Сане же фильм не очень понравился, он не любил фильмы по любовь и, хотя несколько драк в этом фильме заинтересовали, но он предпочитал боевики, или на худой конец ужастики.
Они шли из кинотеатра, через парк, весело болтая друг с другом, летнее солнце припекало, и на душе Сани с Инной было тепло и весело.
Молодая листва радовала взгляд и манила под свою сень.
Птицы щебетали и пели им свои свадебные песни. Природа нарядилась в самые лучшие свои одежды и как невеста, хвасталась своим убранством.
Вдруг, внимание Сани привлекла пара взрослых, обнимающих и целующих друг друга.
Внимательно приглядевшись, Саня узнал в этих людях: свою мать и того мужика, что помог ему вырваться из ментовки.
В Сане заклокотала ревность: с какой стати, этот мужик лапает и обнимает его мать, что ему нужно?
– Смотри, – сказал он Инне, – опять этот урод цепляется к моей матери.
– Какой урод? – на поняла та.
– Да вон тот, что рядом с моей матерью!
– Может у них любовь? – примирительно ответила Инна, которая уже сама мечтала о юном принце на вороном коне, который бы тоже обнимал, целовал и ласкал бы её, – они ж взрослые мужчина и женщина и им нужно общение.
– Плевал я на их общение, – кипятился Саня, – она моя мать и я не допущу, что бы всякие тут уроды её хватали и тискали.
– Ну, успокойся, – пыталась урезонить его Инна, – чего ты лезешь в бутылку, ведь, смотри, твоей матери приятно быть с ним, она даже улыбается.
– Зато мне неприятно смотреть на всё это.
– Так не смотри, пошли скорей отсюда!
И Инна с силой поволокла Саню прочь. Саня сопротивлялся, но шёл, всё время, ругаясь и кляня мужика, посмевшего трогать мать.
Остаток дня был окончательно испорчен. Саня никак не мог смириться с поведением матери и того мужика, как бы Инна ни успокаивала и ни уговаривала, он упрямо стоял на своём.
В конце концов, они поругались и разошлись по домам злые друг на друга, и на самих себя.
Домой, Наталья Петровна, пришла поздно.
– Мам, – рассержено заговорил Саня, как только та переступила порог, – ты опять встречалась с тем мужиком?
– С каким? – удивилась мать.
– Который меня из ментовки спасал.
– А, с Васильевым, да мы встречались.
– Я же тебя просил, не надо с ним встречаться, зачем он тебе, неужели меня одного мало?
– Это тебя не касается, – возмутилась мать, – что ты лезешь в мою личную жизнь? Я ещё не совсем старая, мне надо немного подумать и о себе.
– А обо мне, ты не хочешь думать?
– Я и так, только о тебе и думаю!
– Где ж ты думаешь обо мне, если все свободное время проводишь с этим уродом?
– Не смей его так называть! – вновь вспылила мать.
– А как мне его называть, если он без спроса влезает в нашу жизнь?
– Он много хорошего сделал и мне, и тебе, и не заслуживает плохого отношения, – продолжала возмущаться мать.
– Мам, ну вспомни, как нам было хорошо вдвоём, – пытался сменить тактику и начал уговорить её Санька, – зачем он тебе?
– Нам и втроём будет неплохо.
– Так ты что, за него собираешься замуж?
– Пока нет, он не предлагал, но может быть и выйду, если предложит.
– Мам, не делай этого, я тебя очень прошу.
– Опять ты лезешь не в свои дела, лучше иди, спать ложись, уже поздно.
– Мам, я тебя очень прошу, брось ты его.
– Не твоего ума это дело! Я кому сказала? Спать!!!
Саня, расстроенный и злой, ушёл в свою комнату, постелил себе и лёг спать.
Ему очень не нравилось, что мать увлеклась этим мужиком. Их частые встречи бесили Саню и не давали спокойно жить.
Саня боялся, что мать, выйдя замуж, забудет о нём, всё внимание и любовь, отдав своему новому мужу, а если у них появится ещё ребёнок, то Санька будет, совсем заброшен и она его отвергнет окончательно.
Что бы этого ни случилось, надо было что – то срочно делать, Саня вознамерился помешать их свадьбе. Как он это сделает, он ещё не решил, но что это обязательно будет, он знал точно.
Успокоившись таким решением, Саня закрыл глаза и быстро, крепко заснул.
