Подозрительные предметы - Иванов Святослав 5 стр.

А интеллигент, барахтаясь и ломая лёд, с трудом выбрался на берег. Он весь вымок и окоченел. По улицам бегали бородатые мужики с бешеными глазами и с факелами в руках. «Революция! Революция!» – слышались крики.

Несколько мужиков окружили переходящего улицу интеллигента.

– Да здравствует революция, – неуверенно поприветствовал их интеллигент.

– А что это ты у нас такой мокренький?

– Так в пруду плавал.

– Простудится же.

– И правда.

– Мокренький – так давайте посушим. Вот и верёвочка сгодится.

Так и вздёрнули мужики интеллигента на фонарном столбе, не оценив его бесценный вклад в историю мировой революции. А ведь говорила интеллигенту мать (и как в воду глядела): «Не лезь ты в это дело, сынок, тебя же первым на столбе и повесят».

Ну это всё брехня и детский лепет. Спросите любого здравомыслящего человека, и он доходчиво объяснит вам, что это вымысел и бредятина. У меня на это времени нет. Но вы будьте уверены, что я в курсе ситуации. Я читаю те газеты, которые вы не читаете. У меня богатая информационная база.

Я такие истории знаю, что у вас волосы дыбом встанут, кстати, про дыбу, тоже вот был случай. Один мужик ходил в огород к коммерсанту и воровал огурцы, и его прямо на грядке на дыбу и вздёрнули, хотя мужик думал, что это турник.

А вот одна женщина всё время покупала неправильные овощи и фрукты, ГМО, или как там. И вот однажды у неё позеленел палец. А она продолжила покупать ГМО. А потом у неё позеленел нос. Но она продолжила покупать ГМО. В конце концов она вся позеленела и вросла в кресло. А из головы её начали расти ветви, на которых висели яблоки, состоящие из человеческого мяса. А она стала есть эти яблоки, а они снова вырастали. А потом она умерла.

А один мужчина поздно вечером встретил в метро крысу размером с собаку. Он сцепился с ней и так увлёкся борьбой, что уехал вместе с поездом в депо. В конце концов он перегрыз крысе горло и довольный вышел из поезда, но было уже поздно. Он попал в ДЕПО, если вы понимаете, о чём я. Его тут же схватили и засунули в специальный автомат, который причиняет человеку жуткую боль, если не крутить педали. Он оказался среди тысяч несчастных, которые случайно уехали в ДЕПО и крутили педали, обеспечивая электричеством весь метрополитен. Они крутят педали даже во сне. А потом в мужике заиграла выпитая им крысиная кровь, и он перестал чувствовать боль, которую причиняет автомат. Поняв это, он ещё некоторое время для вида покрутил педали, а потом собрался с силами и выбрался из автомата. И покусал всех вокруг. Они перестали крутить педали, и все поезда метро встали. И стояли так, пока не включили резервное питание. А люди-крысы разбродились по метро и так там и живут – наружу они не выбираются, потому что не выносят яркого света. Но время от времени люди в метро пропадают – их похищают люди-крысы для своих страшных иудейских жертвоприношений.

А один перспективный молодой человек работал журналистом и бесстрашно разоблачал коварные планы Америки по колонизации Сибири. Он также доблестно открывал людям глаза на ужасы мирового сионизма, поработивших и развративших весь западный мир. Так вот однажды ему позвонил лично Збигнев Бжезинский и предложил ему ПРОДАТЬСЯ за гранты и немного пошакалить у Спасо-Хауса. Перспективный молодой человек доблестно отказался, на что Бжезинский ответил ему: «Ты об этом ещё пожалеешь». Журналист плюнул и взялся за очередное расследование: согласно добытым им эксклюзивным данным, имело место очередное искажение истории… В общем, когда перспективный молодой человек уже заканчивал последний абзац, его квартиру разбомбил американский БЕСПИЛОТНИК. А по телевизору сказали, что это газ взорвался. Вон куда прокрались, шельмы. Прислушивайтесь к сообщениям о взорвавшемся газе – это вполне могут оказаться беспилотники.

