– Капитан! – к мостику подбежала Роксана. – Мы нашли зайца. Прятался под лодкой. Что нам делать? Сбросить его за борт?
– Нет, дайте хоть посмотреть на этого отчаянного, – Ярош спустился, оставив подле штурвала Странника.
Но давний не коснулся штурвала, словно знал, что до возвращения капитана корабль и море будут вести себя спокойно.
Заяц оказался молодым мужчиной, даже зажиточным, если судить по одежде. В глазах светился ум, хотя игры в них было больше, чем моря.
– Как ты сюда попал? – спросил пират.
Мужчина затравленно оглядывался на команду, где не всех он бы назвал людьми. Круг, в котором он оказался, был крепким, хотя пока не состоял из друзей.
– Я поднялся по якорному канату и спрятался под шлюпкой. Вы все смотрели на берег. Не видели…
– Ты? – удивилась Роксана, ей не верилось, что умник, похожий больше на библиотечного червяка, чем на пирата, мог доплыть до корабля и подняться по якорному канату.
– Я очень хотел к вам попасть. Я видел, что вы почти никого не берете. А я так хочу увидеть мир, мечтаю побывать в других краях, узнать о чужих обычаях… И если с кем-то из вас что-то случится… я бы мог…
Он запнулся и умолк.
– Не врет, но я бы ему не верил.
Люди оглянулись на Хедина, сидящего на канатной бухте. Парень вызывающе наслаждался вниманием.
– Но я молчу, меня же не спрашивали.
А весь его вид вопил: спросите, попросите, я все расскажу об этом человеке. Или заставлю его самого рассказать.
Ярош принципиально отвернулся от Хедина.
– Имя.
– Константин.
– Откуда ты?
– Из местной школы.
– Это так? – Ярош посмотрел на Марен.
– Он говорит правду, – подтвердила давняя предположение Хедина, но ее ответ прозвучал и как предупреждение: только попробуй соврать, долго будешь жалеть.
Константин побледнел. Никто не заступится за него. Хедин хмыкнул: как же быстро они начали чувствовать себя пиратами.
– Зачем ты здесь?
– Я спор проиграл ученикам. Должен же я был доказать, что достоин их учить, а не только в книжках рыться. А для этого нужно самому увидеть далекие земли…
Ярош задумался. По пиратскому обычаю сбросить его в воду? Но они отошли далеко от берега. А лодку ему никто не даст. Нет, ну, море же было в его глазах, хоть и припорошенное книжной пылью. Ярош и сам помнил, как книжная пыль въедается в глаза и в мысли.
– Прекрасный пример для учеников, как правильно себя вести. Доказал, так пусть убирается, – Хедин откровенно нарывался на неприятности.
Но Ярошу очень не хотелось начинать путешествие с крови. Чьей бы то ни было.
– Не будете выполнять приказы, оба окажетесь за бортом, – пробурчал капитан.
– Слушаюсь, капитан! – обрадовался учитель.
И Роксана, подхватив его радостный крик, помчалась к родителям, вместе с Катериной, Тайрой и Итаной помогавшим на камбузе.
Пираты разошлись по кораблю, а Хедин даже не поднялся, всех презирая.
– Нравится быть плохим? – бросил ему Макс, проходя мимо колдуна.
– Да, – оскалился Хедин. – Плохим лучше всех. А ты думал, пираты – ангелы?
Кажется, он один из немногих понимал, что здесь только что не случилось, и к какому решению мог прийти капитан.
Вечерний полумрак ложился на воду, тени накладывались на тени, сумерки становились ночью. Казалось, будто время остановилось. На рей село существо с белыми крылышками, которое все уже называли Ангелочком.
– Всем привет! – радостно поздоровалось оно с командой.
– Привет!
Рядом с ним опустилась маленькая фея, пыль с ее крыльев осыпалась на мачту, и дерево засияло, зазолотилось, словно вечерняя сказка.
– Фея, – хмыкнул Хедин, в одиночестве прогуливающийся по палубе, ведь в компанию его не брали. – Фей на корабле не хватало. Убирайся отсюда, фея.
– Фея? Где? – Роксана стояла под мачтой, ловя в ладони волшебную пыль.
И как она всюду бывать успевает?..
А фея обиделась, серьезно обиделась. Пыль краснела.
– Не подожги наш корабль, – Ярош тоже умел появляться на своем корабле будто из ниоткуда.
