– Я сам виноват, никогда не умел разговаривать с женщинами, – словно оправдывался мужчина, – но такой момент в жизни. Неприятный момент, надо сказать, – он покашлял, шмыгнул носом, отвернулся в сторону, пряча лицо.
А ведь он плачет, подумала Верочка, мужчина, и плачет, бедненький! Ей захотелось погладить его по голове, прижать к груди и ласково так пошептать в лохматую макушку: «Все будет хорошо, мой маленький! Все будет хорошо! Баю-бай, мой маленький, спи спокойно!» Так бабушка успокаивала их с сестрой после бурных ссор. Но он вон где, а она тут и никак…
– А вы поплачьте, вам легче станет. Я всегда плачу, когда мне плохо.
– И как? Помогает? – хриплым голосом поинтересовался мужчина.
– Помогает… иногда… – Верочка вздохнула.
– А ты… вы…, тьфу черт, давай уж на ты, так проще.
– Давайте, ой, давай…
– А ты чего сюда-то прибежала? О жизни подумать, свежим воздухом подышать?
– Нет… я утопиться хочу… я никому не нужна… – Верочка произносила вслух слова, которые никогда и никому не сказала бы вот так запросто, и язык не отсох, дыхание не прервалось. – А так, один шаг и все…
– Станешь всем нужна?
– Нет… я как-то не думала об этом… скорее всего нет, еще и ругать будут, дурой обзывать. А вы то… то есть ты-то чего сюда пришел?
– Достало все! Надоело! Устал я до чертиков! Надоело быть за все крайним! А вот нате вам, выкусите! Посмотрим, какие у вас рожи будут, когда я утоплюсь! Ха-ха-ха, – мужчина хрипло рассмеялся, представив, по всей видимости, лица тех, о ком говорил. – Я им говорил, вдалбливал в их пустые головы, что так делать нельзя, а они сделали. И что?
– И что? – эхом отозвалась Верочка, не отрывая взгляда от горящих праведным гневом глаз мужчины.
– Они сделали по-своему, проект развалился, а виноват во всем кто?
– Кто?
– Виноват я! А почему?
– Почему? Вы ведь…
– Потому что больше всех надо, потому что сижу на работе до темна, потому что дома только голодный кот и злобный телевизор, потому что дурак… – мужчина внезапно замолчал, поник, словно сдувшийся футбольный мяч.
– Нет-нет, вы не дурак! – попыталась ободрить его Верочка. – Нельзя же так падать духом, нужно найти в себе силы…
– А сама-то? – грубо перебил ее мужчина.
– Что сама? – не поняла Верочка.
– Сама-то чего не стала в себе силы искать, чего топиться побежала?
– Дурак! – обиделась Верочка и отвернулась, чтобы скрыть брызнувшие слезы горькой обиды.
В такую минуту… она ему душу открыла… помочь хотела… а он, как все… гад… козел.
– Ты это… извини! Я не со зла… вырвалось случайно… в запале я был, – в голосе мужчины слышалась тревога и раскаяние.
Ему не все равно, полоснула по сердцу нежданная мысль, он переживает, он не такой как все.
– Скажите, а почему у вас кот голодный? – тихо, боясь спугнуть призрачную надежду, спросила Верочка.
– Кот? Черт его знает, он всегда голодный, по-моему, – не очень уверенно ответил мужчина. – Как ни придешь, орет истошно, трется как щетка, чуть не зубами к холодильнику тащит.
– Может быть, он так свою любовь выражает?
– Как это? Через холодильник?
– При чем тут холодильник? Он вам показывает, что все делает правильно. Вот вы с работы пришли и будете его кормить, а он очень хочет поскорее вам показать, как он это здорово умеет делать!
– Что делать-то? Жрать?!
– Во-первых, не жрать! Жрать – свинячье дело. А, во-вторых, он хорошо кушает и это должно наполнять сердце хозяина радостью.
– Никогда бы так не подумал.
– Кстати, в квартире остался хоть кто-то, кто накормит кота, когда вы… когда ты…
– Нет конечно. Вот ведь незадача, про кота я и не подумал как-то.
– Вот и я, как ваш кот… как твой кот… обо мне тоже никто не думает.
