А теперь давайте рассмотрим второй случай, предложенный философом Джудит Джарвис Томсон[20].
Как и прежде, неуправляемая вагонетка несется по рельсам, к которым привязаны пять человек. Но на этот раз вы стоите на железнодорожном мосту за спиной очень крупного незнакомого вам человека. Единственный способ спасти пятерых – столкнуть незнакомца на железнодорожные пути. Но таким образом вы обрекаете его на верную гибель. Зато его тело остановит вагонетку и спасет пять жизней. Должны ли вы столкнуть незнакомца с моста?
Можно сказать, что в этом случае мы опять сталкиваемся с дилеммой из реальной жизни. Хотя счет жизней остается точно таким же, как в первом случае (пять и одна), эта ситуация заставляет нас задуматься и встревожиться. Но почему?
Джошуа Грин убежден в том, что у него есть ответ. И он имеет отношение к различным климатическим поясам в нашем мозгу.
Он считает, что случай 1 мы можем назвать безличной моральной дилеммой. Она связана с определенными отделами головного мозга, префронтальной корой и задней теменной корой (в частности, передней префронтальной корой, височным полюсом головного мозга и верхней височной бороздой), которые задействованы в нашем объективном переживании холодной эмпатии: в рассуждениях и рациональном мышлении.
Говоря о случае 2, мы могли бы назвать его личной моральной дилеммой, которая стучится в двери эмоционального центра головного мозга – миндалины, отвечающей за горячую эмпатию.
Как и большинство нормальных людей, психопаты достаточно быстро решают, что им делать в случае 1. Они переключают стрелку, вагонетка едет по запасному пути и убивает лишь одного человека вместо пяти. Однако – и в этом суть – в отличие от нормальных людей они так же быстро принимают решение и в случае 2. Психопаты, не моргнув глазом, не задумываясь, сталкивают толстяка с моста, как если бы речь шла о том, чтобы разломить печенье.
Чтобы еще больше все запутать, это различие в поведении отражается, хотя и несколько в ином виде, и в головном мозгу. Паттерны нейронной активности у психопатов и нормальных людей очень похожи, когда речь идет о безличных моральных дилеммах – и резко отличаются друг от друга, как только вещи приобретают более личный характер.
Представьте себе, что я поместил вас в аппарат для проведения функциональной МРТ, а затем предложил вам две эти дилеммы. Что я наблюдал бы, пока вы пробираетесь по злокозненным моральным минным полям? Ну, в тот момент, когда дилемма превращалась бы из безличной в личную, я увидел бы, что ваша миндалина и связанные с ней зоны (медиальная глазнично-лобная кора, например) начали светиться, как автомат для игры в пинбол. Другими словами, в этот момент эмоция бросила бы монетку в щель автомата.
Но у психопата я увидел бы лишь темноту. Изобилующее пещерами нейронное казино было бы заколочено досками и заброшено. А переход через границу от безличного к личному ничем не сопровождался бы.
Это различие между горячей и холодной эмпатией, тип эмпатии, который мы «чувствуем», наблюдая за другими людьми, жесткие эмоциональные исчисления, которые позволяют нам оценивать, холодно и бесстрастно, что мог бы думать другой человек, должно быть сладкой музыкой для ушей таких теоретиков, как Рейд Мелой и Кент Бейли. Конечно, психопаты могли демонстрировать свой дефицит и в первом случае и действовать на основании эмоций. Но когда дело доходит до второго случая, когда речь идет о «понимании», а не о «чувствовании», об абстрактном, неэмоциональном предсказании, а не о самоидентификации, когда надо полагаться на обработку символьной информации, а не на эмоциональный символизм – на тот набор когнитивных навыков, которыми обладают опытные охотники и специалисты по холодному чтению, и не только в естественной среде, но и в человеческом обществе, – то психопаты оказываются в своей собственной лиге.
На одномоторной эмпатии они летают еще лучше, чем на двухмоторной, – что, конечно, является одной из причин того, почему они обладают таким даром убеждения. Если вы знаете, где находятся нужные кнопки, и не обжигаетесь, нажимая на них, то у вас есть все шансы получить джекпот.
Разделение эмпатии на два типа должно звучать сладкой музыкой и для ушей Робина Данбара, которого, когда он не занят изучением материалов о берсерках, иногда можно встретить в комнате для преподавателей в колледже Магдалины. Однажды днем, сидя за чаем с печеньем в алькове, обшитом дубовыми панелями, с видом на монастырь, я рассказывал ему о вагонетках и тех различиях, которые они выявили в функционировании психопатического и нормального мозга. Он нисколько не удивился.
«Викинги хорошо справлялись со своими делами, – отметил он. – Берсерки явно не делали ничего такого, что погубило бы их репутацию людей, с которыми лучше не связываться. Но в этом и состояла их работа. Их роль заключалась в том, чтобы быть более безжалостными, более хладнокровными, более жестокими, чем средний викинг-воин, потому что… это было именно то, чем они и являлись! Они на самом деле были более безжалостными, более хладнокровными, более жестокими, чем средний викинг-воин. Если бы вы стали сканировать мозг берсерка и предложили ему дилемму с вагонеткой, я знаю наверняка, какую реакцию вы получили бы. Точно такую же, как в случае психопатов. Никакой реакции. А толстяк на путях вошел бы в историю!»
