На её слегка загорелой шее переливалась всеми цветами радуги нитка бус из чешского стекла. Простенькое платье свободно облегало стройную фигуру, подчёркивая красивые, уже сформировавшиеся груди, угадываемые между глубоким декольте платья, сверху прикрытого белым халатом – обязательной униформой студентов медицинского училища.
Девушка, почувствовав пристальный взгляд Дениса, слегка замешкалась и посмотрела на него.
– Светлана! Фомина! Ну что ты там копаешься? – позвали девушку подруги.
Девушка оторвала от Дениса очаровательный взгляд и быстрым шагом пошла догонять подруг.
– Какое замечательное у неё имя – Светлана, – подумал Денис, молча провожая её восхищённым взглядом.
Светлане действительно подходило её имя: от неё самой и от имени веяло добротой, внутренним светом и изяществом, и Денис это почувствовал всей душой.
В дальнейшем, он часто случайно встречал Светлану в коридорах училища и провожал пристальным, немного грустным взглядом, но ни разу не решившись подойти и заговорить с ней.
Так пролетел почти весь первый семестр учебы в училище.
Однажды Денис пошел на училищную дискотеку, но немного опоздал.
Дискотека проходила в актовом зале училищного общежития и была в полном разгаре: звуки музыки, очаровывали и возбуждали. Всполохи цветомузыки озаряли помещение и красивыми бликами ложились на потолок, стены, пол зала. Денис поспешил влиться в поток веселящейся молодежи. Вскоре в толпе танцующих, Денис заметил Светлану, ту девушку, которая ему так сильно нравилась, но к которой он всё никак не решался подойти и заговорить.
Вот и сейчас, он увидел Фомину Светлану и стал неотрывно смотреть на неё. Похоже, Светлана его тоже увидела. Она не удержалась и кокетливо улыбнулась, он ответил тем же. Вскоре диск жокей объявил очередную музыкальную композицию и в зал, полилась приятная мелодичная медленная мелодия.
Денис протиснулся между танцующими, подошёл к Светлане.
– Можно тебя пригласить на танец? – робко спросил он.
– Можно, – ответила Светлана.
Денис ласково взял её за руку и повёл в круг танцующих. Она опустила руки ему на плечи, а он бережно, как хрупкую, бесценную антикварную вазу, обнял её за талию.
Они медленно кружились под чарующие звуки музыки, Денис нежно держал Светлану в объятиях и ей, было приятно и спокойно в них.
Остаток вечера они провели вмести, болтая о всяких пустяках, рассказывая, друг другу всякие смешные случаи из жизни.
По окончании дискотеки, Денис проводил Светлану до её комнаты в общаге, на прощание обнял и хотел поцеловать в губы, но Светлана отвернулась от него:
– Не надо, – грустно сказала она.
– Почему? – удивился Денис, – ты мне нравишься.
– Это ни чего не значит.
– Но и ты вроде не против нашей встречи.
– У меня есть парень, – ответила Светлана.
– Ну и что? – решил не сдаваться Денис.
– Я не хочу его предавать, целуясь с тобой, – решительно ответила Светлана.
– Я за тобой давно наблюдаю, но ни разу не видел тебя с кем – либо из парней, – удивился Денис.
– Он сейчас сидит, – грустно ответила Светлана.
– Извини меня, – сказал Денис, выпуская из объятий, – но я надеюсь, мы останемся друзьями?
– Конечно, – ответила Светлана, – но только друзьями.
– Хорошо – грустно сказал Денис, – до встречи…
– До встречи, – ответила Светлана и ушла в комнату, закрыв за собой дверь.
Денис ещё долго простоял перед закрытой дверью, в надежде, что Светлана передумает и выйдет, но этого не произошло и Денис огорченный, отправился домой, сильно сожалея, что Светланино сердце занято не им, а другим парнем.
Денис ещё сильнее занялся учебой, стараясь забыть Светлану, но это не удавалось сделать. Его любовь к этой девушке разгоралась всё сильнее и сильнее, но данное слово, быть только другом, не давало ему возможности выразить свои чувства. От этого он сильно страдал, но страдал не подавая вида и не пытаясь сблизиться с объектом своих воздыханий. Каждый раз, случайно встречая Светлану в коридоре, он смущенно отводил взгляд, Светлана ж невозмутимо проходила мимо, едва кивнув в знак приветствия.
