– идеологическая ангажированность;
– авторские амбиции;
– преследование коммерческих целей.
Так, к разряду сомнительных сразу необходимо отнести все источники, создатели которых ориентировались на коммерческий успех, – сборники, издаваемые в Риге эмигрантскими издательствами в 1920-е годы, и почти все вышедшие в современной России коллекции анекдотов очень схожи в своих недостатках: их составители, в борьбе за количество текстов, активно заимствовали материалы из всех доступных источников и выдавали сомнительного качества шутки за аутентичный советский фольклор, поэтому правило наличия независимой фиксации должно быть применено ко всем без исключения материалам, взятым из этих источников.
Несколько менее опасна идеологическая ангажированность собирателя – в большинстве случаев она чревата лишь появлением сильно искаженных записей реальных сюжетов, однако все непуантированные или подозрительно громоздкие тексты из эмигрантских сборников, составители которых вероятно имели коллаборационистское прошлое, также помечены как сомнительные.
Однако этих недостатков совершенно лишен крупнейший, выдержавший несколько переизданий эмигрантский сборник «Советский Союз в зеркале политического анекдота» [ШТ 1986]. Записи анекдотов С. Тиктина и Д. Штурман, вошедшие в Указатель, помечены как достоверные, несмотря на принадлежность к виду «СБ». Единственным недостатком собрания Штурман и Тиктина является то, что начало работы над ним относится к пятидесятым годам, что позволяет со значительной степенью доверия принимать датировку только тех записей, которые составители относят к периоду с пятидесятых по восьмидесятые годы; датировки записей довоенной традиции в ряде случаев корректируются прочими источниками.
В результате проведенного анализа 2035 из общего числа сюжетов помечены как вероятно не имевшие устного хождения – их можно узнать по астериску, предваряющему порядковый номер сюжета. В большинстве своем данные тексты строятся по вполне фольклорным моделям, и существует вероятность того, что в процессе выявления новых записей обнаружатся дублирующие тексты, которые позволят нам констатировать устное хождение сюжета. Остальные 3817 сюжетов зафиксированы в источниках с высоким уровнем достоверности или же их принадлежность к устной традиции подверждается несколькими фиксациями в независимых источниках.
Проанализировав каждый из выделенных сюжетов, мы по самой ранней фиксации или по датировке, выставленной автором источника, сумели выявить приблизительное время появления или актуализации для 4755 сюжетов. Для удобства представления данных о хронологии развития сюжетного фонда мы распределили сюжеты на 14 отрезков примерно по пять лет. Эти хронологически периоды не равны – мы вынуждены были использовать в качестве «пятилеток» бóльшие временные отрезки (1918—1925 и 1985—1991 года). Условность этого деления может быть оправдана общим уровнем условности хронологической локализации значительной части материала, точность датировки которого колеблется от одного дня до промежутка в несколько лет, что не позволяет использовать более конкретную шкалу. Картина хронологического развития сюжетного фонда получилась такой (см. график).
Необходимо понимать, что график этот в значительной мере условен и отражает не только реальное развитие традиции, но и активность людей, ее фиксирующих. Указатель состоит из анекдотов, взятых из письменных источников разной степени достоверности и качества передачи текста, причем некоторые периоды советской истории почти не оставили по себе аутентичных фиксаций анекдотов и традиция, к примеру, второй половины тридцатых, семидесятых и первой половины восьмидесятых в значительной степени восстановлена по источникам позднейшего происхождения. При введении в научный оборот новых данных есть вероятность, что картина распределения сюжетов по временным отрезкам изменится, поэтому думается, что попытки делать выводы о количественных пиках и спадах рождения новых сюжетов исходя из информации, представленной диаграммой, могут иметь спекулятивный характер. В то же время график наглядно показывает некоторые особенности источниковой базы Указателя – так, легко объяснимо большое количество сюжетов, вероятно не имевших устного хождения, датируемых второй половиной двадцатых и первой половиной сороковых годов. Первый пиковый период совпадает со временем активности С. Карачевцева и И. Руденкова, труды которых породили ветку рижских сборников, полнящихся текстами вероятно авторских реприз, выдаваемых за народное творчество. Второй пиковый период приходится на время использования моделей устной традиции сотрудниками военных издательств, давшее множество сомнительных сюжетов о немцах и их союзниках. Сомнительные сюжеты из множества сборников анекдотов, увидевших свет в девяностые годы, чаще всего не были датированы и поэтому в данном графике отражения не получили – недатированных сюжетов в Указатель попало 1097, причем более половины из них возможно не имело устного хождения (595).
Вся статистическая информация о данном Указателе содержится в приведенной ниже таблице.