– Брось ты, так не бывает, – неуверенно подбодрил мужчина Верочку. – Есть же кто-то, кто тебя любит. Или кому ты деньги должна, – пошутил он и сам улыбнулся своей шутке.
– Никому я не должна, нет такой привычки – деньги в долг брать, – отрезала Верочка, чувствуя, как тает в холодном воздухе призрачная надежда.
– Я в общем-то тоже… стараюсь… А как же с котом быть? Ума не приложу, не идти же за ним.
– Зачем за ним идти? Вы что, как Герасим Муму… утопить его хотите? Душегуб! – возмутилась Верочка, представив, как мужчина прыгнет в воду, прижимая к себе бедное животное.
– Не собирался я его топить. Выпущу на волю и ключи от квартиры соседке в почтовый ящик подкину, пусть разбираются, кому она достанется.
– А соседка тут при чем? Скажут, что убила соседа и квартиру прикарманила. Или бандиты на нее наедут и пристукнут за твою квартиру, как лишнего свидетеля.
– Слушай, а ты позитивнее думать не пыталась? – в свою очередь возмутился мужчина. – Хотя… если задуматься… действительно глупость получается.
– Шли бы вы… шел бы ты… домой… к коту. Супчику поешь, комедию посмотришь.
– Нету у меня супчика, я в столовой обедаю, а дома бутербродами.
– Как же так? У тебя свой дом есть, а супа нет? А я люблю суп готовить, только никто даже спасибо не скажет, – она хлюпнула носом, вспомнив, как сестра молча съела суп, читая книжку.
– Слушай… – мужчина запнулся, не решаясь сказать следующее слово, – пойдем со мной, а? Я тебе кота покажу, он у меня такой здоровый… А ты супчика приготовишь, сто лет домашнего супчика не ел, – он зажмурился и сильно втянул воздух через нос, словно пытался дотянуться носом до спрятанного в далеком прошлом маминого супчика.
– А потом? – насторожилась Верочка.
– Потом как захочешь. Если все будет плохо, обратно вернемся, мост никуда от нас не убежит, – он застенчиво улыбнулся и часто заморгал, смешно дергая носом.
А у него красивые глаза и ресницы такие пушистые, как у девчонки. Ему бы побриться, подстричься и красавец мужчина. Только что с того? Супчику поедим, потом в постельку, потешится, гад и бросит, все мужики сволочи, у них одно на уме…
– Давай… те. Не денется, куда ему деться железному? – она улыбнулась и решительно повернулась, чтобы перехватиться за перила.
Мужчина вспыхнул счастливой улыбкой, дернулся, словно пытался махнуть ей рукой и сорвался вниз. Он так и падал, счастливо улыбаясь, еще не понимая, что квартира, кот, супчик, девушка с каждым мгновением все дальше от него. Еще миг и их разделит смерть.
– Не-е-е-т! – закричала Верочка и бросилась вниз.
Холодная вода ударила с твердостью асфальта. Верочка ушла глубоко под воду, пробкой выскочила на поверхность и увидела проплывающее мимо нее безвольное тело мужчины. Не чувствуя холода, она рванулась к нему, схватила и перевернула лицом вверх – мужчина не дышал.
Верочка заплакала от безысходности, от глупой случайности, столь безжалостно погасившей едва родившийся лучик надежды на лучшую жизнь. В отчаянии она ударила рукой по воде, но попала по лицу мужчины. Тот дернулся и, поперхнувшись, выплюнул воду из себя. Начал судорожно кашлять и снова чуть не утоп.
– Я с тобой… я с тобой… – дрожащими от радости и холода губами шептала Верочка, – я тебя никому не отдам, – твердила она, загребая одной рукой и цепко держа второй мужчину за ворот рубашки. – Давай, миленький, помоги мне, греби немножко, тяжелый ты, не справиться мне одной.
Мужчина дергался, бестолково стучал руками и ногами, больше мешая, чем помогая Верочке спасать его. Но берег, тем не менее, неожиданно ударил по ногам. В темноте он казался недостижимым и далеким, как коммунизм.
Верочка уперлась ногами в илистое дно и потащила мужчину к берегу. Он перевернулся на живот и пополз на коленках, потом попытался встать, плюхнулся, его вырвало мутной жижей. Но что-то внутри него пробудило потаенные силы, он напрягся и встал, шатаясь, на ноги.
