И я затихла, отвернулась и стала смотреть в окошко за мимолетными картинками. Мы проезжали по узким улицам Ялты, встречая по пути как скромные саманные дома, так и роскошные виллы жителей, дорогие гостиничные комплексы, крупные рестораны и мелкие кафе.
С утра уже можно было встретить массу отдыхающих туристов, которые суетливо направлялись в сторону моря. Жара их не пугала, а наоборот – привлекала получить долгожданный загар, чтобы потом, вернувшись домой, можно было похвастаться им перед родственниками и друзьями.
Назар молчал. А у меня внутри накипало множество негативных эмоций. Я подумала о том, что меня действительно очень бесила его ревность, поскольку это происходило регулярно. Ему всегда казалось, что вокруг меня постоянно кто-то «ошивается», и старался держать только возле себя. А тут сложилось так, что мама моей подруги Зои работает в турфирме, и она предложила нам по путевке отправиться туда, куда я так давно мечтала попасть. По обстоятельствам у Назара не получается со мной поехать, поскольку его отправляет отец в Киев по делам в командировку. Семья моего парня – владельцы сети ресторанов по Украине «Ванильные небеса», и это требовало много сил и затрат на бизнес.
Так мы и проехали всю дорогу, не разговаривая. Назар припарковался на стоянке недалеко возле кафе, заглушил мотор и посмотрел на меня, так показалось, глубоким взглядом. Мое сердце сжалось, но показать этого я не смела. Я отвернулась, ничего не сказав, отстегнула ремень безопасности и открыла дверцу, как услышала его тихое:
– Ника, я…
Но я не повернулась, поскольку хотела его проучить и вышла, не обращая внимания на него. Назар оставался в машине: то ли злился, то ли ему нужно было ехать по делам. Я захлопнула дверцу, и он завел свой черный джип и тронулся. А я даже не оглянулась. Просто пошла на работу.
Инцидент
Я вошла в ресторанчик «Ванильные небеса» и отправилась в подсобку для персонала, чтобы переодеться в форму. Поскольку сегодня я должна работать днем, то буду обслуживать летнюю террасу, это что-то вроде кафе, финансово доступного для многих. А вечером работает в помещении здания сам ресторан, дорогой ресторан, рассчитанный для более богатых персон. Тем более наш город является курортным, поэтому здесь подобного рода заведения очень популярны среди отдыхающих. Но и работы добавляется много, несмотря на прибыли.
За опоздание мне никто и слова не сказал – все-таки хорошо иметь парня, управляющего в здешнем кафе-ресторане. Поэтому я принялась за обычную работу, обслуживая клиентов.
День прошел как всегда, но только без Назара, не знаю, куда он подевался. Даже не звонил.
Мне оставалось всего каких-то полчаса до конца работы. Я несла заказ на первый столик, где сидело три молодых человека. Я аккуратно поставила на стол три бутылочки пива и, как положено, мило спросила:
– Что-нибудь еще желаете?
Один из троих, такой упитанный с ежовой челкой, мне сказал:
– Тебя, Детка, желаем! – и все трое заржали, как лошади.
Я пропустила это мимо ушей, поскольку все же нахожусь на работе.
– Тогда я пошла, ничем не могу вам помочь! – улыбнулась я и развернулась, чтобы удалиться.
Но в это время один из парней схватил меня за руку и ударил по заду.
Я пискнула. Не знаю откуда, может из-под земли, взялся Назар. Он налетел на этого парня и стал колотить его, свалив на пол. Другие парни хотели броситься на него, но подлетела охрана и удержала их. Все произошло очень быстро, что я даже не смогла понять всей ситуации. В шоковом состоянии я пыталась оторвать Назара от парня.
– Назар! Назар! Назар! – кричала я. – Отпусти его! Назар!
Посетители и персонал почему – то пытались не вмешиваться. Очевидно, наш менталитет таков. Не понимаю людей!
– Назар! Я прошу тебя! Назар!
Я расплакалась.
Он как будто услышал меня и повернул ко мне голову. В глазах показалось отчаяние! А я продолжала плакать. Мне стало так страшно. Назар отпустил парня и медленно встал с него.
– Ники…
– Ты – псих! – выдавила я из себя.
