– Вообще-то семьдесят пять, – поправил Суслик.
– Ладно, Фрол, отстань от него, – небрежно проговорил Егор. – Он уже в штаны напрудил.
Егор и Фрол презрительно засмеялись.
– Витьку Корейца бы надо взять, – сказал, все еще посмеиваясь, Фрол. – С Корейцем как-то надежнее.
– Корейца? – Егор задумался. Потом кивнул: – Да, надо. Хотя… он слишком правильный. Может под это дело не подписаться. Ладно, парни. Берем этого гада за руки и за ноги. До амбара метров пятьсот, придется поднапрячься.
Суслик первыми шагнул к связанному грабителю.
– Так ты все-таки с нами? – насмешливо спросил Фрол.
– С вами, – нехотя ответил Суслов. – Куда ж я от вас денусь.
– А призраков не боишься?
Юра посмотрел на него из-под реденькой челки, неуверенно усмехнулся и проговорил:
– Если что, вы меня от них защитите. Мы ведь друзья.
– Вот это другой разговор, – одобрил Егор. – Фрол, хватай гада за руки, а мы с Сусликом возьмем за ноги!
8
Витька Ким по прозвищу Кореец рубил дрова в огороде. Подойдя к низенькому забору, Егор и Суслик окликнули его, но, стуча колуном по колоде, он не сразу их расслышал. Откликнулся только на третий раз. Подошел к калитке, кивнул друзьям.
– А ты чего в потемках дрова рубишь? – спросил Суслик.
– Да мамка попросила баню натопить, – объяснил Кореец. – А вы чего тут?
– По делу, – сказал Егор. – Мы сейчас идем в лес, к заброшенной шахте. Есть маза сорвать большой куш.
– Куш? – Кореец криво усмехнулся. – Какой куш? Прикалываетесь, что ли?
– Не прикалываемся. Ты с нами или как?
– Или как.
– Витек, мы серьезно, – подал голос Суслик. – Дело денежное.
– Денежное? – переспросил Ким, прищурив свои и без того узковатые глаза. (Мать у Витьки Кима была русская, а отец – чистый кореец).
Суслик кивнул:
– Да.
– В лесу?
– Да.
– Возле заброшенного рудника?
– Да.
Кореец усмехнулся:
– Кхех. Вот под это я точно не подпишусь. Ладно, пацаны, до завтра, мне еще нужно дров в печку подбросить.
Он отошел от калитки, сгреб в охапку дрова и побрел в сторону бани. Егор посмотрел ему вслед насмешливым, презрительным взглядом. С Сусликом, Фролом и Корейцем он дружил с пятого класса. Но если Суслик и Фрол всегда беспрекословно подчинялись Егору, то Витька Ким был парнем самостоятельным, бесстрашным и упрямым, а потому – несмотря на свой малый рост – часто шел Егору наперекор.
В детстве Егор пару раз лупил Корейца, но сломить волю узкоглазого упрямца так и не смог. Наоборот, после тех драк между ними установилось что-то вроде перемирия, как между двумя сильными противниками, признавшими силу друг друга. А потом, непонятно как, это перемирие переросло в дружбу.
– Струсил, – констатировал Фрол. – Надо же! От Корейца я такого не ожидал.
– Ничего, – сказал Егор. – Справимся и без него. Нам же больше бабок достанется. Идемте, пацаны!
Соболев-старший и его помощник Еременко ужинали в лучшем из четырех поселковых ресторанчиков под названием «Выгода». Их столик находился в нише, отделенный от основного зала красивой ширмой. Свет, падавший на столешницу от желтоватых ламп бронзового бра, играл в бокалах с красным вином, отскакивал бликами от вилок и ножей. Игнат Борисович ел молча, угрюмо и жадно, словно свинью для своего эскалопа он добыл сам. Еременко аккуратно обгладывал косточки запеченной с приправами курицы и клал их на салфетку рядом с тарелкой.
– Завтра поедешь в мэрию, – сказал Соболев, отрезая от эскалопа очередной кусок. – Там у меня все схвачено, нужно только передать секретарю конверт.
– Хорошо, – вежливо отозвался Еременко, блеснув стеклами очков.
За ширму вошел Иван, телохранитель Соболева.
– Игнат Борисович, с вами тут хотят поговорить, – доложил он.
– Поговорить? Кто?
– Я! – рядом с Иваном возник невысокий кряжистый мужчина лет пятидесяти, с широким лицом, изрытым шрамами, и ежиком седых волос. – Здравствуй, Игнат Борисович!
Соболев опустил вилку и холодно взглянул на вошедшего.
– И тебе не хворать, Георгий Александрович! Присаживайся!
