Объективные условия, в которых формируется тот или иной тип правопонимания, в определенной степени обусловливают факторы субъективного характера. При этом, являясь вторичным по отношению к объективным условиям, субъективный фактор в то же время имеет собственное содержание и соответственно логику развития, являясь относительно самостоятельным, в нем могут сообразно его природе по-разному реализовываться объективные условия. Реакция действующих субъектов на одни и те же объективные условия может быть неодинакова, поскольку их воздействие на человека проходит через его внутренний мир, его моральные ценности и установки, т. е. человек активно и избирательно, а не пассивно ассимилирует окружающие его объективные условия макро – и микросреды».[48] Степень активности, избирательность и направленность такой ассимиляции применительно к объективным условиям, определяющим тот или иной подход к пониманию права, во многом обусловлены такими факторами, как, например, воспитание, уровень и специализация образования, наличие профессиональных навыков, т. е. условиями, фактически характеризующими рассмотренные нами в предшествующем параграфе уровни правопонимания. Объективные и субъективные факторы, обусловливающие плюрализм в понимании права, действуют на обыденном, профессионально-юридическом и теоретическом уровнях. Но для нашего исследования особый интерес представляет анализ проблемы именно на научном, теоретическом уровне, так как это позволит ближе всего подойти к ее разрешению.
Почти век назад известный русский правовед Б. А. Кистяковский заметил, что «ни в какой другой науке нет столько противоречащих друг другу теорий, как в науке о праве. При первом знакомстве с нею получается даже такое впечатление, как будто она только и состоит из теорий, взаимно исключающих друг друга».[49] Отметим, что на сегодняшний день в этом смысле ситуация нисколько не изменилась. Плюрализм правопонимания – это явление, свойственное и современному теоретическому правоведению.
С точки зрения научных концепций плюрализма (прагматизм, неопозитивизм, экзистенционализм и др.) плюрализм правопонимания есть постоянное состояние юридической науки, так как право не имеет единой сущности, оно, как и все существующее, состоит из множества равнозначных изолированных сущностей, которые в принципе не могут быть сведены к единству. Такой подход основывается, прежде всего, на идеалистическом восприятии мира. С точки зрения же материалистической диалектики, которая является наиболее эффективным способом познания правовых явлений[50] (на которую, собственно, мы и стараемся опираться, осуществляя наше исследование), познание представляет собой развертывающийся на основе практики процесс теоретического отражения объективной действительности, существующий независимо от познающего субъекта. В связи с этим в рамках материалистической диалектики последовательно отстаивается идея «единства научного знания, решающим аргументом в пользу которой служит единство мира, состоящее в его материальности».[51] Это обусловливает необходимость стремления к единству научного правопонимания, преодоления множественности подходов к пониманию правового феномена.
Исследуя причины правового плюрализма, следует отметить, что факторы объективного и субъективного характера обусловливают:
а) особенности методологии, используемой в процессе научного правопознания;
б) специфику видения предмета, т. е. собственно самого правового феномена, который хоть еще и остается непознанным с научной точки зрения, но о котором все же существуют определенные представления и который в определенном смысле воспринимается на эмпирическом уровне.[52]
Рассматривая первый из обозначенных аспектов – методологический – следует констатировать, что использование разных методов правопознания, как правило, ведет в конечном счете к разным результатам, т. е. к формированию разных типов правопонимания.
Так, использование идеалистической методологии ведет к интерпретации права как некоего порождения человеческого сознания, как явления, способного к существованию вне материального мира. Такой результат есть логическое следствие понимания правопознания как чисто мыслительного процесса, совершенно не зависящего от материального мира. С точки зрения последовательной идеалистической философии «каждое новое научное открытие – это… продукт чисто логического, абстрактно-теоретического выведения одних идей, мыслей, теоретических положений из других идей, мыслей, теоретических положений».[53]
С точки зрения диалектического материализма «все наши восприятия, представления, понятия, все наши знания являются образами предметов внешнего мира; объективный мир, материя, природа есть единственный источник ощущений, сознания, мышления. Не сознание человека, не его мыслительная деятельность породили внешний мир, как уверяют идеалисты, а, наоборот, наше сознания, мышление есть отражение предметов, явлений материального мира; мышление – продукт, свойство высокоорганизованной материи».[54] Таким образом, материалистическая методология приводит к диаметрально противоположному результату и следствием ее использования в процессе правопознания является понимание права как феномена, обусловленного материальным миром и не существующего вне объективной действительности.