Время учебы в училище пролетело быстро, Денису не хватило двух пятерок, чтобы закончить с красным дипломом. Но Дениса это не огорчало, он решил, что после окончания училища, года два проработает зубным техником, как советовал отец, чтобы теоретические знания прочно закрепить на практике, а затем уже будет поступать на зубоврачебный факультет медицинского института.
Глава третья
Ольга бравировала перед Светланой. На самом деле ей было неловко идти к взрослому мужику на свидание, да ещё, как намекала Светлана, возможно, придётся отдаться. Одно дело заниматься любовью со сверстниками, а совсем другое – с уже солидным мужиком, да ещё твоим преподавателем. В её сексуальном опыте очень мало было взрослых мужчин, а уж преподавателей – совсем ни одного, и она, немного опасалась дальнейших событий. Но отступать было уже поздно и вот, в назначенное время, Ольга робко постучала в слегка приоткрытую дверь указанной комнаты.
– Да, да, войдите, – послышался мягкий баритон из – за двери.
Ольга неуверенно открыла дверь и остановилась на пороге.
Комната была по площади такая же, как и их. Около стены стоял шкаф, нижняя часть которого была закрыта дверцами, а в верхней части были полки с какими – то книгами. В углу притулился топчан, застланный казённым одеялом, около окна помещался стол, за столом сидел преподаватель информатики с газетой в руках.
Это был мужчина, лет сорока, явно любящий хорошо поесть, но мало двигающийся. Об этом говорила его грузная фигура и довольно – таки приличный живот, сильно упирающийся в край стола. Он оторвался от газеты и поднял на вошедшую большие, слегка на выкате, как у рыбы, глаза. За эти глаза, многие старшекурсницы между собой его так и звали: «Рыба».
– А, Кошкина, – обрадовано проговорил «Рыба», – прикрой дверь и проходи.
Ольга прикрыла дверь, автоматический замок сразу защелкнулся, отрезав пути к отступлению и бегству. Она в нерешительности подошла к столу.
– Хорошо, что пришла, присаживайся, – кивком головы, указал «Рыба» на свободный стул и отложил газету в сторону, – я уже думал, что ты не придёшь.
Ольга осторожно присела на край свободного стула стоящего у стола, с опаской ожидая продолжения этой встречи. Она уже была не рада, что сама напросилась, но отступать было некуда, да и дверь собственными руками захлопнула на замок.
– Так чем же я могу тебе помочь? – как бы продолжил начатый днём в кабинете разговор «Рыба».
– Мне очень трудно учиться после сельской школы, – начала тихо говорить Ольга, давно заученный текст, – у нас математику вёл учитель физкультуры, а информатики совсем не было, мне нужна Ваша помощь и покровительство.
– Что ж, раз ты так просишь, то конечно можно помочь, но за всё расплачиваться надо, – многозначительно сказал «Рыба».
– Я знаю, но у меня нет денег.
– Ты уже взрослая и знаешь, что можно и без денег расплатиться.
– Да, я согласна, – немного помедлив, робко, тихим голосам, ответила Ольга.
– Вот и отлично, – мягко сказал «Рыба» и положил ладонь на сильно сжатые кулачки Ольги, – но какие у тебя руки холодные. Ты что, замёрзла?
– Да, есть немного.
– Зато, наверно, сердце горячее.
– Не знаю, наверно.
– Так может, выпьем немного вина, для согревания?
Ольга промолчала, а «Рыба» встал из – за стола, подошёл к шкафу, открыл нижнюю дверцу и достал два фужера и бутылку красного вина.
Всё это он поставил на стол, затем снова полез в нижнее отделение шкафа и достал коробку конфет, положив её тоже на стол.
После такой символичной сервировки стола, «Рыба» открыл коробку конфет, откупорил бутылку и наполнил бокалы вином. Один бокал он протянул Ольге, а другой взял сам.
– Теперь понятно, как вы используете подарки студентов, – съязвила Ольга.