Где-то на улице послышалась сирена милиции, кто-то все-таки догадался ее вызвать.
Назар отпустил парня и попытался подойти ко мне. Я испугалась еще больше и сделала шаг назад.
– Ника… Я ради тебя… он приставал… к тебе, – он неуверенно пытался сказать мне.
В этот момент мне казалось, что раньше я была слепа, настолько слепа, что не видела этого безумства у собственного парня.
В суете, пока доблестная милиция пыталась разобраться, что к чему, я сбежала из «Ванильных небесов». Так я и ушла в форме официантки, не переодевшись, подальше от ресторана, подальше от этой ситуации, подальше от Назара. У меня был шок. Кажется, я никогда не замечала такой агрессии у парня.
Я ехала в такси домой, даже не помню как села в него и как сказала куда ехать, а эти мысли все крутились у меня в голове: что же ты, Назар, наделал? Кажется, сердце сейчас выпрыгнет из груди и разорвется у меня в руках. Моя слепота, вера в любовь не увидела раньше этих перемен в нем, не видела, каков он на самом деле, его маниакальной помешанности на мне. Горячие слезы катились по моим щекам. Мысль, что Назар чуть не убил из-за пустяка другого человека, очень пугала. Я хотела сбежать. Не знаю куда, но сбежать. Я закрыла лицо руками, и даже не уверена, говорил ли что мне таксист, или молча вез по указанному адресу…
Я очнулась от своего ступора, когда увидела знакомый двор и дом. Таксист назвал сумму, я, ничего не сказав, протянула ему нужную купюру, доставши из своего рюкзака. Странно, как это я еще рюкзак с собой взяла? Вылезла из машины, закрыв дверцу, остановилась, не решаясь идти в дом. Такси уехало, а я так и осталась стоять на месте.
В доме на кухне горел свет, видневшийся из окон. Мама уже дома. Мне нужно как-то пройти незамеченной, чтобы она не видела моего зареванного лица.
На улице уже были сумерки. Еще чуть-чуть и стемнеет. Мои волосы ласкал горячий крымский ветерок. Я стояла в форме официантки, а в руках – мой рюкзак, опущенный вниз. Наша улица сама по себе была тихой. Вот и сейчас я никого не наблюдала рядом, оглянувшись по сторонам.
Нужно что-то делать. Или хотя бы сдвинуться с места. Не могу же я вечно стоять здесь! А ноги не хотели меня слушать. Потрясенная сегодняшней ситуацией, я не знала как себя вести, что делать. Слишком ярко стояла эта картина драки, очень жесткого обращения моего парня к другому человеку. Я же Назара знала два года. Это не так уж мало. И вот, увидеть такое…
Да, это меня и напугало, и расстроило, и разозлило одновременно.
Я не знаю, сколько бы я еще так торчала на месте, рассматривая свои ноги, как услышала где-то какой-то шум, скорее, неподалеку шли и разговаривали люди. Я дернулась вперед к дому. Споткнувшись на ровном месте, я полетела на дорогу и ударилась коленками, упираясь ладонями о землю, чтобы окончательно не разбиться.
Коленки запекли от резкого удара, да и руки заболели. Я поднялась и осмотрела себя: кожа на ладонях и ногах была счесана. Мой рюкзак лежал где-то в сторонке. Я его подняла и, расплакавшись еще сильней, побежала в дом. Ворвалась в него и бегом помчалась по лестнице в свою комнату. Завалившись на кровать и свернувшись калачиком, я почувствовала, как начала дрожать. А через несколько минут почувствовала мамину руку. Она коснулась ласково моего плеча, и я искоса глянула на нее.
– Малыш, – нежно начала она. – Что случилось?
Я сглотнула.
– Я просто сильно упала перед домом… – промямлила я.
Не говорить же маме, что она была права на счет Назара, что он мне не пара. Да и вообще, не хочу ее расстраивать. Пусть лучше думает, что я, как маленькая девочка, расплакалась из-за ушиба.
Мама ничего не говорила. Она просто гладила меня по рукам, по спине. А я от ее ласкового прикосновения начала расслабляться. Мне даже на душе легче стало. Я забыла, что у меня печет коленки и ладоши. Сон начал тепло укутывать меня в свои объятия. Я чувствовала уют на душе. Так я и уснула.