Что там ещё? А, одна молодая девушка не знала, чем ей в жизни заняться. Её родители были ликвидаторами в Чернобыле и недавно умерли. И некому девушку было на путь истинный наставить. И вот она стала ходить на похабные спектакли, слушать запрещённые песни и читать нехорошие книги. Разумеется, вскоре как коршуны на неё налетела дурная компания. Она стала пить, курить, драться. Потом и парня себе нашла из этих. Он современным искусством занимался, волосы ещё у него были по бокам все сбриты, и серьга в ухе. Он вообще и другими парнями не брезгал, но вот на этот раз со своими грязными целями совратил невинную девушку. А потом ещё рисовал ей по голому телу красками. И вставлял ей серьгу в нос. И что-то там ещё с фекалиями её заставлял делать. А она думала, что это всё весело. Потом оказалось, что он ещё и кришнаит. И читает Коран каждый день. И организовывает на Арбате специальный спектакль, оскверняющий православную веру. В этом спектакле люди ходили голые по улице, производили бесовские дрыганья и много матерились. И призывали всех окружающих к ним присоединиться. Взрослым людям хватало силы воли отказаться, а вот многие несовершеннолетние дети соблазнялись на предложенную им АНАШУ и вкалывали её себе в вены прямо там. И потом лежали голые на земле. В общем, страсти какие-то. А потом этот негодяй совсем уж учудил. Он придумал такую, значит, как они это называют, художественную акцию, в ходе которой девушка должна была изображать шахидку и кричать «Аллах акбар!» и взрывать себя в центре города. Только это не по-настоящему. Девушка приехала, куда ей сказали, вся одетая в шахидское одеяние, и закричала «Аллах акбар!» и дёрнула за чеку или что там. А бомба оказалась настоящая, и она взорвалась. Бомба была правда несильная, так что никто, кроме самой девушки не погиб (эти мрази даже бомбу нормально сделать не могут, руки у них изнеженные и кривые). Хоронили её в закрытом гробу.

А один ещё студент КОСИЛ ОТ АРМИИ. Был он здоровый, мускулистый и высокий парень – казалось бы, в самый раз пойти отслужить и стать настоящим мужчиной. Но нет, зараза, лень его взяла. Придумал себе болезней всяких разных, симулировал их, и избежал призыва. Но всё тайное становится явным. А именно – сначала глаза у него как-то этак закосели, потом плоскостопие в терминальной стадии, ну а потом и воспалилось что-то внутри, так что парень и умер на следующее утро. Мораль: врать нехорошо.

Так что вот что происходит, а не то, что вы мне тут травите.

VI

НЕЗДОРОВЫЙ ИНТЕРЕС

Ни в коем случае нельзя закрывать затворку печной трубы, и вообще в доме, в четырех стенах, сидеть не рекомендуется. Яблоки осиротели с деревьев, плотно заштриховали сад, в углу стоит прицеп, прикрытый брезентом. Я метаю яблоки в прицеп – если попадаю, делаю шаг назад и подбираю новое яблоко, если промахиваюсь, делаю шаг вперёд и подбираю новое яблоко. Любимая игра – никогда не нужно искать партнёра. Цель игры – пятиться и добраться до противоположной прицепу ограды сада, пока добиться этой цели не удавалось. В прицепе яблоки уже собрались в кучу, вокруг их не меньше, если не жужжат дедовы инструменты, в саду только и слышно, что стук ржавых плодов о ржавое железо, я хожу по примятым сорнякам, крапиве, колодец накрыт серой деревянной крышкой, если повернуть кран, из шланга будет бить вода, земля рыхлая и черная, специально завезенная из далекой страны Черноземье (страна поэтому так и называется, о ней часто говорят в прогнозе погоды, чтобы землю хорошую завозили).

В огороде бузина, а у дороги чибис.

