Выдала себя с головой!
Сжав пальцы так, что ногти впились в ладони, саламандра пару раз глубоко вздохнула, приводя нервы в порядок, и тихим, спокойным голосом попросила Индиру вернуться к Кристофу: «Заодно за сумкой моей присмотришь, я скоро». Эльфийка раскусила простенький маневр и сделала лишь полшага назад, не желая оставлять подругу одну.
– И что же относится?
Офицер уже с любопытством осмотрел саламандру. Той стало не по себе. Неприятно, когда тебя пристально разглядывают, будто вещь на полке. А ведь ей еще соблазнять… Нет, не выйдет, не нравится Малице офицер. Пусть симпатичный, нестарый, но не нравится.
– Намерение некого вампира принудить меня к браку. Он запугал мою родню, чтобы я дала согласие.
Саламандра решительно шагнула к столу и села подле офицера. Тот хмыкнул, приподняв бровь, но промолчал. Малица же подогрела оставшуюся еду и, перехватив проходившую мимо подавальщицу, заказала крепкого эля – для храбрости.
– Вы ешьте. – Саламандра указала на тарелку с бараниной. – Устали, наверное. Или на улицах спокойно?
Офицер задумался, теребя амулет связи, а потом убрал его обратно в карман.
– Садитесь уж! – махнув рукой Индире, сдался он и заказал девушкам пунша с засахаренными грушами.
Малица восприняла это как добрый знак и перевела дух. Угроза отчисления миновала, теперь можно пофлиртовать. Саламандра начала с заботы о собеседнике: отказалась говорить, пока он немного не поест.
Индира тоже включилась в игру, щебеча о трудности работы в Особой службе и тонкой душевной организации беззащитных девушек, которые, доведенные до отчаяния, иногда срываются и очень сожалеют о грубых словах.
Офицер слушал и рассеянно кивал. Мысли его занимала еда, и вместе с наполнением желудка усиливалось желание закрыть глаза и вытянуть ноги у очага. Спать мужчина умел и сидя, пение и голоса не помешали бы, но долг требовал выслушать адепток. Они упомянули вампира, намекнули на нарушение закона, а подобные дела могли перейти под юрисдикцию Особой службы, обнаружься там магия и интересы Закрытой империи.
Кристоф, в одиночестве маявшийся за столом, порывался перебраться ближе, но девушки не пускали, беззвучно шикали.
Настроив инструмент, затянула балладу певица. От монотонного голоса офицера клонило в сон, а приходилось лениво жевать и слушать.
Эль оказался горьким, но Малица мужественно осушила кружку и с трудом подавила икоту. Не ее это напиток. Видя, что особист немного растаял, саламандра решила продолжить знакомство. Мужчина без лишних слов представился: «Джед». На вопрос о фамилии хмыкнул:
– Ну вы же мне свою не назвали.
При ближайшем рассмотрении саламандра оказалась симпатичной, куда симпатичнее надушенной подруги. Да и не любил офицер никогда эльфиек, натерпелся от них на службе. Трудно представить себе более надменный народ, за исключением темных рас, пожалуй. Те же вампиры смотрели на людей с презрением, демоны и оборотни недалеко ушли.
– Итак, Джед, – Малица, нагнувшись, легла грудью на стол, приковав внимание офицера к себе, – вы мне поможете?
Мужчина задумался. Глаза невольно задержались на девичьих формах, скупо обрисованных плотной тканью. Они чуть колыхались от дыхания, заставляя вновь задуматься о принятом недавно решении скорее отделаться от назойливых девиц.
Каково это с саламандрой? Наверное, очень горячо.
Мысль промелькнула, как видение, и испарилась. Не хватало еще неприятностей по службе! Хотя, с другой стороны, девочка его открыто соблазняла. Видимо, намекала, что предложит в качестве платы за услуги.
– Я не даю обещаний, не зная сути дела.
Принесли груши и пунш.
Певица взяла самую верхнюю ноту, от которой задрожала посуда. Раздались недовольные выкрики, и той пришлось замолчать.
