Боспорское царство возникло на базе нескольких прежде самостоятельных греческих городов-полисов, из которых крупнейшим и самым древним был Пантикапей, расположенный на месте нынешней Керчи. Основанный в первой половине VI в. до н. э. выходцами из Милета, Пантикапей занимал очень выгодное географическое положение. Он располагался у самой удобной бухты Керченского пролива, дававшей защиту торговым и военным судам. Очень скоро город стал крупнейшим центром транзитной торговли. Пантикапей находился на краю плодородных восточно-крымских степей, откуда на потребление горожан и на вывоз поступали хлеб, скот, кожа и другие продукты. Азовское море славилось своими рыбными запасами, и Пантикапей лежал на пути сезонной миграции рыбы. Поэтому Пантикапей и окрестные греческие города очень рано стали заниматься промысловым рыболовством, благо неподалеку находились богатые месторождения поваренной соли. Само название столицы Боспорского царства, по предположению историков, означало первоначально «путь рыбы». Его экономика опиралась на земледелие, скотоводство, виноградарство, рыболовство и работорговлю.
Пантикапей (Керчь) во время расцвета Боспорского царства. Реконструкция.
Зерно вывозилось в Афины, скот, рыба и рабы – на Родос, в Пергам, Кос и Синопу. Одним из самых крупных невольничьих рынков античности стал Танаис – город, расположенный в устье Дона. Туда соседние племена привозили рабов на продажу. В обмен поступало вино, оливковое масло, ткани, изделия из металлов, высокохудожественная керамика. В городах Боспора развивались керамическое и ювелирное ремесла. Многие изделия боспорских ювелиров археологи находят в захоронениях скифской и меотской знати.
Уже в IV в. до н. э. на Боспоре существовало крупное землевладение местной аристократии и боспорских правителей из династии Спартокидов. Возможно, что именно латифундии и давали большую часть товарного хлеба, который в ту пору являлся главной статьей боспорского экспорта. О большом значении зернового производства в экономике Боспорского царства говорит распространение на его территории культа Деметры и Афродиты Апатуры – божеств, которые покровительствовали земледелию.
Техника земледелия на Боспоре, как и во всем античном мире, оставалась примитивной: землю пахали тяжелым плугом, в качестве тягловой силы использовались быки. Урожай хранили в больших глиняных сосудах – пифосах или в ямах, выкопанных в земле. Иногда ямы обкладывали изнутри камнем или обмазывали глиной. Зерно перемалывали в муку при помощи каменных ручных зернотерок.
Значительное распространение на Боспоре получило виноградарство и виноделие, о чем свидетельствуют остатки виноделен, найденных в ряде городов царства. Брожение виноградного сока происходило в пифосах, после чего готовое вино разливали в амфоры местного производства.
Рыболовство и приготовление соленой рыбы стало крупной отраслью экономики Боспора. В некоторых городах царства археологами найдены сооружения для засолки рыбы – большие цистерны в виде каменных прямоугольных резервуаров, облицованных с внутренней стороны. Особое значение в рыбном промысле имели осетровые, поставлявшиеся на экспорт и высоко ценимые в материковой Греции.
Во всех городах Боспорского царства развивалось ремесленное производство: изготовление оружия и орудий труда из железа и бронзы и, в особенности, разнообразной керамики и ювелирных изделий. На Боспоре приготовлялись все виды керамической продукции, в том числе и черепица. Некоторая часть черепичных предприятий, расположенных в Пантикапее и других городах Боспорского царства, предположительно, принадлежала Спартокидам и другим представителям правящей элиты. По крайней мере, среди боспорских черепичных клейм часто встречаются клейма либо с именами Спартокидов, либо с надписью «царская».
Изделия боспорских ювелиров пользовались большим спросом у скифской и меотской знати. Нигде в античном мире не встречалось такое количество разнообразных и превосходно изготовленных украшений из золота, серебра и электры (смеси серебра с золотом), как в Северном Причерноморье. При этом лучшие ювелирные изделия находят при раскопках не боспорских городов, и даже не погребений местных жителей, а знаменитых на весь мир царских скифских курганов. Громадной сенсацией стало открытие в 1830 г. гробницы скифского царя в Куль-Обе неподалеку от Керчи со знаменитой кульобской вазой, выполненной из электры.
Электровый сосуд (из кургана Куль-Оба) с рельефами на темы скифского быта. IV в. до н. э. Эрмитаж. Ленинград.
Рабы были основной производительной силой в ремесле, строительстве и отчасти в сельском хозяйстве. Их захватывали в бесчисленных вооруженных столкновениях с окружающими племенами либо покупали у племенной знати. О развитых рабовладельческих отношениях в Боспорском царстве свидетельствует восстание рабов под предводительством Савмака, которое произошло в конце II в. до н. э. Оно было подавлено при участии войск Митридата, царя Понтийского. О восстании мы знаем потому, что в Херсонесе была поставлена триумфальная статуя полководцу Диафанту, усмирителю восстания рабов на Боспоре и избавителю Херсонеса от набегов воинственных скифов.
