равно. Ты представь: англиканин вцепился в прихожанина пресвитерианской церкви и пытается обратить при всем честном народе… Это было до того неуместно, что мне просто хотелось дать ему в лоб! И ведь я, мягко говоря, не фанатик! Очень мягко говоря. Я вообще агностик скорее всего… Сдержался, потому что женщины были рядом. Ей-богу, он бы лучше проповедовал православие в Израиле веке так в двадцать первом. А что, имел бы большой успех среди арабов! А попадись он Скотту-Младшему… Братец Скотти тоже не фанатик, зато профессионал!
Я сделала стоп-кадр из ролика, на котором Николс был вместе с детьми, и вывела его на стену.
– И что? – нахмурился Август.
– Билл Николс со своими детьми. Детей называет приемными. Кстати, никакой информации о преступлениях, за которые федералы мечтают вытащить его на родину, я не нашла.
Август уставился на стену, засунул руки в карманы брюк, два раза качнулся с носка на пятку. Потом задумчиво погладил подбородок.
– Да, – изрек он. – Дети явно с эльфийскими генами.
– И похожи на Николса, ты не находишь?
– Некоторое сходство просматривается. Но это еще ничего не доказывает, многие подбирают себе приемных детей так, чтобы черты лица совпадали.