Второй аспект проблемы выявления факторов, обусловливающих плюрализм научного правопонимания, как нами уже отмечалось, связан со спецификой видения предмета познания. Право – это весьма сложный социальный феномен, который может проявляться в разных ракурсах. Разные науки, имеющие свой конкретный предмет, исследуют феномен права, по крайней мере, в той его части, которая охватывается их предметом. «Термин «право» – совершенно точно замечает в этой связи Н. А. Боброва, – используется разными общественными науками прежде всего потому, что им обозначаются различные неоднозначные явления, каждое из которых интересует науку в той мере, в какой это соответствует "специфической логике специфического предмета"».[55] Под разными ракурсами правовой феномен исследуется и в рамках юридической науки, что обусловливает его видение либо как особого социального отношения (правоотношения),[56] либо как установленных государством правил поведения (правовых норм),[57] либо как совокупности вышеуказанных проявлений и мотивационных установок, закрепленных в сознании (правосознание).[58] При этом возможны различные сочетания обозначенных и иных гипотетически возможных проявлений правового феномена.
Таким образом, сближение основных научных подходов к пониманию права может быть осуществлено путем унификации методологии при максимально четком определении границ предмета познавательной деятельности. В свою очередь определение границ предмета с наибольшей точностью возможно осуществить, лишь избавившись от множества производных, второстепенных компонентов, составляющих своего рода оболочку из понятий, терминов, категорий, которые в определенной степени характеризуют правовой феномен в различных его проявлениях, но тем не менее не раскрывают его сущности.[59] А вместе с тем, как совершенно точно заметил Л. С. Явич, «научное понимание права включает раскрытие его сущности».[60]
§ 4. Установление «исходной категории» при исследовании генезиса права как основополагающее начало унификации научного правопознания
В юридической науке широкое распространение получил методологический подход, в соответствии с которым процесс правопознания следует осуществлять через установление некой исходной категории, которая представляет собой отправное начало в познании права, содержит своего рода «генетический код», предопределяющий дальнейшее развитие, развертывание теории. Обращение к такой категории, по мнению некоторых авторов, должно стать начальной точкой для научной дискуссии, развернувшейся вокруг проблемы правопонимания.
И действительно, следует констатировать, что почти всякая научная теория выстраивается вокруг самой элементарной, простейшей категории, но элементарной, конечно, не в смысле простоты понимания, а в смысле первичности, неделимости, неразлагаемости на элементы. Например, для экономической теории такой категорией является «товар», в этических учениях «наиболее общим понятием, отражающим специфику нравственности в целом, является категория добра (вместе с противоположной категорией зла)»[61] и т. д.
Существует ли исходная категория в теории права? Постараемся ответить на этот вопрос.
Советская юридическая школа, во многом предопределившая развитие современной правовой науки, следуя марксистской традиции, придавала важное значение построению категориального аппарата. Она исходила из того, что логическим выражением знаний о предмете служат те понятия и категории, которыми оперирует теория государства и права. Однако эти понятия и категории, взятые в отдельности, не составляют еще ни теории, ни науки, так как в этом случае они не обладают достаточной доказательственной силой и не могут выразить конкретной истины. Объективная истина достигается тогда, когда они представлены в определенной системе: взаимосвязаны и составляют научную теорию. Причем не любая связь понятий, категорий и суждений образует теорию. Научная теория имеет место в том случае, если подытоженные ею знания развернуты в понятийной форме и через систему абстрактных категорий дают конкретное представление о сущности изучаемого явления, о закономерностях его развития и формах проявления.
