Подобная закономерность может быть прослежена не только на уровне общества и его групп, но и на уровне человека как индивида. Привычные представления о химико–энергетических процессах, обеспечивающих его физическую жизнедеятельность и, в конечном счете, социальное функционирование, в последние годы все более взрываются открытием новых способностей человека, неизвестных (или не признанных прежде) физических взаимодействий. Эти открытия обусловлены не только повышением точности и достоверности исследовательских методов естественных наук, которые сегодня могут зафиксировать, измерить и воспроизвести подобные феномены. Но также и тем, что в области антропологии, как и в социальных науках, переломные моменты пробуждают, если воспользоваться формулировкой академика Н.Н.Моисеева, «чувствительность к слабым сигналам» – и то, что прежде априори отвергалось, сегодня становится предметом изучения. В такие периоды размывается абсолютизм барьеров пространства и времени, и понятие безграничности Вселенной находит свое отражение в микрокосме человека.
Известный парадокс о том, что наука выступает способом удовлетворять свое любопытство за государственный счет, в меньшей мере относится именно к наукам о человеке и обществе. Не отрицая внутриличностной мотивации исследователя, следует указать, что социальные науки в современном обществе имеют два прагматических направления – в качестве информационного ресурса для принятия государством политических и организационно–управленческих решений и в качестве интеллектуального ресурса для принятия обществом каких– то взглядов, представлений, целевых установок.
Социальная наука всем корпусом своих достижений обосновывает суждение, более всего характерное именно для российского менталитета, и как ни странно, объективно истинное именное для современных условий: подлинный престиж в обществе достигается не личным богатством, а личным достоинством человека, его интеллектуальным и духовным богатством, его стремлением и умением обращать свой ментальный ресурс на пользу обществу в челом, каждому отдельному человеку. Характерно, что западная интеллектуальная традиция, четыре столетия концентрировавшаяся на идее мирского успеха и земного богатства как высшей ценности, также приходит к пониманию лишь относительной значимости богатства и наличия целой совокупности человеческих ценностей, которые не укладываются в систему материальных стимулов и не сводятся к ней.
Социальная работа, находя свое организационно–деятельностное воплощение в качестве социальной политики, выдвигает задачу анализировать социальную значимость и социальную «стоимость» общественных недостатков, присущих экономическому и общественному строю. Эта стоимость выражается не только в конкретной сумме средств, предполагающей покрытие необходимых расходов на устранение социальных патологий и дефектов в самых различных органах общественного организма. В это понятие входят как количественные, так и качественные показатели, которые характеризуют потребность в преобразовании социальных институтов и отношений с точки зрения более логичного, последовательного, непротиворечивого и справедливого строения общества и осуществления им социальных функций, определяемых не только задачей «выживания», поддержанием минимума социальности, но и соответствия представления о том, что есть современное общество и каков должен быть в нем уровень социальности.
Эта задача предопределяет также императивную потребность в теоретическом обосновании, общественном признании и управленческом воплощении такого феномена, как « социальные инвестиции», определяющие вклад в будущее, сегодняшние предпосылки завтрашнего социального развития и процветания. Социальные инвестиции включают в себя определенные финансовые ассигнования, направляемые на цели обеспечения жизнедеятельности, здоровья, развития основных социальных факторов современности с ориентацией на будущее. В связи с этим данное понятие логично трактовать как, во–первых, относящиеся преимущественно к социальным субъектам завтрашнего дня; во–вторых, основанное не на представлении о поддержании status quo или увеличении количественных показателей существующей ситуации, но на понимании необходимости качественных прорывов, достижения параметров, которые бы обеспечивали радикальное позитивное изменение общества.