Так они и добрались до берега, поддерживая друг друга, спотыкаясь и падая, дрожащие от холода и неимоверно счастливые. Ведь там, куда они спешили, их ждал теплый кот, квартира и супчик. Он будет, обязательно будет домашний супчик и телевизор перестанет быть злым.
Они шли по ночной улице, тесно прижавшись друг к другу, что-то бормотали трясущимися от холода губами, ничего не понимали из сказанного, но самое главное было ясно и без слов – на мост они больше не вернутся. Никогда. Ни при какой погоде.
К гадалке не ходи
Серенькое утро назойливо брезжило между занавесок спальни, напоминая изображавшим спокойный сон супругам, что просыпаться все равно придется. Сейчас зазвенит будильник, потом соседи сверху начнут топать, собирая чад в садик и в школу, строго по расписанию дебильный таксист начнет бибикать неспешно собирающейся жене и разбудит весь дом.
Все равно придется просыпаться или делать вид, что просыпаешься, хотя за ночь не сомкнул глаз, прислушиваясь к дыханию своей половинки. Неизбежное свершиться вне зависимости от желаний, потому что судьба, потому что предопределенность, не человеку менять неподвластное его мелкой сущности.
– Спишь, – шепотом поинтересовалась она.
– Нет, проснулся уже, – продолжая игру, сонно ответил он.
– Пора вставать, – вздохнула она, думая, в чем пойдет сегодня.
Событие важное, знаковое! Одеться повседневно, значит обидеть судьбу. Но, как назло, торжественное и знаковое одеть не позволяли несколько расплывшиеся формы, а доступное выглядит праздничным разве что для работы.
– Куда спешить, без нас не начнут, – попытался пошутить он, но шутка повисла в воздухе.
– Тебе рубашку погладить нужно, ты в какой пойдешь? – она решила начать с его проблем, раз уж в голову ничего путного не приходит. – Что приготовить на завтрак?
– Завтрак? Ты можешь есть в такой момент? – в его голосе звучало раздражение и сарказм, но она не обиделась.
По утрам, спросонок, на голодный желудок он никогда не отличался ангельским характером. Но, допивая утренний кофе, приходил в состояние умиления и осознания, что у него самая замечательная и обаятельная жена, красавица, искусница и самая любимая женщина. О чем он незамедлительно и сообщал ей, мешая собираться обниманиями и поцелуями. Она ворчала и отпихивала его, но в душе радовалась этим маленьким проявлениям нежности и неизменно ждала их. Если бы однажды он поступил по-другому, она бы непременно обиделась, насторожилась и начала ревновать.
– Могу, – улыбнулась она, – почему нет? Не потоп, не землетрясение, ничего неожиданного не случилось. Мы знали об этом еще год назад и были готовы. Почему бы не позавтракать, раз уж есть такая возможность? Не глупи, все нормально или ты против?
– Против чего? – буркнул он, поднимаясь с постели и нашаривая ногой тапки. – Раз надо, значит надо, хотя глупости все это.
– Ага. А две ссоры и три счастливых события в прошлом месяце произошли случайно? Именно в предсказанные дни, именно с теми людьми, именно там, где и предсказали? Это судьба и ты сам с этим согласился! Не будь ребенком, одевайся и завтракать!
– Не буду одеваться, – он бухнулся обратно в постель. Зацепившийся за ногу тапок взлетел к потолку и благополучно шмякнулся в аквариум. – Глупость все это! Предсказать, что мы поедем к морю в августе, может и слепой – мы всегда ездим к морю в августе. А ссоры и радости у нас происходят с завидной регулярностью, но ты заметила только предсказанные, потому что ждала их именно в эти дни. Попробуй убедить меня в обратном! – он лежал на спине, заложив руки за голову, упрямо уставившись в потолок.
Она вздохнула – ребенок, маленький капризный ребенок. А она мамочка – терпеливая, заботливая мамочка. Год назад, на дне рождения друзей они в шутку устроили гадания и шаманство, дурачились, придумывая друг другу всякие гадости и радости. Им гадал незнакомый мужчина, приглашенный хозяйкой в надежде на закрепление отношений. Гадания строились капитально, в ход шла кофейная гуща, воск, карты и, случайно обнаруженный в шкафу, хрустальный шар. На чудачества с интересом взирало чучело совы, посверкивая в полутьме огромными пластмассовыми глазищами. Было весело, интересно и немножко жутко.