Указатель записей советских анекдотов
Революция и Гражданская война
1. Вещь, пролежавшая триста лет на правом боку, может пролежать триста лет и на левом.
1A. Осенью 1917 года разразилась большевистская революция в России, и многие пророчили, что ее дни не продлятся долго. Бездельники шутили – чтоб не присоединялся к ним никто, кроме грешников и злодеев – что не сегодня завтра придет ей конец. Отвечал Гилель Златопольский и сказал: «Ошибаетесь вы, господа. Также как какая-нибудь вещь может пролежать триста лет на правом боку182, так же она может пролежать триста лет и на левом…»
ЗФ: *1917 (ивр.) [ДА 1935—1938 (1991): 214 (№ 2787)]
2. Новый армянский анекдот: «Старый режим, новый режим, усех рэжим… (/ шашлык делать будем)».
2A. Приходят в голову новые «армянские»183 анекдоты: «Старый режим, новый режим, – усех рэжим».
ДН: 01.08.1918 [ОН 1997(1): 206]
2B. Украинец, бежавший от преследования на Кавказ, спросил местного грузина: «Какой тебе больше нравится, старый или новый режим?». Грузин посмотрел на украинца пронзительным взглядом, а потом ответил на ломаном русском языке: «Старый режем, новый режем, шашлык делать будем…».
СБ: н.д. (укр.) [СГ 1956: 44]
3. Присланный крестьянами в губернский Совет «ренегат» с трудом избегает наказания.
3A. К этому же периоду относится история про белого офицера, убегающего от красных. Он попал в отдаленную сибирскую деревню и, поняв, что местное население симпатизирует Советам, выдал себя за комиссара. Офицер рассказал крестьянам, что согласно новому декрету, подписанному Лениным, каждая деревня должна быть представлена в губернском Совете специально выбранным «ренегатом». Незнакомое слово показалось крестьянам очень внушительным званием. На новую должность выбрали самого уважаемого члена общины, еще двоих снарядили сопровождать его в столицу губернии. Когда они достигли города после нескольких дней путешествия, крестьяне отыскали руководителя местного Совета и объяснили ему, что привели своего «ренегата». После понадобилось много дополнительных объяснений, чтобы спасти избранника от сурового наказания.
ЗФ: *1917—1921 (англ.) [TD 1942: 48—49]
4. Благоразумный патриот: «Ура! Наши взяли город!» – «Кого ты называешь нашими?» – «Тех, кто взял город».
4A. ЗФ: *1918—1921 (англ.) [LE 1935: 262]
5. Дети криком «Казаки!» испугали роту красноармейцев.
5A. Анекдот: дети играли в красных и белых, красные вскочили на забор, крикнули: «Казаки!» – и целая рота настоящих красных солдат бросила ружья и бросилась бежать в разные стороны.
ДН: 28.09.1919 [ПМ 2008: 394]
6. Человека, поздравившего другого «с наступающим», хотят отвести в ЧК.
6A. Накануне Пасхи двое встречных разговаривают, и один, прощаясь, говорит другому: «С наступающим!..» Шпик: «Пожалуйте в чрезвычайку184!» – «?!?!» – «Знаю, о ком185 говорите! Пожалуйте!»
ДН: 27.04.1919 (ст. орф.) [МН 1915—1933(3): 107]
7. Клоун сидит на сцене и вместе со зрителями ждет Колчака.
7А. Слышал следующий рассказ: в Петербурге, в цирке (или где-то там), клоун вышел и сел; просидел молча долгое время; к нему подходит другой с вопросом, зачем сидит; тот ответил: «Жду Колчака, и все они, т.е. публика, ждут». Говорят, его арестовали.
ДН: 24.05.1919 [ОА 2011: 209]
8. «Как дела на юге?» – «Пук! Поляки У Киева» 186.
8A. ДН: 30.09.1920 [МН 1915—1933(5): 37об.]
9/5337. Человек, несколько раз избитый за неправильный ответ на вопрос о политической принадлежности: «Бейте сразу, все равно не угадаю!».