Облепиха, клетчатая клеёнка на столе, хлебные крошки, чай. Иногда этот стол обрадует зелёным луком, иногда – какао из банки, иногда утомит супом, который почему-то считается очень вкусным. Разговоры тоже на разный лад. Когда-то я давился до слёз невкусной картошкой под рассказ о том, как какой-то толпе людей приносили какие-то важные камни с горы, когда-то никак не мог засунуть в рот вилку с печенкой под увещевания о загадочном времени, когда кому-то из родственников из-за нехватки еды пришлось сварить собственный кожаный ремень. Но сейчас я одну за другой разрываю зубами ягоды крыжовника, выедаю мякоть, а кожуру бросаю в специально отведенное для этого блюдечко, а мне рассказывают всегда увлекательное и всегда страшное, а потому увлекательное, сказание о печной трубе.

Помнишь, почему ни в коем случае нельзя закрывать затворку печной трубы в твоей комнате, когда рядом нет старших? На всякий случай напоминаю: когда в печи огонь, наверх поднимается дым, а дым содержит опасное вещество, которое, как бы объяснить… Представляешь себе море? Страшно в нём утонуть, так? Так вот, этого опасного вещества одна вот такая чайная ложка – больше, чем целое море. Из моря тебя можно достать и откачать, а после отравления – заснёшь и больше не проснёшься. Был тут один, парень, лет двадцати, заперся в доме и точно такую же задвижку не вовремя задвинул – и привет! Такое было горе… Выглядел, конечно, не как утопленник, но приятного мало. Смерть – вообще такая штука. Мементо море!

А вообще эта затворка для того, чтобы тепло от прогоревших углей оставалось в доме. Повзрослеешь чуть – научу тебя правильно следить за огнём. Когда все дровишки как следует прогорят, от них остаются только угольки, у них пламя слабое, безопасное. Тогда можно уже и закрывать затворку, но тут масса всяких тонкостей… В общем, рано тебе ещё об этом знать, мой юный друг.

Трогать затворку страшно, потому что умирать страшно – об этом говорят по телевизору. Новости из большого мира: очередные тридцать четыре смерти в большом городе, а у нас за ужином – у кого пиво (однажды тайком доставал из холодильника: такое горькое, что я зажмурился, потом искал в саду листья мелиссы – рвал и пихал в рот), у кого брусничная вода (не такая горькая). Плита почему-то разогревается очень долго, зато поджаренное здесь, меня искренне в этом убеждают, – вкуснее городского в разы. Ужин я уплетаю обычно гораздо прилежнее, чем обед (у ужина есть значительное преимущество – гарантированное отсутствие супа); настроение к вечеру всё уютнее, но после каждого завораживающего рассказа о чайной ложке, в которой можно утонуть, ещё долго тянется ощущение, что смерть всё время несёт вахту где-то рядом.

Мы со случайным другом у странного сооружения под условным названием «веранда». Потрёпанная и изначально ненадёжная кирпичная стена, от которой в две стороны расходится покатая крыша, под ней – деревянный настил, который вышеуказанная стена делит на две секции. Таких веранд на территории три, четыре или больше. Предполагается, что сонмы товарищей по несчастью будут заполнять эти веранды, если во время прогулки пойдёт дождь. Но нас не сонмы, а во время дождя гулять нас не выводят. Если же он пойдёт, мы должны построиться по парам и последовать за воспиталкой в опочивальню.

Мы со случайным другом отбились от общих игр. У нас в руках нет загадочных «соток», и играть в догонялки мы тоже не любим. Он – явно глупый (обидное слово) и неповоротливый, я – скорее просто необщительный. Недавно девочки обнаружили большое родимое пятно у меня на шее и целой толпой оттащили меня к начальству – у меня, наверно, какая-то редкая болезнь – начальство сказало, что всё со мной нормально, но неприятного впечатления после этой ситуации уже не отменить. Я держусь в стороне от толпы и предпочитаю копаться в глинозёме вместе со случайным другом Мишей.