Я намазал маслом еще одну лепешку.
«Я думаю, что в каждом обществе нужны определенные индивиды, которые выполняли бы грязную работу, – продолжал Данбар. – Кто-то, кто не боится принимать жесткие решения. Задавать неприятные вопросы. Делать что-то без лишних размышлений. И большую часть времени эти люди, в силу природы своей работы, которую они призваны выполнять, вовсе не обязательно будут хорошими людьми, с которыми вы хотели бы сесть рядом и выпить чашку чая. Хотите сэндвич с огурцом?»
Дэниэл Бартелс из Колумбийского университета и Дэвид Пизарро из Корнельского университета не могли продолжать споры[21] и получили документальные доказательства своей правоты. Исследования показали, что примерно 90 % людей отказались бы столкнуть незнакомца с моста, даже если бы они знали, что, преодолев свою природную нравственную щепетильность, соотношение мертвых к живым составило бы один к пяти. Но остаются 10 %: не такое чистое в моральном отношении меньшинство, которое, если бы ему пришлось столкнуть незнакомого человека с моста, испытывало бы мало сожалений в отношении чужой жизни. Но кто принадлежит к этому беспринципному меньшинству? Кто составляет эти 10 %?
Чтобы выяснить это, Бартелс и Пизарро предложили дилемму с вагонеткой более чем 200 студентам; те должны были оценить по четырехбалльной шкале, насколько они готовы столкнуть толстяка с моста на рельсы – то есть степень своей «утилитарности». Затем наряду с вопросом о вагонетке студенты должны были ответить на серию вопросов, специально разработанных для оценки уровня скрытой психопатии. Эти вопросы включали в себя утверждения типа «Мне нравится смотреть на кулачные бои», «Лучший способ управлять людьми – это говорить им то, что они хотят услышать» (согласен/не согласен по шкале от 1 до 10).
Могут ли быть связаны два этих конструкта – психопатия и утилитаризм? Бартелс и Пизарро не знали ответа, но связь оказалась очевидной. Анализ их данных показал достоверную корреляцию между утилитарным решением проблемы вагонетки (столкнуть незнакомого толстяка с моста на рельсы) и преобладающим психопатическим типом личности. Как и предсказывал Робин Данбар, утилитаризм касался в основном денег, но порождал определенные проблемы, как только выходил за чисто денежные рамки. Джереми Бентама и Джона Стюарта Милла, двух британских философов XIX века, с именами которых связана формулировка теории утилитаризма, в общем, считали хорошими людьми.
Это знаменитое высказывание принадлежит Бентаму: «Величайшее счастье максимального количества людей представляет собой фундамент морали и законодательства».
Примечания
1
См.: Arne Ohman and Susan Mineka. The Malicious Serpent: Snakes as a Prototypical Stimulus for an Evolved Module of Fear // Current Direction in Psychological Science 12, no.1 (2003): 5–9. Популярное изложение эволюционных основ эмоций вы можете найти в работе: LeDoux Joseph E. The Emotional Brain: The Mysterious Underpinnings of Emotional Life (New York: Simon & Shuster, 1996). Здесь и далее – примеч. авт.
2
См.: Heinrich Klüver and Paul C. Bucy. Psychic Blindness and Other Symptoms Following Bilateral Temporal Lobectomy in Rhesus Monkeys // American Journal of Psychology 119 (1937): 353-3; Heinrich Klüver and Paul C. Bucy. Preliminary Analysis of Functions of the Temporal Lobes in Monkeys // Archives of Neurology and Psychiatry 42, no. 6 (1939): 979-1000.
3
Цитата из работы: Spencer Jane. Lessons from the Brain-damaged Investor // Wall Street Journal, 21 July 2005. http//online.wsj.com/article/0SB112190164023291519,00.html (accessed 19 October 2008).
4
См.: Elaine M. Fox, Riccardo Russo and George A. Georgiou. Anxiety Modulates the Degree of Attentive Resources Required to Process Emotional Faces // Cognitive, Affective and Behavioral Neuroscience 5, no. 4 (2005): 396–404.
5
Oliver Sacks. The Man who mistook his wife for a hat (London: Picador, 1985).
6
См.: Szabolcs Keri. Genes for Psychosis and Creativity: A Promoter Polymorphism of the Neuregulin 1 Gene is Related to Creativity in People with High Intellectual Achievements // Psychological Science 20, no.9 (2009): 1070-73.
7
Joseph P. Forgas, Liz Goldenberg and Christian Unkelbach. Can Bad Weather Improve Your Memory? A Field Study of Mood Effects on Memory in a Real-Life Setting // Journal Of Experimental Social Psychology 45 (2009): 254–257.
8
Остальные три базовые эмоции – это гнев, радость и отвращение. По поводу включения в этот список шестой эмоции, удивления, ведутся споры.