9A. В период освободительной борьбы на Правобережье187 очень часто менялись политические режимы. Один раз, когда отступили войска УНР188 и пришла деникинская армия, ее бойцы стали приставать к еврею: «Ты за какую власть?». Испуганный еврей еще не знал, что войска УНР уже отступили, и выпалил: «Я за Петлюру!» – «А-а, раз так, снимай штаны. Всыпать двадцать пять! Надо говорить: “Я за Единую и неделимую”». Потом деникинцы отступили, и ворвались в городок махновцы. Снова придрались к еврею: «Ты за кого?» – «Я?.. За “Единую и неделимую”!» – «Ага, за золотопогонников? Снимай штаны!.. Надо говорить: “Я за батьку Махно!”» Отступили махновцы, пришли красные. Снова к еврею: «Ты за кого?» – «Я за батьку Махно!» – «Ага, за бандита Махно? Снимай штаны!.. Надо бороться только за советскую власть». Отступили и красные, и в городок снова пришли войска УНР. Солдаты – к еврею: «Ну, за кого ты?». Жид молча снял штаны: «Бейте, только не спрашивайте!»
СБ: н.д. (укр.) [ШО 194?: 26] = (укр.) [СГ 1956: 23—24] 9B. СБ: н.д. (ст. орф.) [КС 192? (1978): 95] 9C. СБ: н.д. [ЛК *1991: без н.с.]
10. Пришедший ночью к горничной человек оказывается командующим силами Красной армии.
10A. История, во время Гражданской войны обошедшая все противоборствующие лагеря, рассказывает о неком омском профессоре, который был разбужен однажды ночью сильным стуком в дверь. «Кто там?» – спросил он испуганно. «Главнокомандующий Северо-восточными силами Красной армии» – последовал громоподобный ответ. Гораздо более робко профессор спрашивает: «Ч-чем я м-могу помочь?» – «Скажите мне, – ответил командующий, – а Дуся дома?» (Дусей была горничная профессора).
ЗФ: *1917—1921 (англ.) [TD 1942: 48]
*11. Старушка пытается войти в Кремль. «Мандат есть?» – «Манда-то есть, да такая старенькая, что смотреть без слез нельзя».
*11A. СБ: *1920-е [СН 2000—2002: без н.с.]
*12. «Дурень» оказывается украинским послом при Российской республике 189.
*12A. На Невском в дни революции: «Ба! Зазуленко! Ты дурень, зачем в Питер? Кавунами190 торговать?» – «Та на ж папочку! Хиба ж вы не бачили в газете, що я назначен украинским послом при российской республике».
СБ: н.д. (ст. орф.) [КС 1929: 143—144]
*13. Матрос, посаженный руководить банком, сделал вексель недействительным, надписав его.
*13A. Гражданская война. Город в руках красных. Матрос посажен заправлять банком. Пишет на обороте векселя: «Что эта за вексель такая?». А писать на векселе ничего нельзя, это делает его недействительным. Матрос получает вексель обратно, под его строкой появилась новая: «Эта уже не вексель».
СБ: *1928 [СН 2000—2002: без н.с.]
14. «Бьется в тесной печурке Лазо…» 191
14A. СБ: н.д. [ШТ 1987: 469]
*15. Разговор детей: «Моего деда взяли в заложники и так шлепнули, что он не вернулся домой».
*15A. Разговор детей: «Маленьких шлепают. Взрослых нет». – «А моего деда когда-то забрали красные в заложники. И шлепнули». – «Один раз?» – «С него хватило. Не вернулся домой».
СБ: *1928 [СН 2000—2002: без н.с.]
*16. «И чего это, Иван Степанович, до сих пор не переименуют белые ночи?»
*16A. СБ: н.д. [СА 1927: 53] = (ст. орф.) [КС 1928: 103]
17. Ребенок, увидев матроса (/человека в белом): «А почему белого до сих пор не расстреляли?»
17A. Мать прогуливается с ребенком в парке. Навстречу идет человек в белом. Ребенок спрашивает: «Мама, это белый?» – «Да». – «А почему же его до сих пор не расстреляли?»
СБ: н.д. (укр.) [ШО 194?: 34] = [АА 194?: 25] = *1917—1920 [АЕ 1951: 27] = (укр.) [СЮ 1964 (1992): 78] 17B. СБ: н.д. (укр.) [СГ 1956: 50]
Военный коммунизм и новая экономическая политика
*18. «Тук-тук-тук». – «Кто там?» – «Продразверстка». – «Так-так-так», – отвечает пулемет 192.
*18A. СБ: н.д. [ЛК *1991: без н.с.]
19. «Что такое Россия?» – «Товарищество на пайках» 193.
19A. ДН: 06.07.1920 [МН 1915—1933(5): 19об.] 19В. ЭН: 10.09.1926—21.09.1926 [АМ 1926: 45]
20. «Что такое национализация торговли?» – «Такое положение дел, когда вся нация занимается торговлей (/когда еврейская нация может свободно торговать)».
20A. ДН: 23.11.1920 [МН 1915—1933(6): 17] 20В—2607A. ЭН: 10.09.1926—21.09.1926 [АМ 1926: 45]
21. В Москве арестованы все раввины, так как не сдали в Главкожу обрезков.