Знания, выражаемые отдельными категориями и понятиями, в составе теории организуются, достигают той полноты и определенности, которые позволяют использовать их в практической деятельности и для получения новых результатов в познании предмета теории. Достоверные знания научная теория выражает в развернуто-конкретной и системно-понятийной форме, отвечая на вопрос о сущности предмета познания. «Именно постольку, поскольку система понятий может быть интерпретирована как одно (развитое) понятие сущности предмета, эта система понятий представляет собой теорию».[62]
Такой ход мысли вытекал из гегелевского метода исследования науки. Но если Гегель полагал, что им найден универсальный метод исследования любой науки, то К. Маркс считал, что метод служит лишь для постижения «специфической логики специфического предмета».[63] Отсюда правоведами-марксистами выстраивалась зависимость между представлениями о логике и овладением самой теорией. Вместе с тем, несмотря на понимание того, что логика теории права детерминирована ее предметом и верна лишь постольку, поскольку правильно отражает особенности существа, развития и функционирования права как общественного явления, исходное основание все-таки выводилось разное. Так, например, Е. Б. Пашуканис это основание видел в субъекте права,[64] П. И. Стучка связывал возникновение права с частной индивидуальной собственностью на землю,[65] И. П. Разумовский, ссылаясь на два замечания, высказанные К. Марксом, предпосылки формирования права видел во владении.[66] Преодолевая превращение И. П. Разумовским исходного понятия в главное, В. Б. Казаков попытался провести ревизию этой идеи и развить этот подход дальше. Л. И. Спиридонов также принимал за исходную абстракцию при установлении логики развертывания правовых категорий понятие владения, но несколько иначе и на других основаниях.[67]
Соглашаясь с тем, что построение системы категорий основывается на определенных исходных понятиях, являющихся наиболее элементарными и одновременно наиболее всеобщими, М. Ф. Орзих предлагал избрать «для теории права категорию «свобода» (в смысле степени свободы правотворчества в пределах социальной необходимости и объема свободы личности, общности людей в выборе вариантов поведения в пределах юридических возможностей)». Поэтому ученый считал, что развертывание правовых категорий имеет смысл начать с категории правотворчества,
Примечания
1
Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 14.
2
Байтин М. И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). Саратов, 2001. С. 55–56.
3
Нерсесянц В. С. Философия права. Учебник для вузов. М., 2001. С. 32.
4
Поляков А. В. Петербургская школа философии права и задачи современного правоведения // Правоведение. 2000. № 2. С. 6.
5
Например, проблема дуализма естественного и позитивного права в контексте эволюции правовой мысли весьма подробно исследована В. С. Нерсесянцем (Право и закон. М., 1983). Вопросы дуализма индивидуального и публичного начал в праве достаточно глубоко проанализированы в работах Р. 3. Лившица (См., например: Лившиц Р. 3. О противоречивой двуединой природе права // Подготовка и принятие законов в правовом государстве. М., 1998. С. 282–293) и т. д.
6
Попов В. И. Правопонимание в советской юридической науке. Автореф. дис…. канд. юрид. наук. М., 2001. С. 8.
7
Леушин В. И., Перевалов В. Д. Понятие, сущность и социальная ценность права // Теория государства и права / Под ред. В. М. Корельского, В. Д. Перевалова. М., 1998. С. 217.
8
Фогараши Б. Логика. М., 1959. С. 205.
9
Айдинян Р. М. Система понятий и принципов гносеологии. Л., 1991. С. 88.
10
Там же. С. 58.
11
Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. М., 1980. С. 58.
12
Тугаринов В. П. Избранные философские труды. Л., 1988. С. 263–264.
13
Байтин М. И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). Саратов, 2001. С. 17.
14
Словарь русского языка: В 4 т. / АН СССР. Ин-т рус. яз. / Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1987. Т. 3. С. 289.
15
Айдинян Р. М. Система понятий и принципов гносеологии. Л., 1991. С. 88.
16
Овчинников А. И. Правовое мышление: теоретико-методологический анализ. Монография. Ростов н/Д, 2003. С. 14.
17
Железнова Н. Д. Правопонимание и судебная практика: теоретические проблемы взаимодействия. Автореф. дис…. канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2001. С. 13.
18
По вопросу понятия и формулировки определения феномена «правопонимание» см. также следующие публикации: Оль П. А. Правопонимание в структуре правовой культуры // Правовая культура современного российского общества: Материалы научно-практической конференции 31 января 2002 г. СПб.: ИВЭСЭП, Знание, 2002; Оль П. А, Сальников М. В. Правопонимание как феномен: понятие, уровни, критерии научности и основания типизации // Юридический мир. 2005. № 3; Оль П. А. «Правопонимание» как теоретико-правовая категория // Теория государства и права: Учебник / Под ред. Р. А. Ромашова. СПб., 2005.
19
Леушин В. И., Перевалов В. Д. Понятие, сущность и социальная ценность права // Теория государства и права / Под ред. В. М. Корельского, В. Д. Перевалова. М., 1998. С. 218.
20
Фогараши Б. Логика. М., 1959. С. 154.
21
См., например: Сальников В. П. Правовая культура // Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М., 2000. С. 633–634.