Глава восьмая
Летние каникулы шли своим чередом, природа расцветала буйством красок и манила к себе. Санька часто бегал в лес, на речку, и хотя вода ещё не очень прогрелась, но он уже успел искупаться несколько раз. Вот и сейчас он шёл за Сергеем домой, что бы сбегать вдвоём на речку.
– Клим, привет, – окликнул его Сергей, – куда путь держишь?
– Привет Серый, – ответил Саня, – иду за тобой, айда на речку.
– Я сейчас иду в соседский двор, – сказал Сергей, – там есть заброшенный сарай, пацаны сделали туда лаз, пошли со мной. Может там, что интересное найдём, а потом смотаемся на речку.
– Пошли, – согласился Саня.
Сарай был старый и ветхий. Ржавый, давно не открывавшийся замок закрывал вошедшую на немного в землю покосившуюся дверь.
Сергей полез на крышу сарая, Саня последовал за ним.
Крыша была покрыта в несколько слоёв старым, потрескавшимся во многих местах и кое – где порванным рубероидом. На рубероиде, от времени, уже появились обширные острова мха и лишайника: серовато – голубоватых, желтовато – золотистых и золотисто – коричневатых цветов.
Сергей руками раздвинул в одном месте рубероид и юркнул в образовавшийся лаз. Саня последовал за ним.
В сарае стоял полумрак. Из лаза, щелей между старыми досками, с великим трудом пробивался свет, освещая всё вокруг тусклым сиянием.
Всюду валялись какие – то вещи, сломанные стулья, табуретка без одной ножки, старый, с отломанной ножкой стол, обрывки газет и журналов.
В углу лежала куча, покрытая пылью, книг.
Саня стал разгребать кучу: там были книги по медицине, математике, физике, материалы каких – то пленумов и съездов, старые конспекты каких – то лекций.
Саня взял одну из книг: это была книга по акушерству для медсестер медицинского училища.
Он с интересом открыл её.
В начале книги говорилось об особенностях развития женского организма с момента рождения, до полного полового созревания и приводились соответствующие фотографии обнаженных девочек и девушек.
Девочкам, которым было до десяти лет, лицо ничем не закрывали на фотографиях, а у девочек и девушек старше десяти лет, вместо глаз и части лица, располагались чёрные прямоугольники.
К Сане подошёл Сергей и заглянул через плечо:
– Ух, ты, просто афигеть. Во, клёво, как! Дай посмотреть, – попросил он, и приятели стали рассматривать книгу вместе.
Их очень заинтересовали фотографии, и ребята долго их разглядывали.
Затем Сергей, ткнул пальцем в одну из фотографий, на которой была сфотографирована обнаженная девушка с квадратиком вместо глаз, Санькиного возраста и спросил:
– А у твоей Инки так же?
– Не знаю, – сконфуженно ответил Саня, – я её голой ещё ни разу не видел.
– Ну и зря, – ответил Сергей, – ты что, боишься её?
– Да, нет, – неуверенно протянул Саня.
– А чё ещё не раздел?
– Да как – то случай не подвернулся.
– Тебе наверно слабо её раздеть, – подзадоривал Сергей приятеля.
– Ещё чего, – обиделся Санька и отошел от друга, делая вид, что нашел что – то интересное в другом конце сарая.
Но Сергей не унимался:
– Явно тебе слабо!
– И совсем не слабо, – не очень уверенно проговорил Саня.
– Слабо, слабо!
– А вот и нет!
– А вот и да!
– А вот и нет!
– А вот и да!
– А вот и нет! Спорим, что я её раздену!
– Спорим! А на что спорим?
– На жвачку.
– Лады, кто проспорит, тот покупает жвачку.
Приятели поспорили, затем покопались в старье ещё некоторое время, но больше ничего стоящего не нашли и вылезли наружу.
День был в полном разгаре, и они решили сходить искупаться.
На речке было много народу, но вода ещё была прохладная и мало кто, решался лезть в воду.
Ребята разделись, до плавок, немного погрелись на солнышке и решили окунуться в реке.
Речная вода была обжигающе холодной, у Сани даже дух захватило.
Он облил водой сначала руки, затем грудь и спину, а только после этого, медленно вошёл в воду, и поплыл.
Ему показалось, что вода перестала так обжигать, тело немного привыкло к новой обстановке и он поплавал некоторое время, но холод, всё равно, быстро выгнал его на берег.