Миша похож на игрушечного медведя или медведя из иллюстраций в книжках. Настоящего в зоопарке мы тогда так и не дождались – он прятался в берлоге. Ну и хорошо, раз похож на своё имя. Миша неожиданно ловко подцепляет где-то в траве червяка, кидает его на светлое место изучаемой нами бежевой почвы. Он аккуратно заносит над червём свою рабочую ветку и делит живое существо на две части. Расчлененный червь корчится в предсмертных муках, я смотрю на товарища с недоумением. Миша триумфально поднимает вверх веточку и кричит: «Два червяка!». Если быть точным, «р» он не выговорил, мы оба ещё этому толком не научились, но мне это уже режет ухо.

Умирать-то, говорю, как страшно, к слову сказать! Слёзы, моря, чайные ложки, а потом – тссс! – тишина и больше ничего. Слышал про такое, Миш? Однажды была у нас в квартире, как говорили, утечка газа – и кто-то из родных спичкой чиркнул, его и опалило. Криков-то было, ты бы видел, скорая приезжала, я только разглядеть не успел, кого она забрала, всё носился беспорядочно по квартире и мешался под ногами в коридоре, на меня прикрикивали и чуть не наступали. Ну ничего, вроде все живы остались, а то как подумаю, жутко становится – все бы, вшестером в трёхкомнатной квартире, все бы на воздух взлетели, если бы чуть больше газу утекло – ты себе представляешь? И сестра, и родители, и дедушка-бабушка – все чуть не умерли! Я сам чуть не умер!

Миша лупит глаза и неуверенно вопрошает: «И… ты не умер?» и внимательно ко мне присматривается. Я сам не свой от непонимания: кажется, этот медведеподобный человек ещё не знает, что такое смерть. Конечно же не умер, ты не видишь что ли? Миша жмёт плечами или что-то в этом роде.

Вот в чём дело, вот почему все такие весёлые, а я такой угрюмый: они ещё не знают. А может и вообще не узнают, проживут себе всю жизнь радостными и глупенькими (по возможности смягчим слово, хотя всё равно довольно грубо, однажды я маме сказал: «Ты что, глупенькая?» – и она очень расстроилась). А я знаю, я знаю, что такое смерть! Вот так удача!

Я начал бегать вокруг веранды, размахивая руками вокруг головы и крича несуразицу. Не знаю, зачем. Прибежал кто-то ещё из товарищей по несчастью: они крутили пальцами у виска, а я подбегал к ним и кричал: «Я знаю! Я знаю!» и продолжал бег. Когда подошла какая-то из злых тёток, я с разбегу наскочил на ствол дерева и с небывалой ловкостью взобрался на какую-то ветку, до которой никто не мог дотянуться.

Я знаю! Я знаю! На весь мир я смотрел сверху вниз, впервые в жизни осознавая свою значимость, обособленность, мощь. Казалось, на меня смотрят не только человек тридцать товарищей и несколько слишком добрых женщин, но и соседствующие «веранды», деревья, кусты и клетчатые девятиэтажные дома.

Озадаченные, работницы детского сада (все как одна, с ярко накрашенными губами и голубыми глазами) находили себя слишком солидными, чтобы карабкаться на дерево. Пришлось вызывать электрика из близлежащего ЖЭКа, который поставил под моей веткой стремянку и спустил меня с небес на землю. Но сколько бы они не отпаивали меня чаем и не измеряли температуру, им было не понять моего чудного открытия, о котором я не мог объясниться.

Сумерки, заснеженный склон горы. Уставший лыжник стоит и любуется на пейзаж, отпивая из термоса. Звучит крайне умиротворяющая музыка, и турист то ли видит на самом деле, то ли ему мерещится – зеленоватая в ярко-жёлтый фрактал бабочка парит среди ветвей близлежащей ели, увешанной, кстати, ещё и рождественскими украшениями. Вдали виднеются огни деревенских домиков и шикарной гостиницы.

Вдруг турист оборачивается, услышав подозрительный шум. Приняв приближающуюся фигуру за своего знакомого, он радостно окликает его, но когда ему удаётся разглядеть, кто перед ним, он оборачивается и пускается в бегство.