Ярош строго глянул на Хедина. Пирату было тяжело представить, что этот малолетний наглец – тот самый колдун, хитростью и угрозами заставивший их взять его на корабль. Учить манерам мальчишку никто не собирался, даже благородные родители Роксаны не возьмут его под свою опеку.
– Я не специально, – фея дунула на крохотную ладонь, красная пыль превратилась в ярко-синюю и разлетелась с ветром, не удерживаясь на дереве.
Ярош огляделся. Кроме двоих детей, рядом никого не было.
– Роксана, тебе не кажется, что тебя родители ждут?
– Они разрешили, – попробовала возразить девочка, но сразу поняла, что не в родителях дело, а это приказ, и аж засияла от радости. – Слушаюсь, капитан!
Но насколько теплее она это сказала, искренне и совсем не так, как Константин.
Хедин и Ярош остались вдвоем, без свидетелей. Даже Ангелочек и фея улетели и теперь кружили, рассыпая зеленоватую пыль вокруг деревянной скульптуры на носу корабля.
Они не разговаривали, просто смотрели друг другу в глаза. Они понимали друг друга, не так хорошо, как могли понять любого Марен или Харун, но намного лучше, чем большинство тех, кто впервые взошел на пиратский корабль. Угрозы и обещания спорили с пониманием и долгом в их взглядах. Наконец Ярош спросил:
– Кто на корабле капитан?
– Ярош Сокол, – нехотя ответил молодой колдун, в чьих пальцах несколько ночей назад истекала кровью умирающая звезда.
Он признал власть капитана, но что-то задумал. И о том не знал даже давний народ.
Глава 5
Заговорщики
Степь. Раздольная степь трав, шелестящих под ногами, роняющих семена на иссушенную землю, их стебли с шелестом ломаются под ногами. Сухой степной ветер сильно отличался от соленого морского.
Ярош шел по степи, понимая, что все это ему снится. Но этот сон не от чар, где соединяются огонь и мрак, – его создало иное воображение. Далекие расстояния сокращались до минут, и вот пират уже поднимался на холм, где из черной земли пробивалась новая трава. Зеленый цвет радовал глаз. А на верхушке холма стоял идол.
Пират обошел резной камень. В одной руке идола меч, в другой посох, на голове шапка, опущенная до бровей, а на спине дерево рисованное. Ярош раньше видел такое дерево.
– Я думаю, колдун приехал ко мне, – на холме стояла Зорин, вышивка на ее одежде искрилась: зеленые нити струились родниками, а красные придавали сиянию мерцающий фон. – Он тоже искал. Наследников погибших народов. Мой народ продал Империи тайну яда, которым теперь казнят преступников, и за это его одарили расправой, а не золотом. Нас осталось всего четверо во всем мире. Что знает один, то знают и другие, что знали предки, то ведомо и потомкам. Мы чувствуем друг друга на любом расстоянии.
– Так колдун приехал к тебе? – Ярош не договорил: закончить дело, но Зорин словно услышала его мысль.
– Нет, – засмеялась женщина. – Он хотел договориться со мной. Как с потомком исчезнувшего народа. Но мы не успели встретиться.
– Рассказывать долго. Он меня нанял, но я мало что знаю о его делах, – из предвечерней мглы вышла Киш.
– Лучше показать, – Марен, стоящая с третьей стороны холма, повела рукой. – Мы восстановили происходившее той ночью. Из воспоминаний.
Степь исчезала, ее по лоскуту уносил ветер. Пред взором появился приморский городок, дом на горе, бедная комната.
В дверь постучали, и сестра Киш пошла открывать. Сама Киш точила меч. На ходу расстегивая плащ и кланяясь, в комнату вошел Хедин. Русоволосый немолодой колдун при его появлении встал из-за стола, оставив поздний ужин, и тоже кивнул парню, здороваясь.
– Я был уверен, что ты услышишь зов. Ты был одним из лучших моих учеников.
– Я приехал, – холодный голос Хедина поражал непривычной властностью. – Но почему здесь? В этом городе?
– А ты разве не чувствуешь, что их власть в Элигере слабее всего? Здесь властвуют иные силы. Куда же еще звать беглецов?
– Я ехал слишком быстро, не почувствовал. Потом осмотрюсь, – не спрашивая разрешения, Хедин налил себе из кувшина воды. Напившись, он внимательно посмотрел на колдуна. – А звезда?
– Все готово. Все заклятья раскрылись, словно почки. Звезда ждет того, кто снимет ее.