Георгий Александрович Лисицын, известный в определенных кругах под кличкой Жора Лис, приблизился к столу. Бизнесмены обменялись рукопожатием, после чего Лис уселся напротив Соболева, на Еременко он даже не взглянул, словно того здесь не было.
– Слышал я, Игнат Борисович, что ты решил поохотиться на моих угодьях, – чуть прищурившись и блеснув золотым зубом, произнес Лисицын.
– Ты про развлекательный центр?
– Про него. И про заправку со станцией техобслуживания, которые ты собрался построить на моей земле.
– Она не твоя, Георгий Александрович, – с холодной вежливостью возразил Соболев. – Я ее выкупил.
– С помощью взяток и подложных документов?
– С помощью специально разработанного бизнес-плана, – возразил Соболев.
Натужная улыбка сползла с сухих губ Лисицына. Он чуть наклонился вперед, вперив ледяной взгляд в лицо Соболева, и сипло проговорил:
– Игнат, это моя земля. И мой проект.
– Уже нет, – сказал Соболев. – Спроси у мэра района. Все документы у меня на руках. Я даже подрядчиков нашел. Скоро начну строить.
Несколько секунд бывшие криминальные авторитеты, а ныне легальные бизнесмены смотрели друг другу в глаза. Потом Лис разомкнул тонкие губы и прошипел:
– Ты пожалеешь, Соболь.
– Вряд ли, Жорик, – в тон ему отозвался Соболев.
Лисицын выпрямился.
– Жаль, что мы не смогли договориться, – сказал он.
Игнат Борисович лишь неопределенно и безразлично пожал могучими плечами. Лис поднялся из-за стола и, не прощаясь, ушел. Соболев как ни в чем не бывало продолжил ужинать. Еременко посмотрел, как он ест, и осторожно произнес:
– Игнат Борисович, я не уверен, что мы правильно поступаем, объявляя войну Лисицыну.
– Вот как? – хмыкнул Соболев.
– Это очень жестокий и мстительный человек. Кроме того, он беспредельщик.
– В этом-то все и дело, – усмехнулся Соболев. – Его время прошло. Он не сможет легализоваться. Слишком длинный шлейф за ним тянется.
– Но у него еще есть влияние. И полезные друзья.
– Урки подзаборные, вот кто его друзья, – презрительно проговорил Соболев. – Я легальный бизнесмен. Мэр и прокурор района – мои друзья. Дай мне еще год, и я стану здесь полным хозяином.
– А Лисицын? Что будет с ним?
– Думаю, его пора закрывать. Разработай план. Потом обсудим.
9
Егор, дымя сигаретой, открыл дверцу старенького «уазика», припаркованного возле шикарного особняка Соболевых.
– Забирайтесь, – распорядился он.
Фрол стянул с плеч рюкзак и бросил на заднее сиденье. Сам уселся в кресло рядом с водительским. Суслик тоже снял свой рюкзак, но, забравшись в машину на заднее место, положил его на колени.
К машине подбежала собака, рослая лохматая дворняга. Жизнерадостно гавкнула и завертела хвостом, глядя на Суслика.
– А, Рекс! – Суслик протянул руку и погладил пса по ушастой голове – Привет, дружище! Привет!
Егор неприязненно посмотрел на собаку.
– Какого хрена ты его за собой потащил?
– Я не тащил, – запротестовал Суслик. – Сам увязался.
– И чего он за тобой увязался? – насмешливо спросил Фрол. – Ты что, доктор Дулиттл?
– Да нет. Просто подкармливаю его иногда. Слушайте, пацаны, давайте возьмем Рекса с собой!
– С ума сошел? – возмутился Фрол. – На кой он нам сдался?
– В лесу с собакой лучше. Она опасность издалека чует. Давайте возьмем, а?
– Хрен с ним, бери, – смилостивился Егор. – Только пусть сидит тихо. Тявкнет – выкину из машины.
– Рекс, ко мне! – скомандовал Суслик.
Пес гавкнул и быстро запрыгнул в салон.
Егор отбросил окурок и уже собрался усесться за руль, но в этот момент возле его «уазика» остановилась новенькая белая «бэха». Стекло опустилось, и на Егора глянуло широкое, изрытое шрамами лицо Жоры Лиса.
– Егор Игнатьевич! – Лис блеснул золотым зубом. – Добрый день!
– Здравствуйте, – сухо отозвался Егор.
Ему вдруг показалось, что улыбка Лисицына напоминает волчий оскал.
– Егор Игнатьевич, можно вас на пару слов?
Лис открыл дверцу и подвинулся, предлагая Егору сесть рядом. Егор напрягся, быстро глянул по сторонам, а затем нерешительно шагнул к «бэхе».