Малица подождала, пока таверна угомонится, снова застучат вилки, а голоса сольются в неровный гул, и коротко пересказала свою историю, избегая конкретных имен.
Джед слушал молча, изредка прикладываясь к элю, баранину он уже доел. И подмечал, как саламандра, случайно или нет, покусывает нижнюю губу. В высшей степени эротично, но за время службы офицер привык, что дамы разных рас пытались его обворожить, лишь бы избежать наказания. Вот и теперь он, с одной стороны, наслаждался видом юной саламандры, с другой – старался не поддаваться инстинктам.
– А почему бы вам не пойти в городскую стражу и не подать заявление? – поинтересовался мужчина, когда Малица закончила рассказ.
Саламандра вновь ощутила волну недоверия, исходившую от Джеда. Оно и понятно, она сама бы не пришла в восторг, если бы к ней вот так обратился за помощью незнакомец.
– Потому что это маг и очень высокопоставленный чиновник, – терпеливо разъяснила Малица. – Он гость нашего императора.
Брови офицера поднялись домиком. В горле резко пересохло. В какую историю его хотят втянуть?
– Ничем не могу помочь, – сухо, даже резко ответил Джед.
– Пожалуйста! – взмолилась Малица, просительно потянув к нему руки. – Вы же из Особой службы, вы имеете право его задержать.
– На каком основании, барышня? – покачал головой офицер и, ощутив на себе взгляд Кристофа, оглянулся. – Ваш молодой человек? – Он кивнул на демонолога. – Время позднее, пусть проводит вас в общежитие. Всего хорошего, госпожи.
Вот так рухнула надежда на защиту. Осталось только попрощаться и уйти.
Порывисто встав, Малица, запинаясь от волнения, заявила:
– Это несправедливо и подло! Какой вы после этого мужчина? И платить за нас не надо, мы не нищие и порядочные.
Порывшись в вышитом поясном кошельке, закипая от обиды на себя, Индиру, Джеда, саламандра кинула на стол россыпь монет и с гордо выпрямленной спиной зашагала прочь. Эльфийка поспешила за подругой, одарив офицера убийственным взглядом и презрительно скривленными губами.
– Стойте!
Мужчина ухватил Малицу за руку и развернул к себе. Та попыталась вырваться, но безуспешно: пальцы офицера вцепились в руку, стиснув запястье до хруста в костях.
– Да что вы себе позволяете? – возмутилась девушка. – Я ведь и магию применить могу!
До этого молчаливо наблюдавший за разговором Кристоф подскочил и положил руку на ученический меч. От боевого его отличало только качество стали и заточка, а так урон одинаковый. Меч выдавали адептам боевых направлений после успешного окончания второго курса, а к выпуску студенты обычно обзаводились своим, сделанным по заказу.
– Это вы что себе позволяете! – взорвался Джед.
Сережка-капелька в ухе пылала, будто глаза разъяренного вампира. От этого сравнения стало окончательно не по себе. Офицер грубо толкнул Малицу, вынудив сесть, и навис над ней демоном. Рука легла на стол в опасной близости от ножен. Самое время применить магию, но от неожиданности и страха – как-никак нападение на представителя власти – все вылетело из головы. У Индиры, похоже, тоже, раз она пронзительно верещала. Хотя ей простительно, целительница же.
Кристоф метнулся к подругам, но натолкнулся на вытянутую руку Джеда.
– Сто раз подумайте, юноша, – угрюмо посоветовал он и обернулся к Малице.
Однако сказать особист ничего не успел: эльфийка вцепилась в руку зубами, а демонолог ловко высвободил саламандру из ловушки и потащил к выходу. Сама Малица предпочла бы уйти через пламя очага, чем, не поспевая, болтаться позади друга.
– Стоять! – рявкнул офицер и поднял окровавленную руку.
Воздух в таверне сгустился до густоты сметаны. Движения замедлились. Адепты будто завязли в меду. Чем больше пытались вырваться, тем сильнее становилось сопротивление воздуха.
– Госпожа Малица, извольте ответить за свои слова.