В первых веках нашей эры рабовладельческий строй хозяйственных отношений все еще господствовал в городах-государствах Северного Причерноморья, хотя начали уже обнаруживаться признаки его разложения. Исследователями было обнаружено несколько записей официальных актов отпуска на волю рабов и рабынь. Наряду с рабским трудом на Боспоре использовался и труд зависимого населения, посаженного на землю (пелатов).
Примерно с середины III в. н. э. государства Северного Причерноморья вступили в период социально-экономического и политического упадка, который спустя век с небольшим завершился их окончательной гибелью. Кризис хозяйства выразился в резком сокращении торговли, как внутренней, так и внешней, и в натурализации экономики. В городских центрах возникли земледельческие хозяйства; сами города все более напоминали сельские поселения, а их население сокращалось. Отдельные хозяйственные единицы приобретали самодостаточный характер – каждый хозяин стремится производить все нужное у себя, не обращаясь к рынку. Торговый обмен продолжал существовать, но объем его сузился. В 30-х гг. IV в. прекратилась чеканка монеты на Боспоре, не прерывавшаяся в течение 900 лет, хотя само государство просуществовало еще несколько десятилетий. Глубокий экономический упадок сделал чеканку монеты ненужным делом.
Вторжение гуннов в 70-х гг. IV в. поставило точку в истории боспорской рабовладельческой государственности. Пришедшие в упадок города Боспора были превращены в груды развалин, а жители либо перебиты, либо угнаны. Херсонесу повезло несколько больше – он не подвергся разгрому, возможно, потому, что в самом конце IV в. здесь находился значительный римский гарнизон. Но в V в. всякие свидетельства об этом городе исчезают, хотя он и сохранился, но уже в составе Византийской империи.
Монета Тмутараканского княжества.
Античные традиции не были забыты. На развалинах древних городов возникали новые поселения. Всякому школьнику известно, какую роль в истории Древнерусского государства сыграл город Корсунь (античный Херсонес). Восточный Крым вошел в состав древнерусского Тмутараканского княжества, города которого были городами погибшего несколькими столетиями ранее Боспорского царства. Столица княжества – Тмутаракань – располагалась на месте боспорского города Гермонассы на Таманском полуострове.
Средневековая экономика
Земледелие в средние века и некоторые его характерные черты
В начале средних веков земледелие и скотоводство выступали как главные отрасли производства практически у народов Западной и Восточной Европы. Обработка земли у «варварских» народов, включая сюда и восточных славян, была самой примитивной. Господствовали подсечная и переложная системы земледелия; основным орудием обработки земли была соха, причем лемех у нее был не металлический, а деревянный с металлической окантовкой. В качестве тягловой силы использовались лошади. Конечно, производительность труда такого земледельца была невелика и производство избыточного продукта, который подлежал отчуждению на государственные и общественные потребности, было самым минимальным. Земледелие отличалось и большой трудоемкостью, поскольку было связано с распашкой целины при переложной системе, рубкой и корчеванием леса при подсечно-огневой системе. Первым удобрением, которое использовали средневековые земледельцы, стала древесная зола. Первые два-три года после расчистки 10–15-летнего леса получался хороший урожай, после чего земля истощалась и ее приходилось забрасывать. Вырубка и корчевание 40–50-летних лесов давали урожай в 2–3 раза больший, но и трудозатраты были неизмеримо выше.
Уже в VII–VIII вв. продукты зернового земледелия заняли преобладающее место в рационе питания человека, что опять-таки было связано с особенностями жизнедеятельности. С другой стороны, употребление злаковых в пищу увеличивает среднюю продолжительность жизни. Преобладание мяса и соленой рыбы в рационе не способствует долголетию. Тогда же, то естьв VII–VIII вв., обозначился переход к более продуктивной системе земледелия – двуполью с озимым и яровым полями. В источниках X в. встречаются сведения о посеве злаковых два раза в год.
В современных вузовских учебниках и научной литературе делается упор на то, что развитие хозяйства народов нашей страны проходило в менее благоприятных природно-климатических условиях, нежели у их соседей на Западе. Прежде всего, указывается на очень короткий рабочий сезон для земледельческих работ – с мая по октябрь. Отмечается также нестабильность климатических условий: малоснежные зимы, вторжения сухих юго-восточных и восточных ветров, приводивших к засухам; наконец, низкое плодородие подзолистых почв. Плодородные черноземы на территории нашей страны располагаются по линии южнее Тулы, но их распашка в ту пору не производилась. Как сообщают авторы исторических книг, воздействие природных факторов приводило к низкой урожайности зерновых даже в XVIII в. – сам-3 и даже сам-2 – и к неустойчивости урожая.