Подобные абстрактные закономерности в рамках социальной работы встречается с необходимостью учитывать реалии сложившейся и действующей системы социального обслуживания, с ее внутренней системной логикой, управленческими нормами и инерционностью развития. Высоко оценивая вклад действующей инфраструктуры, ее руководителей и сотрудников в процесс оказания социальной помощи и социальных услуг населению Российской Федерации, мы должны отметить, что единственность и единообразие данной модели не отвечают задачам социального развития демократического социума. Разработка альтернативных концепций и создание альтернативных моделей социальных сетей или социальных служб позволяет повысить гибкость всей системы, оптимизировать показатели ее эффективности и качества. «Демоверсией» такого развития можно считать сегодняшнее участие негосударственных социальных служб и организаций в создании системы социального обслуживания населения. Очевидно, что в перспективе муниципальные учреждения будут способны развернуть эту систему до уровня полноценной вариативности, а государство в лице своих законодательных органов обеспечит не только более совершенную, но и более адекватную требованиям гражданского общества политику.
В рамках самой социальной работы как вида деятельности, содержательного ядра социального обслуживания выдвигаются задачи более качественного социального администрирования для упорядочения целеполагающего и социально–технологического аспектов. В связи с этим, намечается перемещение центра тяжести от институционально–центрированной к проблемно–центрированной деятельности. Это приведет к новой организации социальной работы: предпочтительным станет развитие от иерархически определенной к проектоориентированной работе, которая в одно и тоже время основывается на прогнозных обоснованиях, и сама осуществляет прогнозную деятельность, демонстрируя на таком уровне воплощение единства субъектов и объектной сущности социальной работы.
Социальная работа – практикоориентированный, нацеленный на конкретную социальную ситуацию институт, вид деятельности, и, исходя из этого – вид конкретного научного знания. Однако, если иметь ввиду конечную цель и опосредованные результаты социальной работы, можно считать, что ее последействием является перебрасывание живого моста от прошлого к созидательному будущему, творение своего рода идеальной машины времени, которая создает предпосылки будущего в противоречивом настоящем.
Такое понимание обуславливает более глобальный и интегративный подход к предмету социальной работы в ее теоретических, исторических и технологических аспектах, возможность выделения среди ее задач как социально–конкретных, так и социально–общих целей:
• влияние на формирование социальной политики и ее эффективность;
• снижение социальной напряженности;
• гармонизация социальных отношений в обществе;
• рассмотрение человека и природы как единого целого.
Анализ современного состояния социальной работы в России позволяет нам сделать ряд выводов и вывить имеющиеся противоречия. Подавляющее большинство ученых единогласны в определении принципов социальной работы, ее функций и категорий, а также взаимоотношений с другими науками. Существуют разногласия, связанные с объектом, предметом, закономерностями и структурой социальной работы. [13].
Растет число сторонников, считающих социальную работу самостоятельной наукой, однако имеются и другие точки зрения: одни стараются найти ей место в социальной педагогике, другие – в социальной философии, третьи – включить ее в психологические науки. Социологи относят социальную работу к социологическим теориям среднего уровня; некоторые ученые предпринимают попытки растворить социальную работу в поле социологического знания путем развития последнего; существует вполне научная позиция, согласно которой социология является методологией для социальной работы; социальная работа рассматривается как один из многочисленных предметов социологического анализа.
Все, кто интересуется социальной работой, единодушны во мнении, что она имеет междисциплинарный и прикладной характер, практически получила всеобщее одобрение позиция об интегративно–комплексном характере теории и практики социальной работы.
Но позиций, по которым имеются разного рода несогласия и различия, связанные с социальной работой как наукой, гораздо больше. Например ряд авторов (Е.И. Холостова, П.Д. Павленок, В.А. Никитин и др.) вполне обосновано, анализируя понятие «социальная работа», отмечают ее предназначение как в широком, так и в узком смысле.
В широком плане теория социальной работы понимается как система взглядов и представлений, «возникающих под влиянием деятельности социальных служб и органов социальной защиты и помощи населению»; в узком – как «форма организации научного знания о наиболее существенных связях и отношениях». В этом плане логична позиция П.Д. Павленка, который рассматривая социальную работу как целое, состоящее из трех неразрывно связанных между собой компонентов (наука, учебный процесс и вид специфической деятельности). Он определяет социальную работу как науку, и считает оправданным употребление понятий «теория социальной работы» и «социальная работа как наука» как категорий идентичных».