9
По большей части психопатами являются мужчины. У мужчин психопатия встречается гораздо чаще, чем у женщин. Было предложено множество объяснений этого факта. Специалисты по психологии развития подчеркивают различия в уровне агрессии, которые могут проистекать из-за двойственных методов социализации, используемых родителями при воспитании мальчиков и девочек, а также указывают на тот факт, что у девочек раньше, чем у мальчиков, развиваются лингвистические и социоэмоциональные навыки, что, в свою очередь, может приводить к возникновению более эффективных стратегий подавления поведенческих проявлений. С другой стороны, специалисты по эволюционной психологии рассматривают встроенные гендерные различия в активации поведения и ухода от конфликта в качестве возможного источника этих различий. Например, женщины, как правило, заявляют, что в присутствии аверсивного раздражителя (раздражителя, вызывающего отрицательную реакцию) испытывают эмоции «негативного ухода от конфликта» (например, страх), тогда как мужчины – эмоции «негативной активации (например, гнев). Третье направление психологии указывает на возможную роль социологических факторов в «выявлении наличия» этого расстройства: например, часть клиницистов при диагностике демонстрирует определенные гендерные предрассудки, связанные с тем, что общество традиционно осуждало женщин с внешними проявлениями антисоциальной психопатологии либо тех, кто заявлял о своих антисоциальных чувствах и установках. Какова бы ни была причина, вполне возможно, что мы имеем дело с сочетанием всех трех факторов, но, согласно оценкам, частота встречаемости психопатии у мужчин составляет 1–3%, а у женщин – 0,5–1%.
10
Вот эта статья, которую в конце концов Хаэру удалось опубликовать: Sherrie Williamson, Timothy J. Harpur and Robert D. Hare. Abnormal Processing of Affective Words by Psychopaths // Psychophysiology 28, no. 3 (1991): 260–273.
11
См.: Sarah Wheeler, Angela Book and Kimberley Costello, (2009). Psychopathic Traits and the Perception of Victim Vulnerability // Criminal Justice and Behavior 36, no. 6 (2009): 635–648. Здесь следует отметить, что хотя у психопатов может быть радар уязвимости, имеются факты, свидетельствующие о том, что психопатов тоже «выдают» некоторые элементы их языка тела, которые отличают их от остальных людей. Например, в одном из исследований с использованием видеосъемки было показано, что психопатов можно с уверенностью отличить от непсихопатов на основе кадров с пяти-десятисекундной выдержкой. См.: Katherine A. Fowler, Scott O. Lilienfeld, and Christopher J. Patrick. Detecting Psychopathy from Thin Slices of Behavior // Psychological Assessment 21, no. 1 (2009): 68–78.
12
См.: Delroy L. Paulhus, Craig S. Neumann and Robert D. Hare. Self-Report Psychopathy Scale: Version III (Toronto: Multi-Health Systems, forthcoming).
13
Kimberley Costello and Angela Book. Psychopathy and Victim Selection: стендовый доклад на конференции Общества научного изучения психопатии, Монреаль (Канада), май 2011 г.
14
Это исследование продолжается до сих пор, и в настоящее время идет сбор данных, которые должны прийти на смену результатам предварительных наблюдений.
15
См.: J. Reid Meloy and M. J. Meloy. Autonomic Arousal in the Presence of Psychopathy: A Survey of Mental Health and Criminal Justice Professionals // Journal of Threat Assessment 2, no. 2 (2003): 21–34.
16
См.: Kent G. Bailey. The Sociopath: Cheater or Warrior Hawk? // Behavioral and Brain Sciences 18 (3), no. 3 (1995): 542–543.
17
См.: Robin I. M. Dunbar, Amanda Clark and Nicola L. Hurst. Conflict and Cooperation among the Vikings: Contingent Behavioral Decisions // Ethology and Sociobiology 16 (3), no. 3 (1995): 233–246.
18
Из следующих работ вы можете узнать больше об исследованиях Джошуа Грина и поразительном взаимодействии между неврологией и принятием моральных решений: Joshua D. Greene, Brian R. Sommerville, Leigh E. Nystrom, John M. Darley and Jonathan D. Cohen. An fMRI Investigation of Emotional Engagement in Moral Judgment // Science 293, no. 5537 (2001): 2105–2108; Andrea L. Glenn, Adrian Raine and R. A. Schug. The Neural Correlates of Moral Decision-Making in Psychopathy // Molecular Psychiatry 14 (January 2009): 5–6.
19
Задачу вагонеток в таком виде Филиппа Фут впервые предложила в работе: The Problem of Abortion and the Doctrine of the Double Effect // Virtues and Vices and Other Essays in Moral Philosophy (Berkeley, CA: University of California Press, 1978).
20
См.: Judith J. Thomson. Killing, Letting Die and the Trolley Problem // The Monist 59 (1976): 204–217.
21
См.: Daniel M. Bartels and David A. Pizarro. The Mismeasure of Morals: Antisocial Personality Traits Predict Utilitarian Responses to Moral Dilemmas // Cognition 121 (1) (2011): 154–161.