– Давай выпьем за наше плодотворное сотрудничество, – предложил «Рыба», не обращая никакого внимание на её язвительные замечания.
– Виталий Владимирович, может не надо, – нерешительно проговорила Ольга.
– Надо, тебе надо немного согреться и расслабиться, а то вон как скованно сидишь, – уверенным тоном проговорил «Рыба».
– Ну, если только согреться, – смущенно сказала Ольга.
Они выпили. Ольга сделала несколько глотков вина, оказавшимся довольно приятным на вкус. Вначале рот и горло ощутили лёгкую сладость и терпкость этого напитка, а затем по телу пробежала волна приятной теплоты. Она взяла из коробки конфету и откусила кусочек, терпкость вина заглушилась сладостью, и ощущения во рту стали значительно приятнее.
Голова немного закружилась, но настроение намного улучшилось и Ольга, перестала себя корить за необдуманный приход на это свидание. Ей даже, стало интересно участвовать в этой импровизированной вечеринке. Она с любопытством шаловливого ребёнка, начала ожидать развитие дальнейших событий, с лёгкой тревогой и возрастающим желанием и нетерпением стала дожидаться продолжения ухаживаний препода.
«Рыба» налил в оба фужера ещё вина.
– У тебя сегодня прекрасно наложен макияж и сейчас ты похожа на обворожительную фотомодель с глянцевой обложки журнала мод. Давай выпьем за твою юную красоту, что бы ты оставалась такой же очаровательной и прекрасной всю жизнь.
Они выпили и Ольга, уже согрелась, и почти полностью освоилась в этой не совсем привычной для неё обстановке. Её больше не пугало двусмысленность положения, а хотелось продолжения.
– Да, – продолжил восхищаться её красотой «Рыба», – ты прирождённая фотомодель. Тебя кто – нибудь говорил об этом?
– Нет, не говорил.
– Если хочешь, я могу тебя сфотографировать, правда я предпочитаю фотографировать обнаженные женские тела, от них веет первобытной красотой и естественным изяществом.
– Да что Вы, Виталий Владимирович, я никогда не фотографировалась голой.
– Не бойся, это совсем не страшно, наоборот, фотография подчеркивает красоту обнаженного тела. Вот посмотри, у меня есть несколько снимков.
Преподаватель достал из стола почку фотографий и протянул Ольге. Все фотографии были не цветными, а черно – белыми.
– У – у – у, снимки не цветные? – разочарованно сказала Ольга.
– Я специально делаю черно – белые фотографии, – ответил «Рыба».
– Почему, – удивилась она.
– Черно – белые фотографии позволяют сделать акцент на фигуре сфотографированного, на его позе. Его изяществе. Смотрящий фотографии не распыляет внимание на макияж, маникюр с педикюром, не отвлекается разглядыванием цветного интерьера. Черно – белые фотографии позволяют увидеть человеческое тело в своём естестве, близком к природе – матушке.
– Может быть, но мне больше нравятся цветные фотки, – сказала Ольга и принялась рассматривать фотографии.
На фотоснимках были запечатлены обнаженные девичьи фигуры в различных позах.
Вот фотография полностью обнаженной девушки в позе Венеры Таврической, гордо позирующей перед фотокамерой, как бы хвастаясь ослепительной наготой, кокетливо прикрывая курчавый пушок волос между ногами, раскрытой ладонью. Ей хвастаться было чем: распушенные до плеч темные волосы, красиво обрамляли слегка вытянутое, повёрнутое в пол – оборота приятное лицо. Её точёные маленькие грудки, словно сделанные из мрамора, задорно торчали, призывно маня соблазнительной наготой. Плоский живот и округлые бёдра придавали очарование и грациозность фигуре, подчёркивая всю красоту и очарование молодого женского тела.
На другой фотографии изображена была обнаженная девушка в позе царевны Данаи, как – будто сошедшая с картины главы венецианской школы Тициана. Она возлежала на ложе в томном ожидании возлюбленного Зевса, который вот – вот должен был сойти к ней в виде золотого дождя. Девушка была хороша собой, и её обнаженная фигура источала сексуальный призыв и ожидание страстных мужских ласок.