Общепринято мнение, что социальная работа становится феноменом цивилизованного общества. Она имеет крайне сложную многофакторную, многоэтапную и многослойную структуру. Основные элементы данной структуры следующие: практическая деятельность, учебная дисциплина, специальность, профессия, сфера социальной политики, социальный институт и наука. Сущностно–функциональная характеристика социальной работы может быть выражена в деятельности, целью которой является оказание помощи, поддержки и защита нуждающихся.
Нерешенность и дискуссионность методологических проблем теории социальной работы как науки обусловлена целым рядом современных противоречий. В учебном пособии «Социальная работа: теория и практика» под ред. Е.И. Холостовой и А.С. Сорвиной отмечается: «Социальная работа внутренне противоречива: с одной стороны, она призвана экзистенционально помочь личности стать субъектом общественного бытия, способность ее индивидуализации, задействовав личностные и общественные ресурсы, а с другой стороны, как социальный институт должна выполнять социальный заказ государства, поддерживать социальный порядок в обществе».
Понятно, что список проблем и противоречий, которые прямо влияют на развитие социальной работы как науки, можно и нужно расширить. Необходимо еще раз отметить, что социальная работа – достаточно новое для России явление. Да и разрабатывают ее «теоретическое поле» ученые, которые, как правило, не являются специалистами–профессионалами именно по социальной работе, в этом направлении активно и плодотворно работают представители других наук (философы, социологи, историки, психологи, педагоги, медики и т.д.).
Необходимо признать, что реальные достижения в данном направлении не так высоки, по сравнению с ожидаемыми.
Мы предлагаем, что пришло время направить свои помыслы и интересы на поиск ответа на вопрос о том, каким образом теория социальной работы как наука может выйти за пределы межпредметных взаимосвязей, за пределы ее интегрального характера, которые в то же время органически ей свойственны.
Достижения социальной работы как науки по–своему свидетельствуют о кризисе теории линейного и прогрессивного развития науки, человечества и культуры в целом. В наше время растет понимание, что последствия хозяйственное, политической, социальной и других видов деятельности нельзя полностью преодолеть, опираясь только на научный прогресс. В обществоведении долго господствовал социальный оптимизм, который в последнее время значительно поубавился.
Социальная работа как никакая другая наука своими проблемами, противоречиями и достижениями способствует сегодня расширению и углублению процесса объединения общественных наук. Было время разбрасывать камни, сегодня приходит время их собирать. Социальная наука призвана «вызовом времени» объединить разные науки для реализации цели – «обеспечить максимальное количество благ для максимального количества людей».
Сегодня недостаточно только опираться на методологию и методику других наук. Для социальной работы одним из важнейших вопросов является разработка новых способов и приемов познания. На данную проблему обратил внимание В.А. Никитин, отмечая, что «социальная работа представляет особый вид социально–гуманитарной деятельности, который требует необычных форм и способов познания, не укладывающихся в рамки классического понимания науки. … Нередко ценность социальной работы… определяется не строгостью научного обоснования, а эффективностью реализации, практической пользой для человека, социума».
Социальные работники уже сегодня столкнулись с острейшей необходимостью разработки собственных методов познания. К сожалению, социальные работники характеризуют объекты социальной защиты как правило со статистических позиций; однако в реальности они таковыми не являются. Буквально всем объектам социальной защиты органически присущ динамический характер. Такой характер свойственен и тем проблемам и противоречиям, на которые направлены усилия практических социальных работников и управленцев. Социальные работники уделяют достойное внимание системному подходу и системному анализу, однако они исследуют системы через позицию равновесия. Но состояние равновесия – это не только одна часть (период, этап), который характеризует систему. Любые системы рано или поздно выходят из состояния равновесия, изменяются и даже разрушаются.
Социальная работа только тогда станет отдельной и самостоятельной наукой, когда она именно как наука будет представлять особую систему. Предпосылки для выполнения этого требования имеются в настоящее время, например, мы уже указывали на системообразующие процессы, происходящие в структуре социальной работы в целом.