Офицер встал напротив саламандры. Та застыла в считаных ярдах от двери. Вот она, свобода, а не добраться.
– Я сказала то, что думала, – смело ответила Малица, глядя в сузившиеся голубые глаза. – Вы отказались помочь, услышав о положении преступника.
Лицо Джеда стало мрачнее тучи. Рука сжала амулет связи, но в последний момент офицер передумал. Развеяв чары, он отрывисто сказал:
– Хорошо, госпожа, убедили. Приходите в Особую службу, спросите Джеда Долана.
Малица с тоской взирала на доску, на которой сами собой возникали замысловатые формулы. Вчерашняя ночь опять выдалась бессонной: обсуждали события в таверне, поэтому объяснения преподавателя естественных дисциплин, сухонького господина Хороса, пролетали мимо ушей. Саламандра мечтала свернуться клубочком и немного вздремнуть. Или хотя бы выпить чашечку кофе. Пусть в столовой варят разбавленный, для адептов, а не такой ароматный и крепкий, как для преподавателей, но он тоже бодрит. А взбодриться надо, потому что впереди занятия на свежем воздухе, там отсидеться на задней парте не получится. Два часа отработки боевых навыков, медитаций и взаимодействия в команде, а после кросс. Три круга по периметру парка. Кто не сдает норматив, остается на дополнительные занятия по физподготовке.
Малица понимала: магу, если он не целитель или проклятийник, важно уметь бегать и прыгать, но мысленно считала господина Ойгла извращенцем. Чего еще ожидать от человека, в котором течет четверть крови оборотней? Только гадостей и полного отсутствия жалости. Зато сам Ойгл бегал так, что, пожалуй, призрачные гончие не догонят. Легко перепрыгивал барьеры, подтягивался на веревках – сказывалась кровь предков. И глаза у него желтые – чистый оборотень!
Ларан тер Шонер, преподававший технику боя, нравился Малице гораздо больше. Нет, он тоже орал и не стеснялся в выражениях, когда адепты не могли одновременно держать щит и наносить удары, но никогда не измывался над теми, кто валился с ног от усталости. Скажет только: «Убиты» – и велит ползти на скамейку. Хотя, по рассказам Кристофа, им боевой маг поблажек не делал. Видимо, они лишь для второго курса, когда только-только начинают осваивать специализацию.
Мысли пронеслись в голове бессвязным потоком, пока мел господина Хороса заканчивал дописывать строчку.
Малица подперла голову рукой и попыталась сосредоточиться. Какая сегодня тема? Нечто скучное и заумное.
Тема так и не вспомнилась, пришлось заглянуть в конспект: «Воздух и его составляющие в разрезе магии». Вот кому это надо? Кому суждено быть повешенным… Словом, не умеешь колдовать и наскучил небесам – никакие природные соединения не спасут.
– Адептка Ирадос, – Малица вздрогнула и скорчила печальную мину, – не соблаговолите ли подойти?
Ладно, хотя бы не отвечать, а то с таким конспектом только с врагом торговаться. Но с Хороса станется проверить, слушала ли она, поэтому саламандра, перед тем как встать, скосила глаза в соседскую тетрадь. Ясно, три газа, металлы, летучие соединения. Сера. Хм, а им-то это зачем, это для драконов.
Оправив воротничок платья, Малица с независимым видом продефилировала к доске и склонила голову: мол, вся внимание.
Преподавателя самоуверенность адептки не обманула. Вздохнув, он покачал головой и вкрадчиво спросил:
– Вы слушали?
– Конечно! – с видом оскорбленного достоинства соврала Малица.
В конце концов, преподаватель не спросил, кого именно, а уж себя-то саламандра внимательно слушала. Невольно всплыла народная мудрость: «Приятно поговорить с умным человеком». В данном конкретном случае – помолчать.
– Тогда объясните, зачем мы это изучаем.
Потому, что господину Хоросу за что-то надо платить жалованье, а ректору – заполнить «окно» в учебных часах. Но этот ответ заведомо неправильный, поэтому саламандра предпочла другой:
– Затем, чтобы восполнить ресурсы в критической ситуации, стабилизировать заклинание в среде, лишенной магической подпитки, или расстроить козни врага.