– Я ее сниму, – высокомерно заверил парень. – Я знаю, как это сделать. И какой вопрос задать, тоже знаю.
– Не сомневаюсь. Но звезду сниму я. Тебе известно, что будет, когда кровь звезды коснется твоей кожи? – Хедин молчал. – Звезды – это судьбы людские. Погасив одну, погасишь и судьбу человека. Чем ярче судьба, тем ярче звезда, тем на более сложный вопрос может ответить.
– Да, да, – немного насмешливо продолжил Хедин. – А есть много маленьких звездочек, которых и глазом не увидишь, на них желания загадывают, когда люди, чьим жизням они светили, умирают. И это правильно, ведь если бы все судьбы были яркие, небо стало бы похоже на раскаленное солнце. Я все это слышал десятки раз.
– Слышал, но плохо слушал, Хедин, – серо-зеленые глаза колдуна полыхнули недовольством, но лишь на мгновение. – Когда ты отберешь жизнь звезды, то отдашь и часть своей. Никогда не задумывался, почему звезды обычно снимают не для себя?
– Я не знал, – кажется, Хедин немного испугался. – Прости меня, учитель, – он снова поклонился, но не низко.
– Пойдем. Мне будет нужна твоя помощь, чтобы завершить чародейство. Помощь другого колдуна.
Хедин довольно улыбался, ведь его признавал учитель, в его помощи нуждался.
Они вышли во двор, где их уже ждал молодой мужчина, тоже бывший в эскорте учителя Хедина. Вышли и сестры…
Рисунок сдувало ветром, теперь они видели глазами других людей.
…Двое ребят прятались в кустах.
– Глянь, они вышли. Странные, – Ян хотел подняться, но Дэниэл стукнул его по спине, чтоб тот лежал. – Куда они идут?
– Давай залезем сейчас. Не все же золото они на себе носят. Только тихо.
В доме никого не было. В потемках ребята вошли внутрь.
– Едой пахнет… Дэниэл, ищи быстрее, – подгонял Ян. – Ой, что это?
Ян зацепил сумку, из которой выпала книга, раскрывшись, словно только и ждала, что кто-то коснется ее.
– Гляди. Это заклинания, – Ян зачарованно засмотрелся на сияющие строки.
– Закрой! Дурак! – Дэниэл толкнул книгу, чтобы она закрылась, и в комнате снова стало темно. – Они колдуны, убираемся отсюда! Они нас и из-под земли достанут!
Напуганные ребята выскочили из дома. Дэниэл побежал вниз, но Ян не спешил. Друг остановился.
– Ты чего, Ян?!
– Чары. Они колдовать будут. Я посмотреть хочу, – Ян быстренько направился в ту сторону, куда ушли чужеземцы.
– Ян… – растерялся Дэниэл. – Вернись. Что я твоему отчиму скажу?
Но Ян его не слушал.
Все чары Ян и Дэниэл пропустили, но, стоя за деревом с могучим стволом, ребята видели, как к колдуну в руки плывет яркая звезда. Он взял ее вместе с Хедином. Звездное мерцающее сияние освещало их полумертвые от усталости лица, звезда молила о милосердии, о свободе, но сегодня ее плач никто не слушал.
– Глянь! – шепотом испугался Ян, указывая на тени, окружившие двор.
– На землю, – Дэниэл вовремя потянул товарища вниз.
Вспыхнули огни выстрелов. Но только две пули попали: одна в плечо сестры Киш, держащей обнаженный меч, другая – в колдуна. Тот упал, и звезда осталась в руках Хедина.
– Убейте мальчишку! – приказал безжалостный голос из темноты, и через мгновение прозвучал второй залп.
Но Хедин умирать не собирался. Он махнул рукой, за которой потянулся шлейф искр, отбивая пули, и бросился прочь со двора. Сверкнуло. Солдат, ставший перед ним, упал мертвый от одного прикосновения.
– За ним!
Воспользовавшись замешательством врагов, колдун встал. Часть солдат кинулась к нему, но сестры заступили им путь. Выбить незаряженное ружье легко.
Колдун добрался до дерева, за которым прятались Ян и Дэниэл. Ребята все еще сидели на корточках, но подняться не могли: страх происходящего в их тихом городке сковал ноги. Ступив за дерево, обессиленный колдун упал на одно колено. И увидел ребят.
– Дети, что вы здесь делаете?