Расставание
В последние дни до нашего с Зоей путешествия я решила не ходить на работу, и мне было все равно – уволит ли меня Назар или нет. Я тщательно пыталась от него скрываться: не отвечала на звонки, не выходила, когда он приходил. Я не знаю, что там происходило во внешнем мире, и как мой парень выкрутился с милицией. И мне не хотелось знать.
Где-то глубоко в душе появилось такое чувство, что я в тупике. Мысли хаотично бились в голове, но, кажется, я не хотела с ними собраться. Просто начала плыть по течению, отрешаясь от мира. Взрывные мелодии Бони Тайлер не переставали играть в моей спальне. А вкусные мамины пончики с кремом, ароматом расплывающиеся по всему дому, просто невозможно было не заметить. Так я убивала время, чтобы собраться к предстоящей поездке.
А тем временем меня преследовал по ночам один и тот же кошмар. Ложиться спать становилось все труднее, поскольку каждый раз меня посещало беспокойство, что мне придется просыпаться в страхе и с ощущением безвыходности.
Но в это утро я проснулась лишь от того, что запищал будильник. Я открыла глаза с мыслью, что сегодня ночью меня не посетил ни один из моих снов, поэтому с неким облегчением вздохнула.
Сегодня был день моего отъезда. Я настраивалась на свое первое путешествие, но, как всегда, все дела делала в последнюю очередь. Например, стала собирать в спешке вещи, неаккуратно заталкивая их в дорожную сумку.
Мама заглянула ко мне в комнату, стоя на пороге.
– Какая ты несобранная, Ника! – сказала она мне.
– Ма, не начинай! – огрызнулась я. – «Несобранная» – это твое любимое слово. Ты не должна быть на работе?
– Должна. Но я отпросилась, чтобы тебя провести в дорогу.
– Я же не маленькая, и сама могу, – отвечала я маме, продолжая собирать вещи.
– Зоя с родителями скоро уже подъедут тебя забрать, а ты еще в пижаме, – бурчала она.
Мне очень не хотелось ссориться с мамой в день отъезда, поэтому я промолчала, крепко стиснув зубы.
– Я поеду с вами до Киева, чтобы посадить на самолет.
– Ой, ма, прошу, это опять будешь плакать! Не надо! Нас отвезут родители Зои, я позвоню тебе, как только мы прилетим в Афины.
– И что тебе даст это путешествие? – продолжала мама ворчать.
– Ма, ты прекрасно знаешь, что я специально копила год деньги, чтобы куда-нибудь съездить. А поскольку нам с Зоей повезло с ее мамой, которая работает в турфирме и добыла нам дешевую путевку, почему бы не съездить. Тем более, во мне течет греческая кровь.
Я быстренько переодела пижаму на летний сарафан зеленого цвета в мелкий горошек и, подбежав к зеркалу, судорожно начала расчесываться, поскольку времени уже оставалось мало.
– Эта кровь уже давно смылась, поскольку у твоего папы имела чистые греческие корни еще его прабабушка.
– Ма, перестань ворчать! – спокойно сказала я, намазывая на губы помаду. – Чего ты без настроения?
– Ника, у меня такое чувство нехорошее…
– Ой, ну перестань! – фыркнула я, а у самой под ложечкой засосало серым дымом.
Отступать я не собиралась. Я чувствовала, что должна ехать. Не знаю почему, но меня тянуло туда магнитом. Поэтому я сразу отбрасывала все сомнения и продолжала двигаться дальше.
– Малыш, – подошла ко мне мама. – Я хотела сказать…
В этот момент у меня заиграла мелодия Бони Тайлер на мобильном телефоне. Я ответила, не давая матери закончить предложение.
– Да, Зоя, уже бегу.
Нажав красную кнопку на телефоне, я чмокнула маму в щеку и поволокла к выходу свой багаж.
– Дочка, я… – хотела продолжить мама, когда мы оказались во дворике возле машины родителей моей подруги.
– Все, ма, пока! – в спешке ответила я, когда папа Зои положил мой чемодан в багажник и я села на заднее сиденье.
– Пока, – тихо ответила она.
Мы выехали и отправились по направлению к городу Киеву.
– Твоя мама не захотела с нами? – спросила моя подруга, сидевшая рядом.