Усевшись рядом с Лисом и настороженно поглядывая на водителя и телохранителя, сидящих впереди, Егор неприязненно проговорил:
– Что вам нужно? Хотите меня убить?
Лис засмеялся тихим хрипловатым смехом.
– Убить? Что за дикие фантазии! Я не хочу причинять вам вред, Егор Игнатьевич. Скорее наоборот.
– Наоборот?
– Я хочу стать вашим другом. Хорошим, верным другом. Как вам такая идея?
Егор недоверчиво посмотрел на бандита.
– И что я для этого должен сделать? – негромко уточнил он.
– Да ничего особенного. Поговорите со своим отцом. Объясните ему, что он поступает неправильно. Нельзя просто так прийти и забрать у человека его собственность.
– Я не участвую в его делах.
– Знаю, – Лисицын снова блеснул зубом, и Егор опять подумал, что его улыбка похожа на оскал златозубого волка. – Но что, если вы получите возможность поучаствовать?
Егор недоверчиво покосился на Лиса.
– Я не совсем понял.
– А что тут непонятного? Тебе двадцать лет, ты взрослый мужик. Сильный, волевой, умный. Честный. Твой отец тоже когда-то был таким. Слово «дружба» для него что-то значило. А теперь он забурел, заборзел и не видит границ. И старых друзей решил пустить побоку. По-твоему, это правильно?
– Не знаю. Наверное, нет.
– Вот и я так думаю. Ты уже взрослый, Егор. Но вместо того, чтобы участвовать в семейном бизнесе, шляешься по поселку и нарываешься на неприятности.
– Я не по своей воле, – раздраженно проговорил Егор. – Отец не пускает меня в бизнес.
Лис кивнул, незаметно усмехнувшись. Он понял, что нащупал «болевую точку» паренька.
– Если хочешь знать мое мнение, – продолжил он, – ты способен управлять бизнесом ничуть не хуже отца.
Егор хмыкнул:
– И как я это сделаю?
– Тебе ничего не надо делать. Просто я хочу знать… – глаза Лиса сузились, превратившись в две темные щели. – Если когда-нибудь тебе доведется возглавить бизнес отца, ты ведь примешь мое предложение о дружбе?
– Ну… да, – неуверенно ответил Егор. – С такими людьми, как вы, надо дружить.
Лис улыбнулся:
– Отличная фраза. Я ее запомню. И ты не забывай, хорошо?
– Хорошо.
– Ну, пока. Извини, что отнял время.
– До свиданья.
Егор открыл дверцу и выбрался из «бэхи». Захлопнул дверцу, и машина Лиса тут же сорвалась с места и покатила прочь по темной поселковой улице, стремительно набирая скорость. Егор еще несколько секунд стоял на дороге, мрачно о чем-то задумавшись, потом вздохнул, подошел к своему «уазику» и забрался на водительское сиденье.
Рекс гавкнул с заднего места.
– Пса заткни! – поморщился Егор.
– Тише, Рекс, тише, – Суслик прижал морду пса к себе и успокаивающе его погладил. – Слышь, Егор, это был Лисицын?
– Да, – ответил Егор.
– Чего хотел? – поинтересовался Фрол.
– Ничего. Так, все вещи взяли? Топор, фонари?
– Да, вроде.
– Ну, поехали.
Егор завел мотор и тронул «уазик» с места.
10
В лесу было темно и жутковато. Егор шел впереди, освещая дорогу фонариком. Фрол следовал за ним. Замыкал шествие Суслик, едва удерживавший на веревке поскуливающего и пытающегося удрать Рекса.
– Какого черта ты его с собой потащил? – ворчал Фрол. – Толку от него – ноль.
Луч фонарика выхватывал из темноты толстые корни, поваленные деревья, черные стволы.
– Вон он, заброшенный рудник! – приглушенно произнес Егор и посветил в сторону черного провала шахты.
Парни остановились. Внезапный порыв ветра прошуршал по листьям деревьев, пригнул к земле редкую высокую траву. От этого холодного вздоха черного леса всем троим стало немного не по себе. Вдруг Рекс, отчаянно взвыв, дернулся вперед, вырвал веревку из рук Суслика и бросился Фролу в ноги. Фрол вскрикнул от неожиданности. Потом попытался пнуть пса, но тот отбежал в сторону. Тогда Фрол нагнулся, подхватил с земли камень и, размахнувшись, с силой метнул в собаку. Камень угодил Рексу в голову. Пес пронзительно заскулил, зашатался и неловко, боком повалился в траву.
– Ты чего?! – сипло воскликнул Суслик. – Что он тебе сделал?
Фрол нахмурился и огрызнулся:
– Я ж не знал, что попаду.
– Садист!