От боли закричала женщина. Зазвенел о камни меч.
– Он должен быть там, – руководил уже знакомый голос.
Это говорили о колдуне.
– Руку! – приказал он, и у Дэниэла не было воли ослушаться.
Колдун схватился за парня, и вместе они поднялись.
– Сохрани мою тайну, – Дэниэл вскрикнул, будто его огнем обожгло.
– Туда! – это их услышали солдаты.
Колдун с облегчением отпустил парня.
– Бегите, дети. Ночь вас утешет и спрячет, а я вас благословляю…
Или это страх прошел, или слова колдуна имели такую силу, но друзья побежали сломя голову…
Повеял ветер, сдувая чужой взгляд, ночь блекла, как воля борющегося с головокружением. Только голоса остались от этого воспоминания.
– Предатель. Тебя долго искали, – голос приказывающего солдатам.
– Я не предатель. Я просто хотел видеть мир немного иным. Я говорил об этом, но во дворце Императора меня не слушали, – голос колдуна.
– Ты учил и меня, потому я не повезу тебя никуда, не стану пытать. Я казню тебя и твоих защитников в этом городке. У тебя нет приемника и сторонников, о чем же тебя спрашивать?..
Воспоминание таяло, верно, Киш больше ничего не слышала…
…По улице шел Дэниэл, он очень плохо себя чувствовал, шатался, чуть ли не падая в обморок. Ян поддерживал его, помогая идти.
– Что с тобой, друг?
– Не знаю, – даже язык едва шевелился, перед глазами плыли темные пятна, наверное, тайна колдуна была слишком тяжелой ношей для человека.
Луну, уже спрятавшуюся для берега, с горы было видно. Призрачное светило очерчивало корабль с черными парусами…
В ветре таяли воспоминания. Киш, Зорин, Марен и Ярош сидели возле идола на траве, успевшей разлиться зеленым морем по всей степи.
– Вы говорили с Дэниэлом? – спросил Ярош.
– Нет, мы говорили с Яном, – ответила Зорин. – Дэниэл на товарища волком смотрит за то, что утром Ян вернулся в тот дом и забрал книгу. Двор был залит кровью, это его испугало, но парень направился к площади, где готовили казнь. А Дэниэла лихорадило еще сутки, и после этого он изменился. Таким ты его и увидел.
– И что же за тайну передал колдун Дэниэлу? Свои чары?
Ярошу вспомнилось, как Дэниэл угадал, что Сокол сам говорил другому пиратскому капитану.
– Не думаю, чары не так просто передать, – ответила Марен. – Какие-то свои знания. Но мы считаем, что это были воспоминания о том вечере. Колдун же не знал, что его ученику удастся спастись. Поэтому Хедин любой ценой старался попасть на "Диаманту". В городе его ждала бы казнь.
Но оставался еще один важный вопрос, и Ярош на него таки решился.
– Марен, кто ранил твою названную сестру, которую люди называют Матерью?
– А ты сам еще не понял, Сокол? – в темных глазах притаилась усмешка, было видно, что давняя ждала этого вопроса. – Ее ранил тот, кто и тебе лютый враг. Это его чары разбудили ночь, а еще зов, подкрепленный чародейством и печалью снятой с неба звезды. Имперский колдун сзывал потомков древних народов, и все давние слышали его голос. Твой враг не мог не ответить на такую дерзость. Колдун рискнул своей жизнью и проиграл, ведь ему никто не поверил и никто не пришел. А проигравших казнят, – она встала. – Спи, капитан, отдыхай, до рассвета совсем немного осталось. Хотя вряд ли после таких разговоров сны сладкие и безмятежные…
Степь исчезала, превращаясь в сон без сновидений.
Ярош Сокол покинул корабль, когда начало светать, но предутренняя мгла пока могла спрятать одинокую шлюпку, причалившую к берегу.
Если завтра ночью он не вернется, команда вспомнит пиратские обычаи и продолжит путь без него. Но у Яроша были дела в этом порту: он должен был найти ту, в чьих глазах волнуется море не меньше, чем в его собственных. Пират знал наверняка: если она откажется следовать за ним, карта не осветится призрачным зачарованным светом.
Город еще спал, только на песке девочка забавлялась соломенными куклами. Ребенок сбежал от родных, чтобы поиграть в одиночестве и, вероятно, так убегать для нее было привычным. Ярош невольно залюбовался, с какой нежностью девочка относится к своим простым игрушкам.