Ольга в смущении смотрела на всех этих голых баб, некоторых из которых лично знала, но потом, пришла к выводу, что её голое тело ни сколько не хуже их тел, а возможно в некоторых случаях, даже и лучше.
Ей захотелось самой попозировать обнаженной перед фотоаппаратом, но она стеснялась этого тайного порыва. Как бы читая её мысли «Рыба» слегка обнял Ольгу за плечи и сказал:
– Посмотри, разве не прекрасны их обнаженные тела, но твоё тело должно получиться на фотографии ещё прекрасней многих из них, давай попробуем.
С этими словами он быстро скользнул руками к её бёдрам и легко снял свитер, обнажив тело по пояс.
– Смотри, какие у тебя очаровательные груди, они девственно чисты и невинны, прекрасны в своей наготе. Грех прятать их под свитером и нельзя не восхищаться ими.
Он налил ещё вина и предложил выпить за её очаровательное тело и прекрасную фигуру.
Они выпили, и у Ольги на душе, стало совсем светло и хорошо. Голова немного кружилась, но это придавало особый шарм всему происходящему вокруг.
У неё появилась, какая – то разухабистая смелость, всё стало казаться не реальным и призрачным, как в каком – то фантастическом сне.
– Тебя обязательно надо сфотографировать обнаженной, у тебя прекрасная фигура, соответствующая всем древнегреческим стандартам.
– Мне очень неловко, – неуверенно проговорила Ольга, мысленно сопротивляясь, из последних сил, предстоящему позированию, но все её робкие попытки, были тщетны.
– Не бойся, я тебя не съем. Снимай джинсы.
Ольга немного помедлила, а затем с большой неохотой стала стаскивать потрёпанные джинсы и всё остальное, обнажая оставшуюся часть тела, на которое в сильном восхищении взирал «Рыба».
– Смотри, какая ты прекрасная без всех этих тряпок, покрывавших восхитительное тело. Ты сама не подозреваешь, насколько ты хороша.
«Рыба» подошёл к шкафу, вынул оттуда фотоаппарат и стал фотографировать Ольгу в различных позах: то стоя, то сидя. Вскоре Ольге самой понравилось позировать и, вообразив себя знаменитой фотомоделью, с большим наслаждением стала показывать молодое обнаженное тело перед фотокамерой.
– Приляг на топчан, – предложил «Рыба», – я хочу, заснять тебя лежащей.
– Ольга боком легла на топчан, «Рыба» сделал несколько фотоснимков.
– Почему ты не бреешь волосы на лобке? – вдруг спросил он.
– Мне они нравятся, – машинально ответила Ольга.
– Но это же не гигиенично, да и не всех твоих партнёров может это устраивать.
– Кому не нравится, пусть те и не смотрят, и не подходят ко мне – обиженно, сквозь зубы, процедила Ольга.
Затем «Рыба» отложил фотоаппарат на стол, подошёл к лежащей Ольге, наклонился и страстно поцеловал в губы.
Ольга представила, как сейчас эта большая жирная туша навалится на её хрупкое, беззащитное тело, она физически ощутила давящую тяжесть, и ей стало страшно. Глаза Ольги расширились от предвкушения этой ужасной сцены, во рту всё пересохло.
Заметив неприязнь к своим действиям, с её стороны, но, не поняв их истинную причину, «Рыба» отстранился и, помедлив немного, сказал:
– Ты меня боишься?
– Нет, но неудобно всё же и как – то не ловко, ведь вы мой преподаватель.
– Вот я и хочу тебя научить всему, чему не научили ни в школе, ни у нас.
– Но для меня это не привычно и ново. Я к этому ещё не готова.
– Что ж я тебя торопить не буду, я вижу, ты пока меня не хочешь. Как захочешь – придёшь, а сейчас одевайся.
Он с большим разочарованием выпрямился, отошел к столу и присел на стул.
Ольга удивлённо стала одеваться. Она не ожидала такой нерешительности и покладистости с его стороны.
Она мысленно хотела ещё немного построить из себя недотрогу, а затем, как бы нехотя, отдаться. Такое быстрое отступление сильно поразило её, но решив, что всё, что не делается, всё к лучшему, больше не стала обсуждать эту тему.