Сергей же так и не решился полностью войти в воду.
Он зашёл в воду по пояс, но дальше идти испугался и вернулся на берег.
– Ты что сдрейфил? – спросил Саня.
– Я не самоубийца, лезть в такую холодрыгу.
– Ты это зря, очень бодрящая водичка.
– Не все ж моржи, вроде тебя.
Ребята обсохли и решили вернуться домой, договорившись, что вскоре выйдут гулять снова.
Дома Саня пообедал и опять вышел гулять на улицу.
На улице Сергея не было видно, но невдалеке на лавочке заметил сидящую Инну.
Саня подошёл к ней.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – ответила Инна и улыбнулась.
– Серого не видела?
– Нет, он не появлялся.
– А ты чем занимаешься?
– Ни чем, сижу на лавке от нечего делать.
– Не хочешь пойти со мной позагорать? – вдруг предложил Саня.
– Пойдём, – оживлённо ответила Инна, – я только сбегаю домой надену купальник, да возьму подстилку.
Через некоторое время они уже шли по дороге, весело разговаривая, радостные, что идут рядом друг с другом.
– Мы с Серым сегодня уже были на речке, – сообщил Саня, – но там холодно, пошли в лес, там я знаю чудесную полянку.
– Пошли, – согласилась Инна.
В лесу было прохладно. Они шли по дорожке между высокими деревьями: щебетали птицы, невдалеке стояла дикая груша.
Саня взял Инну за руку, и повёл за собой. Они пролезли через кусты терновника, оказавшись, на небольшой поляне.
– Смотри, – сказал Саня, – как здесь здорово.
Обильное разнотравье покрывало всю поляну.
Из не скошенной, перезрелой травы выглядывали, точно играли в прятки колокольчики, стояли, мигая желтыми цветками – фонариками лютики, высоко над всеми поднял свои золотисто – желтые, с красноватым отливом цветы, коровяк.
Всюду порхали разноцветные бабочки, летали стрекозы, собирали нектар пчёлы, жужжали шмели.
Саня взял подстилку, постелил её и начал раздеваться.
Разделась до купальника и Инна. Они легли рядом друг с другом и начали загорать.
Уже скоро Сане наскучило неподвижное лежание, он сорвал травинку, повернулся к Инне и начал щекотать по рукам, шее, животу.
Она засмеялась и стала отталкивать.
Он сопротивлялся, затем навалился на неё, и они стали бороться, шутя, толкая друг друга. Так продолжалось некоторое время, но вот губы их столкнулись, и Саня сильно, в засос, поцеловал.
Инне давно хотелось этого, но всё произошло не так, как мечтала, и это её сильно огорчило. Она, оттолкнула Саньку, укоризненно сказав:
– Что ты делаешь, губы будут синие и от матери попадёт.
– А я попробую ласковей, – ответил Саня, обнял её и привлек к себе.
На этот раз Инна не сильно сопротивлялась, постепенно начав отвечать на поцелуи. Нацеловавшись вволю, они легли рядышком.
Санька обнял и привлек к себе, она сама послушно придвинулась.
Тогда Санька развязал лямки купальника.
Заинтригованный увиденными фотографиями из книги, ехидными замечаниями Серого, да ещё помня о споре с ним, Сане было интересно посмотреть на Иннину обнаженную грудь.
Но она не хотела этого, ей не нравилась эта Санина поспешность и бесцеремонность действий.
Только когда, он с силой снял с неё бюстгальтер купальника, она смирилась с данной ситуацией и обречено опустила руки.
Сане открылась ещё не до конца сформировавшаяся девичья нагота.
Грудки только недавно начали развиваться и лишь слегка припухли, чуть – чуть возвышаясь над грудной клеткой.
Саня привлёк Инну к себе и снова стал жарко и жадно целовать в губы.
Губы Инны сначала очень не уверенно, а затем всё активнее ответили ему тем же.
Тогда его рука скользнула по плоскому животу под плавки купальника, и он ощутил жар между ногами.
Инна с возмущением оторвала руку, оттолкнула Саньку от себя и заплакала, закрыв лицо руками.
Ей совсем не хотелось, что бы Санька там трогал.
Она боялась, что если позволит туда залезть, то затем, явно не справится со своими, спрятанными в глубинах души, желаниями. Она уступит, и он сделает её женщиной.