В большинстве случаев не отмечается воздействие и противоположных факторов. Земледелие на подзолистой почве лесной зоны более устойчиво к воздействию климатических факторов, в частности к суховеям. Опустошительные засухи здесь случаются куда реже, чем на юге. Установлено, что колебание урожаев зерновых хлебов на территории современной потребляющей полосы России и в нынешней Белоруссии значительно ниже, чем в районе земледельческого центра и на Украине[1]. А почвы здесь такие, что позволяли выращивать традиционный ассортимент зерновых культур даже в новгородских землях. Правда, плодородные земли располагаются здесь участками, а не сплошными массивами, как в лесостепной и степной зоне, ныне полностью распаханной. Примером может служить известное Суздальское ополье. Есть основания полагать, что жизнь земледельца на неплодородных землях северо-восточной Руси была более обеспеченной, чем на территориях степного и лесостепного юга. Наконец, и это самое главное, в наших рассуждениях о воздействии природы и климата на уклад хозяйства древних славян необходимо исходить из комбинированного облика хозяйства средневекового земледельца. Земледелие в чистом виде, без животноводства и домашней промышленности, было тогда невозможно. В условиях собственно натурального хозяйства, когда продукты земледелия или совсем не входили в процесс товарного обращения, или попадали туда лишь частично и от случая к случаю, необходимые и избыточные продукты состояли не только из того, что давал труд по возделыванию земли и разведению скота. Они включали в себя и продукты труда промышленного. Хотя базис общественного хозяйства и составляло земледелие, домашний ремесленный и мануфактурный труд в качестве побочных производств являлся тем не менее его условием, причем как в античной, так и в средневековой Европе. Только система хозяйства Нового времени совершенно уничтожает многовековую связь домашней промышленности с земледелием, и то не сразу и не повсеместно: например, эту связь в заметных масштабах можно было наблюдать в Англии еще в последней трети XVIII в.
Можно думать, что для сельской домашней промышленности на северо-востоке нашей страны были даже более благоприятные условия, чем на киевских черноземах. Так, обилие некрупных водоемов с пойменными лугами и хорошими сенокосами позволяло увеличить поголовье скота, крупного и мелкого; обилие болот благоприятствовало ремеслам по обработке железа, поскольку сырье добывали из болотной руды. Из кожи домашнего скота шили не только обувь, но и конскую упряжь. Применение полностью железного лемеха позволяло увеличить площадь обрабатываемой земли. Для производства орудий труда, разнообразного домашнего инвентаря и постройки жилищ требовалось много дерева, а на северо-востоке его было в избытке. Для хранения больших объемов жидкости и сыпучих продуктов применяли деревянные, чаще всего дубовые, бочки. Наконец, в лесной зоне хозяйственная жизнь была безопаснее, поскольку угроза опустошительных набегов кочевых племен была на порядок меньше. Даже нападения варягов не подрывали производительные силы земледельческих стран так, как набеги кочевников. Оно и понятно – для кочевников, будь то половцы, печенеги или североамериканские индейцы, земля представляла интерес только в качестве пастбища. Поэтому они не только грабили земледельцев, но и стремились уничтожать их хозяйства. Сказанное позволяет утверждать, что перемещение восточных славян из Приднепровья на север и северо-восток послужило их хозяйственному прогрессу. Возможность перемещения на новые территории имелась тогда и у населения Западной Европы. Леса там свели в основном к концу XV в., возможно, что даже и позже. В XII и XIII вв. территория современной Англии была покрыта густыми лесами.
Впоследствии, уже в эпоху развитого средневековья, появляются крупные улучшения в орудиях труда. Так, с помощью усовершенствованных сох (боковые оперения у сошников, полица – устройство, которое позволяло улучшить оборот пласта и падение его вправо в борозду) земледелец мог производить качественную обработку даже тяжелых почв. Наконец, важной агрокультурной новацией становится трехполье; оно вместе с навозным удобрением позволяло добиться более высокой урожайности полей. При трехпольной системе вся пашня делится на три поля, затем поочередно одно поле используется для посевов озимых культур, другое – яровых, а третье остается свободным от посева. Через год порядок меняется. Однако трехполье мало изменило облик средневекового земледелия, которое по-прежнему оставалось застойным. В частности, крестьяне, как и встарь, прибегали к пахоте по лесным росчистям – временному полю, которое забрасывалось примерно после трех лет. Для пахоты по росчистям использовали специальные сохи, дававшие неглубокую вспашку. Урожайность главного объекта земледельческих занятий – зерновых культур – по-прежнему оставалась невысокой и составляла в лучшем случае сам-3, сам-4, а чаще всего меньше (даже сам-1,5).