Никто и не думал принимать нагаданное всерьез. По сути, ни у кого ничего и не сбылось, но в их случае судьба явно решила проявить заботу. После второй ссоры она случайно посмотрела на календарь, вспомнила про гадание и кинулась лихорадочно вспоминать, когда именно произошла первая ссора – даты совпали! На этот же день было предсказано радостное событие. Душа замерла в предчувствии.
За окном требовательно загудел автомобильный сигнал. Поначалу она не обратила внимания, но настойчивость водителя начинала раздражать. При хорошем настроении, можно было бы просто закрыть окно и включить телевизор. Но раздражение толкнуло к окошку, и она почти крикнула: «Да, заткни ты свою гуделку, идиот!» Но не успела – перед подъездом стояла новенькая белая машинка, и снизу вверх на нее смотрел он. Именно он нажимал на сигнал и звал полюбоваться обновкой.
Она чуть не свалилась на пол, хорошо подвернулась табуретка – ноги ослабели и не держали. Муж купил машину, обещал и купил, долго собирался и наконец-то выполнил обещанное. Но не это главное. Главное, что это произошло именно в этот день. Потом они обмывали покупку с друзьями, вспоминали ухажера подруги и его гадания, шутили по поводу случайности совпадений, но у нее никак не получалось ответить на главный вопрос – а что дальше?
А дальше все происходило в точности по графику – радостные события и ссоры чередовались, как полустанки, с точностью курьерского поезда. Но поезд всегда прибывает к станции назначения, и этот момент наступил. Сегодня развод. Им было предсказано, что именно в этот день они разведутся. Что бы они не делали, это произойдет, потому что нарушение хода вещей вызовет вселенскую катастрофу.
Месяц тому назад они договорились, что в этот день не будет никаких стрессов – все пройдет чинно и благородно. Мы же культурные люди, сказали они самим себе, чему быть, того не миновать и обойдемся без истерик и битья посуды. Месяц назад это казалось возможным и даже не страшным, забавным и не совсем реальным, словно речь шла не о них, а какой-то другой семейной паре.
– Давай никуда не пойдем, – тихо предложила она.
Вселенная вздрогнула и замерла в изумлении. Земной шар, скрипя осями и полюсами, испытал крохотное, едва различимое среди множества катаклизмов потрясение.
– Ты серьезно? – он приподнялся и недоверчиво посмотрел на нее. – Если ты так хочешь, давай не пойдем.
Континенты колыхнулись на разогревшейся от возмущения мантии, но движение было столь малым, что его не уловил ни один из самых чувствительных приборов. Но на глубине нескольких километров под их домом обрушилась карстовая пустота, вызвав перемещение грунта – фундамент дома принял дополнительную нагрузку как должное.
– А ты не хочешь? – удивилась она. – Это только мое желание? – в голосе звучали слезы и разочарование.
– Хочу. Извини, я неправильно выразился, сглупил, не мог поверить услышанному. Мы никуда не идем, к черту предсказания!
Фундамент прогнулся, но выдержал. Дом едва заметно, на доли миллиметра качнулся, и стену от крыши до асфальта прочертила трещина. Она казалась привычной и безобидной – легкий пунктир пробежал по штукатурке, наметив фронт работ для строителей на ближайшую неделю. Но под штукатуркой трещина продолжалась дальше вглубь бетонных плит и требовала особого внимания строителей.
– Иди ко мне, котенок, – он протянул руки и крепко прижал к себе горячее, нежно любимое тело. – Судьба – это мы, – шептал он, целуя ее в ушко, – мы будем жить вечно и вместе. Мы любим друг друга и никому ничего не должны! Пусть весь мир провалится в тартарары из-за глупых гадалок, но мы никуда не пойдем и никогда не расстанемся, пока…
– Твою же мать! – раздался за окном зычный мужской голос. – Где эта гадалка из проектно-сметного, растудыть ее в качель? При таком фундаменте, – пищал мужик, изображая проектировщицу, – дом даст трещину уже в мае! Давить таких гадалок нужно, полено ей по загривку! Чего встали, валенки туруханские? Звони в СМУ, вызывай бригаду – нужно замазывать трещину, пока прокурор не пожаловал.