Перспектива стать, наконец, женщиной Инну не пугала, ей даже, хотелось этого, надоело быть девственницей, но при этом, как слышала от подруг, легко можно забеременеть; а это уж совсем не входило в планы.
Она ещё даже школу не закончила, и обзаводиться лялькой, было рано.
По этой причине, она и решила не позволять Саньке больше трогать там, хотя бы сегодня. А потом, со временем, если будет предохраняться, или во время месячных, это совсем другое дело, там видно будет, решила она.
Саня, огорченный таким поворотом дела, перестал её трогать и попытался утешить, но Инна отогнала его.
Совсем разругавшись, друг с другом, они торопливо оделись и молча пошли домой, недовольные всем происшедшим, собой, и друг другом.
Дома Саньку ждала приятная новость: приехал к ним дед, по материнской линии.
– Дешк, – бросился ему на шею Санька, – как я рад тебя видеть!
– Я тоже внучек, – ответил дед, обнимая внука, – ты повзрослел и возмужал.
Санька очень любил деда, и это было у них взаимно.
Своего родного отца Санька не помнил, родители развелись, когда Санька был ещё совсем маленький, а после развода отец ни разу не навестил сына, ни разу не принес, никакого подарка, хотя бы ко дню рождения, ни разу не прислал, ни копейки денег.
Мать подавала на алименты, но ей пришло сообщение, что бывший муж нигде не работает и алименты, не могут с него взыскать. Больше мать не пыталась требовать никаких денег, сознавая, что это бессмысленно.
Дед же, отец матери, заменил ребёнку отца и хотя дед жил в деревне, но часто навещал их с матерью, а каждое лето забирал Саньку к себе.
В раннем детстве, Саня на день рождения деда написал свой первый и единственный стих:
(В, Лиштванов)Конечно, стих был далёк от совершенства, но дед и внук были очень довольны и мать – просто счастлива, глядя на них.
– Ну что, Санёк, поедешь со мной в деревню? – спросил дед.
– Поеду, – радостно ответил Саня, – а ты научишь меня водить машину?
– Конечно, – ответил дед, – ты уже вырос и можно тебя сажать за руль.
– Так поехали сейчас, скорее, – нетерпеливо стал торопить его Саня.
– Сейчас, мать тебе соберет вещи, и мы поедем.
– Есть будешь? – спросила Саню мать, выходя из своей комнаты.
– Нет, я у Дешки поем.
– Опять ты его «дешкой» зовёшь, – недовольно проворчала мать, – сколько можно тебе говорить, что б ты не звал его так.
– А что? Это сокращение, от слова «дедушка»: быстро и удобно произносится, да и Дешка не против, – не унимался сын, – правда, Дешк.
– Правда, правда, – ответил довольный дед, – давай собирайся поживее, а то, если нам ехать, то уже пора отправляться в путь.
Саня быстро собрался, мать приготовила ему вещи, он положил их в свою походную сумку, и они с дедом, в сопровождении матери, вышли на улицу.
На улице уже смеркалось, солнце только что зашло за горизонт, о чем напоминала темно – красная полоска горизонта, да розовые с багрянцем облака, проплывающие по небу.
Жара спала, но ещё было душно. Легкий ветерок трепал листву на деревьях и разгонял остаток дневного зноя.
– Ну, куда вы поедете, – недовольным голосом проговорила Наталья Петровна, – на дворе уже ночь. Идите в дом, переночуете, а завтра с утра и отправитесь в дорогу.
– Ничего, – возразил Саня, – мы быстро доберёмся.
– Да и по холодку сподручнее, – поддержал его дед.
– Ну, как знаете, – всё ещё сердясь, что её не послушали, сказала Наталья Петровна.
Дед с внуком сели в видавшую виды, уже старенькую, но ещё бодро бегающую машину, копейку, как ласково называл ей дед. Дед включил зажигание, завёл мотор, выжал сцепление, переключил скорость, и машина плавно тронулась в путь.
Наталья Петровна проводила их усталым взглядом и вошла в дом.
Глава девятая
Подойдя к двери квартиры, Наталья Петровна услышала телефонный звонок, но пока открывала замок, пока подбежала к телефону, звонки прекратились.
Она постояла некоторое время у телефонного аппарата, но звонки не повторились.
Она огорчённо отошла от телефона и пошла на кухню.