Брови господина Хороса над круглыми очками в роговой оправе поползли вверх. К слову, он единственный из всех преподавателей носил окуляры. Никто больше всю жизнь не занимался только наукой. Все остальные при ухудшении зрения обращались к целителям, понимая: очки даже на тренировке повышают риск остаться без глаз.
Малица мысленно похвалила себя. Выкрутилась. Не ожидал господин Хорос, что она ответит, хотел подловить. На самом деле вопрос легкий, надо только голову включить. И конспект переписать. Может, действительно задержится в памяти и когда-нибудь пригодится.
– Хорошо, – прокашлявшись, кивнул преподаватель и призвал хихикающих адептов к тишине. – А какова практическая польза для стихийников?
– Каких именно? – Малица отчаянно тянула время, надеясь на чудо.
Положим, об огневиках она многое знает, на ответ хватит. С другими стихийниками хуже. Только зачем огневикам воздух? Дар позволяет работать с пламенем в любом пространстве, лишь бы связи внутри тела не перекрыли. Тогда есть вокруг магия или те же газы, не важно, все равно не доберешься. Не скажешь же противнику: «Подождите пару часиков, я тут полевую лабораторию организую». Малице живо представилось: ночь, степь и она, бегающая с колбочками. Не удержавшись, саламандра хихикнула и, поймав недовольный взгляд преподавателя, извинилась.
– Всех, – подло уточнил вопрос Хорос.
Значит, не простил смех и витание в облаках. Вот вредный старикашка!
Малица открыла рот, чтобы начать с огневиков, но тут возле доски материализовался дух и коротко сообщил: «Адептку Ирадос к ректору».
Господин Хорос выразительно глянул на саламандру из-под очков: допрыгалась, мол. Малица же судорожно пыталась припомнить, чем могла заслужить высочайшее внимание. Она честно ничего не делала, только ходила вчера просить гербовник Закрытой империи. Но это ведь не преступление, они так душевно поговорили, учитывая разницу в статусе, даже пришли к соглашению.
Или это из-за кружки? Подумаешь, забыла в столовой оставить, не ругаться же из-за этого! Нет, тут иная причина. Возможно, ректор хочет сообщить о результатах разговора с лордом шан Теоном. Только почему во время занятий? Одни загадки!
– Идите уж! – махнул рукой преподаватель и взглянул на часы. – Насовсем идите, – уточнил он, – лекция через полчаса кончается.
И Малица пошла. Собрала сумку, попрощалась и скрылась за дверью аудитории.
В коридорах царила почти кладбищенская тишина, только изредка долетали из-за дверей приглушенные голоса. Изоляция в Академии хорошая, ничего, кроме бубнежа, прислонившись ухом к замочной скважине, не услышишь, только если печать приглушения снять.
Малица не спешила. Внутри ворочалась тревога, соблазняя вообще никуда не ходить. Вдруг очередное письмо вручит, а там категоричный приказ выйти замуж? И что тогда? Понятно что – в камин и в бега. Лишь бы только ректор не помешал и не посадил под домашний арест. Он может, имеет право. Оставалось надеяться: лорд не мстителен, а предчувствия не стоят выеденного яйца.
Чтобы попасть в Административную башню, нужно было выйти наружу и пересечь один из дворов Академии. Там Малица увидела карету. Закрытую, на двоих седоков и явно не наемную. Подойдя ближе, саламандра разглядела герб императора. Своего – Империи раздолья.
Градус любопытства только возрос, и Малица попыталась завязать разговор с кучером. Тот с важным видом восседал на козлах и читал потрепанный карманный томик – редкостное зрелище, но среди возниц тоже встречаются образованные люди.
С неохотой оторвавшись от увлекательного чтения, как оказалось, поваренной книги, кучер воззрился на Малицу с выражением крайнего недовольства и буркнул:
– Кого надо, того и везу. Спрашивают тут всякие!