– Ей просто некогда, – соврала я.
Мне не хотелось, чтобы мама начала плакать при расставании, терпеть этого не могла! Поэтому предпочла такой молниеносный метод прощания.
– Жаль! – ответила Зоя. – Папа с мамой привезли бы ее обратно.
Улыбнувшись, я кивнула моей «солнечной» подруге, но ничего не сказала.
С Зоей мы познакомились в старшей школе, продолжая дружить и сейчас. Хотя она постоянно уезжала в Киев в институт учиться и возвращалась в Крым только на каникулах. Это была девушка маленького роста, скорей напоминающая ребенка, поскольку и женские формы у нее были скромные. У Зои все тело было покрыто веснушками: лицо, руки, плечи, даже золотистые волосы с рыжим отблеском. Поэтому я часто ее называла «солнечной».
Мы проделали долгий путь на автомобиле к аэропорту в Киеве, чтобы улететь в Афины. Родители Зои были забавными – всю дорогу рассказывали какие-то истории, мы даже не устали от езды.
Когда объявили о посадке в самолет, я и Зоя распрощались с родителями и отправились к терминалу. Пока мы стояли в очереди, в зале аэропорта я заметила Назара. О, черт!
Он тоже увидел меня и двигался в мою сторону. Наверное, мое лицо поменялось, потому что Зоя как-то удивленно глянула на меня. Я резко двинула вперед, раздвигая толпу по сторонам. Где-то сзади обозвалась моя подруга, но я ее не слушала, а просто растолкала очередь, невзирая на недовольства, и оказалась одна в числе первых, садившихся в самолет. Я обернулась назад и видела уже с другой стороны терминала в толпе Назара. Мы встретились взглядами, но первой отвернулась я. Не хотела расплакаться…
Афины
В аэропорту нас встретила наш куратор-экскурсовод по Греции – Агата Трикупис, высокая темноволосая женщина с угловатыми плечами, большой родинкой на щеке и блеском в глазах. Тетя Тамара, мама Зои, обо всем договорилась для нас: экскурсиях, проживании, питании и отдыхе. Нам ни о чем не надо было беспокоиться, а только лишь наслаждаться жизнью.
Пока добирались до места нашего обитания на эти десять дней, я обратила внимание, что в Греции так же жарко и сухо, как в нашем Крыму. Небо укрывало нас светло-голубым покрывалом, на котором не было ни тучки, лишь только яркое солнце жгло так, что не хотелось выходить из автобуса с кондиционером, на котором мы добирались до отеля. Красочно рисовались кипарисы, финиковые пальмы и гранатовые деревья по пути, и восхищением отражались у меня в глазах.
Мы расположились в одном трехзвездочной отеле, где у нас были заранее забронированы номера. Отель был не высшего класса, но и мы приехали сюда не для того, чтобы сутками валяться в номерах.
– Ну как, девчонки? – спросила у нас Агата, коренная афинянка, но с отличным разговорным русским языком, когда мы вошли в номер и оглядывались вокруг.
Комната была скромной: две кровати, каждая под стенкой, рядом стоявшие тумбочки со светильниками, один небольшой шкаф для одежды и… мусорное ведро. В стене врезалась дверь в туалет с душем. Если бы не наша насыщенная экскурсионная программа, то у меня долгое пребывание в этом помещении превратилось бы в клаустрофобию, поскольку оно не отличалось большими габаритами, а скромные пожелтевшие обои оставляли желать лучшего.
– Ничего, девчонки! Вы же сюда приехали не для того, чтобы лежать в отеле. Так же?
Эй, это мои мысли, госпожа Агата Трикупис!!!
– Это эконом-вариант, как просила Тамара, – продолжала она, – переночевать достаточно! А так у нас очень богатая программа нашего путешествия. Так что располагайтесь, отдохните после полета пару часов, и я подойду к вам позже, расскажу о нашем плане пребывания в стране и, возможно, что-то с вами вместе подкорректируем.
Мы мило улыбнулись ей, и женщина ушла.
Я и Зоя опять оглянулись по сторонам, осмотрели шкаф и тумбочки. В общем, как подобает женскому любопытству, мы его удовлетворили, морщась и кривя гримасы.
– А говорят, три звезды, – сказала Зоя, предполагая об отеле.