21A. ДН: 19.06.1921 [МН 1915—1933(8): 11]
22. «Паровоз меняют…» – «На что?» (/«На другой паровоз!» – «Тогда это не Одесса!»)
22A. Поезд с мешочниками194 остановился ночью по неизвестной причине. Из теплушки высовывается голова: «Что случилось?». Голос из темноты: «Паровоз меняют». – «На что? На соль?»
ПР: н.д. (ст. орф.) [СА 1925: 51] = СБ: [СА 1927: 46—47] = СБ: (ст. орф.) [КС 1928: 106]
22B. Ночью на железнодорожной станции Одесса останавливается пассажирский поезд. Открывается одно окошко: «Это что за станция?» – «Одесса». – «А почему так долго стоим?» – «Паровоз меняют». – «На что меняют?» – «Как на что? На паровоз!» – «Тогда это не Одесса!»
СБ: н.д. [ДМ 1991: 301] 22C. ПР: 04.1925 [СМ 1925(11): 7] 22D. ЗФ: 1921 [ЗЕ 2001: 48] 22E. ЭН: 10.09.1926—21.09.1926 [АМ 1926: 16 об.] 22F. ДН: 1921 [ЧК 2003(1): 194] 22G. ЗФ: 01.09.1922 (ст. орф.) [ШВ 1922: 61] 22H. ЗФ: 1934 [СН 1924—1937: № 369] 22I. ЭН: 10.1937 [СС 1937—1941: 24]
23/4402. «Вы меняете носки?» – «Только на сахар».
23A. Период Гражданской войны. Поезд, теплушка195, набитая пассажирами. Один пассажир развесил вонючие носки. Другой пассажир его деликатно спрашивает: «Скажите, гражданин, вы меняете носки?» – «Только на сахар».
СБ: *1926 [СН 2000—2002: без н.с.] = ЗФ: 1934 [СН 1924—1937: № 323]
24. Крестьянин говорит, что везет овес так, чтоб лошади не услышали.
24A. Крестьянин везет воз с овсом. В это время его встречает заградительный отряд. «Стой! Чего везешь?» Крестьянин шепотом отвечает: «Овес». – «Я говорю, стой, чего везешь?» – (шепотом) «Овес». – «Почему ты так тихо говоришь?» – «Чтоб лошади не слышали, что овес».
ЭН: *1919—1920 (11.12.1933) [ПН 1933: 15] 24В. СБ: н.д. [ЕА 1994а: 85]
25/2590. Человек при проверке вместо документов дает справку об анализах («белков нет, сахара нет»), и его отпускают.
25A. Заградительный продовольственный отряд196 ночью задерживает у заставы обывателя: «Ваши документы?». Обыватель в страхе роется в кармане и из сотни разных документов вынимает первый попавшийся. Красноармеец читает: «“А-на-лиз”… Иностранец? (читает дальше) “Белку нет. Сахару нет”… Проходи».
ПР: н.д. (ст. орф.) [СА 1925: 51—52] = СБ: [СА 1927: 43] = СБ: (ст. орф.) [КС 1928: 81] = СБ: (ст. орф.) [КС 1929: 204]
25B. В поезде контролируют пассажиров. Подходят к молодому человеку довольно помятой наружности: «Документ!». Берет бумагу. Читает: «Ана… анализ мочи… Итальянец будете? А ну, что там еще… Жиров нет… Сахара нет… А, сахарком промышляете… белков нет… и яичками. Это, брат, штука… Гонококи в большом количестве… Открывай чемодан!» Посмотрели… «По-вашему, это гонококи, а по-нашему – старое барахло!…»197
ММ: н.д. [КИ 2007: без н.с.] 25C. ПР: 26.03.1927 [ИЛ 1927(13): 2] 25D. СБ: *1918 [ШТ 1987: 331]
26. После спекуляций с вагоном гвоздей торговцу осталось только повеситься на последнем гвозде.
26A. Купил спекулянт вагон гвоздей. По прошествии некоторого времени он продал этот вагон по двойной цене. С этими деньгами он отправился на завод или в склад и просит отпустить ему два вагона, а там говорят, что на эту сумму можно купить только полвагона. Купил полвагона в расчете заработать. Конечно, заработал, но следующую покупку смог сделать только в четверть вагона. Дальше дело пошло на сотни пудов, потом на десятки, просто пуды, затем на фунты, а кончилось тем, что его деньги дали ему возможность купить только один гвоздь. А дальше его спекулянтская деятельность закончилась, ибо ему осталось на этом гвозде только повеситься.