Суслик шагнул было к собаке, но Егор окриком остановил его:
– Оставь его! Мы сюда не собачек лечить пришли! Идем за бабками! Вон он – разбитый молнией дуб!
И Егор направил луч фонаря на двухметровый обрубок дерева, обугленный, расщепленный посередине ударом молнии. Егор и Фрол, тут же потеряв интерес к Суслику и его собаке, зашагали к дубу.
Суслик несколько секунд стоял неподвижно, но оставаться одному посреди леса было страшно, и он послушно двинулся за приятелями, то и дело оборачиваясь и пытаясь рассмотреть в ночном сумраке зашибленного пса, тихо скулящего в траве.
Егор первым подошел к дубу. Сперва осмотрел его снаружи, потом посветил фонариком в расщелину, пошарил там рукой.
– Ну? – нетерпеливо спросил Фрол.
Егор еще раз хорошенько обшарил расщелину. Потом растерянно повернулся к Фролу:
– Ничего.
– Да ладно… – Недоверчиво глядя на друга, Фрол приблизился к дереву и сам его тщательно обшарил.
– Черт, – с досадой проговорил он. – Соболь, тут пусто!
– Сам вижу.
– Что будем дел…
– Погоди-ка, – перебил Егор.
Он осветил фонариком ствол дерева, а затем траву между его корнями.
– Пацаны, смотрите, – негромко сказал он. – Тут трава примята. И кровь. Видите? Вот тут… – он осветил лужицу крови. – И вон там! – Лучик фонарика сдвинулся. – Видите?
– Черт, это ж деньги!
Фрол на пару шагов отошел от дуба, нагнулся и поднял с травы окровавленную пятитысячную купюру. Егор приблизился к нему и осветил лучом фонарика окрестности.
– Здесь кто-то полз, – сказал он. – И волок за собой сумку.
– И куда он полз? – испуганно спросил подошедший Суслик.
Егор посветил фонариком в направлении заброшенного рудника.
– Туда.
Фрол и Суслик уставились на черный провал шахты. Несколько секунд парни молчали, потом Фрол тихо проговорил:
– Это что же получается? Мы заперли грабителя в амбаре. Он нам наплел про дерево. И про то, что его подельник утонул в болоте. А пока мы сюда добирались, этот подельник забрал деньги и уполз с ними в шахту?
Егор при свете фонарика тщательно осмотрел примятую траву и лужицы крови.
– Думаю, у них тут были разборки, – заметил он. – Подельник получил перо в бок, но выжил. Он видел, как наш амбарный урка прячет деньги в дерево. И когда тот ушел, вытащил их.
– Но зачем он утащил деньги в шахту? – недоуменно спросил Суслик.
– Кто его знает? Может, хотел отлежаться в безопасном месте. В лесу полно зверья. А шахта – типа укрытие, – предположил Егор.
– Ненадежное укрытие, – заметил Фрол.
– Другого тут нет.
Егор снова посветил в сторону шахты.
– Отец сказал, что грабители взяли у инкассаторов миллиона два или три, – тихо проговорил он. – Получается по миллиону на каждого.
– Это если достать деньги, – хмуро возразил Фрол. – Но как их оттуда достанешь?
– Кому-то нужно спуститься в шахту, – сказал Егор. – А двум другим контролировать сверху. Чтобы, если что-то случится, быстро достать его.
– В шахту? – хмыкнул Фрол. – Соболь, ты серьезно?
– Давайте так. Тот, кто спустится за деньгами в шахту, возьмет себе пятьдесят процентов. Остальные – по двадцать пять.
– Ты серьезно? – приподнял брови Фрол. – Но…
– Я полезу, – выпалил вдруг Суслик.
Егор и Фрол удивленно на него уставились.
– Ну… Вообще-то я сам собирался, – неопределенно проговорил Егор.
– Ты собирался, а я вызвался, – возразил Суслик. – Первым.
Фрол хмыкнул:
– Я и не знал, что ты так сильно любишь деньги, Суслик.
– Мне надоело жить с теткой Матвеевной! Хочу слинять отсюда в большой город!
– Зачем?
– Чтобы жить. По-настоящему жить!
Фрол взглянул на Егора:
– Соболь, он и правда первым вызвался.
– Да ради бога, – пожал плечами Егор. – Пусть лезет.
– Тогда чего мы ждем? Суслик, пошли!
На этот раз вперед выдвинулся Фрол. Суслик засеменил за ним. Егор с сомнением посмотрел им вслед. Он совершенно не знал, как поступить. Лезть в шахту, разумеется, не хотелось. Но и отдавать Суслику пятьдесят процентов бабла, если, конечно, он достанет сумку, тоже было нельзя. Егору требовалось все. Лишь так можно начать свой бизнес.